Паргоронские байки

Для этого произведения есть описание персонажей

На это произведение есть набор цитат

На основе этого произведения есть мемы

Паргоронские байки
Общая информация
Жанр	Юмористическое фэнтези
Автор	Александр Рудазов, Ксения Рудазова
Издательство	Т8
Дата выхода	2023 год

Паргоронские байки — здоровенный сборник мелких рассказов о Паргороне, Парифате, сопредельных и некоторых других мирах, написанный Александром Рудазовым в соавторстве с женой Ксенией. Насчитывает шесть отдельных томов общим объёмом свыше 4000 страниц — хотя изначально планировалось только пять, а в итоге пришлось делать последний том на четверть длиннее прочих — а затем и бонусные рассказы добавлять. Формально всё это великолепие объединено одной-единственной историей — волшебник Майно Дегатти воспользовался приглашением демолорда Янгфанхофена, которое получил как лауреат премии Бриара, и засел в ВИП-зале Соелу чуть ли не на неделю, благо, усталость и пресыщение посетителям волшебной таверны не страшны. Туда же по старой дружбе зашёл Тёмный Властелин Парифата, Бельзедор. Пользуясь нейтральным статусом таверны, гости слушают разнообразные байки хозяина и иногда добавляют свои — а в последнем рассказе Дегатти таки поднимается со стула и завершает то, из-за чего вообще прибыл в тёмный мир. Однако главная часть «баек» — вовсе не про Дегатти (хотя в нескольких рассказах он таки участвует). Сборник серьёзно расширяет лор Паргорона и ближайших к нему миров: описывает создание Паргорона и Парифата, несколько войн первого со вторым и с богами, внутреннюю политику тёмного мира и основных игроков в ней, аналогично (хоть и в меньшей степени) освещает бытие богов и небожителей, пробегается по истории Парифата и, в частности, объясняет его название… Попутно подвязываются концы у многих других сюжетов: окончательно расставляются точки над i в истории про криабалы, освещается судьба Тивилдорма Призрака и Кхатаркаданна из цикла «Архимаг», Пазузу из «Яцхена», Эйхгорна из «Арифмомана», а также предыстория кучи обитателей Парифата, уже засветившихся в «Криабалах» или Демоне под диваном, сводится история Лахджи между «Криабалами», где она жена Хальтрекарока, и циклом «Семья волшебника»… В общем, тут автор рассказал всё про то, что в другие, более стройные, циклы не влезло, но и остаться только в авторских приложениях не должно было бы.

Поскольку рассказов много, каждый из них имеет своё начало, завязку и развязку, а более-менее переплетены друг с другом только некоторые из них, какого-то пересказа сюжета книг тут, пожалуй, не надо. Да и из персонажей упомянем только малую часть — иначе половину «справочных материалов» автора по Паргорону придётся тут пересказывать. Но спойлеры всё равно могут встречаться.

Что такое Паргорон и с чём его едят

Список рассказов
Первый том: Демон в шкатулке; Великая охота; Рыцарь и ведьма; Хлебный голем; Долг палача; Хальтрекарок идёт в гости; Гребни; Любовь великана; Принц эльфов; Три гоххерима; Тёмный Господин; Не в ладах с собой. Второй том: Магия крови; Рождение демона; Болезнь чакр; Амулет феникса; Демон и дева; Император; Невероятные приключения гоблина Хлебало; Посиделки у Хальтрекарока; Обрубок. Третий том: Четвёртое вторжение; Зодщщщ!..; Не бойтесь, мы вас защитим; Кровь и возмездие; Пустяковое поручение; Рыбки в аквариуме; Маленький кульминат; Лазитанский темперамент; Каждому нужен друг; Миллион зомби; Прислужник вампира; Голоса вещей. Четвёртый том: Прекращение страданий; Познавший пустоту; Зима и Лето; Лахджа идёт на пляж; 500; Новые приключения гоблина Хлебало и его друзей; Десять гхьетшедариев; Жертвенный; Первый катрен Экольгена Горевестника; Лахджа в Тир-Нан-Ог; Повелитель зверей и чудовищ. Пятый том: Храк; Демоны и лабиринты; Властью пёстрого фазана; Шут и волшебник; Дюжина и один; Как Астрид на свет появилась; Дикая Попойка; Похищение Хальтрекарока; Сущности в виде гномиков; Последний нактархим; Поглощённый тьмой; Крик во мраке. Шестой том: Птенец олуши; Выйди замуж за моего мужа; Десять Тысяч Лет Войны; Приключения гоблина Хлебало и других гоблинов на государственной службе; Рыцарь Парифат; Nomen ilis Legio; Суть Древнейшего; Бог войны; Решение. И ещё бонусный рассказ "Гоблинские колядки", который написан теми же авторами, в том же сеттинге, о тех же персонажах, выложен на их странице - но в сборник на бумаге не вошёл, зато оказался в цикле аудиоспектаклей.

Не пересказывая всю систему устройства метавселенной, нужно сказать, что Паргорон — тёмный мир. Это значит, что, как в нашем мире большую часть пространства занимает пустота-вакуум, в Паргороне всё залито элементарной тьмой. И точно также как в нашей пустоте всё самое интересное происходит на локальных островках не-пустоты, в Паргороне населены только аркалы — области, где тьмы поменьше, зато есть всё остальное, включая землю под ногами и светило над головой. Тьма — штука заражающая и развращающая, а ещё она имеет крайне высокую реальность — в сумме это приводит к тому, что обитатели тёмных миров в основном напитанные тьмой демоны, со всеми вытекающими, от эгоистичности и аморальности до бессмертия. И, конечно, жажды заполучить чужие души. От чего чаще всего страдают обитатели других миров — в особенности соседнего Парифата, который паргоронцы много тысяч лет делят с небожителями из другого относительно близкого Cветлого мира, Сальвана.

Сам Паргорон представляет собой гигантскую чашу, внутреннюю поверхность которой освещает Центральный огонь, а дно с внешней стороны — искусственно созданный Нижний свет. Соответственно прямо под Центральным огнём весьма жарко, там находится Пекельная чаша и заполненное жидкой лавой Пламенное море; дальше, в Каменистых землях, чуть холоднее, на самом ободке чаши расположились замороженные Ледяные пики; на обратной стороне — холодные Мглистые земли и прогреваемое с противоположной стороны Туманное днище. Сверху всё это покрыто облаками Кровавой пены, которые служат домом для паргоронских драконов и отрезают вершины Ледяных пиков от света и тепла Центрального огня. Всё это пронизано как физическими проходами и расщелинами, так и гиперпространственной Туманной тропой, через которую любят срезать путь высшие демоны; в самом её центре стоит дворец Тёмного господина.

В отличие от многих других тёмных миров, аборигенное население Паргорона всё происходит от Древнейшего — бога, который когда-то сотворил мир, а затем разделил своё тело на части и дал им отдельную жизнь. Первые существа в мире были буквально ожившими частями одного тела, но со временем некоторые из них сумели породить целые народы, а другие просто дожили до современности в своём неизменном виде. Наконец, Отец Чудовищ Оргротор, Фаллос Древнейшего, обладал способностью творить жизнь, а Сердце Древнейшего, Матерь Демонов Мазекресс — преобразовывать и улучшать. Стараниями этих двоих было создано множество разных видов, от зверодемонов до честных мещан. Вообще, после установления единой политической системы паргоронцы поделились на классы по расовому признаку: рабочих-простодемонов без какой-то заметной демонической силы, чуть более зажиточных мещан с узкоспециализированными способностями, аристократов с самыми разнообразными навыками, особо поднявшихся на своей стезе титулованных аристократов и демолордов — высших правителей Паргорона, совокупно владеющих половиной всех его душ. С видовой точки зрения наибольший интерес представляют расы аристократов, так как они составляют почти всю власть в мире. И все они по-прежнему плоть от плоти Древнейшего:

• Великая шестёрка, основа паргоронской аристократии:
  • бушуки, мелкие красноглазые демоны-колдуны, тяготеющие к зеркальной магии. Занимаются финансами, торговлей и разными прибыльными делами, контролируют всеобщую денежную систему Банк Душ, служат бухгалтерами при демолордах. Множество их контор, как и Банк, расположено в Башне Душ, стоящей на границе Пекельной чаши и Каменистых земель. Особо влиятельные становятся банкирами — до четвёртого сословия поднимают тех, кто контролирует (не владеет, но управляет!) от 1 % всех мировых душ. Произошли от Мазеда, Языка Древнейшего.
  • гохерримы, рослые идейные демоны-воины. Занимаются войной, охраной границ и разбойными налётами, живут в основном в военных городках своего легиона, поглощают души и проецируют значительную часть своих сил через именное, лично сделанное оружие. Особо сильные командуют легионами, имеют титул вексиллария и входят в четвёртое сословие. Произошли от 32 Зубов Древнейшего.
  • гхьетшедарии, двуликие демоны-землевладельцы. Управляют земельными наделами — гхьетами, занимаются их развитием и сибаритством. Имеют две формы: человека с двумя пупками и уникального чудовища; могут демонической силой пожирать вещи, отправляя их в свой внутренний мирок. В человеческом облике они превосходно владеют магией, а в чудовищном - силы и способности рандомны, но чаще огромное чудовище с ужасающей боевой мощью. Самые богатые феодалы, командующие гхьетшедариями поменьше и играющие роль князей, называются баронами и являются четвёртым сословием. Потомки Оргротора.
  • кэ-миало, собиратели информации. Выглядят как летающие мозги, занимаются сбором, передачей и перепродажей информации через свою кэ-сеть, ей же и питаются; живут в основном в пронизывающих Чашу трещинах и пещерах. Поддерживают мирную инфраструктуру Паргорона: под их контролем находятся телепортаторы для низших демонов, аналоги интернета и телевидения. Могут стереть чьи-то воспоминания, превратить мозги в кашу или подчинить слабого противника, но в прямых войнах участвуют редко. Самые умные повышаются до пятого сословия и зовутся Великими Умами. Эти пятеро неспособны двигаться, зато обладают большими знаниями, ментальной силой и исполняют роль «серверов» кэ-сети. Произошли все кэ-миало от Мозга Древнейшего, Саа’Трира.
  • ларитры, чиновницы. Имеют вид чёрного, полного демонической силы дыма — но предпочитают создавать изощрённые иллюзии гуманоидных существ, обычно — девушек. В Паргороне занимаются всяким управлением, бюрократией, частично — внутренней безопасностью и контршпионажем. Потому плотно обосновались в конторах, рассредоточенных между бушукской Башней Душ, деловым центром Кублом и мегаполисом-Мпораполисом. Питаются, вытягивая из тел энергию — и могут это делать в том числе и с другими демонами. Делятся на девять колен, каждое из которых возглавляют две Дамы четвёртого сословия. Произошли от последнего дыхания Древнейшего, которое вылетело на свободу после гибели его Лёгких.
• кульминаты, произошедшие из костей Древнейшего. Но эти медленные, вечно растущие драчливые великаны почти не нуждаются в прочем обществе, не участвуют в экономике и управлении и просто призываются на войну тогда, когда нужна грубая сила; и мегандоры — но они столь похожи на кульминатов, что слились с ними в один народ;
• камстады — части Камстадии, Тени Древнейшего, почти ничем не занимающиеся и по большей части скрывающиеся ото всех.
• Произошедшие из крови Древнейшего ла-ционне и мышцы Древнейшего, сурдиты, проиграли конфликт с гохерримами во время Десяти Тысяч Лет Войны и бежали в другой аркал того же мира, и с тех пор прочих паргоронцев ненавидят.

Персонажи

Рассказчики

• Янгфанхофен, Паргоронский Корчмарь, ярко-оранжевый, упитанный гохеррим. Весел и дружелюбен, пожалуй наименее агрессивный из всех демолордов. Собственно, благодаря его воле весь сборник и стал возможным. Пока прочие гохерримы увлекались войной, охотой, стычками да дуэлями, Янгфанхофен обожал готовить и достиг в этом огромных высот, став лучшим поваром Паргорона. Получив демолордскую долю в наследство, оставил службу и создал таверну «Соелу», где и происходит действие. Демонической силой в Соелу вмещается любое количество гостей, и всем места хватает; каждый получает пищу по вкусу, не страдает от переедания, запросто находит среди всех посетителей нужных… в общем, Соелу — лучшая корчма в мире. А для особых гостей в ней есть ВИП-зал — там пищу подаёт сам хозяин заведения, он же и развлекает гостей, рассказывая разнообразные истории и слушая ответные байки. Помимо высшей паргоронской аристократии зайти поболтать могут разнообразные интересные Янгфанхофену личности — в том числе и все обладатели премии Бриара. Сам Янгфанхофен любит пересказывать сплетни — но посетителям делать этого не велит: любой, кто перескажет байку Корчмаря вне Соелу, будет должен ему свою душу.
• Бельзедор, Тёмный Властелин Парифата. Выглядит как высокий человек с чёрными волосами и бронзовой кожей, на самом деле — титан. Объявил себя всеобщим врагом Парифата, и делает всё, чтоб таковым и оставаться. Но вне работы может быть вполне приятным собеседником, особенно в местах типа Соелу, где мир и порядок гарантируются целым демолордом. Уже много веков по праву заходит в ВИП-залу Соелу и называет Янгфанхофена старым другом; а там и к Корграхадраэду заглянет на огонёк. Прибыл в Паргорон поболтать с кем-то на равных и готов просидеть пару дней в компании Янгфанхофена, выслушивая разнообразные байки и временами делясь своими. С большой вероятностью зашёл вовсе не только развлечений для.
• Майно Дегатти, маг, лауреат премии Бриара третьей степени. Обычный темноволосый мужчина лет тридцати пяти на вид, постоянно носящий с собой разнообразных фамилиаров — от живых до артефактных. Высокого мнения о своей внешности — и, судя по успеху у самых разных дам, на самом деле весьма красив. Как лауреат, имеет личное приглашение в ВИП-зону от Янгфанхофена, чем и пользуется, чтоб пересидеть дня четыре в спокойной обстановке, собраться с мыслями да накопить маны. Учитывая прошлые забеги по гаремам баронов да демолордов, Соелу для него — самое безопасное место в Паргороне. Готовится совершить самое дерзкое проникновение, умыкнув Лахджу из дома мужа-демолорда прямо перед казнью. Для чего и высиживает дни в таверне: во-первых, ждёт начала шоу Хальтрекарока, чтоб вломиться в дом, пока хозяин занять в лабиринте, во-вторых - жрёт в немереных количествах, сразу перегоняя еду в ману и запасая впрок. Поскольку фамилиар получает часть души мага и даже считается продолжением его тела, сюда же запишем:
  • Кот Снежок, лечебный фамилиар и единственный, кто сам настоял на необходимости иметь имя. Лечит мурлыканьем, изгоняет скверну, разбирается в обычной медицине и здоровом образе жизни. Способен даже воскресить свежего покойника обратно к жизни. Крайне гордая и, кхм, своеобразная личность, воплощающая в себе все отрицательные стереотипы о котах.
  • Пёс Тифон, боевой фамилиар. Силён и вынослив, может по желанию разрастаться, отращивать дополнительные головы, изрыгать холод и жар, покрываться бронёй или иглами.
  • Попугай Матти, фамилиар-справочник. Обладает абсолютной памятью и всегда готов поделиться с хозяином тем, что помнит. А за счёт связи с хозяином чувствует он всё, что чувствует сам Дегатти и его фамилиары.
  • Енот Ихалайнен, бытовой фамилиар. Обслуживает Дегатти и всю прочую команду, от готовки и стирки и до возведения небольших домиков в одни волосатые ручки. Где не хватает лапок — применяет простую бытовую магию.
  • Конь Сервелат, ездовой фамилиар. Крайне быстр, вынослив, силён — хорошо держался даже против паргоронских коней гохерримов. Может скакать по воде, по воздуху и даже между мирами.
  • Зелёная мамба, ещё один боевой фамилиар. Кусается и плюётся кислотой, достаточно едкой, чтоб ошпарить даже демона-аристократа, но при желании может использовать и другие яды, например, сонный.
  • Рыбка, фамилиар-накопитель. Обычно просто плавает в аквариуме большую часть времени — но при этом собирает, запасает и передаёт хозяину ману. А при случае может увеличиться в размерах и стать «верховым» животным для подводных прогулок.
  • Меч. Способен сражаться отдельно от руки волшебника. К тому же очень остр, может перерубить броню, которая обычному мечу не по силам.
  • Плащ. Наделён защитными функциями, от пассивного климат-контроля до возможности самостоятельно двигаться, перехватывать вражеские клинки и заклятья. Сам по себе лёгок, но очень прочен, и, к тому же, умеет залатывать дыры в самом себе. Может делать носителя невидимым.
  • Кошель. Намного больше внутри, чем снаружи: в нём размещается настоящий дом Дегатти, включая жильё для всех фамилиаров. Имеет два выхода вовне, может медленно перемещать своё физическое воплощение. И как-то ограничивать других существ внутри себя — по крайней мере, телепортационные Ме из него не работают.
  • Лахджа. Финальная интрига закручивается вокруг того, что, поскольку фамилиар принимает часть души мага, то они по законам Паргорона считаются одним существом - по крайней мере, в матримониальном отношении.

