Участник:Novilit/Девушка-Гений
![]() | Вместе веселее Эта страница находится в личном пространстве участника Novilit. Участник Novilit не против того, что другие участники будут совершать правки этой страницы. |
![]() | Копипаста на доработке у участника Novilit Данный текст был скопирован из другого ресурса и помещен в личное пространство участника с целью последующего переписывания. Согласно правилу WT:НЕКОПИПАСТА, эта страница должна быть полностью изолирована от основного пространства и будет возвращена туда только после полного рерайта. |
Тут когда-нибудь будет текст по комиксы от семьи Фоглио.
« |
Приключения! Романтика! Безумная наука! |
» |
— Девиз произведения
|
Девушка-гений — комикс, выпускающийся Филом и Кайей Фоглио на их личном сайте, а также на бумаге через авторское же издательство. Жанр авторы называют «газоламповой фантазией»; на наши деньги это приключения в сеттинге повсеместного распространения техномагии или ну очень мягкой фантастики. Начавшись в 2001 году, комикс успел получить премии Хьюго за лучшую графическую историю в 2009, 2010 и 2011, дважды — премию Айснера, «Выбор веб-комиксистов» — многократно. На основе комикса были созданы новеллизации, видеоигра для Nintendo Switch «Девушка-гений: Приключение в замке Гетеродин», мобильная игра «Девушка-гений и Крысы Механиксбурга», карточная игра от Фила Фоглио, материалы для ролевой игры… Кроме того, протагонистка засветилась на карте из GURPS Университет Иллюминатов ещё за шесть лет до выхода комикса (Фоглио рисовали карты для Steve Jackson Games). Кроме того, существуют взаимные отсылки между «Девушкой-гением» и другими популярными веб-комиксами.
Сеттинг
Действие происходит условно на Земле и даже с узнаваемыми народами, но местная история существенно отличается от нашей. Так, тут существуют Искры — безумные учёные, которые обладают глубоким и индивидуальным пониманием природы вещей одновременно со способностью и даже потребностью концентрировать все усилия на одном проекте. Творящая Искра может из говна и палок собрать робота, лучевую пушку или вечный двигатель, и она будет это делать когда надо и когда не надо. В древние времена Искры считались колдунами, но по мере развития науки стали восприниматься как особо одарённые учёные. И их существование изменило всё:
- Благодаря Искрам местная наука шагнула далеко вперёд. Повсеместно встречаются роботы-клацы и биологические конструкты, диковинные артефакты и самые поразительные вооружения. На службе у какого-нибудь дворянчика запросто может состоять отряд солдат на робоконях с плазменными копьями. С другой стороны, шагнула она неоднородно и странно: Искры создают устройства каждый в своём стиле, редко доводят их до ума с экономической точки зрения, а их творения остаются по большей части непонятны простым смертным, что затрудняет широкое внедрение. В итоге рядом с робоконями могут стоять обычные лошади — а созданием автомобилей и хороших дорог никто так и не озаботится.
- Поскольку Искры многократно сильнее простых смертных, а их дар часто передаётся по наследству, аристократия в альтернативном девятнадцатом веке сохранила свою силу. Города освещены газовыми — а то и электрическими — фонарями, но феодальная раздробленность остаётся на уровне раннего среднемековья. В нашей реальности короли и императоры могли опереться на наёмных работников, «дворян мантии», для укрепления своей личной власти — а потом уступали её парламенту. В мире «Девушки-гения» какого-нибудь барона нельзя укотропупить никаким количеством нанятых чинуш, потому что он умеет собирать боевые гиперболоиды и косить простых смертных пачками — также, как его отец и дед. И таких дворян тут в каждом замке пяток. В итоге Европа — лоскутное одеяло, раздираемое конфликтами между дворянскими семьями и обществами, лишь переодически собираемое под рукой какой-нибудь особо сильной Искры — ну, или наоборот, объединяющееся против особо сильной Искры. И в том, и в другом случае смерть одного единственного человека приводит к распаду «империи» на сотню маленьких баронств. Исключение — Париж, находящийся под властью старого Вольтера и ставший центром искусств, и английские острова, контролируемые сильнейшей Искрой Альбией с совсем уж незапамятных времён.
- Кстати, религиозная жизнь тоже страдает от раздробленности. Если у нас папский престол только перемещали из Рима, а папы переодически воевали с антипапами, то тут католичество распалось на семь понтификатов со своими властями, и они все друг друга не любят. Не то, чтоб буднито воскрешающим людей Искрам было дело до религии…
- Из-за творящегося в рамках Европы беспредела масштабные проекты, в том числе и географические экспедиции, идут куда медленнее, чем у нас. Возможно, выпускаемые на вольные хлеба опасные конструкты тоже вносят свой вклад… В общем, о торговых путях в сторону Азии слышно мало, Америку едва-едва открыли (и сбор людей в очередную экспедицию воспринимается как какое-то прожектёрство), знания о дальних землях весьма обрывочны. Зато в центре Европы благодаря творчеству Искр и их многочисленным войнам появились земли, через которые лучше без военного конвоя не ходить, и странные локации, типа полностью подземных стран.
Значительная часть событий крутится вокруг Гетеродинов — старого рода выдающихся Искр и злых гениев, которые периодически пытались захватить остальную Европу. У них было логово — находящийся под управлением ИИ замок Механиксбург с прилегающим городом где-то в Трансильвании, и верные войска в виде трудноубиваемых, создаваемых из простых смертных солдат-ягермонстров. Однако последнее поколение, всенародно известные братья Парни-Гетеродины, Билл и Барри отступили от семейной традиции и стали настоящими героями. Про приключения Билла, Барри, их конструктов Панча и Джуди, жены Билла Лукреции Монгфиш и примкнувшего к сюзеренам барона Вульфенбаха до сих пор пишут книги и ставят пьесы в театре. Однако около двадцати лет назад Европа стала жертвой нападения Иного — сильной Искры, которое создало контролирующих сознание ос-поработителей и таким образом наводнило земли толпами управляемых зомби, создаваемых из любых подвернувшихся существ. Иное было повержено, но Парни-Гетеродины тоже исчезли со всеми своими спутниками — один только барон Вульфенбах вернулся, да и то время спустя. И получившийся после пропажи одновременно общей угрозы и общих замирителей бардак ему не понравился. Так что в кратчайшие сроки Вульфенбах собрал армию и построил свою империю, завоевав большую часть Европы. Впрочем, империя его «лоскутная», по образцу средневековых королевств собранная из отдельных аристократов, выходящих на бой со своими уникальными армиями.
Завязка
Агата Клэй — нервная и не слишком одарённая студентка Трансильванского Полигностического университета. Оценки у неё хорошие, а вот с практической работой туго: все её приборы в лучшем случае работают пару секунд, перед тем, как взорваться. Сама девушка страдает от головных болей и вообще пользуется скорее жалостью, чем уважением на факультете, находясь под крылом у де-факто главы университета и города профессора Биттла. В один не прекрасный день всё идёт наперекосяк: в городе прямо перед Агатой появляется странный портал, убегая от него, она становится жертвой ограбления и теряет медальон с фотографией родителей, в институт заявляется барон Вульфенбах и, поймав Биттла на присваивании работ Иного, убивает учёного. Новый глава университета сходу отчисляет Агату, а её родители, узнав о происходящем, решают снова переехать. Девушка страдает от слабости и припадков, после одного из которых находит себя в мастерской в одной сорочке, вместе с одним из грабителей. Позже туда прибегает неизвестный клац, преследуемый бароном. Агату принимают за возлюбленную свежеоткрытой Искры и вместе с ним отправляют в замок Вульфенбаха для исследования и контроля за новым «талантом». Но на самом деле клаца создала именно Агата, на самом деле — наследница рода Гетеродинов, дочь Билла и Лукреции Монгфиш, способности которой всё это время подавлялись созданным её дядей талисманом. На Искру у всех сразу появляется много планов — а уж на Гетеродина тем более. И всё заверте…
Тропы
- А он вовсе не такой! — Искры играют главную роль не только в развитии науки и политике, но и как поставщики историй. Всё-таки помимо безумной науки они обладают определённым обаянием, да и многие судьбоносные события организуют своими руками. Так, на момент действия в народе особо сильно жива память о братьях-Гетеродинах, офигительных героях из злодейской династии особо сильных искр. Поэтому книги и постановки о Гетеродинах — отдельный жанр, без которого не обходится ни одна ярмарка. Вот только теотрально-цирковые образы существенно отличаются от оригинальных, что особенно заметно с точки зрения протагонистки — наследницы Гетеродинов, лично знакомой со многими «историческими прототипами» или хотя бы их родственниками.