Обитатели Паргорона

• Лахджа Канерва, девушка с нашей Земли, похищенная Хальтрекароком во время его не совсем добровольного вояжа, ставшая его наложницей-женой и позже обращённая в демона-фархеррима. В новом качестве получила Ме регенерации и метаморфизма. В обычном виде выглядит как крылатая демоница с серебристой кожей и платиновыми волосами. Увлекается биологией, в том числе повскрывала много всяких существ из различных миров, так что может принимать самые разные формы. При муже претендует на роль не просто наложницы, а доверенного лица, отправляемого с разными поручениями — на фоне чего завела дружбу с Совнаром, бушуком-бухгалтером Хальтрекарока; впрочем, результаты заданий часто не удовлетворяют самого демолорда. Что в конце концов оборачивается его гневом и намерением казнить жену, попавшуюся на явном нарушении приказа господина. Была взята в заложницы, а затем завела тайный роман с Дегатти. Имеет дочь от Хальтрекарока.
• Корграхадраэд, Тёмный Господин, самый влиятельный демолорд. Кое-где на него даже молятся, как на бога. Полукровка гохеррима и кульминатши, любитель нарушать устои и придумывать всякие «изящные решения». Из-за чего и играет роль во многих рассказах, когда лично участвуя в важном событии, когда помогая ему случиться. Таким манером он привнёс на Паргорон определённый социальный и политический прогресс и сменил основное направление внешней политики с войны на торговлю и эксплуатацию.
• Мазекресс, Мать Демонов, демолорд и Сердце Древнейшего. Является прародительницей большей части низших демонов Паргорона, его зверей и растений, и продолжает периодически порождать или преображать живых существ. Недавно создала фархерримов, в том числе и Лахджу, и продолжает присматривать за своим самым свежим и малочисленным потомством. Когда-то давно включила в себя Фаллос Древнейшего, добровольно слившись с ним и переняв его дар порождения жизни. Но это мало кто знает, считая, что Мазекресс его просто сожрала.
• Джулдабедан, Учитель Гохерримов, последний выживший Зуб Древнейшего. Когда-то давно был одним из предводителей всех гохерримов в их постоянной войне, разработал философское учение и централизовал обучение молодых демонов. С тех пор как гохерримы встроились в единый паргоронский социум сконцентрировался на обучении и управлении Школой Молодых. Как и положено учителю, умён, дисциплинирован, по-своему благороден, ценит хороших противников и вызовы. Правда, текущая паргоронская политика его печалит: со времён воцарения Корграхадраэда войн стало куда меньше.
• Гаштардарон, Рыцарь Паргорона, демолорд-гохеррим. Один из лучших учеников Джулдабедана, любитель войны и турниров, строго придерживающийся характерных для гохерримов представлений о чести и справедливости. Из-за чего не раз проигрывал смертным, с которыми выходил сражаться как на дуэли. Один из немногих демолордов, заслуживших своё место «честно»: будучи простым воином легиона, Гаштардарон возглавил легион в бою с Сальваном, за что получил место и долю погибшего в той же битве демолорда.
• Хальтрекарок, Балаганщик, демолорд и муж Лахджи. В человеческом облике выглядит как знойный красавец, любит разнообразные плотские радости, веками поддерживая вокруг себя непрекращающийся праздник. Любит звать домой друзей — особенно часто там бывают старый дружок из ада Асмодей и любитель всякой веселухи Клюзерштатен. Держит гарем из двух сотен прекрасных жён самых разных видов, владеет ареной и лабиринтом, где каждый синедень устраивает какое-нибудь большое развлечение, транслируемое на весь Паргорон. Демоны шоу Хальтрекарока обожают, а вот смертным, которые частенько оказываются невольными «звёздами» — не до смеха. Впрочем, не смотря на облик и образ великосветского оболдуя и салонного идиота, Хальтрекарок вовсе не глуп и тем более не слаб — просто он слишком ленив и расслаблен, чтоб напрягать извилины. Но если захочет…
• Совнар, бушук и бухгалтер одновременно Хальтрекарока и Фурундарока, доставшийся им «в наследство» от отца вместе с его счётом. Предпочитает пребывать в облике кота — настолько, что даже начал перенимать кошачьи повадки. Как и положено бушуку, отчаянно заботится о преумножении счетов клиентов — а им самим хотя и верен, но особого пиетета к господам не питает и частенько проворачивает что-то за спиной у господина для его же — и его счёта — блага. Из-за этого симпатизирует Лахдже, которая денег зазря не тратит, пытается быть полезной и уже оказывала Совнару несколько услуг.
• Клюзерштатен, Хромец, демолорд и друг Хальтрекарока, из-за чего частенько появляется у него во дворце. Полукровка от гохерримки Эсветаллилы, Ключницы Паргорона, и некого неизвестного демона (на самом деле - бога природы), из-за чего выглядит как козлоголовый сатир. Крайне ленив, пакостен, садистичен, любит загадки, но ум свой тоже использует редко из-за крайней неорганизованности — из-за чего был нищим и никем не любимым полукровкой, пока не придумал, как прибить свою же мать и получить демолордство в наследство. Племянник Янгфанхофена.
• Таштарагис, Бычьеголовый, единственный демолорд вообще без паргоронских корней. Был создан как великан-хримтурс, но во время битвы богов с хтониками предал последних и выжил; был убит (за дело) и вернулся из мёртвых в виде скелета с бычьей головой; предал богов, пригласив в мир паргоронских демонов и на века превратив Парифат в Житницу; проиграв очередное вторжение, бежал в Паргорон, а всех своих союзников или бросил, или убил, чтоб их душами пополнить свой счёт. В общем, настолько приятная личность, что ему даже в Паргороне не рады. Регулярно случается так, что Таштарагис на кого-то нападает, но, столкнувшись с более-менее равным соперником, огребает и бежит… что, впрочем, не мешает ему возвращаться и пытаться ещё раз.

Прочие известные персоны

• Космодан, глава сальванского пантеона, бог пространства, молний, царской власти и порядка. Сам он не уроженец Парифата, но после богорождения он претендовал на владение им по праву наследия — его создали погибшие Боги Пантеона, к которому он принадлежал буквально в последний миг существования того. Прибыв туда он понял, что Старшие Хтоники тут такие мордовороты, что силой даже и не стоит пытаться. Поэтому начал с партизанщины: посадил тут Мировое Древо, вложил божественные искры в потомков первородных великанов, сеял раздоры между хтониками, создал Хиард… в общем, много чего важного для истории мира сделал. Обычно изображается величественным старцем с бородой, но ходит множество мифов о том, как он принимал разные облики и соблазнял девиц, и далеко не все из них лживы.
• Святой Машибухер, один из первых пришедших в мир людей и старейших обитателей Парифата. Когда-то давно был принцем — но не старшим, так что на трон не метил, а путешествовал и мудрости набирался, за что и получил прозвище «Принц-бродяга» на человечьем. Уже в молодом возрасте был мудр, хотя его мудрости были крайне нестандартны и небанальны; Стал настоящим героем и спасителем мира вообще не владея какой-либо силой, магией или умением, просто заболтав врага до смерти, но со временем постиг владение духовной силой до уровня «манипуляция реальностью» и достиг бессмертия и стал самым известным мудрецом-отшельником Парифата. Вопреки своей внешности — голого грязного и грязно матерящегося старика — один из сильнейших обитателей Парифата, да и Паргороне с Сальваном далеко не каждый рискнет с ним ссориться. В таком состоянии дожил до настоящего времени, периодически обучая достойных учеников. Правда, ученики у него бывают весьма разные, и к каждому мудрец старается найти свой подход.

Тропы основные

• Демонические князья — львиная часть рассказов так или иначе затрагивает демолордов — самых сильных демонов Паргорона, его законных правителей. В «байках» описывается зарождение их, кхм, сообщества, его формализация как именно организации правителей мира, масштабные войны и интриги с участием демолордов, львиная доля перестановок в составе «правительства»… Что вполне логично, учитывая, что большую часть историй рассказывает демолорд Янгфанхофен, которого по понятным причинам очень интересует родной мир и равные по статусу демоны. Да и львиная часть его почётных гостей и поставщиков баек — другие демолорды, им банально добраться до «Соелу» сподручней.
• Камео — множество. Само положение «баек» как истории о мире, уже упоминавшемся в других историях, подразумевает обильное использование тропа. Включая, но не ограничиваясь:
  • появляются и подробно освещаются демолорды Паргорона, их банкиры-бушуки и прочие обитатели мира. Хальтрекарок из второстепенного героя «Криабалов» становится одним из главных героев нескольких рассказов, мелькает временами и Фурундарок, бывший главным героем в «Демоне под диваном», играет свою роль и их общий помощник Совнар; кроме того, появляются вживе все те, кого в прошлых произведениях по теме только поминали. А у Кхатаркаданна из «Архимага» появляется обширная предыстория, да и события после его возвращения тоже описываются. А уж как обрастает предысторией эпизодически мелькнувший в «Криабалах» Бго…
  • То же касается и богов: если в «Криабалах» их только поминали, а Савроморт появлялся эпизодически, то тут почти все мелькнули вживе, а некоторые даже оказались главными героями рассказов.
  • Эйхгорн из «Арифмомана» доизучался до пленения бароном Динтом, Паргоронским Математиком, который очень любит покопаться в мозгах учёных, а затем оказался в плену у Тьянгерии, откуда бежал.
  • Бельзедор, бывший главным героем в «Властелине», тут — один из трёх главных персонажей и камео второго уровня в нескольких байках. Равно как и Дегатти, который играет первую роль в «Семье волшебника», а тут травит байки — и иногда появляется в них.
  • Тивилдорм Призрак из «Архимага», запродавший свою душу демонам, в итоге вместе с Кхатаркаданном отбыл на Паргорон и попал в Банк Душ, откуда бежал, связавшись (буквально) с Худайшиданом.
  • Пазузу из «Яцхена» был случайно найден и освобождён из заточения за приличную мзду, и, после занесения множества подарков разным демолордам, влил свой обломок такульту в Банк Душ и осел в Паргороне, став одним из баронов.
  • Тварь из лабиринта Хальтрекарока, походя убитая искателями Криабалов, тут имеет свою трагическую историю.
  • Вехот, бывший одним из искателей криабалов, ненадолго врывается в последний рассказ и подвозит Майно в тот самый дворец, из которого сам бежал. Кстати, дружбомаг Вератор, фигурировавший в нескольких рассказах про Майно, впервые появляется именно в сцене с этим вехотом в «Криабалах».
  • Хаштубал Огнерукий, бывший второстепенным персонажем в «Криабалах», тут становится главным героем нескольких рассказов.
  • Фырдуз Ерке, бывший носителем Рваного Криабала, появляется в «Демонической погоне», чтоб вручить Лахдже немного алмазов из сокровищницы Орказарока в благодарность за помощь в борьбе с Антикатисто. И сам дракон тоже в одной сцене появляется.
  • Сарразен, в «Криабалах» бывший главой Кустодиана, появляется в «Дюжине и одном» и «Болезни чакр» как обычный оперативник.
  • Да и Бриар Всемогущий, описанный в «Криабалах» как великий маг (во флэшбеках) и властелин идимов (по ходу действия) становится героем одного из рассказов, где предстаёт одарённым магом-студентом.
  • И не только люди: например, в «Криабалах» искатели похищают из сокровищницы Хальтрекарока секиру Рузувельта, разрывателя оков — а в рассказе «Принц эльфов» описывается, как тот погиб и кто закинул секиру аж в Паргорон. В «Четвёртом вторжении» описывается попадание туда же страницы из Криабала, в «Тёмном господине» — проясняется судьба лишь мельком упомянутого в Криабалах Валена, причина, почему собранные им Криабалы оказались разбросаны вновь и путь криабала чёрного, в «Долге палача» — показывается, откуда взялся меч Астрамария Целебора Краша из «Архимага»…
• Крутой инвалид — много их:
  • Древнейший был отравлен ядом Ралеос, одним из немногих средств, опасных для божественных сущностей, что дало ему несколько травм. Не физических, потому что обычного человеческого тела у бога всё-таки нет, но всё равно опасных и отражающихся на том, что было бы «органами» в вообразимом образе божества. Когда, не выдержав мук, Древнейший распался, и части его тела стали отдельными существами — они получили незаживающие раны в наследство от тех органов, из которых родились. Некоторые померли быстро и памяти о себе не оставили — но были и по-настоящему крутые индивиды, дожившие до исторических времён:
    • Худайшидан, третий нижний коренной Древнейшего, был поражён «кариесом» от яда. Из-за этого постоянно испытывал боль, часть его тела была обезображена, а вместо глаза вообще находилась полная тьмы дыра, постепенно расползавшаяся всё шире и шире. Тем не менее первородный гохеррим научился мастерски терпеть боль, прикрыл обезображенное тело доспехами, и в таком виде прошёл и Десять Тысяч Лет Войны, и кучу вторжений в самые разные миры, пережил всех своих собратьев, кроме Джулдабедана, который жив до сих пор. И даже после мятежа и казни он нашёл способ возродиться и бежать из Банка Душ.
    • Гламмгольдриг, желудок Древнейшего, от яда получил незаживающую язву. Что, впрочем, не помешало ему стать сначала де-факто сильнейшей тварью в Паргороне, а потом и де-юре его Тёмным Господином. Язву он в итоге смог загнать вглубь демонической силой, но в конце концов из-за неё и умер.
    • Мазед, язык древнейшего. От яда покрылся язвами и был обречён на медленное увядание и смерть — что для бессмертного весьма печально. Первым овладел магией, первым покинул Паргорон и начал торговать с другими мирами, первым намеренно породил расу себе подобных — и невольно подтолкнул к этому других частей Древнейшего. Построил башню, которая в будущем стала Банком Душ, стал прородителем всех бушуков и сыграл большую роль в организации коалиции против гохерримов, что позволило дать им отпор, добиться мирных переговоров и организовать Паргорон в том виде, который есть сейчас. В итоге медленно и мучительно умер от своей болезни, но сколько успел сделать!
  • Гхьетшедарийка Мильмара из «Крови и возмездия» была изуродована за секунды до первого превращения — чрепокожий оторвал ей челюсть. Чтоб спастись от смерти, аристократке пришлось срочно использовать свои гхьетшедарийские силы — что навсегда заперло её в том человеческом облике, в котором она их применила. То есть с оторванной челюстью. Вечное уродство — весьма болезненный удар для демона-сибарита. Однако Мильмара оказалась смелой и сильной для своих лет, способной проглатывать сравнимых по положению демонов, и смогла разобраться с заказавшей её конкуренткой лично. Травма в этом плане даже сделала её круче: там, где обычный гхьетшедарий должен открыть рот, чтоб начать пожирать, Мильмара, наоборот, должна намеренно сдерживаться, чтоб не затягивать внутрь всё подряд. Это требует от неё напряжения — но увеличивает шансы в бою.
  • Щитомёт Каан из Парифатской империи сражался с демонами во время очередного Вторжения на Парифат, пал и был разорван на части — но его успели спасти. После этого большая часть тела мага была заменена големопротезами — огромной треногой из зачарованного стекла, в которой плавал мозг, сердце и ещё чутка органов. Об обычной человеческой жизни в таком виде можно было забыть, но раны не помешали Каану продолжать сражаться и поучаствовать в изгнании Кхатаркаданна. Правда, зачарованная плоть не позволяла ему, в числе прочего, носить Горькое Спасение — артефакт, мгновенно «обдирающий» душу после смерти, спасающий её от похищения демонами. Поэтому в конце концов Каан отправился в Банк Душ. И тоже сбежал. Вместе с Худайшиданом