- Гетеродины в постановках — примерно такие же герои, как в жизни. Вот только их родство, собственно, с Гетеродинами ретушируется: никаких ягеров на сцене, никакого упоминания замка с зашитой в него личностью старого злодея — это всё слишком ассоциируется со злобными Гетеродинами прошлого. Также Барри, в реальности ни в каких отношениях не замеченный, в постановках обычно получает пару — ту, которая более подходит по сюжету. Например, Главную Жрицу.
- Лукреция остаётся такой же пафосной злодейкой, как и в жизни. Правда, из народного сознания выпало, что в момент атаки на замок она была уже сильно беременна Агатой.
- Клаус, верный соратник братьев и их вассал, в постановках показывается дурачиной-простофилей, который пытается держать лицо, но от этого становится только ещё более смешон. На деле этот мальчик для битья — Клаус фон Вульфенбах, сильнейшая Искра Европы после пропажи братьев и правитель значительной территории в её восточной и центральной части. Возможно, поэтому «деспоту» так любят швырять пирог в лицо.
- конструкты на службе у братьев, Панч и Джуди — верный способ разрядки смехом. Что бы не творили актёры на главных ролях, «любую постановку могут спасти Панч и Джуди, начавшие перебрасываться пирогами». Панч к тому же ещё и подаётся как сильный, но тупой амбал. В реальности Панч и Джуди весьма сообразительны (первый, притворяясь человеком, работал механиком, вторая — преподавателем музыки), круты даже сами по себе (могут догнать замок Вульфенбах и проникнуть туда незамеченными). Зато Панч нем, что в постановках никак не отражается.
- Аватара автора — Фил Фоглио, собственно. По сюжету — бродячий собиратель фольклора. И к тому же правнук ягермонстра Огги, входящего в компанию главных героев. Появляется то тут, то там, рассказывает то про парней-Гетеродинов, то про Агату (чем бесит её), иногда даже участвуют в сюжете, передавая сообщение от барона Вульфенбаха под видом очередной истории.
- В короткой вставке про простую семью, где дочка рассказывает своим младшим братьям историю про парней-Гетеродинов, она вставляет свою мэри-сьюшную вариацию в текст.
- Аналог орков — ягермонстры, созданные злодеями-Гетеродинами из верных им солдат с помощью особого ягерпойла. Сильны, прочны, отличаются большими зубами и соответствующим произношением, часто имеют специфическую расцветку кожи или меха, бывают куда больше людей. Обожают драки и насилие. Своим хозяевам верны — даже могут опознавать их по запаху. Но в их отсутствие готовы послужить бывшему вассалу Гетеродинов, барону Вульфенбаху, текущему тирану-диктатору половины Европы (хотя и без особой радости). В общем, весьма похожи на орков при тёмных властелинах. При этом образ дополняется любовью к крутой форме и особенно шляпкам и своеобразным кодексом чести.
- Аристократ-работяга — тут это скорее правило, причём объяснённое законами мира. Правители чаще всего Искры (просто потому, что удержать безумного учёного в подчинении может только другой такой же, но круче), а у них из-за склада характера любимая научная парадигма всегда находится на первом месте, а административная работа — на каком-нибудь другом. Так что тут совершенно нормально, что какой-нибудь герцог выращивает гигантских обезьян, строит дома и мосты, настраивает систему ловли загулявших школьников, собирает себе любовниц по кускам — а страной правит в свободное время. Барон Вульфенбах взвалил на себя наведение мира во всей Европе и потому больше похож на нормального правителя, но его такая ситуация крайне бесит.
- Барон — Клаус фон Вульфенбах, барон по званию и по повадкам. Боевой и крайне сильный (ягера валит одним ударом) мужик, который плевать хотел на эти ваши политесы и открыто противостоит утончённой «высокой» аристократии, полагаясь на свою личную силу и военную мощь своих войск. При этом он захватил пол-Европы и де-факто давно является императором, но продолжает называться бароном и повадок не меняет.