  • Обрубок из одноимённого рассказа родился с нечеловеческой внешностью: у него отсутствовал нос, были розовые глаза с крестообразными зрачками, не было волос… Из-за этого отец просто выкинул ребёнка в канализацию, где тот ещё больше искалечился. Кожа взрослого Обрубка покрылась прыщами и рытвинами, один глаз ослеп и зарос бельмом, одна рука от удара ссохлась, а другая, наоборот, вытянулась до пола, сломанная спина срослась с горбом, челюсть съехала вбок. Однако при этом Обрубок был пророком небывалой силы — и это помогло ему сначала прийти к власти в культе Двадцать Седьмого, а затем и влезть в большую политику, в частности, подготовить рождение бога и поспособствовать поражению Антикатисто.
• Ненадёжный рассказчик — шутки ради. Рассказы Янгфанхофена часто содержат в себе лестные упоминания о его таверне, о нём самом и об отдельных блюдах, из-за чего гости снова и снова перебивают рассказчика, чтоб прервать саморекламу; также его несколько раз ловили на попытках представить что-то, неизвестное рассказчику, как неизвестное героям, или нахваливать гохерримов вообще. Дегатти льстит своей внешности и успехам у дам, за что тоже заслуживает пару упрёков. Один Бельзедор рассказывает складно — но зато в перерывах между рассказами с удовольствием жрёт реквизит и упивается своей злодейсткостью. Правда, в истории второго Парифата он отыгрывает троп намеренно, не раскрывая, как именно погиб известный героический эльф — но предлагая три варианта на выбор.
• Отсылка — Рудазов отсылки любит, а формат сборника из множества самых разных рассказов позволяет разгуляться. Так, «Хлебный голем» — антисказка по «Колобку», «Властью пёстрого фазана» — по «По щучьему веленью», «Три гохеррима» — явная отсылка на «Трёх мушкетёров», «Не бойтесь, мы вас защитим» — на трансформеров, «Десять гхьетшедариев» — на «Десять негритят», «Дюжина и один» — на «Франкенштейна», «Сущности в виде гномиков» — на «Смурфиков»… Впрочем, автор берёт столь известные сюжеты, что их кто только не использовал.
• Полукровки — поскольку байки охватывают большой временной период, а паргоронские демоны происходят буквально из одного тела и активно скрещиваются между собой, то самых разных полукровок описано порядочно. Особенность паргоронских полукровок — два потока сознания.
  • Полукровки гохерримов или бушуков и гхьетшедариев — вайли. Имеют недоразвитый анклав, могут частично изменять тело, более гхьетшедариев склонны к прямому бою/колдовству. Стериальны, хотя к сексу способны. В гохерримскую Школу Молодых их принципиально не берут из ненависти ко второй половине крови («Тёмный господин»). Вайли была, например, жена Хальтрекарока Ассантея.
  • Полукровки гохерримов и бушуков мельче гохерримов, но, в отличие от вайли, в Школу зачисляются и среди гохерримов чувствуют себя хорошо. Таковы, например, два вексиллария — Хеджекерина и Хонгнамазал («Тёмный господин»).
  • Полукровки гхьетшедариев и эльфов, точнее эльфиек стали обособленным видом и называются гартазианки, появились на Парифате во время Тысячелетия Мрака. Очень красивы, но об их полудемоничестве напоминают острые зубы, красные глаза и часто на редкость отвратительный и подлый нрав, очень долгоживущие и изредка даже бессмертные, могут иметь детей от практически всех гуманоидных видов, но рождаются только девочки-гартезианки. Встречаются и на Парифате и их много и на Паргороне, особенно в гаремах гхьетшедариев.
  • Кульминаты и мегандоры столь близки, что давно смешались и растворились друг в друге. Собственно, современные молодые кульминаты — это смесь тех и других.
  • Полукровки гхьетшедариев с людьми похожи на людей, но часто рождаются с уродствами типа лишних сосков.
  • Полукровки гохерримов с людьми сильны, имеют рога — но скорбны разумом, так что гохерримы предпочитают таких потомков не плодить и жизни им не давать. Зато, похоже, такие умственно отсталые существа плодовиты: Дзимвел («500») был на четверть гохерримом с рудиментарными рожками и способностью делать несколько дел одновременно.
  • Полукровка фархерримов и гхьетшедариев существует только одна — Астрид, маленькая дочь Лахджи от Хальтрекарока. Она имеет небольшой анклав и развивается быстрее человека — большего сказать пока нельзя. Получила от не страдающего излишней скромностью Хальтрекарока видовое название «хальт». Прочие предпочитают воздерживаться от межвидовых союзов, чтоб молодой вид не был уничтожен банальным смешением генов.
  • Корграхадраэд — редчайший полукровка кульминатши (судя по росту — далеко не чистокровной) и гохеррима («Тёмный господин»). Получился куда крупнее гохеррима, но куда меньше кульмината, одарённым разнообразной демонической силой и крайне умным — но своевольным, пакостливым и не признающим авторитетов. А один из его потоков сознания — тормозной кульминатский. Что сыграло свою важную роль в одной из самых важных афер его жизни.
  • Клюзерштатен — полукровка гохеррима и неизвестного демона из-за кромки. На самом деле — бога природы Кефринекса в его самом тёмном варианте, почти что тёмная эмблема. Он может пить души через оружие, как гохеррим, и даже закончил Школу Молодых — но вот в остальном на гохеррима похож мало: козлоголов, копытен, покрыт шерстью, дуэлей не любит, зато склонен к пакостям и ударам в спину. Для получения титула демолорда не остановился перед убийством матери.
  • Бог — не биологический вид, поэтому полубоги тут принадлежат к обычным смертным расам. Однако они несут в себе часть божественного ихора, так что могут ранить богов — особенно своих родителей. Да и вообще что-то от божественного присутствия может в потомстве отразиться, и самому стать богом у кого-то, к ним изначально близкого, будет попроще. Так, полубогом и сыном Космодана был титан и будущий бог войны Энзирис, Клюзерштатен, архидемон Пазузу…
  • Полуэльфы во всём, кроме ушей и несколько большего срока жизни, похожи на людей, из-за чего их не особо жалуют эльфы. А ещё они бесплодны, так что дальнейшего смешения рас не происходит. Полуэльфийкой была первая любовь Дегатти («Не в ладах с собой») — что крайне не понравилось его отцу, рассчитывающему на продолжение династии магов.
  • Отметились даже полуогры — из них была массажистка Чеболдая II из «Императора», достаточно сильная, чтоб разминать его гигантское тело. Но такие гибриды явно встречаются не слишком часто — всё-таки огр в два с половиной раза выше человека.
  • Гоблорки сутулы, ниже чистокровных орков, зато сильнее. И крайне злобные.
  • Хаштубал Огнерукий — полудракон. Что даёт ему большие магические способности: будущий лауреат Бриара начал учиться магии в семь лет, раньше, чем кто-либо ещё, и может управлять небывалыми для человека объёмами маны. Ну и помимо этого: глаза с стоячим рептильным зрачком, хвост и рожки. Способен на равных сойтись один на один с демолордом.
  • Монго из «Познавшего пустоту» — гибрид оранга и хибения, двух разных видов симов, разумных обезьян. Выглядет, в общем-то, как крупный хибений с рыжей, как у оранга, шерстью. Что с самого детства сделало его знаменитостью, так как разные «касты» почти никогда не дают потомства, да и близкие контакты им вообще-то запрещены. Что характерно для почти невозможного метиса, сам потомства оставить не мог, хотя пытался со всеми четырьмя подвидами.
• Причудливое размножение — сборник касается всяких интересностей из древних времён, так что вопрос появления на свет всяких существ и видов существ раскрывается достаточно полно.
  • Боги появляются случайным образом после смерти носителя в случае, если есть свободная божественная «ниша» и некое деяние. Проще, если помирает уже бессмертное существо, ещё проще — если в предыдущей жизни оно уже было богом (богорождение показывается, например, в рассказах «Любовь великана», «Зима и лето»).
  • Хтоники родятся из хаоса, оставшегося после сотворения мира. Ну, или творятся из него же более мощными хтониками («Зима и лето»).
  • Самые древние паргоронцы появились из частей тела Древнейшего, разъятых и одушевлённых его последним желанием («Крик во мраке»). Тело у бога скорее метафорическое, потому и ожившие части тела содержат скорее представление и стереотипы о той части, из которой появились. Так, Сердце вмещает любовь, заботится о мире и его обитателях и может преображать их, Желудок одержим низменными инстинктами, но крайне силён, унаследовал себе Ме пожирания; Фаллос способен дарить жизнь… В последующем некоторые из них породили свои народы (первые четыре описаны в «Десяти тысячах лет войны»).
    • Бушуки были созданы Языком и Фаллосом из зеркальных отражений первого и, из-за размеров зеркал, получились уменьшенными версиями первого.
    • Кэ-миало были отпочкованы Мозгом с помощью Фаллоса, а души их были утянуты из обретавшихся в Лимбо душ выдающихся учёных. Таким образом, каждый кэ-миало — попаданец-перерожденец.
    • Гхьетшедарии были порождены Фаллосом «обычным» способом от союза с Желудком — вот только из-за того, что в норме у Желудка никаких половых органов не было, процесс получился странным и включал зачарованное вино.
    • Сам от себя Фаллос сумел породить только личинки Хлаа — деревья, на которых вместо фруктов растут личинки в виде помеси мокрицы и креветки с человечьей головой. Демоны их просто обожают.
    • Ларитры, эти облака тёмного дыма, просто делятся, создавая новую личность, воплощающую какой-то компонент «материнской». Все вместе они являются частями Дыхания Древнейшего, так что в некотором роде не плодятся, а, наоборот, постепенно развеиваются. Мужские колена таким способом уже потратились почти в ноль.
    • В более поздние времена Сердце Древнейшего, Матерь Демонов начала создавать новые виды существ для того, чтоб заселить Паргорон и обеспечить его простыми воинами и работящими тружениками. Причём, например, созданные Матерью самоталер размножаются только друг с другом и порождают всегда только «девочек» — а сношения с прочими существами их только питают. Впрочем, преображать она тоже продолжает — так, фархерримы были преобразованы из людей («Рождение демона», «500»).
    • У мелких хтоников Низших и приблудных демонов нодохомов размножение бесполое: они просто обжираются и выплёвывают свои мелкие подобия.
    • Камтстады просто разделяются, причём все вместе они — часть Камтстадии, Тени Древнейшего («Суть Древнейшего»)
  • Первый Парифатской вампир был создан демолордом Совитой («Магия крови»), в дальнейшем вампиры размножались обращением людей — хотя и теряли в силе с каждым поколением.
  • Личи («Миллион зомби») и живые конструкты из нескольких магов («Дюжина и один») создаются магией, причём в первом случае трудится сам волшебник.
  • Голем может обрести жизнь самопроизвольно, если создать его слишком большим и башковитым («Хлебный голем»)
  • В демона можно обратиться, если переесть зелья бушуков. Для самих бушуков это просто весёлое вещество для приятного досуга, для смертных — вызывающий крайнюю агрессивность и быстрое привыкание наркотик, а если съесть прям очень много — ну, или хотя бы после смерти пропитаться — то можно и демоном стать. Правда, не особо сильным: гоблины («Невероятные приключения гоблина Хлебало», «Приключения гоблина Хлебало и других гоблинов на государственной службе») в простодемонов превращаются, гаошаи — в мещан.
  • Пикси, мелкие создания с крылышками — инвалидизаровавшиеся из-за волшебной болезни эльфы, которые усохли, почти потеряли разум, но зато отрастили крылышки. Продолжают жить среди обычных эльфов, при случае выполняя роль посыльных или шпионов — но на сколько-нибудь важные задания не способны.
• Сделка с дьяволом — как описать мир демонов без сделок с ними? От сугубо деловых расчётов, до рядовых (типа кормления кэ-миало информацией) обменов — к по-настоящему крупным сделкам, типа возможности призвать демолорда в обмен на его право на обратный призыв («Лазитанский темперамент»). Или получить подсказку по убийству Тёмного господина в обмен на почти полную память о кодексе гохеррима («Тёмный господин»). Но самая главная сделка, охватывающая все вложенные рассказы, предлагается самим Янгфанхофеном: он с удовольствием рассказывает гостям о событиях, некоторые из которых даже богам неизвестны — но заберёт душу любого, кто перескажет эти истории кому-то ещё. Желающих проболтаться немного, но душа обладателя премии Бриара, пусть даже и третьей степени, стоит дорого.
• Фэнтезийный бессмертный — множество. Янгфанхофен прямо говорит, что рассказывать о простых смертных скучновато, если только они не какие-нибудь великие герои. Поэтому большая часть рассказов так или иначе крутятся вокруг существ бессмертных (даже какой-нибудь паргоронский шук теоретически бессмертен — от старости он точно не умрёт), обычно — крайне долго проживших. Среди них есть как типичные фэнтезийные бессмертные, в свою тысячу лет ведущие себя на двадцать, так и серьёзно изменившиеся под весом лет создания типа Гариадолла, чьи мотивы уже мало кому близки (например, в «Гребнях» этот демолорд похищал все гребни из одного парифатского городка. Вроде как шутки ради. Когда смеяться — не знает даже сам Гариадолл).
• Хтоническое чудовище — аборигенное население Парифата, твари, самозародившиеся из оставшегося при творении мира хаоса. Из-за каких-то проблем (что не удивительно, ибо примерно в те времена творивший Парифат пантеон богов увяз в гигантской войне) хаоса получилось особо много, и Камнем долгое время правили сравнимые по силе с богами хтоники. Часть из них была разумной, часть — способной к размножению, другие были созданы своими старшими собратьями из остатков хаотической энергии… Первые оставили о себе долгую память, а некоторые, типа библиотекарей, до сих пор живут где-то в диких местах. Бессмертие хтоника — отличная почва для богорождения, так что многие из разумных стали богами: холодная Гласитарида и солнечная Солара — великанши первого урождённого поколения, мастерица Грандида — второго, плетущий сети Часкет — паук-осминог, бог-дракон Якулянг — великий змей, шутник Йокрид — вообще Первозданный. Вторые постепенно изрождались, теряя хаос в душах с каждым поколением, и в конце концов или вымерли, или стали смертными. Их потомками являются великаны, библиотекари Озирии, дромады, арахниды и окталиды. Кое-где хтонические чудовища ходят до сих пор — но после стольких тысячелетий их осталось крайне мало.
  • Для Паргорона под троп подойдут части тела Древнейшего. Большая часть демонов и почти вся аристократия так или иначе произошла от древнего бога — но непосредственно оживших частей тела во всей их чудовищности остались единицы. Среди преимущественно антропоморфных высших демонов эти осколки прошлого существенно выделяются: громада покрытой кавернами и хоботами Сердца Древнейшего, гигантская туча мошкары Волос Древнейшего, вздымающийся на километры Агг, Левая Берцовая Кость Древнейшего, идеально круглый летающий Правый Глаз, неописуемый и безумный Бго… Не выглядит чем-то чудовищным даже по меркам демонов разве что Джулдабедан, верхний Зуб Мудрости. Остальные первородные части тела или мертвы, или запечатаны. Хотя в «Десяти Тысячах Лет Войны» несколько из ныне отсутствующих показаны в действии, как в некоторых других рассказах о древних временах, типа «Тёмного господина».
• Шкатулочный роман — особо эпичный пример. Обрамляющая история про прибывшего на самоубийственную миссию в Паргорон маге Майно Дегатти занимает кусочек в начале первого тома и последний рассказ из последнего. Остальные 4000+ страниц Майно сидит в таверне с трактирщиком, демолордом Янгфанхофеном, и тоже заглянувшим на огонёк Тёмным Властелином Бельзедором, и слушает байки в ожидании нужного часа. Для большей полноты в рассказе «Рыцарь и ведьма» сами персонажи-рассказчики нахваливают троп.

Тропы прочие, тысячи их

Сеттинг

• Антимагия — много видов обнуляторов сверхспособностей. Оговоримся, что упомянутая здесь демоническая и божественная сила по лору магией не является — но по описанию тропа под «суперспособность» подходит.
  • Металл короний осложняет колдовство при касании, из-за чего используется для сдерживания магов. Корониевые наручники — стандартное средство против магиоза. Впрочем, эффект не абсолютный — величайшая волшебница, лауреат Бриара первой степени Плезия Лиадонни Чудесница расплавляла корониевые кандалы за считанные часы (что особо печально, учитывая, что под конец жизни она страдала от магической болезни, вызывающей неконтролируемое колдовство).
  • Дым, из которого состоят ларитры, подавляет магию и прочие способности.
  • Ларитрин — чёрный порошок, лишающий почти любого паргоронского аборигена демонических сил. Сбросить эффект можно «базовым» для вида действием: для гохерримов — взяться за свой клинок, для гьетшедариев — съесть любимую (первую при обращении в истинный облик) пищу, для бушуков — увидеть своё отражение, для кэ-миало — снова подумать свою первую мысль… вот только любой пользователь ларитрина, естественно, позаботится о том, чтоб жертва не смогла так уж быстро освободиться. Эффект работает даже на демолордов, даже на тех, кто родился непосредственно из плоти Древнейшего — хотя у них способы вернуть силы уникальные. Только на ларитрах не работает, потому как из них он и делается.
  • Паргоронские демоны злобоглазы могут ослаблять магию лучами из своих глаз.
  • Созданные Таштарагисом из великанов и кобринов гигантские рептилии, гиганты, распространяют вокруг себя поле астральных помех, мешающее любой магии.
• Взрывное размножение — Низшие, самые мелкие и бессильные хтоники, созданные когда-то Первозданными для чёрной работы. Раза в полтора выше человека, примерно антропоморфны, но очень тупы и агрессивны. Жрут всё подряд и изрыгают комки плоти, которые быстро вырастают в новых низших. В первый раз они заполонили весь Парифат и с голодухи начали нападать на хозяев, после чего их извели; затем низшие были заново созданы Таштарагисом и уничтожены на Парифате после его бегства. Но остались на Паргороне, где их вечно растущие ряды временами прореживают гохерримы.
• Вселенная игровой механики — в «Демонах и лабиринтах» на Хальтрекарока напал творческий кризис, и он решил поискать вдохновения на стороне. В итоге заявился на Землю, похитил мастера ДнД с группой игроков и решил соорудить реальную ролёвку в своём лабиринте. Изменил игроков под их листы персонажей, выдал Ме для нужных знаний и питаемых от демонической силы самого демолорда способностей, затем позвал других демолордов тоже оборотиться и поиграть против смертных на солидный куш душ. Так что на один день, в одном-единственном лабиринте удар меча на самом деле зависел от броска кубиков, игроки восстанавливали заклятья на отдыхе, а в комнатах их ждали не просто монстры, а полноценные случайные встречи.
• Второе зрение — институт Субрегуль Клеверного Ансамбля специализируется на том, чтобы видеть. Другие маги, конечно, тоже могут это — но для Субрегуль на видении специализируется. В частности, маг-детектив Жюдаф Репадин специализируется на «распросах» разных вещей, призраков и духов. То есть на самом деле Жюдаф воспринимает информацию о вещах вторым зрением, но его магический фильтр восприятия преображает это так, как если бы вещи «говорили» и «имели характер». Что помогает читать ауры полнее — но чревато безумием. Жюдаф, например, нормален — но имеет проблемы с едой из-за того, что не может пройти мимо блюда: они все мечтают, чтоб их съели, и очень расстраиваются, если не.
  • Обрубок из одноимённого рассказа мог видеть одновременно и предмет, и его ближайшее будущее, и вдали — развилки, на которых оно ветвиться. Это сделало его одним из сильнейших предсказателей и помогло стать фактическим главой культа Двадцать Седьмого.
  • Ещё раньше, до Ледника, известнейшим провидцем был титан Экольген Горевестник. Он видел будущее в виде снов, отвлечённых видений — и записывал в виде стихов. Свои катрены — по сотне на каждое следующее тысячелетие — он высек в древние времена на камне, они сохранились, пережили все катаклизмы и продолжают сбываться спустя века после смерти сказателя. Правда, никто так и не смог расшифровать смысл катрена до его претворения, так что практического смысла в этом не много.
• Вымышленные виды спорта — упомянуто несколько.
  • Демоны-аристократы играют в омбредан — некое подобие стратегии реального времени, где «юнитами» становятся частично воплощённые души из счёта. Соответсвенно, большую роль играет набор душ на счету, его объём, сохранность вытянутой души и её сила… Юниты сохраняют часть прижизненных способностей, но (обычно) не осознают своего положения. Впрочем, в "Nomen ilis Legio" кусок Худашидайна, первородного зуба и бывшего демолорда, попав на доску, осознал себя и через это смог вырваться.
  • Упившиеся Клюзерштатен с Асмодеем как-то («Посиделки у Хальтрекарока») играли в «съедобное-несъедобное» по демоническим правилам, где нужно было всегда говорить «съедобное» и съедать то, что предлагает тебе оппонент. Кто не смог проглотить — тот и проиграл. Учитывая то, что демоны небрезгливы, а диарей высшему демону не грозит — игра требует определённой изобретательности. Клюзерштатену пришлось достать от души освящённый кулич для победы — не так-то просто для демона из мира, удалённого от вариаций Земли.
  • Маги Парифата играют в манору. Эта игра завязана на восприятие и манипуляцию маной, так что простец даже «фигур» не видит. Именно в эту игру Дегатти в основном спускает деньги.
  • Конкретно маги-материализаторы из университета Репарина играют в «словотворчество». Правила как у игры в слова — но тут противник ещё и должен сотворить то слово, которое ты назвал. В эту игру мэтр Арминатти, глава Клеверного Ансамбля, выиграл ни много, ни мало, а у демолорда Кавардака (рассказ «Шут и волшебник»).
• Вымышленный праздник — рассказ «Гоблинские колядки» полностью посвящён Доброму Дню. В этот день все собираются семьями и едят, воздерживаются от злых поступков и делают добрые, в частности, подают милостыню и дарят подарки колядующим ребятишкам, дарят подарки — и, по легенде, в дома приходит Юмпла. Которая тут реальная богиня и может предстать как в образе благой бабушки, которая дарит подарки, так и тёмным божеством Старухой. В такой день даже гоблины становятся чуть-чуть добрее друг к другу. И готовят ̶с̶е̶л̶ё̶д̶к̶у̶ ̶п̶о̶д̶ ̶ш̶у̶б̶о̶й крысу в белом соусе.
• Вырождение и деградация — тут много кто выродился:
  • Неизбежно вырождаются все хтонические чудовища из тех, кто может размножаться. Первые поколения родятся из сгустившегося при создании мира хаоса и несут его в себе — от того бессмертны, неподвластны божественными/демоническим силам, крайне прочны и трудноубиваемы. У каждого следующего поколения труба пониже, дым пожиже, вплоть до обычных смертных или вовсе зверей. Так, Малигнитатис (первозданный, породившийся непосредственно из хаоса) раздавал тумаков всему сальванскому пантеону; Таштарагис (великан, созданный из остатков того же хаоса настоящими первозданными), будучи убит, вернулся из мёртвых, собрал свой скелет, присобачил череп столь же хтонического огненного быка вместо утерянного своего и продолжил так жить дальше, а при удаче заморозил весь мир; Грандида (одарённая девушка из второго поколения великанов) силой своего мастерства построила ворота в царство мёртвых и продержалась там приличное время; современные великаны вдвое ниже предков, сидят себе в нескольких относительно небольших регионах и известны в основном тем, что производят дико полезные огненные/морозные камни вместо, кхм, продукта вторичного. Упомянутые огненные быки почти что вымерли, пауки-осминоги измельчали до обычных смертных…
  • У демонов бессмертная оболочка души запитана на тьму, так что в мирах без её высокой концентрации они с течением поколений изрождаются в смертных. Да, комично-злобные гоблины — имеют в предках настоящих бессмертных демонов. Лепреконам удалось извернуться: эти одемоневшие гномы, вернувшись в обычные миры, сумели заключить свою демоническую силу в золоте и так сохранить бессмертие — но и они куда мельче и слабее своих по-настоящему демонических родственников.
  • Многие бессмертные расы постепенно теряют сначала мотивацию, потом навыки, а затем и бессмертие — ведь если много поколений подряд не поддерживать восьмую оболочку души, она рано или поздно атрофируется. Те же джинны когда-то были народом великих магов, но спустя тысячелетия Каф сильно сдал; эльфы когда-то поднялись от смертных до бессмертных, и в родном Тир-Нан-Оге ещё остаются такими — но на Парифате они уже смертные, хоть и долгоживущие, а в некоторых других мирах начинают приближаться по продолжительности жизни к людям. Со способностями тоже всё не слава богу: если Тир-Нан-Оге — магикальная цивилизация, весь мир которой представляет закрученные магией пространства, а местные жители людей за людей не считают, то парифатские эльфы магией владеют уже не все, и вынуждены на общих началах учиться в преимущественно людской Мистерии. Драконы, кстати, тоже когда-то были властелинами Парифата, почти что живыми богами, сталкивались с титанами — а теперь встречаются только в Драконии да Империи Зла, да и магия у них уже не такая крутая, как когда-то.
• Глобальное похолодание — во времена своего парифатского правления Таштарагис закрыл почти весь мир нетающим Ледником («Принц эльфов»). Ему самому, как и его подданым-великанам и прочим хтоникам мороз был не страшен; не боялись холода также и созданные из великанов и кобринов гиганты, личная гвардия Таштарагиса, его союзники-демоны и, разумеется, почти равные богам титаны. Прочим, теплолюбивым существам пришлось скрываться в немногочисленных не затянутых льдом странах или отдельных защищённых магией анклавах; арахниды закопались в землю, а окталины — на дно морское. Но большинство просто вымерло.
• Гримуар — во-первых, конечно, криабалы: созданные Бриаром Всемогущим книги с живыми заклятьями, которые дают большую силу читающему — даже если он сам не маг. В действии показан в основном чёрный («Тёмный господин»), которым Корграхадраэд прибил Гламмгольдрига. Во-вторых — ходившие в Парифатской империи Книги Тайн, артефакты, способные считывать знания из ноосферы и отвечать на вопросы хозяев. Правда, артефакты эти даже тогда стоили дорого, так что бедные студенты брали их в библиотеке — где каждый следующий пользователь оставлял в артефакте свой ментельный слепок и тем самым постепенно портил его. Старые Книги Тайн превратно толковали вопросы, спорили с хозяевами и поучали их.
• Защитный амулет — в рассказе «Лазитанский темперамент» протагонистка использует амулет из глаз демонов-аристократов для полной личной антидемонической защиты. Сработало даже на демолорде-гохерриме Гаштардароне, что позволило заключить с ним сделку на убийство Хаштубала, великого огненного мага.
• Землешария — Парифатская империя времён расцвета, например, в рассказе «Четвёртое вторжение». Магикальный вариант государства, растянувшегося на весь крайне крупный мир за счёт сети волшебных порталов, магов-телепортаторов и прочих средств передвижения. Имеется даже межмировая война с Паргороном: правда, вместо полётов через космос отряды демонов являлись из-за Кромки. И парифатцы успешно давали по шапке тем, кто сражался с богами. Увы, всё это великолепие в конце концов развалилось под собственным весом и сгинуло в сепаратистской войне с применением оружия массового поражения, созданного специально против магов, оставив потомкам кучу развалин, непонятных магических артефактов и целые страны, заражённые вредоносными магическими эффектами.
• Каннибализм — у многих в ходу.
  • Гоблины, не смотря на относительную цивилизованность, себе подобных жрут с большим удовольствием. Гоблинские похороны — праздник для всей семьи, где главным блюдом будет покойный. Выбрасывать мясо им в принципе претит.
  • Паргоронские демоны любят есть разумных — и себе подобных тоже. И если аристократы предпочитают души, а кулинарию используют исключительно для развлечения, то простодемоны едят, как и смертные, чтоб поддерживать своё тело. И не видят ничего дурного в том, чтоб съесть себе подобного. Для какого-нибудь храка убить и съесть батюшку — самый простой способ получить свой дом, потому как своей смертью даже простодемон не помрёт. Троп можно расширить ещё, так как все аборигены Паргорона произошли от тела Древнейшего — так что даже разные виды, по сути, друг другу родня.
• Каст с хитов — Худайшидан получил «в наследство» от разделившегося Древнейшего нанесённую тому рану — зуб, которым когда-то был демолорд, был прожжён ядом Ралеос, и появившийся из него гохеррим с рождения имел дыру вместо глаза и обожжёную половину тела. Однако он не умер во всех многочисленных боях Десяти Тысяч Лет Войны, а привык жить с болью и даже научился превращать рану в страшное оружие, испуская из пустой глазницы потоки тьмы. Вот только каждое использование такого дара отравляло и самого Худайшидана, заставляя его рану расти быстрее.
• Контроль чужого тела — Кхатаркаданн может отдельными мушками своего роя отложить в тело — не важно, живое или мёртвое — яйца. Вылупившиеся личинки также являются частью тела демолорда, и берут под контроль того, в кого внедрились. Поднятые таким образом трупы и живые заражённые множат рой и разносят его в стороны, преодолевают неприступные для простой мошкары препятствия.
  • Сорокопут, проникаяв жертву своими терниями, может не только вплести её в свой «барельеф», но и заставить совершать нужные ему действия. «Марионетка» будет не только шевелиться по чужой воле, но и применять демоническую силу. Так, во время вторжения в Сальван в «Последнем нактархиме» Сорокопут успешно манипулировал демолордом-бушуком Мараулом, чтоб получить контроль над Банком Душ.
• Люди — середнячки — прямо проговаривается в «Прекращении страданий»: «Они активно плодятся — но не слишком. Поколения сменяются быстро — но не слишком. Люди умны — но не слишком. Люди сильны — но не слишком. Люди храбры — но не слишком. Люди изобретательны — но не слишком. Люди умеют колдовать — но не слишком. Всего у них не слишком, а так, помаленьку. И словно тараканы, они распространяются везде, где есть подходящие атмосфера и еда. Если же условия подходят плохо, они измышляют какие-нибудь приспособления и все равно заселяют это место. Так что нет ничего удивительного, что со временем люди стали доминирующим видом и на Парифате.»
• Людоедский строй — собственно все Тёмные иначе демонические миры, бессмертным в том или ином виде требуется не только хлеб насущный, но и духовная пища. Очень значительный период истории паргоронцы не были настоящими демонами и не владели магией, но со временем они обучились магии и поглощению душ. Гохерримы до этого бывшие лишь немногим более могущественными, чем сильные смертные физически истребили и массово поглотили души самых многочисленных обитателей Паргорона — ла-ционне и сурдитов, создававших примерные аналоги обычных цивилизаций обычных миров. Прочим обитателям Паргорона пришлось объединится против них, чтобы буквально выжить и тоже научиться поглощать души, но став на путь душеедства с него уже не сойти и волей-неволей пришлось потом идти за пищей духовной на Парифат.
• Магический щит — идея отгородиться от врага стеной — весьма проста и распространена, так что защитную магию кто только не применял:
  • Особо эпично сработыли эльфы во время Ледника (рассказ «Принц эльфов»). Их королевство Тирнаглиаль огородилось Куполом — нерушимой прозрачной преградой, которую не смогли пробить ни хтоники Таштарагиса, ни его союзники-демоны. Заякоренная на четырёх древнейших леших-хранителях, она нерушимо отгородила эльфов и от врага, и от холода. Правда, в обратную сторону тоже никто пройти не мог, так что эльфы понятия не имели о том, что происходит в мире за пределами прямой видимости от их границ. Так что со временем среди них начало зреть недовольство таким добровольным заключением без всякой видимости врага.
  • Что-то похожее попытались организовать строители императорской усадьбы в Грандпайре. В случае атаки её покрывал непроницаемый магический купол, который мог снять лишь несколько человек включая императора. Однако во время мятежа бастующие добрались до императора — и после их разгона оказалось, что мертвы вообще все, кто мог управлять куполом. Пришлось лояльным силам бежать из своего же дворца, пока он не закрылся непроницаемым барьером. А после того, как дворец оказался замурован, император очнулся…
  • В «Решении» Дегатти «по дружбе» вызывает двух магов-близнецов, которые перекрывают один из коридоров во дворце Хальтрекарока магической стеной. Достаточно прочной, чтоб сбежавшаяся на поднявшуюся тревогу многочисленная охрана из демонов не смогла пробить их как минимум в течении минут.
  • В «Деве и демоне» молодой, пока ещё не Всемогущий Бриар сдерживал щитом Клюзерштатена — правда, тоже пока ещё не демолорда. Но человеку выйти против высшего демона, пусть даже нищего — всё равно подвиг.
• Магия времени — часы вексилария Мантафарэда («Три гохеррима») позволяли на секунду почти остановить время. Артефакт настолько мощный, что затормозился даже Энзирис, бог войны. Позже Мантафарэд был убит, а на часики наложил руку Клюзерштатен (про его демолордство).
  • В Реликтауне после погубивших Парифатскую империю магических войн время замедлилось, да так, что эффект сохраняется спустя века.
• Магия превращения — куда уж без неё в магикальных, по большей части, сеттингах. Нужно только оговориться, что по лору воздействие божественной или демонической силой магией не является — но выглядит для наблюдателя похоже:
  • Рассказ «Шкатулка с демоном» — гьетшедарийка-баронесса Вишья Рослая Госпожа развлекается тем, что похищает людей — в основном прославленных мужчин — и уменьшает их раз в двадцать, а затем продаёт другим демонам как питомцев.
• Ненависть к полукровкам:
  • В принципе, гохерримы полукровок признают и даже включают их в легионы на общих основаниях. Но не вайли. Ненависть к гхьетшедариям настолько сильна, что полукровок от них в Школу Молодых не принимают. Да и на других, если уж на то пошло, поглядывают косо: полубушуки, дескать, мелковаты, оба демолорда-полугохеррима в молодости тоже вписывались плохо и любовью не пользовались.
  • Точно также эльфы не имеют ничего против браков с людьми — благо, это ненадолго. Но вот детей-полукровок недолюбливают, посматривают на них сверху вниз, с жалостью и/или отвращением. Потому большая часть полуэльфов предпочитает жить среди людей.
  • Персонально фархеррим Агип делает всё, чтоб не только полукровок, но и контактов с паргоронскими демонами у фархерримок не было. Этот бывший соларианец, добровольно пожертвовавший себя демонам ради спасения других пленников и в итоге перерождённый в фархеррима считает, что его сородичи не ещё одни демоны, а смертные души, заключённые в демонические тела и отправленные в тёмный мир на испытания. Поэтому надо держаться друг друга и нести свой свет во тьме, а не сдаваться её соблазнам.
• Одержимость — в посвящённых в основном демонам рассказах без этого тропа, конечно, не обошлось:
  • Призраки погибших демонов-аристократов, шураве, вселяются в смертных и действуют их руками. Из-за потери разума, памяти и силы считаются простодемонами, зато уважаются в Легационите — какие-никакие, а демоны.
  • Детишки Кошленнахтума, тахшуканы, достигнув зрелости становятся бесплотными и вселяются в других существ, переделывая и уродуя их. Получаются полуразумные карикатуры на одержимого, которые тоже считаются простодемонами — самыми ничтожными из них.
  • Гигантское разумное веретено, которое закрутил бежавший из Банка Душ Худайшидан, в тела обычных смертных не вмещалось, и потому заняло воскрешённое некромантами тело древнего титана Катимбера. В итоге получилось что-то странное: тело титана с титановой силой, под управлением «совета» сильных душ, преимущественно высших демонов — и с кучей душ поменьше, управляющих каждый своей частичкой.
  • Дегатти как-то во время экспериментов с призывом фамилиаров слил свою душу с душой прички-олуши — но вместо создания нормального фамилиара, где маг получает часть способностей питомца, взамен усиливая того, души просто поменялись телами («Птенец олуши»). В итоге получилась птица, одержимая душой волшебника — а в другом мире волшебник, одержимый олушей. А главное, что олуша была не волшебная, так что колдовать в новом облике Дегатти тоже не мог.
• Отражение урона — Ме Кюрдиги, перерождённой Матерью Демонов фархерримки, позволяет втягивать урон в себя и перекидывать на врага. То есть любая несмертельная атака по Кюрдиге или её союзникам на расстоянии касания от демоницы может быть немедленно возвращена врагу. Работает даже на демолордах — правда, урон, фархеррима не убивающий, какому-нибудь гигантскому демоническому баньяну даже кожу не пощекочет.
• Предпочтительный облик — ларитры, эти живые комки дыма, тьмы и силы, родившиеся из последнего дыхания Древнейшего, не имеют какого-либо телесного облика и вообще смутно понимают, как действуют и мыслят телесные существа. Однако очень хотят разобраться. И потому выбирают себе какой-нибудь облик — в современные времена обычно женский — и придерживаются его. Так, демолорд Лиу Тайн — благообразная старушка в очках, её «дочь», тоже демолорд Дорче Лояр — милая и скромная девушка.
• Проклятый артефакт — таковы гохерримские клинки для всех, кроме того гохеррима, который сковал конкретный клинок. Они содержат в себе пленённые души и обладают пусть не разумом, но некой волей, и в чужих руках сводят владельца с ума, превращая его в кровожадного маньяка.
• Романтизация насилия — царит среди демонов Паргорона. Тут в принципе считается в порядке вещей, что взявший своё силой — в праве, похищенные становятся наложницами, а те, с которыми обращаются хорошо — быстренько повышаются до рядовых жён. Готовность применять насилие тут считается чем-то романтичным, традиционным и демонстрирующим серьёзность намерений. Например, жёны бушука-банкира Бхульха с теплотой вспоминают, что одну из них склонили к замужеству шантажом, а вторую похитили и принудили пытками («Выйди замуж за моего мужа»). Сам Бхульх даже возмущается: «А если я скажу „нет“… если моя кровиночка скажет „нет“… вы развернётесь и уйдёте?.. И всё на этом?.. Где влечение, где заинтересованность?»
• Симпатическая магия — основной приём вольтования и частый гость в волшебной медицине. Так, в «Деве и демоне» студентка магической академии Гуади переносит рану с Брокара, брата Бриара (в будущем — создателя Парифатской империи Бриара Всемогущего) на плюшевую игрушку. Благо, тот совсем недавно сам был превращён в точно такую же куклу демоном, из-за чего переносить оказалось даже проще.
• Суперрабочие — оставшиеся мещане и значительная часть простодемонов — троп, порождённые Матерью Демонов ради того, чтоб в Паргороне было работящее население. Безликие — идеально верные и не требующие платы демоны-слуги для аристократов; Харгаллы — железные демоны-рабочие, по мере сил подменяющие сгинувших сурдитов в мастерских; храки — бесконечно выносливые крестьяне, делающие то же самое на полях; шуки — личные прислужники Мазекресс; жертвенные — безумные врачи, лечащие других своей кровью и плотью; самоталер — куртизанки… При этом каждый подвид создан хорошим для своей роли и крайне редко встречается вне её, хотя, в принципе, может.
• Суперсолдаты — много вариантов намеренно сотворённых супербойцов:
  • Гиганты (рассказ «Принц эльфов») были созданы Таштарагисом именно как бойцы его личной армии. Для этого пришлось создать гибридов кобринов (рептилоидов) и великанов (гуманоидных хтоников), а затем заполировать энергией смерти — благо, восставший скелет вполне мог это сделать. Результат получился в четыре раза выше человека, покрытый чешуёй и шипами, с ядовитым и пламенным дыханием, устойчивостью к холоду, жару, магии и страху… В общем, об армию гигантов разбились эльфийские войска и даже несколько восстаний титанов — но после свержения патрона дела у здоровенных рептилий пошли не особо хорошо.
  • Упоминается целый гвардейский полк иноргов, то есть серьёзно изменённых магией людей, в Грандпайре (рассказ «Император»). По сути, это магические киборги, создающиеся на деньги короны специально для армейской службы. И, в отличие от людей, органически верные именно императору.
  • Матерь Демонов порождала виды в том числе и для боевых и защитных функций. Аргеры (летучие твари с когтями и четырьмя пастями), злобоглазы (гигантские летающие глаза, способные видеть невидимое, насылать проклятья, блокировать телепортацию и передавать сообщения — в общем, идеальные охранники), маркольмы (мелкие демоны-киллеры, парализующие спящую жертву и медленно её разделывающие своими когтями), развраги (демоны-солдаты, пушечное мясо гохерримских легионов), храпоиды (мощные и рослые демоны-охранники без особых навыков и притязаний), чрепокожие (закованные в костяную броню крайне быстрые демоны)… половина видов демонов-мещан являются суперсолдатами того или иного вида.
• Телепортация — множество вариантов:
  • Во-первых, конечно, созданные в Парифатской империи грузовые порталы. Обычные умеют соединяться попарно, порталы второго порядка могут открываться вообще куда угодно (но таких на современном Парифате всего несколько штук). Являются основными способами перемещения между разбросанными по Парифату материками.
  • Паргоронские демоны путешествуют через тропу, особую гиперпространственную структуру. Аристократы своими силами, демоны попроще — через контролируемые кэ-миало портальные станции («Храк»).
  • Маги из Монстрамина могут выращивать кротовины — существ типа большого цветка, прорастающих через пространства. При активации кротовина пропускает мага через себя, а затем схлопывается («Дюжина и один»).
  • Грандида была настолько крута, что ещё будучи великаншей соорудила врата ни много, ни мало, а в Шиасс. Побыла там, пообщалась с погибшим женихом и отцом… но ничего особенного не узнала. А врата остались стоять — и достояли до исторических времён. Даже Савроморт не стал их разрушать, а просто приставил охрану со своей стороны, чтоб никто не уходил из мира смерти («Любовь великана»).
  • Да и вообще многие маги могут телепортироваться. Для борьбы с такими мастерами существуют специальные антителлепортационные чары.
• Теомахия — многократно:
  • Война трёхсот миров — об этой теомахии ничего, толком, не известно. Некие тёмные силы схлестнулись с пантеоном богов, создавших Парифат, и в этой битве погибло множество миров. В итоге выжил только Космодан — бог, обретший божественность в последние мгновения битвы. Таким образом он, формально, является частью сотворившего Парифат пантеона и может на нём присутствовать — но при этом никаких решений в первые эпохи существования мира боги не делали, не до того им было. Да и сам Космодан остался, как божество, необученным сиротой, и сходу навлипал в неприятности.
  • Конфликт между заявившимися (но вроде как имеющими право) богами и бывшими в мире с его сотворения хтоническими тварями привёл к войнам с всерушителями под предводительством Малигнитатиса. Поскольку хтонические твари рождаются из «осадка» хаоса, остающегося после творения мира, это вполне себе хаоскампф. В итоге хтоников кого перебили, кого заточили в Хиард, тюрьму богов, а Малигнитатиса запечатали где-то у южного полюса. Война была настолько страшной, что до неё на Парифате был один материк — а после образовалась целая куча.
    • Незадолго до того Всерушители успели поцапаться между собой, и Малигнитатис убил и съел своего брата Бамброгурдуса.
  • Особо яростная война между небожителями Сальвана и демонами Паргорона привела к перестрелке светом/тьмой (от которой страдал расположенные между воюющими сторонами миры), вторжением сначала богов в Паргорон, потом демолордов в Сальван, и в конце концов кончилась подписанием Лимбического договора, который теперь соблюдают обе стороны.
  • Однажды Парифат на тысячу лет захватил великан-хримтурс Таштарагис (тоже хтоник, один из первых хримтурсов, созданных из хаоса самими первозданными — но Малигнитатису, конечно, не чета) при поддержке Паргорона. Это привело к Тысячелетию Мрака и кончилось боем титанов и всех прочих народов Парифата против войск Таштарагиса в, собственно, Парифате и небожителей с паргоронскими демонами на подходе к миру. Так что отчасти это и битва света с тьмой, и порядка с хаосом. В итоге Таштарагис проиграл и бежал, а мир оттаял.
  • Попытка богов объявить свою власть над Парифатом привела к недовольству титанов, которые упали на тот ещё во времена, когда богов слышно не было, и крайне не хотели кому-то подчиняться. Титаны, конечно, не боги, не демоны и не хтонические чудовища — но тоже бессмертные и тоже крайне могучи. Во время буквальной титаномахии титанов, в общем-то, разбили — но, видя их решимость, боги поклялись не ступать на Парифат, пока их не попросят обратно.
  • Вне Парифата и Паргорона эпичные конфликты тоже были, в основном, с хтониками. Так, будущий создатель Паргорона погиб, спасая созданную им цивилизацию от гигантского космического хтоника, который перед смертью отравил его ядом Ралеос. В итоге хтоник таки был сожран, но отравленный бог сначала потерял контроль над силами, затем был вынужден де-факто отказаться от бытия — и даже некоторые его последние творения получили незаживающие раны от яда.
• Технология на крови — почти всякая технология Паргорона подходит под троп, потому как держится наверняка на демонической силе работника, та — на душах, лежащих на счёте в Банке Душ, а тот — максимально злодейская маготехнология, позволяющая хранить и использовать для усиления размазанные и перемешанные души смертных. Но, учитывая, что львиная часть событий сборника повествует о демонах, концентрироваться на принципиальной аморальности их образа жизни было бы как-то банально. Куда более троп раскрывает производство ларитрина. Это средство лишает любого паргоронского аборигена демонических сил — что весьма заманчиво. Однако для производства щепотки ларитрина нужно запытать и убить ларитру — демона третьего сословия, произошедшего из дыхания Древнейшего. Более того, ларитры по-нормальному размножаться не могут, так что каждая щепотка ларитрина снижает количество ларитр невосполнимо, из-за чего его производство и хранение запрещено — но его, естественно, всё равно производят.
  • Сорокопут всё-таки выделяется среди демонов. Когда-то давно он, как и прочие сурдиты, мышцы Древнейшего, имел своё королевство, славное ремёслами и искусствами («Десять тысяч лет войны»). Затем воины-гохерримы пробили коридор через дно Чаши и вышли в самый центр сурдитских земель, начав разорять их государства. Кто-то бежал, кто-то окапывался, последние вовсе улетели из Паргорона — но не Сорокопут. Он отказался кому-либо помогать и огородил свои земли волшебными терниями. С их помощью он удерживал и выпивал души — и, чтоб создать по-настоящему непреодолимую преграду, осушил вообще всех жителей своих земель. То есть преимущественно других сурдитов и своих же потомков.
• Техномагия — много вариантов:
  • Субтермагия предполагает знание химии, физики, материаловедения — ну и каплю магии, чтоб чуть-чуть подправить свойства материалов и работу механизмов. То, что в природе будет работать кое-как или с низким КПД, у субтермага заработает отлично, горючий состав он может сделать взрывающимся или особо горячо горящим, каменную опору — более крепкой. Но в целом науки тут больше, чем магии. То, что показывает тот же Гном из «Приключений гоблина Хлебало» — лишь чуть проще банальной работы со взрывчаткой.
  • Кажется, что гремлины на Парифате запустили целую промышленную революцию с поездами. Но только кажется: за рычагами и котлами всегда должен сидеть как минимум один гремлин, и его влияние — необходимая часть механизма. Паровоз с помершим «машинистом» не едет — что не отменяет того, что большая часть конструкции работает по естественно-научным принципам.
  • Если считать демоническую силу за высшую магию, то сабж — Modus operandi ла-ционне, Крови Древнейшего. Отдельные демоны там слабы и почти безмозглы (а их тела — вообще смертны), но они могут объединяться внутри механизмов. И, сливая таким образом силы, сознания и машины, превращаться в крутые штуки — от заводов и вертолётов до целых космических станций, сравнимых по силам с демолордами.
• Трофеи вручают убийце — гохерримы — демоны-воины, так что бой и победу они уважают. Поэтому самый простой способ возглавить легион гохерримов — вызвать на дуэль и убить предыдущего вексиллария. Впрочем, если того убьёт кто-то другой, гохерримы не расстроятся: вместо одной дуэли устроят целый турнир для всех желающих, и место выбывшего займёт сильнейший. Впрочем, из-за запрета на месть и уважения к силе в кодексе гохерримов трофеем может стать сам убийца: если во время охоты на смертного тот проявит крутизну и одолеет нападающего, остальные гохерримы в знак уважения не будут трогать такой зубастый трофей.
• Фантастический шовинизм — рас тут много, так что и этот троп случается:
  • Гохерримы крайне плохо относятся к гхьетшедариям. Те отвечают им более сдержанным презрением. Первые — воины и захватчики, сплочённые вокруг своего рода и своеобразного философского учения, которое повелевает блюсти дисциплину, честно сражаться, не бояться смерти… Вторые — землевладельцы, пресыщенные аристократы, которые мало в чём себя ограничивают и вообще не любят утруждаться, предпочитая жить веками в своих усадьбах. В разных байках гохерримы регулярно называют гхьетшедариев разными обидными кличками, жалуются, что те не воюют, а под конец в выигрыше оказываются, иногда даже не прочь побузить в частном порядке… Вообще, как показано в «Десяти Тысячах Лет Войны 2», в конце великой бойни всех против всех гохерримы хотели покорить и уничтожить все другие виды демонов в принципе, но огребли от коалиционной армии и согласились на договор; но если с теми же бушуками или ларитрами у гохерримов установились ровные отношения, то неприязнь к гхьетшедариям никуда не делась.
  • Вообще, времена войны всех против всех гохерримы отметились массовым проявлением тропа по отношению ко всем, кого считали добычей. Вот только покрытые чешуёй ассасины-нактархимы, ногти Древнейшего, были ими в те же времена вырезаны, коллективисты-ла-ционне бежали ̶в̶ ̶к̶о̶с̶м̶о̶с в другой аркал, творцы-сурдиты были почти вырезаны и присоединились к ла-ционне… так что из тех, кого гохерримы активно не любили, остались только гхьетшедарии.
  • Гоблинов вообще никто не любит, включая других гоблинов. И за дело — у этих бывших демонов уж очень большой уровень коррупции: настолько, что большинству из них честно работать на кого-нибудь другого просто западло. Сами гоблины, помимо прочего, ненавидят чечпоков и даже используют их название в качестве оскорбления. И тоже, в общем-то, за дело: чечпоки на самом деле глупая и несуразная раса.
  • В «Обрубке» сюжет во многом закручивается вокруг того, что власти в Хошимире вспомнили, что он находится на территории бывшей Человекии, что когда-то там жили самые первые в Парифате люди — и закрутили гайки по отношению ко всем нелюдям. Тем пришлось или бежать, или ютиться в гетто и осваивать профессии на грани и за гранью закона. Потому и протагонист с его уродливой внешностью сразу после рождения отправился в канализацию.
• Фирменная любимая еда — у каждого гьетшедария есть своя, поскольку демоническую силу они обретают, впервые поглощая что-либо демоническим способом. Момент обретения могущества и истинного облика запоминается, и первый проглоченный предмет становится для пожирателя любимым. Причём фирменная любимая еда в их случае даже не обязательно еда: гьетшедарий съест и посмакует вообще всё, кроме, может, самых наполненных святостью и светом вещей. Вчерашний (именно вчерашний!) бургер у Хальтрекарока («Хальтрекарок идёт в гости»), прокисшее молоко у Фурундарока или кофе на самом деле конфеты у Тьянгерии («Голоса вещей») ещё куда ни шло, но, например, Мильмара («Кровь и возмездие») в качестве любимой еды получила демонов-чрепокожих.
• Фэнтезийный апостроф — у каждого вида демонов Паргорона имена имеют свою особенность — и у кэ-миало это апострофы. Началось всё с Мозга Древнейшего, Саа’трирра; из его потомков до современности дожил только Ге’Хуул. Прочие тоже имеют имена на такой манер.
• Экстрамерное пространство — в Паргороне встречается сплошь и рядом, да и парифатские маги такие удобные чары любят.
  • Кошель-фамилиар Дегатти вмещает в себя целый дом.
  • Арена Хальтрекарока позволяет разместиться гигантскому числу посетителей, которые к тому же могут видеть любую интересную точку арены или лабиринта, где бы не сидели — и это требует столь запутанных чар, что даже демолорду что-то перестроить будет не просто.
  • Созданный Янгфанхофеном кабак «Соелу» вмещает неограниченное число гостей — и они при этом всегда находят хорошую кампанию.
  • Дворец короля Паймона, как и всё в аду, многократно раздут и перекручен в пространстве, и внутри намного больше, чем снаружи. В результате с его смертью дворец тоже развеивается, так как искривление пространства держалось на одной только воле хозяина.
  • Гламмгольдриг вообще построил свой дворец в гиперпространстве, создав множество призрачных троп через весь Паргорон — так, что попасть к нему можно было откуда угодно, а вот выйти — куда тяжелее. После тот же дворец унаследовал новый Тёмный Господин, Корграхадраэд.
• Эпоха тьмы — времена Ледника. («Принц эльфов») Великан-хримтурс Таштарагис, ставший после смерти и воскрешения ожившим скелетом с бычьей головой, захватил власть над миром и по праву правителя призвал на Парифат паргоронских демонов. С такой поддержкой он захватил весь мир, построил свою ледяную цитадель на самом тёплом континенте и со временем закрыл почти всю землю своим Ледником. Пережили такую катастрофу далеко не все, а кто выжил — столкнулись с легионами демонов, считающих подвластный мир своей законной Житницей.

Персонажи

• Ад его не удержит — сразу несколько персонажей оказались слишком круты для того, чтоб так просто взять и помереть:
  • За кадром такое частенько проделывают Всерушители. Эти первозданные хтоники слишком сильны, чтобы просто так помереть, поэтому многие из них, потеряв физическое тело, перерождаются в бесплотных Кошмаров, которые продолжают бродить по земле и насылать страх на живых.
  • Многие сильные демоны также могут задержаться на этом свете, став шураве — своеобразными призраками демонов. При этом они теряют часть способностей и памяти.
  • Таштарагис (рассказ «Любовь великана») был великаном, а не Всерушителем, так что кошмаром (в видовом плане) после смерти не стал. Но, оказавшись в Шиассе, за десять веков сумел найти дорожку оттуда, разыскал все свои кости и вернулся искать мести в виде скелета. Безголового, так как его череп Грандида размолола в пыль и скормила своему ручному огненному быку.
  • Худайшидан, зуб Древнейшего, при жизни был демолордом, затем поднял мятеж, был разгромлен, осуждён и казнён, а его душа попала буквально в ад — в паргоронский Банк Душ, из которого черпают силы все паргоронские демоны. Вот только как-то Гниющий Князь был вытянут на доску для омбредана — и, получив квазижизнь, сумел восстановить самосознание. Поплавав ещё в Банке, он объединился с кучей других, наиболее крутых душ, и бежал на Парифат, чтоб начать новую жизнь.
• Амнезия — у Лахджи частично отшибло память о человеческой жизни после перерождения («Рождение демона»). Поперву она даже свою старую видовую принадлежность припоминала с трудом, потом воспоминания стали потихоньку возвращаться, но всё равно ощущались немного чужими. Это ещё что: многие из свежих фархерримов вообще пришли в себя полуразумными, и не только память, но и сознание восстанавливали с трудом («500»).
• Бюрократ-крючкотворец — подобных хватает в государственных аппаратах Тёмных миров: бессмертным демонам спешить некуда и страдания (чужие) они любят.
  • Паргоронские демоны ларитры, составляющие администрацию своего мира, создали запутаннейший бюрократический аппарат: специально, чтобы питаться энергией демонов, вынужденных блуждать по инстанциям этого чиновничьего ада.
  • Чиновники Ада (который по форме правления является корпоратократией) не уступают ларитрам и могут растягивать юридические процедуры на века, отправляя бесконечно гулять по инстанциям.
  • Ангелы тоже знают толк в многоступенчатой бюрократии. Так как большинство Светлых миров живёт крайне упорядоченно, то это означает гору правил, предписаний и соответствующих размеров бюрократический аппарат. Например, заявку Паргрона устроить Четвёртое Вторжение на Парифат сальванцы хоть и не могли отклонить (у Паргорона на тот момент было полное право это сделать), но рассматривали добрых десять лет.
• Ведьма — ведьмы тут — пользователи дикой магии. Они не развивают свой дар, а получают от какой-нибудь другой ведьмы. Что, конечно, позволяет начать колдовать сразу же — но при этом сила оказывается в руках у человека, совершенно к ней не приспособленного. Да ещё и чуждая, незнакомая сила, зачастую несущая какие-то отголоски от прошлых пользователей — которые были ведьмами, а не монашками, так что характер у переданного дара может быть не очень. Ирошка («Рыцарь и ведьма») получила дар от двоюродной бабки — и без обучения быстро раскрылась другим из-за случайного срабатывания колдовства, а потом ещё и делов натворила, искренне пытаясь помочь — но не имея должного умения.
• Все любят Зевса — Космодан, конечно же. Глава пантеона (хотя есть боги и постарше его), повелитель неба и молний (вообще-то — простанства, но примитивные народы в сложно-абстрактного бога верить не могут, так что для большинства он небесный громовержец), крутой на расправу бородач, который любит обращаться в разных существ и крутить романы с кем не попадя… в общем, во многом копиркин Зевса. Не настолько похабный, как про него в некоторых мифах рассказывают, но далеко не верный муж. Так, ещё в самой начале истории Парифата он закрутил роман одновременно с великаншами Асвантидой (будущей Соларой) и Гласитаридой, что кончилось смертями и богорождением обеих — и колотушками от благодарных родителей-хтоников. Потом соблазнил титаниду, заделав сынка, в будущем ставшего богом войны ("Бог войны). И это только известнейшие примеры, пополнившие сальванский пантеон.
• Всё настрадал Предсказамус — Катрены вещего титана Экольгена Горевестника написаны на тысячелетия вперёд — по штуке на столетие — и всегда сбываются. Правда, ещё никому не удалось понять их смысл до того, как описанное случиться, так что практической пользы от них немного. Сам Экольген при жизни тоже не сумел правильно растолковать свой первый катрен («Первый катрен Экольгена Горевестника»), а когда он предсказывал более конкретно, не было понятно, не является ли его предсказание само причиной того, что Горевесник напророчил.
• Гештальт — несколько вариантов:
  • Старцы («Жертвенный») имеют отдельные личности, но объединены в сеть, внутри которой отличаются по номерам. Причём номера могут не только обмениваться мыслями, но и легко меняться телами.
  • Ла-ционне по-отдельности весьма слабы и тупы. Даже их тела не бессмертны, а дохнут через считанные десятилетия. Но их много, и они могут сливаться с созданными механизмами и друг с другом, превращаясь в куда более могучий и прагматичный коллективный разум. Отдельные сооружения, размером с целые космические станции, могут померяться силами с демолордами. При этом каждый демон продолжает быть отдельной сущностью — просто очень мелкой и делегировавшей всё на свете механизму вокруг него. При необходимости они перетекут в новую оболочку, разделятся на группы или сольются вместе.
  • Ларитры и камтстады — тяжёлый случай. У них нет жёсткого «физического» тела, и они способны свободно делиться и сливаться. При этом каждый индивид имеет свою личность, но их слияние наследует общие свойства и память всех частей. При этом ларитры распались на колена, а колена — на отдельне личности давным-давно и тогда же обрели отдельные разумы, научились копировать создания из плоти и крови — а вот камтстады значительную часть времени провели в единой личности, Камтстадии, Тени Древнейшего, из-за чего менее разумны, способны и почти не входят в паргоронскую иерархию.
  • Конструкционалы из «Не бойтесь, мы вас защитим» — живые машины, способные как соединяться в одно «тело» для длительных перелётов или сложных задач, так и разделяться на отдельные тела и личности. При этом они ещё и в широких масштабах преобразуют себя.
• Глупый король — целый семейный подряд глупых императоров на троне Грандпайра показан в «Императоре». Прошлый император, Авартен Третий, интересовался государственными делами редко и только теми, которые его лично впечатляли: например, император любил машинерию — и потому организовал несколько железных дорог, в том числе от столицы до летнего дворца. Текущий император Чеболдай Второй взошёл на престол в четырнадцать, мальчиком был скорее скромным, тихим и любящим книги — и потому ушлые придворные быстро оттеснили его от любых государственных дел. Следующие шесть лет Чеболдай только развлекался, в основном предаваясь обжорству, чтению и зрелищам — и к началу рассказа разъелся до почти невозможных без помощи магии величин. Вся власть оказалась в руках у канцлера, который уже приглядывался к устранению монарха — не не успел. Государство потихоньку приходило в упадок — и в конце концов грянул бунт, затронувший и правительственный кортеж. Император был объявлен убитым и оказался заперт во дворце под магическим куполом — и государство без легитимной власти пошло рассыпаться ещё веселей.
  • Среди паргоронских демолордов тоже встречаются если не глупые, то абсолютно бесполезные для Паргорона. Теоретически демолорды должны бы как минимум оказывать поддержку и контролировать баронов, а ещё хорошо бы применять свои немереные силы к чему-то полезному, но далеко не все делают это как следует. Доли-то передаются по наследству, и из-за теоретического бессмертия всех участников вопрос престолонаследия не кажется таким уж важным. А потом случается что-нибудь интересное — и кучу душ получает какой-то случайно не съеденный демон.
    • Мистлето — относительно щадящий вариант. Да, он безумный мономаньяк, любит жечь и ржать — но от феттира Центрального Огня, главного светила Паргорона, большего и не ждут. Этот по крайней мере на бой выходит, когда его зовут, и другим демолордам пакостей не делает. А Корграхадраэд вообще считает Сжигателя Миров одним из полезнейших демолордов, ведь он поддерживает климат Паргорона.
    • Таштарагис — идейный предатель и оппортунист. Силы у него есть (начинал как хтоник первого поколения, потом ещё и смертью напитался, и демоном стал…), кое-какие знания есть (как-никак, при Первозданных трудился), вот только таланта правителя нет и договороспособность отсутствует полностью. Что Парифат во времена Ледника, что земли, на которых он сидит сейчас в Паргороне — по большей части пустоши, где разве что безмозглые Низшие резвятся. Зато воткнуть кинжал в спину — это он всегда первый. В общем, настолько плох как правитель и союзник, что даже паргоронские демоны своего бывшего протеже потихоньку, в рамках законов, сливают.
    • Бго — хронически безумное нечто, которое постоянно орёт — и убивает всех, кто услышит его ор и не защитится. Крайне силён и, в принципе, готов защищать Паргорон так и тогда, как он это понимает — на том и всё. На деле - обломок божественного начала Древнейшего, получивший вот такую отдельную жизнь в виде воплощённого религиозного символа.
    • Гариадолл — паргоронский шутник. Когда-то давно был сыном Оргротора, одним из самых дипломатичных и полезных гхьетшедариев. Был. Бессмертный демон впасть в маразм не может, но даже они времени подвержены. Последние тысячи лет у Гариадолла то ли клиническая депрессия, то ли шизофрения, и добиться адекватной реакции от него тяжело. Да и за своими «данниками» он, как показано в «Криабале», не особенно следит уже.
    • Клюзерштатен — случайный демолорд-полукровка. Обучения особого не проходил, даже стандартную гохерримскую Школу Молодых окончил так себе; до демолордства был, по меркам демонов-аристократов, нищим. Удачно ограбил императорский дворец во время войны («Четвёртое вторжение»), удачно прибил ловушкой мать-демолорда — и унаследовал всё как единственный наследник. Важные задания регулярно проваливает по своей хаотичности, зато обожает отрываться всякими общественно опасными способами.
    • Тьянгерия — очередной случайный демолорд. У родителей-баронов вообще не было желания растить ребёнка — они заключали контракт на наследование состояния супругом и надеялись таким образом дорасти до демолордства. А дочку завели развлечения ради, и хотели съесть до 11 лет, чтоб у каких-нибудь крючкотворов не было никаких способов оспорить укрупнение капитала. Однако Тьянгерия с детства отличалась изрядной паранойей и родителей угрохала, а сама стала демолордом. С тех пор проводит время главным образом в развлечениях, включающих мучительное убийство смертных в глубинах её башни.
• Госпожа с юным слугой и Немаг в услужении у мага — юный герой Кеннис, которого ещё в раннем детстве продали в рабство к колдунье Эстерляке из рода кобринов (раса людей-ящеров). Изначально автор задумывал именно романтические отношения между ними, которых и близко нет в финальной версии текста — Эстерляка купила пятилетнего Кенниса, будучи уже 280 годов, что офигительно много даже для кобринов-чародеев.
• Добрый вопреки природе — кульминат Яппог из «Маленького кульмината». Он на самом деле был самым маленьким и суетливым среди подрастающих кульминатов Паргорона — то есть всё одно гигантским по людским меркам. С большими и медленными родственниками ему стало скучно, и Яппог интереса ради перебрался на Парифат, где полюбил смотреть за суетящейся вокруг жизнью, а затем и подружился с людьми из местных деревень. Гигантский паргоронский демон по необходимости помогал людям, играл с детьми — а когда деревню решили разорить гохерримские налётчики, встал на её защиту.
• Коллективный разум — несколько разнообразных вариантов:
  • Отец Майно Дегатти («Не в ладах с собой») тоже был магом с фамилиаром, вот только у него это была целая колония хищных шершней, объединённая в коллективный разум. Они дейстовали, как единое целое, но каждый шершень нёс в себе своё заклинание. Из-за этого способности мага были разнообразны и изменчивы. Из-за этой же связи он, вполне возможно, и стал весьма холодным, социопатичным человеком, озабоченным в первую очередь судьбой рода в целом, а не отдельных людей в нём.
  • Демолорд Кхатаркаданн, Волосы Древнейшего — коллектив из множества отдельных мух и прочих насекомых. Как целое он может увеличиваться и сжиматься, группироваться в плотную фигуру или накрывать целые города жужжащей тучей, увеличивать своё присутствие, пируя на трупах… при этом отдельные части по сообразительности не отличаются от насекомых, и даже мало ощущаются основной личностью, так что их можно затянуть, захватить или убить вовсе не попав в локус внимания самого демолорда, как показано в «Четвёртом вторжении»
  • Кэ-миало представляют собой протяжённую кэ-сеть, объединяющую всех демонов вместе. По этой сети передаются знания, воспоминания, мысли — а отдельные узлы собирают и обрабатывают их, хранят в себе. Новые демоны появляются «делением», получая часть знаний от родителя и душу от какого-нибудь помершего умника; посторонние тоже могут подключиться к сети, связавшись с ближайшим кэ-миало через отрощенный им аксон.
  • Легион из «Nomen ilis Legio» — редчайшее разумное Призрачное Веретено, скрученное бывшим демолордом, бывшим Зубом Древнейшего Худайшиданом из тщательно подобранных сильных душ. Души переплетены, влияют друг на друга и медленно сливаются — но всё равно остаются отдельными личностями и даже вступают в перепалки. При этом основные решения принимает активное «ядро», состав которого частично меняется в зависимости от стоящих перед сущностью задач.
• Ловелас — Дегатти до встречи с Лахджой. Молодой маг развлекался тем, что проникал в соседний мир демонов, забирался в гаремы демолордов и срывал плоды там. Благо у этих богачей и дома, и гаремы весьма обширны, так что есть где затеряться. А своё первое стоящее приключения закончил, наставив рога самому Бельзедору, за что огрёб. В итоге всё кончилось демонической погоней… от которой Дегатти скрылся с чужой женой-демоницей, и потом закрутил с ней роман.
• Маньяк-убийца — для паргоронского демона резать людей — не троп, а нормальный способ кормления и развлечения. Но барон Вудамман Король Любовников из «Шкатулки с демоном» — таки троп, потому что атаковал именно примерно равных ему по статусу демонов и небожителей, действовал тайно, мотивирован был исключительно своей больной садистской страстью — в общем, вёл себя как классический маньяк среди демонов. У него даже был специальный пыточный подвал, и запрещённый ларитрин, лишающий жертв их демонической силы.
• Маска прирастает к лицу — обычно демоны, способные превращаться, легко меняют облики и мало от них зависят — но несколько таки «прилипли» к одному из обликов:
  • Совнар, бушук-управляющий у наследников Оргротора, очень любит пребывать в облике кота. И в итоге стал потихоньки перенимать кошачьи повадки: увлекаться рыбой, тупить перед дверями…
  • Асмодей, адский Князь Тьмы, когда-то был прекрасным ангелом, а ещё погодя — по-прежнему прекрасным падшим ангелом-соблазнителем. Но в конце концов этот образ ему надоел, и из желания бросить вызов своим способностям он обратился в отвратительного жирного алкаша с ослиными ушами и крайне большим достоинством («Дикая попойка»). Образ удачно «сел» — и во всех поздних произведениях Асмодей предстаёт именно таким. Хальтрекарок, как друг и частый собутыльник Асмодея, в редкую минуту раздумий даже отмечает, что тот был тоньше, когда только прикидывался по-животному притягательным быдланом, чем когда по-настоящему таким стал.
• Метаморф — Лахджа имеет Великое Ме метаморфизма, за счёт которого может превратиться во что угодно, в диапазоне от среднего дракона до крысы. Она активно развивает эту способность, «разбирая» разных существ и пробуя всякие формы, благодаря чему становится весьма серьёзным противником даже с почти отсутствующей демонической силой.
  • Конструкционалы из «Не бойтесь, мы вас защитим» — живые машины, так что могут перестраивать себя с большой лёгкостью. Они способны принять новый облик только для того, чтоб удовлетворить эстетическим потребностям жителей планеты, на которую прилетели.
• Неуправляемая сила — несколько раз:
  • Болезнь чакр у Плезии Чудесницы («Болезнь чакр») превратила её в стихийное бедствие: если для обычного мага потеря контроля над силами просто весьма печальна, то когда такое происходит с волшебницей, способной менять реальность силой воли… За считанные часы в безумную мешанину превратился кабинет и дом Плезии, затем купол хаотических изменений стал расползаться по остальной Мистерии и грозил всерьёз прорвать Кромку, отделяющую мир от Хаоса. Маги попытались телепортировать коллегу в какие-нибудь безлюдные земли, но, не смотря на старания множества наиболее способных магов, портал сработал неправильно и закинул больную в густонаселённую Долину Тысячи Трав. После взрыва неуправляемой силы та превратилась в Чудоземье — опасное перемагиченное место, где и века спустя опасно находится.
  • Ведьма Ирошка («Рыцарь и ведьма»), как и положено у ведьм, получила дар от умирающей двоюродной бабушки. Вот только у той был только один день, чтоб что-то попытаться объяснить. Плюс в хижине нашлась какая-то старая книга по магии. В итоге хорошего волшебства у девушки долго не получалось, зато случайные всплески магии выдали её остальным селянам и принесли славу злой ведьмы.
• Обратный попаданец — в рассказе «Хальтрекарок идёт в гости» заглавный демолорд так довёл своего братца, что тот тоже решил жестоко подшутить — опоил Балаганщика лишающим демонических сил ларитрином и закинул на нашу Землю. Появившийся посреди зимы абсолютно голый мужик с двумя пупками немало удивил финнов, и после беглого разговора с полицией оказался в психиатрической клинике. Для возаращения силы было бы достаточно съесть любимую, первую в истинном теле еду (в случае Хальтрекарока это вчерашний бургер) но психу без гроша в кармане — да и вообще без карманов, равно как и без одежды — бургер так просто не дадут. В итоге Хальтрекарок просидел в комнате с мягкими стенами до тех пор, пока случайная удача не позволила ему освободиться.
• Овечка в волчьей шкуре — Лахджа в рассказе «Лахджа идёт на пляж». Она просто отправилась на море в страну, где демонов не боятся, остановилась на свободном пляже вместе с другими наложницами, отправилась в город за солью для шашлыков… А тем временем местный правитель, как раз ждавший проверяющего-фархеррима, напридумывал себе всякого. Прошли мимо дворца? Хотят провести свободное расследование, нужно срочно вмешаться. Остановилась на пляже? Что-то знает о контрабанде из пещеры у этого самого пляжа. Покупает соль? Да для чего соль вообще может быть нужна — для низшей магии, что ли? Прокомментировала полупустой кабинет с пыльными следами от вынесенной мебели? Ну точно знает, какую именно двойную отчётность от неё прятали… Во второй части рассказа демоноборцы повсюду следуют за Лахджей, пытаясь расстроить хитрые планы этого странного демона… а та всего-то ищет других наложниц, похищенных пиратами, и никаких демонических планов не имеет.
• ПТСР — шутки ради. В интерлюдии после «Демона в шкатулке» оказывается, что недавно освободившийся Пазузу забыл в «Соелу» книгу «Психологическая помощь бывшим запечатанным: как справиться с пережитым стрессом и вернуться к полноценной жизни». Популярный, наверное, труд среди демонов.
  • А вот у Маруха из «Прекращения страданий» всё серьёзно. Этот титан пережил восстание против Таштарагиса, плен, побег и новое восстание — и к победе он, как и многие другие сражавшиеся титаны, повредился рассудком. Но если обычный безумный титан становится опасным зверотитаном и изгоняется, то Марух разум сохранил. Однако наблюдение постоянных страданий вселило в него желание спасти души от них — и Марух нашёл свой жребий в окончательном прекращении страданий через смерть. Смерть всех вообще, от разумных рас до микробов-хомунциев. И пошёл титан выжигать всю жизнь вокруг…
• Поднял уровень крутизны — много кто, но особо эпичны:
  • Рыцарь Парифат. Возглавил войну против вампиров Империи Крови, создал рыцарский орден, который «передал» его имя Парифатской республике, империи — а потом и всему миру. А когда-то был Парькой, слугой при мелком вампирчике где-то на границы Империи Крови. Но, узнав, что обращение ему не светит, прибил хозяина и поднял людей на борьбу.
  • император Чеболдай Второй. Взошёл на трон в четырнадцать, быстро был оттеснён от власти укрепившимися за правление отца советниками, проводил время в основном в пирах и зрелищах — и разъелся до состояния, когда уже и ходить сам не мог. А затем, после мятежа, пинка от почившего предка и вынужденного воздержания за считанные годы развился в деятельного монарха.
• Последний из могикан — Фар’Дуватхим. Рассказ «Последний нактархим» полностью посвящён сабжу. Гохерримы, демоны-воины, появившиеся из зубов Древнейшего, и нактархимы, демоны-ассасины, произошедшие из его ногтей, издревле воевали. Со временем первые начали одолевать, но при этом успели наступить на хвост вообще всем, и совокупная армия из почти всех видов паргоронских демонов принудила гохерримов к миру. Все «крупные игроки» сошлись, чтоб обсудить условия нового существования — включая и главу нактархимов. А в это время гохерримское воинство решило всё-таки добить своих самых заклятых врагов, пока ещё можно, так что когда Фар’Дуватхим начал подписывать мирный договор от лица нактархимского народа, внезапно выяснилось, что никакого народа-то вовсе и нет. Так он остался самым последним из своего вида, причём в статусе демолорда-правителя. Что ничем хорошим не кончилось, так как остатки разорённых гохерримами сил вовсе не были рады сидеть с ними за одним столом, и в удачный момент подготовили бунт.
• Раздвоение личности — Дюжина из «Дюжины и одного» страдает пободным недугом в самом выраженном варианте, поскольку является сшитой из двенадцати магов химерой. Души тех давно отлетели, а ожившее тело получило одну-единственную новую — но плоть сохранила воспоминания и часть способностей всех оригиналов. В итоге Дюжина не может определиться с жизненными целями, постоянно противоречит сам себе, страдает — и из-за этого общим решением голосов в голове ненавидит создателя. Впрочем, когда тот пообещал самому сильному голосу отдельное тело, Дюжина вступил в драку сам с собой и закономерно проиграл.
• Рыцарь крови — все гохерримы, кроме редких исключений. С самого появления Зубы Древнейшего кого-то кусали — и продолжают сражаться до сих пор. Они усиливаются, поглощая души убитых клинками — но готовы биться даже без «платы», развлекаясь дуэлями друг с другом или отпуская противника, который смог доказать свою силу. Созданное Джулдабеданном учение прямо приписывает каждому гохерриму биться с миром, преимущественно выбирать честный прямой бой, не бояться смерти и уважать достойных противников. Воплощением этих идей помимо, собственно, Учителя Гохерримов является другой демолорд, Гаштардарон Рыцарь Паргорона, глава его войск.
  • Бог войны Энзирис был из того же теста («Бог войны»). Не зря после боя с Гаштардароном он презентовал гохерриму бутылку вина. С ранних лет этот титан жил борьбой, ввязывался в драки сначала со сверстниками, потом с разнообразными хтониками, затем слетал на луну, а после вообще пошёл искать себе достойного противника по мирам, ввязываясь во все войны, какие находил — и в конце концов убил бога войны и занял его место. Но и тут не успокоился, со временем докопавшись до других богов и даже до собственного отца Космодана, за что был закинут в Хиард, тюрьму бессмертных. После был выпущен по случаю очередной войны и даже согласился немного убавить силу и пыл, но подраться всё равно любит.
• Стремящийся в вампиры — Парька, слуга и дневной представитель вампира из рассказа «Прислужник вампира». Как и многие другие в Империи Крови, служил господам за шанс когда-нибудь стать одним из них — вот только эта ̶ф̶и̶н̶а̶н̶с̶о̶в̶а̶я кровавая пирамида заранее была обречена на провал, так как, во-первых, новые земли завоёвываются недостаточно быстро, чтоб удваивать число вампиров каждые 20-30 лет, а во-вторых каждое следующее поколение нежити слабее предыдущего, так что слуга слабосилка в случае обращения станет ну совсем ничтожеством. В итоге Парька прослужил лет до сорока, пока таки не смирился с тем, что ему не светит — и не прибил хозяина.
• Трикстер — Монго, бог-сим. Ещё при жизни не вписывался в кастовую модель родного общества, учился у четырёх разных учителей, шалил и был изгнан за шалости в лес. Потом вернулся со стаей диких обезьян, устроил переполох и призывал старейшин к изучению артефактов Парифатской империи. За это был изгнан уже окончательно, побыл моряком и альпинистом, научился владеть духовной силой у святого Машибухера и вернулся домой поколение спустя, ничуть не постарев. Устроил перетряхивание устоев в государстве симов, но от государственных дел скоро устал; затем поднялся на сальванские небеса и там тоже покуролесил, повоевал с богами и был заключён уже ими. После был освобождён и стал спутником героя в Ктаве, священной книге севригистов, где играл роль копиркина Ханумана. Ну или по внутримировому представлению, индуистский Хануман — одно из проявлений ставшего богом Монго, который в своём божественном воплощении и на Землю заглянул.
• Тяжёлое детство — много у кого:
  • У Майно Дегатти (освещено в рассказе «Не в ладах с собой») был отец-маг, правящий домом железной рукой, повёрнутый на магии и чести фамилии — так, как он её понимал. Детьми-маглами тот почти не интересовался, зато за наследника с даром взялся так, что до поступления Майно вообще ничего, кроме учёбы не видел. Чувства людей папаша, давно связавший душу с фамилиарами-шершнями, похоже, понимал плохо — и мотивировал сына голодом, запиранием в тёмной холодной кладовке, укусами и заклятьями от своих подопечных… После поступления на учёбу и отъезда из дома возможностей вмешиваться у отца стало меньше, но он всё равно сумел расстроить сыну первый роман. От такой семьи Майно сбежал далеко и надолго при первой же возможности. В итоге воспитание отчасти сработало: Майно Дегатти на самом деле стал выдающимся магом и профессором в Клеверном Ансамбле, но из-за психологических проблем подсел на риск и адреналин, превратившись в отчаянного ловеласа и лудомана, который то ищет проблем в Паргороне, развлекаясь с гаремами смертельно опасных демонов, то крутится ужом, чтоб как-нибудь расплатиться с карточными долгами.
  • Ведьме Ирошке («Рыцарь и ведьма») досталась обычная плохая деревенская семья: вечно пьяный отец, рано умершая мать, травля со стороны деревенских ребят. Так она ещё и внучкой ведьмы уродилась — правда, двоюродной. Но как пришло время ведьме помирать — никого ближе она не нашла, так что Ирошка в девичьем возрасте получила в наследство ведьмовскую силу… которой управлять не умела и которая ещё больше отделила её от всех остальных людей.
  • Будущий демолорд Фурундарок вовсе был забыт и родителями, и няней, с самого рождения голодал и был принуждён обратиться в истинную форму в младенческом возрасте, из-за чего его человеческий облик навеки таковым и остался. В последующем «неудачного» сыночка тоже особо не любили, гнали со двора — и именно поэтому он и остался жив, когда мамаша Хальтрекарока расчищала путь для своего сына.
  • А Тьянгерию («Голоса вещей») вообще родили, чтоб поиграться и съесть. Родители рассчитывали увеличивать капиталы за счёт слияния счетов, и лишние наследники им были без надобности. Но поскольку гхьетшедариям-баронам частенько бывает скучно, одну дочку они всё-таки заделали с рассчётом, чтоб, во избежание, сожрать её в одиннадцать лет. Как девочка смогла победить друх баронов — неизвестно, но теперь она — навеки запертый в одиннадцатилетнем теле демолорд. И по сравнению с ней Фурундарок — честный и милый работящий парень.
  • Обрубок из одноимённого рассказа родился уродом в шовинистичном обществе, так что сразу после рождения папаша отправил его в канализацию. Там искалеченного младенца нашёл крысолюд — но из-за царящего в стране предубеждения к нелюдям жил он тоже не очень-то хорошо. После ребёнку пришлось столкнуться со своим собственным уродством и травмой, из-за которой он стал слеп на один глаз и слаб на одну руку.
• Хронический предатель — Таштарагис, первый из великанов-хримтурсов:
  • Был создан Всерушителями как помощник и солдат их воинства, стал одним из генералов Малигнитатиса — но в критический момент войны Всерушителей с богами перешёл на сторону богов, за счёт чего избежал Хиарда.
  • Жил вместе с прочими великанами на Парифате на правах патриарха, но как-то раз понравившаяся ему дама выбрала другого — и Таштарагис пришёл на празднецтво с оружием, вырезал всю свадьбу, а невесту изнасиловал. («Любовь великана»)
  • Померев и воскреснув, со временем набрал власть и позвал в Парифат демонов Паргорона, тем самым предав богов. При этом сторонникам обещал, что освободит Малигнитатиса — но делать это, по понятным причинам, даже не пытался (рассказ «Принц эльфов»). После свержения бежал в Паргорон — причём все парифатские сторонники, включая множество других великанов, были убиты и отправились в Банк Душ, чтоб обеспечить Таштарагису место демолорда.
  • Но даже там он не успокоился и продолжил предавать интересы уже демонов, например, напав на другого демолорда с помощью враждебного Паргорону Сорокопута («Каждому нужен друг»), или не придя на помощь аборигенам в момент, когда возвернувшаяся Камтстадия решила поглотить демолордов ради воскрешения Древнейшего («Суть Древнейшего»). В итоге даже в Паргороне Таштарагиса не любят и постепенно выживают.
• Частный сыщик — Жюдаф Репадин, маг из Субрегуля, специализирующийся на «расспросах» вещей (а на самом деле на тонком считывании ауры, которая отображается как «разговор» для восприятия человеком). Благодаря таким способностям работает частным сыщикам, беря самые таинственные и связанные с магией дела. Обычную тайну может разрешить походя, просто спросив у трупа «Кто тебя убил?» или у ножа «Кто тебя держал?», а вот таланты сыщика раскрывает там, где преступники умеют подтирать за собой ауры. Поскольку таких преступников — магиозов, духов и демонов — не так уж много, Жюдаф не сидит на месте, а путешествует по городам от одной «неразрешимой» загадки к другой. И тайны его мотивируют больше, чем деньги — деньги-то у мага такого уровня имеются.
• Эксцентричный мудрец — святой Машибухер. В «Прекращении страданий» он ещё не святой, а просто мудрый и эксцентричный юноша, но уже имеет прозвище «Принц-бродяга»; в «Познавшем пустоту» он уже древний святой, способный летать, творить вещи и защищать своё тело с помощью духовной силы. Считается, что Машибухер отшельничает в горах, но этот эксцентричный дедушка вполне может прикинуться пьяным пастухом у их подножия, или в два шага перенестись через полмира. Иногда берёт учеников и обучает их с помощью всяких странных методов: так, у него учился будущий бог Монго и даже гоблин Харкун («Приключения гоблина Хлебало и других гоблинов на государственной службе»).

Бестиарий

• Вампир — парифатские вампиры — нежить и по сути слабые подобия демонов созданные демолордом Совитой. Та любит создавать чудовищ — но может сотворить только нежить. Одним из таких созданий и был первый вампир Кеннис («Магия крови»), получивший способность питаться кровью, регенерировать, летать, обращаться туманом и животными, вводить людей в транс, обращать их в себе подобных и повелевать «потомками». Вместе с этим шли и слабости: вампир не может войти в жилой дом без приглашения (домашний дух не пускает), не способен переступить текущую воду, имеет слабость к определённым сортам древесины и снадобьям, слабеет на свету. А ещё вампиры теляют силу с поколениями: так, Кеннис на свету только слабел, а среди его потомков встречались и те, кто на солнце буквально горел заживо («Слуга вампира»).
• Великаны — хтоники, созданные ещё более древними и могучими хтониками-первозданными из остатков хаоса как помощники. Бывают в четырёх вариантах: йотуны имеют непробиваемую шкуру, муспеллы горячее тело и огненное дыхание, хримтурсы, наоборот, дышат холодом, а людогоры больше всего похожи на людей — и выше всех по росту. Из великанов второго поколения происходят аж три богини: Грандида (бывшая правительницей великанов и ставшая богиней гор, строительства и вообще мастерства), Солара (богиня солнца, света и огня), Гласитарида (богиня холода, зимы, стекла и зеркал). Это связано с тем, что Космодан «добавил» в творившихся первых великанов остатки от богов своего первого пантеона, которые перешли к их детям и, в удачных условиях, поспособствовали богорождению. Следует отметить, что великаны, как и прочие хтоники, теряют силу с поколениями: первое поколение (ставший впоследствии демолордом Таштарагис из рассказов «Зима и Лето» и «Любовь великана», например) было бессмертным, крайне искусным в магии и ремёслах, устойчивым к воздействию хаоса, божественной и демонической силы, и даже разрушение тела их не всегда останавливало; второе (богини жара и тепла при жизни из того же рассказа, или Грандида из «Любви великана») тоже было сильно и искусно, и могло, например, несколько месяцев гулять в царстве мёртвых. Великаны из настоящего вдвоне ниже, куда слабее, и хтонической силы у них уже нет. Великан из «Рыцаря и ведьмы» (прошлое Парифата до создания Мистерии, но после Апофеоза) — просто неуклюжий громила в четыре раза выше человека, который дошёл до грабежа от голода и сражается одним-единственным рыцарем.
• Голем — искуственное монолитное существо из какой-нибудь материи, обычно — достаточно долговечной. По сути, движущийся артефакт. Оживляются внесением в общую массу контролирующего заклятья в виде какой-нибудь печати, свитка или руны, подчиняются магу и делают то, что хозяин укажет, точно так, как скажет. Поскольку монолитны и сделаны, обычно, из чего-нибудь прочного, да ещё и магией укреплённого — крайне сильны и трудноуязвимы. Обычно используются для тяжёлой и монотонной работы, но бывают и боевые варианты, и даже достаточно сообразительные. Некоторые големы могут обрести душу и самосознание — но вот это из-за отсутствия знаний и нормального воспитания кончается плохо.
  • «Хлебный голем» — скучающий маг-големостроитель решает поэкспериментировать, и сделать голема с человека ростом. Правда, денег у него особо нет: учился он по «целевому» набору от королевства с обязательной многолетней отработкой, а королю более пары десятков постоянно работающих големов и не надо, а с соседями магией делится он не хочет тем более. В итоге «набранный» маг ни заказ получить не может, ни уволиться, и перебивается грошами с ремонта големов. Из-за этого в ход вместо какого-нибудь стоящего материала идёт тесто, контролирующие матрицы пишутся на изюминках, вообще вся затея происходит между скукой, профессионализмом и безумием. В итоге голем получается нескладный, зато крепкий, сильный и главное — обладающий сознанием. Которого хватает для того, чтоб сначала уйти от «дедушки», а потом и спросить с него за столь отвратное тело. В конце концов обрётший самосознание Калач стал приспешником Бельзедора.
  • «Император» — тут несколько боевых и служебных големов под командованием способного отдавать приказы голема-дворецкого были скрыты в королевском дворце. Старый подарок, который убрали подальше после того, как командующие големы дискредитировали себя. Тут же упоминается восстание големов в Феррамии, где големы, созданные, чтоб командовать другими, более простыми големами, подняли бунт против хозяев и тем самым скомпрометировали големостроение вообще и сообразительные артефакты в частности.
• Драконы — тут их много, причём самых разных. Обычные разумные драконы — гигантские крылатые рептилии, способные летать за счёт особого антигравитационного органа. Медленно взрослеют, до двухсот лет представляя собой по сути просто большое хищное животное. Зато потом обретают великую мудрость, учатся магии, некоторые научаются обращаться в гуманоидов (и от таких временами рождаются полудраконы, типа Хаштубала Огнерукого). Любят блестяшки — и часто собирают большие коллекции драгоценностей. Впрочем, бывают тут и длинные морские драконы без крыльев, и мелкие (с лошадь) яйцеядные звери, и даже совсем карманные, типа того, который был первым фамилиаром Дегатти («Не в ладах с собой»).
• Живая тень — Камтстадия, Тень Древнейшего. Ожившая тень «развалившегося» бога, выглядящая как, собственно, гигантская, способная частично материализоваться тень. Из-за своей эфемерной природы крайне трудноуязвима, зато сама может протягиваться буквально из любой тени. При желании способна распадаться на камстадов — отдельные тени, каждый из которых обладает частью общей памяти и личности и частью общей силы. Как и ларитры, камстады способны сливаться и разделяться по своей воле, могут частично материализоваться и даже становиться трёхмерными, но предпочитают оставаться тенями на какой-нибудь поверхности. Питаются тоже своеобразно: поглощают чужую тень.
• Живой дым — ларитры, чиновницы Паргорона. Произошли от последнего вздоха Древнейшего и в истинной форме представляют что-то типа облака тьмы и демонической силы, который может окутывать других и выпивать души, «вампиря» даже других демонов. Из-за этого им в принципе сложно понимать телесных существ. Но ларитры стараются, последовательно изображая из себя телесных и пребывая большую часть времени в виде человекоподобных «аватаров». Окружение тоже завешивают иллюзиями, чтоб посетители не сосредотачивались на том, что говорят с куском дыма в пещере.
• Зомби — поднятый магией труп человека. Своеобразная мёртвая альтернатива големам, дешёвая и подходящая для однообразной работы. Тело зомби некромант лишь подправляет и укрепляет, чтоб оно могло двигаться так, как в жизни, а вот силу для движение даёт заклятья и влитая мана. Впрочем, эта сила ограничена материалом: даже если вложить в труп много магии и дать ему возможность совершать сверхусилия, побочных способностей у зомби не появится, и он крайне быстро придёт в негодность.
• Зоонежить — в «Миллионе зомби» лич Яркен убивает и поднимает ворон, делая из них своих летучих разведчиков. Бонусом — то, что люди, веками сосуществовавшие с человеческими зомби, не ожидают наблюдения с неба.
• Колоссальный монстр — существ гигантского размера на Паргороне представлено в количествах:
  • Кошленнахтум — древнейший гхьетшедарий, давным-давно потерявший человеческую личину и постоянно разраставшийся в основном теле в течении тысячелетий. Выглядит как гигантский баньян — целая роща живых деревьев и лиан размером со страну, со своим климатом и населением. Даже сам Кошленнахтум не может охватить вниманием всего себя зараз, так что мысленно присутствует он где-то в одной точке, а остальное тело живёт рефлексами. Если надо активно действует — открывает портал и протягивает лиану-щупальце через него.
  • Кульминаты растут всю жизнь, и среди них есть Агг — первородный, который непрерывно рос со времён создания Паргорона. В итоге его антропоморфная фигура сравнима размерами с немаленькой горой, а в рогах существует своя экосистема демонических летунов.
  • Родившийся на Парифате Всерушитель, великий змей Виркордеран вырос настолько, что растянулся аж на три мира: его хвост лежит в Шиассе, тело тянется через Лимбо, а голова плавает в Кровавой Пене Паргорона. На нём целые леса поросли, жизни завелась и особо смелые путники по нему из мира в мир перебираются. Временами змей решает закусить чем-то более существенным — и тогда гигантская голова может появиться в каком-нибудь мире и схарчить целый город зараз.
  • В старые времена гигантов было больше. Тот же Гламмгольдриг, Желудок Древнейшего, представлял собой целую гору с пастью на вершине. Его явление в какой-нибудь мир в принципе незамеченным остаться не могло («Тёмный господин»), а Бриар Всемогущий вовсе использовал Тёмного Господина как мутовку для создания целого континента.
  • А началась вся история Паргорона с битвы Древнейшего с гигантским червём-хтоником, Пожирателем Звёзд Ллемедрином, который в космосе разросся до буквально космических величин и оказался столь силён, что, умирая, смог отравить великого бога («Суть Древнейшего»).
  • Поднятый некромантами Катимбер тоже подойдёт. Для битвы с богами («Первый катрен Экольгена Горевестника») этот титан-тираноборец разросся до гигантских размеров, а после — был убит и сброшен на Парифат, где его гигантское, неподвластное времени тело и валялось, постепенно погружаясь в землю. А потом некроманты решили превратить его в бессмертную нежить с помощью Серого Криабала. Поднять сумели — подчинить нет. И пошёл гигантский неживой неуязвимый колосс куда глаза глядят, эпизодически давя какой-нибудь город («Дюжина и один»), пока в него не вселилось беглое Призрачное Веретено под командованием Худайшидана.
• Крысолюды — гуманоиды с мордами, похожими накрысиные, голыми хвостами и шестью пальцами. Городской вариант вида худ, неряшлив, склонен к воровству, мореходству и пиратству — даже бог воров часто является в виде крысолюда. Но вот байки про то, что крысы разумную падаль жрут — именно байки.
• Лич — в «Миллионе зомби» показано становление личом некроманта Яркена. Тот сделал филактерией сами свои кости, а потом ещё и зачаровал их, сделав каждую уникальным артефактом. При этом отказ от мозга повлиял на мышление: став, по сути, привязанным к искусственному сосуду духом, Яркен избавился от присущего его физическому телу нарастающего безумия и перестал страдать от дисморфофобии, которая и толкнула его к преображению. А вот более злым или холодно-рациональным он не стал — но вынужден был в одиночку поднять восстание просто потому, что иначе ему не позволили бы существовать в новом качестве.
• Монстр-жижица — фигурирующие в «Великой охоте» и «Лахджа идёт на пляж» бллрки. Эти морские разумные слизи выглядят как переливающиеся всеми цветами радуги струи воды, на суше — как лужи. Впрочем, на суше им тяжело, так что туда они преимущественно не выходят. Говорить звуками не могут из-за отсутствия каких-либо воздушных мешков и трубок, зато общаются жестами. Также их мальков некоторые нехорошие личности используют, как деликатес — к ужасу бллрков.
• ОБЧР — конструкционалы, копиркины трансформеров, прилетевшие на Парифат из открытого космоса. Являлись живыми машинами, способными перестраивать себя и ради удобства людей принявшими облик прекрасных восьмиметровых великанов из блестящего железа. Быстренько обустроили колонию и предложили людям помощь — в том числе и защиту от других, милитаристических ОБЧР — но нарвались на Бельзедора и предпочли бежать куда-нибудь ещё.
• Предательский постчеловек — несколько вариантов тропа, играющегося по-разному.
  • Хасталладар («Принц эльфов») — предательский постэльф, который был пленён Таштарагисом и специально переделан в его личного палача. После преобразования он уже и на эльфа-то походил мало, и мысленно был подчинён хозяину. Переделка оказалась столь глубокой, что Хасталладара не переубедили, а для начала переделали обратно добрые феи, после чего он смог убивать — но уже на стороне восставших против тирании Таштарагиса титанов.
  • Яркен — маг, переделавший себя в лича (рассказ «Миллион зомби») и убивший нанимателя-короля, чтоб узурпировать власть — при том, что в человеческом облике сидел веками и ни на что не покушался. Игра с тропом: потеря плоти не сделала мага ни более властолюбивым, ни более злым. Скорее наоборот вправила мозги, излечив крайнюю дисморфофобию, из-за которой тот и выварил свои кости. Вот только если некроманта люди ещё терпели, то нежить бы точно не стали — и Яркен, увидев, к чему всё идёт, вынужден был атаковать в ответ. Более того: Мистерия наказывает волшебников-преступников, но не ведёт войн. Таким образом, бежав, герой стал бы магиозом и был бы вынужден скрываться от коллег — а став главой признанного государства с соответствующими законами, он оказался вне власти Кустодиана. Так что банальное самосохранение вынудило свежего лича стать предательским постчеловеком для страны, где он столько лет работал.
  • Кеннис — предательский постчеловек, ставший вампиром. Тоже игра с тропом: сознанием герой изменился не особо (по крайней мере, поначалу), да и не хотел ничего особо плохого, учитывая своё положение — но новые нужды тела, крайне плохое окружение и отсутствие какого-либо нормального социума под боком быстро толкнули бывшего кобринского раба на путь тёмного властелина, создателя Империи Крови.
• Рыболюди — в кадре показаны в основном гаошаи, мелководные рыболюди. Похожи на людей, покрытых чешуёй, с рыбьими мордами, жабрами и плавниками. Могут говорить по-парифатски, но с диким акцентом. Могут выходить на сушу — но ненадолго, и желательно не днём, так как на солнце быстро перегреваются. Когда-то были демонами, но после переселения в бедные тьмой миры бессмертие растеряли, но некоторые привычки — типа дружбы с другими демонами или пожирания разумных — оставили. Не мудрено, что единственный показанный их город — продолжение служащего демонам Аохе под водой («Лахджа идёт на пляж»). Впрочем, неумеренное употребление зелья бушуков может сделать гаошая обратно демоном, причём мещанином с определёнными, хоть и ограниченными демоническими способностями («Приключения гоблина Хлебало и других гоблинов на государственной службе»).
• Убийца магов — созданные Таштарагисом гиганты — убийцы всего живого, но и магов в особенности. Эти существа, сделанные из великанов и кобринов в четыре раза больше человека, шипасты, хвостаты, дышат ядом и пламенем, не боятся огня и холода (что очень полезно в условиях Ледника), не ведают страха — и, главное, самим своим присутствием рассеивают магию. Воинство эльфов, которые опирались на присущую им магию, скорость и искусность в бою, о гигантов разбилось: что ты сделаешь такой дуре, если магия её не берёт, а до уязвимых к физическим ранам частей банально не дотянуться?
  • Паргоронские демоны ларитры тоже крайне губительны для магов. Они состоят целиком из напитанного демонической силой дыма без всяких слабых мест — и этот дым подавляет и магию, и прочие способности.
    • Чакровзрыватели, артефакты, созданные на закате Парифатской Империи (из примыкающей дилогии «Криабал»). Обычные имели определённый радиус действия, а созданный одной из сторон гражданской войны Апофеоз накрыл своим полем действия весь Парифат, за несколько минут убив всех волшебников и обрушив в тёмные века магикальную цивилизацию Парифата.
• Феи — существуют два принципиально разных вида фееобразных созданий:
  • Собственно феи («Принц эльфов»). Инсектоидные по происхождению существа, размером с ладонь, способные к полёту — и обладающие поразительной магической силой. Которая ограничивается мягкосердечием фей: боевой магией они не владеют, ран и страдания боятся до дрожи и даже просто упоминание смерти их печалит. Из-за этого при всей магической силе феи мало влияют на мир вокруг, редко вмешиваются в жизнь более приземлённых существ и обитать предпочитают в тайных, отделённых от мира фейских царствах. Бывают и злые феи, которые подобной чувствительностью не отличаются — но родятся они крайне редко.
  • Пикси («Рыцарь Парифат»). Тоже мелкие создания с крылышками, но великой магией не владеют, да и разумом не отличаются. На самом деле являются эльфами — просто переболевшими нехорошей болезнью и навеки усохшими вот в такую форму.
• Химеры — существа, сшитые вивисекторами из нескольких других. Собственно, весь рассказ «Дюжина и один» посвящён магу из Монстрамина и его химерам, от полунасекомого обезьяноголового секретаря до, собственно, Дюжины — кадавра из тел 12 магов разных рас. А до того аналогичную химеру создавали в Парифатской империи — их Твердый Ноготь состоял из семи людей, пары эльфов и троллей, кобрина и огра.

Сюжет

• Ай, молодца, герой! — благородный рыцарь Ульганд ехал с очередного боя с терроризировавшим округу великаном, и тут вдруг увидел, как толпа каких-то мужиков загоняет молодую девушку. Естественно, Ульганд на коне въехал им наперерез, мужики с проклятьями разбежались, герой спешился и поднял заплаканную девчонку… только для того, чтоб она укусила его в шею. Оказывается, дружинники по приказу феодала загоняли упырицу — а рыцарь влез в погоню и всё испортил, злодейке дал уйти, да ещё и сам от ядовитых клыков пострадал.
• Даже у зла есть стандарты — паргоронцы и близко не добро, но куда меньше пропитались злом, чем скажем жители Лэнга из цикла «Архимаг». Гохерримы при всей своей жесткости жестко придерживаются своего кодекса чести и даже принудили соблюдать отдельные его положение всех прочих демонов ! Например — если жертву не сумели убить в ходе охоты, то она получает свободу. Причём никаких оговорок и попыток соблюсти лишь букву закона они не признают.
  • Один из главных рассказчиков, Янгфанхофен, после смерти своего отца — первородного гохеррима и демолорда Сильдибедана — должен был сойтись в бою со своей сестрой-близнецом Эсветаллилой за право унаследовать титул демолорда и оставшиеся от отца души. Но они с сестрой действительно друг-друга любили и от боя отказались. А потом ещё и мятеж в тылу подъехал, и новым демолордам пришлось сходу врываться в бой. В итоге другие демолорды согласились разделить долю Сильдибедана пополам, хоть её для двух демолордов хватало еле-еле (нужно 1 % от всех душ мира).
• Долг бандитам — сюжет «Гоблинских колядок» завязывается вокруг того, что гоблин Ссыкун задолжал вот вообще всем — и один из коллекторов решил пойти на принцип и таки прирезать Ссыкуна, чтоб другим неповадно было. В итоге у незадачливого гоблина есть только один Добрый День, чтоб как-то найти недостающую сумму. В активе жена, куча ребятишек и одна бутылка пойла.
• Заточённое зло — глобально троп отыгрывает эпизодически упоминающийся Малигнитатис: этот первозданный всерушитель когда-то правил миром, но был побеждён богами и запечатан где-то на острове у южного полюса. Говорят, когда он освободиться, настанет конец света. А вот локальным, более посильным злом много кто успел побывать: и Кхатаркаданн (этого демолорда заключили на несколько веков, поместье разграбили, а освободился он в соседнем цикле «Архимаг»), и Мараул (бывший Паргоронский Банкир, который был запечатан императором Парифатской империи во время демонического вторжения и пролежал в камне так долго, что растерял свой демолордский процент и уступил пост брату), и Пазузу («Демон в шкатулке» повествует о том, как шкатулку с ним, выброшенную в другом соседнем цикле, «Яцхен», нашла гохерримка-вексилларий Рикашьянамас), и даже Бельзедор (которого в «Рыцаре Парифате» в рамках развязанной сабжем войны на годы запечатала в гигантской волшебной сфере Плезия Чудесница)… В некотором смысле существа внутри гьетшедарских анклавов тоже могут считаться заключёнными, так что под троп подпадают все проглоченные ими демоны. Внутри Кошленнахтума, вон, уже сколько тысяч лет сидит основавшее там небольшую секту безумное Левое Ухо Древнейшего, когда-то — демон и тот ещё стукач…
• Ку-ку, кукареку — в «Приключения гоблина Хлебало и других гоблинов на государственной службе» троп играется на серьёзных щах. Поджидающие «курьера» наркоторговцев у «закладки» гоблины на службе подают друг другу сигнал криком чайки — благо те ночами не летают.
• К нам едет ревизор — городская часть рассказа «Лахджа идёт на пляж» строится вокруг того, что правитель легационитского городка ждал с проверкой некоего фархеррима — и, увидев Лахджу, немедленно принял её за него. В итоге решившую отдохнуть на пляже наложницу приняли во дворце, провели по государственным службам, показали достопримечательности, «случайно» проиграли ей кучу всего… а в это время остальных, смертных наложниц умыкнули пираты. А настоящий ревизор свободно провёл своё расследование.
• Любовь побеждает зло — история любви полугехеррима Корграхадраэда и джинньи-гурии Анжанны. Последняя была подарена, как наложница тогдашнему Тёмному Господину Гламмгольдригу, проблема была в том, что желудок есть желудок и на свой гарем он смотрел исключительно с гастрономической точки зрения, неспеша раскармливая их до чудовищных размеров перед съедением. Корграхадраэд, чтобы спасти возлюбленную умудрился за достаточно короткий срок найти способ расправиться с сильнейшим демолордом Паргорона.
• Неосмотрительная клятва — весь рассказ «Похищение Хальтрекарока» строится вокруг того, что вышеназванный демолорд позвал гостей из ада, принялся клянчить у одного из них новенькую наложницу, только-только павшего ангела — и предложил махнуть её не глядя на кого угодно во дворце. А Король Паймон взял и согласился. И выбрал… самого Хальтрекарока, так как он-то тоже во дворце был в момент разговора. Тот веками мозги не включал, так как при демолордской силе это и не нужно — но ведь и Паймон демон немерянной силы… В итоге более сильный гость сумел по праву напасть на хозяина, ещё и ослабившего себя неосторожной клятвой, скрутить его и умыкнуть в Ад. А во дворце тут же начался сущий бедлам.
• Праздничный кошмар — в «Любви великана» свадьба Грандиды и Борготоса кончилась бойней: Таштарагис, который сам имел на невесту виды, ворвался на свадебный пир, убил жениха и всех гостей, а невесту изнасиловал. Вооружённому первородному великану не мог противостоять никто: все присутствующие были безоружны и куда менее сильны. Ведь сила хтоников падает с поколениями, а на свадьбе даже из второго поколения была только одна поражённая невеста.
• Сожрать изнутри — голем Калач — это вам не Колобок. Он себе зубы из гвоздей сделал. И когда кицуне, в точности по оригинальной сказке, съела Калача — тот стал прогрызаться и вышел боком. Буквально.
  • В «Выйди замуж за моего мужа» мимоходом упоминается, что Бхульх запускал одной из своих будущих жён плотоядных жуков под кожу. Такое вот традиционное паргоронское ухаживание.
• Убить того, кого любишь — Бракиозор был выдвинут на должность демолорда после того, как доказал преданность Паргорону именно таким образом. Во время восстания гохерримов под предводительством Худайшидана (рассказ «Долг палача») он поддержал официальную власть, помогал добить всех мятежников — и, в числе прочего, лично казнил Тавантиканду, другого вексиллария, которая непосредственно в восстании не участвовала, но активно вербовала Худайшидану сторонников на своих званных вечерах. При этом Тавантиканда была единственной, к кому Бракиозор проявлял любовный интерес, всё определённо шло к серьёзному брачному союзу… Решение далось будущему палачу нелегко, в последний момент любовники даже отказались от личного боя, закрыв глаза и предоставит клинкам самим вести руки. После «победы» Бракиозор свой клинок сменил на топор, в демолорды вошёл как Палач Паргорона, и окончательно замкнулся. Даже тысячелетия спустя он — один из самых мрачных демолордов.
• Удар ниже пояса — в «Рыцаре и ведьме» сэр Ульганд загоняет великану копьё именно в неназываемые места, а после добивает подранка. Что сразу переводит возвышенную историю о сражающем чудовищ рыцаре на юморной лад. С другой стороны — а как ещё человек может победить великана в четыре раза выше себя? До лица-то он разве что с башни дотянется, удар в сколько-нибудь прочные места такую тушу и не проймёт — по крайней мере, быстро. А вот сам великан убьёт человека с одного попадания. Приходится быть эффективным.
• Чтобы всё утихло — Марух, герой «Прекращения страданий». Этот титан родился во времена Тысячелетия Мрака, бросил вызов Таштарагису, проиграл и попал в плен, был освобождён и снова воевал до победы… и в результате этого серьёзно повредился рассудком, но из-за сильной воли не вызверился. В итоге он начал искать путь, который помог бы избегнуть всяческого страдания для всех, в мире, где большинство организмов могут жить, только пожирая других — и пришёл к идее всеобщей смерти как всеобщего освобождения от оков плоти. И пошёл по Парифату, сжигая всё вокруг лучами из глаз…

Восприятие

• Комическое непонимание сути — Рафундель — лепрекон, то есть низкий рыжий пакостный гном в зелёном — подбивает клинья к Лахдже. Та его отшивает: «Ты же стремный карлик в стремном камзоле!». «Так тебя все это время только камзол смущал?!» — отвечает Рафундель и начинает расстёгивать пуговицы.
• Не вся правда — вся интрига рассказа «Тёмный господин» на этом строится. Корграхадраэд решил ни много, ни мало убить Гламмгольдрига — сильнейшего демолорда и часть Древнейшего вообще. Для этого он обратился к Ге’Хуулу — сильнейшему из кэ-миало и последнему из прямых потомков Саа’трирра, Мозга Древнейшего. Вот только как добраться до аудиенции с демолордом, и как вообще уговорить его помогать в нарушении закона и свержении «коллеги»? Сначала Корграхадраэд заявил одному из старших мозгов, что хочет покарать убийцу Саа’трирра — и добился аудиенции, хотя все понимали, что желание «покарать» у гохеррима-полукровки далеко не единственное. Затем уже Ге’Хуулу заявил, что, дескать, идёт на авантюру ради любви — и тот, покопавшись в мозгах просителя, такую мотивацию съел. На деле, конечно, любовь у Корграхадраэда была далеко не единственной, и даже не главной причиной, и в его голове уже был план по де-факто захвату власти во всём мире — вот только Ге’Хуул до этого не докопался. Во-первых потому, что полукровки паргоронцев имеют два потока сознания — а Корграхадраэд был единственным и уникальным полугохерримом-полукульминатом, и кэ-миало понятия не имели о том, что в его случае один поток будет по-кульминатски медленным и незаметным. Во-вторых потому, что эти живые мозги в принципе плохо понимают чувства, причины и границы совершаемых ради любви безумств их сбивают с толку.
  • В рассказе «Nomen ilis Legio» целый легион из множества бежавших из Банка Душ сущностей, переплётшихся в Призрачное Веретено, заселился в одного обычного гохеррима. Правда, на его след весьма скоро напал Ксаурр, один из демолордов и лучших охотников Паргорона. Однако при личном опросе «гохеррим» заявил, что служит в легионе Форактозаны. Эта вексиларий весьма трепетно относится к своим подчинённым, так что подозрения остались подозрениями, и Ксаурр отпустил добычу вместо того, чтоб на всякий случай сожрать. При этом тело, которое Легион занимал, служило вовсе в другом легионе. Но лжи демолорд не почуял, так как среди множества душ была и душа гохеррима из легиона нужного — и её просто пустили «порулить» в миг произнесения нужных слов. Таким образом они стали правдой — но определённо не всей.
  • В «Сути Древнейшего» уже пришлые исследователи обманывают Ксаурра. Они хотят получить информацию об остатке души Древнейшего, и для этого решают расспросить того, кто когда-то принёс эту жемчужину обратно в Паргорон. Для этого говорят, что распрашивали Бго, и он им что-то сказал, но немного. На самом деле информация получена от камстадов — частей Камстадии, Тени Древнейшего. Бго же на самом деле пытались распросить. И он на самом деле сказал «немного» — ничего осмысленного не сказал.
• Постоянная шутка — Когда-то давно всерушители создали великанов из хаоса, как своих помощников. Из каждого вида первый получился самым могучим, и стал в итоге генералом: из хримтурсов — предатель и демолорд Таштарагис, из людогоров — томящийся в Хиарде Дормадос, из муспелов — сидящий там же Хиротарос. А ещё был первый йотун, но он погиб, и никто не может вспомнить, как же его звали. Отчаянные попытки всё-таки припомнить имя кочуют из рассказа в рассказ, а впервые появились вообще в «Криабалах». Вплоть до того, что рассказывающий историю первых великанов Янгфанхофен пытался выставить имя забытым, но был пойман слушателями на слове: уж кто-кто, а сам йотун своё имя помнил. Да и первые поколения великанов должны были отлично знать имя старейшины своей, по сути, невеликой деревушки.
  • Другая, не менее постоянная шутка — кэ-миало и дерьмо. Живые мозги кэ-миало оказывают другим демонам информационные услуги — но в обмен забирают воспоминания. Ими они питаются, из них же черпают информацию для пополнения своей кэ-сети. Хочешь получить информацию — поделись информацией. Естественно, чем-то хорошим делиться никто не хочет, так как пожертвованое воспоминание из головы стирается. Как результат — кэ-миало в больших количествах получают информацию об испражнениях и задницах, и ещё кучу «интересных» фактов они отвергают. То храк какой-нибудь («Храк») попытается вручить воспоминания о походах в сортир как плату за телепортацию, то Лахджа («Лахджа идёт на пляж») поделится интересным фактом про земных черепах, у которых в заднем проходе живут моногамные пары крабов… Кэ-миало возмущаются, но свои же правила равноценного обмена нарушить не могут, и анально-фекальный раздел своей кэ-сети исправно пополняют.
• Русский перевёртыш — голем Калач, чистого интереса ради созданный из теста, обрёл самосознание и бежал. Походив там и тут, он крайне обиделся на создателя за своё тело и за то, что его теперь все съесть хотят. Сделал себе зубы из гвоздей, и при встрече приветствовал «отца» тропом: «Папа не съест Калача! Калач съест папу!». Если на Парифате творить из чего попало и совать в голема написанные на изюминках матрицы не глядя, то калачи вполне могут съесть вас.

Паргоронские байки входит в серию статей Литература Посетите портал «Литература», чтобы узнать больше.

[ + ] Литература

Страницы в категории «Литература»  1984, 451 градус по Фаренгейту, Legend of the Galactic Heroes, S.N.U.F.F., T (роман), The Expanse, Айвенго, Анафем, Анифарский рассвет, Артемис Фаул, Бегство Земли, Бесконечная война, Бесконечная история, Бесы, Благие знамения, Борислав смеётся, Вечный Воитель, Властелин Колец, Волкодав, Волшебник Изумрудного города, Волшебный напиток, Второй Апокалипсис, Гарри Поттер, Государство страха, Гравилёт «Цесаревич», Двенадцать стульев, Девочка Шестой Луны, Демон под диваном, Джек-из-Тени, Диаспора (роман), Дозоры, Дочь короля Эльфландии, Дочь небес, Евгений Онегин, Заводная ракета, Захар Беркут, Захолустье, Звёздная месть, Звёздный десант, Зверолов (сборник), Земной Круг, Змей Уроборос, Зов Ктулху, Зотик, Игра Эндера, История с кладбищем, Капитанская дочка, Каталог катастрофы, Квантовый волшебник, Квантовый вор, Конгрегация, Конец детства, Космическая трилогия, Космоолухи, Криабал (цикл), Кровавый меридиан, Лавина (роман), Лагерь Хауксбилль, Ложная слепота, Малазанская Империя, Марш экклезиастов, Мир Полудня, Мифогенная любовь каст, Монстролог, Муми-тролли, Мы, Небо сингулярности, Неприкаянный, О дивный новый мир, Осколки голографической розы, Остров сокровищ, Очень холодная война, Паргоронские байки, Пасынки Вселенной, Первые люди на Луне, Перелётный кабак, Песни Гипериона, Песнь Льда и Пламени, Повесть о Манко Смелом, Поединок (рассказ), Понедельник начинается в субботу, Посмотри в глаза чудовищ, Правила выживания в Джакарте, Призрак (роман), Приключения Васи Куролесова, Приключения Жихаря, Приключения капитана Врунгеля (книга), Путешествие на Запад, Рассказы из правого ботинка, Риганты, Сага о ведьмаке, Сага о Форкосиганах, Салимов удел, Сарантийская мозаика, Сердце меча, Сильмариллион, Сказки тёмного леса, Сожжение Хром, Тёмная Башня Подкатегории для категории «Литература»  Литература по жанрам, Память о прошлом Земли, Ранобэ, Старинная литература

[ + ] Фэнтези

Страницы в категории «Фэнтези»  Age of Wonders 4, Attack on Titan, Baldur's Gate, Baldur's Gate 3, Battle Brothers, Beyond Divinity, Bit Dungeon, Castlevania (Netflix), Castlevania: Nocturne, Clive Barker's Undying, Detatoko Princess, Divine Divinity, Divinity, Divinity II: The Dragon Knight Saga, Divinity: Original Sin, Dominions 6: Rise of the Pantokrator, Dragon Age, Dragon Age: Origins, Dragon Quest, El-Hazard: The Magnificent World, Elden Ring, Final Fantasy, Genshin Impact, Hades, Heroines of Swords & Spells, Humanity Has Declined, Jade Empire, King’s Bounty: Легенда о рыцаре, Live A Live, Maoyuu Maou Yuusha, Mother of Learning, Neverwinter Nights, Ookami to Koshinryo, Pathfinder: Kingmaker, Pathfinder: Wrath of the Righteous, Pillars of Eternity, Revolutionary Girl Utena, Slayers, Sleepy Princess in the Demon Castle, The Ancient Magus' Bride, The Legend of Vox Machina, Ultima Underworld, Umineko no Naku Koro ni, Warcraft III, Yuri Kuma Arashi, Аватар: Легенда об Аанге, Артемис Фаул, Вакфу, Ван Хельсинг, Вечный Воитель, Властелин Колец, Волкодав, Девочка Шестой Луны, Демон под диваном, Дочь короля Эльфландии, Звёздная принцесса и силы зла, Земной Круг, Змей Уроборос, Конгрегация, Космическая трилогия, Криабал (цикл), Леди-ястреб, Марш экклезиастов, Муми-тролли, Паргоронские байки, Последнее испытание, Посмотри в глаза чудовищ, Призрак (роман), Проклятые земли, Проклятые земли: Затерянные в Астрале, Путешествия Гулливера, Риганты, Сарантийская мозаика, Сильмариллион, Умирающая Земля, Хоббит, Хранитель Мечей, Хроники Края, Хроники пропавшего легиона, Хроники странного королевства, Чёрная книга Арды, Чародей с гитарой, Я забыла всё на свете Подкатегории для категории «Фэнтези»  Городское фэнтези, Махо-сёдзё, Тёмное фэнтези, Технофэнтези