- Безумный король — повсеместно, потому что аристократы и Искры это зачастую одни и те же люди, а Искры здравомыслием не отличаются. Кто-то по артистам из пулемёта стреляет, кто-то сексуальные вкусы столь специфические имеет, что женщин сам себе конструировать вынужден… Особо отметились Гетеродины, общепризнанно самая ужасная династия Европы: от разнообразных злодеяний до совершенно безумных затей. Если учесть, что Монгфиши — древний аристократический род, то Лукреция ака Иное с её подчиняющими осами-угнетателями может считаться злой и безумной королевой.
- Безумный учёный — почти всякая Искра, то есть научный гений со способностями творить вещи, даже для нас фантастические, в сеттинге условной Европы века этак девятнадцатого. Значительная их часть сходит с ума при активации способностей; абсолютно все в первые разы не контролируют себя. Даже наиболее разумные достаточно специфичны в своём мировоззрении и отличаются выраженной профессиональной деформацией. А учитывая то, что Искры — главный и незаменимый двигатель местной науки и почти всегда — властные фигуры, у них нет особых причин сдерживать своё состояние. Из-за чего даже вменяемые могут запузырить что-нибудь совершенно безумное.
- Бесчеловечные тренировки — устроила Гита Агате в «благодарность» за спасение каравана циркачей. В первый день обошлось без переломов? Ну и отлично вышло! Первые дни Агата всячески пытается сбежать или не совсем умереть в процессе, в филлерной врезке — вовсе сооружает клаца, который управлял бы её телом во сне, мешая Гите устроить раннюю побудку.
- Большое «НЕТ!» — когда взбудораженный Гил лично идёт за чертежом неработающего прибора в кладовку университетской лаборатории и дёргает на себя дверь, это кричит кто-то из лаборантов. Судя по всему — Агата, недавно закончившая наспех заталкивать туда всё лишнее оборудование, которое и вываливается лавиной на гостя.
- Большое «ЧТО?!»:
- Хором выдают Агата и её наставники, когда выясняется, что заказанная Бароном машина неработоспособна даже в теории и являлась очередной проверкой для Гила.
- Восклицает доктор Битл, прежде уверенный в обретении преимущества над Вульфенбахами из-за наличия у него огромного боевого клаца-стража, от спокойного комментария Гила, что численное преимущество всё равно на их стороне — просто оно расположено снаружи здания университета.
- Большой — значит главный — характерно для многих персонажей.
- глава Ордена Юпитера и, после, Король Бурь Мартеллий фон Блицгаард — молодой мужчина богатырского роста, значительно выше большинства своих приспешников.
- лидер половины Европы барон Клаус Вульфенбах — больше чем наголову выше обычного человека, отличается при этом значительной силой и искусством кулачного боя. Но это не совсем «его» телосложение: у родителей Вульфенбаха было вообще-то три сына, но после какого-то неудачного случая пришлось сшивать их них хотя бы одного с помощью безумной науки.
- Вольтер, Владыка Парижа, древняя и мощная Искра, способная укоротить Вульфенбаха — ещё больше последнего, чуть ли не под три метра ростом. Но он — киборг, в котором за прошедшие годы осталось крайне мало плоти.
- Альбия, ещё более древняя Искра и бессменная владычица Британии — тоже весьма немаленькая дама.
- созданные старыми Гетеродинами суперсолдаты-ягермонстры не стареют и медленно растут всю жизнь. Так что более-менее остепенившиеся ягергенералы отличаются великанскими размерами. Уже в первых главах показывается, что одному такому приходится чуть ли не приседать, чтоб пройти через обычную человеческую дверь, не склоняя головы.
- Буквально понятые слова:
- в цирке Пейна на повозке Эдит написано, что если вы страдаете от анемии, алергии на чеснок или солнце, то тут вам помогут. Но не написано как. Учитывая, что Эдит — помешанная на вампирах искра, которая уже однажды проткнула колом парня, который сказал, что он вампир…
- Когда библиотека замка признаёт Агату как наследницу рода, она сетует, что не может помочь с бродящими в недоступных коридорах врагами. Агата поминает висящий над городом дирижабль лже-гетеродинки, и замок обещает помочь разобраться с ним, на что и получает согласие. В итоге клацы-факельщики атакуют… замок Вульфенбах, что хоронит все шансы Агаты разобраться с бароном миром. «Атакуй дирижабль» не значит «Атакуй один и только один розовый дирижабль»…
- Взятие заложников — дети влиятельных семей, искры и нет, «учатся» в замке-дирижабле Вульфенбаха. При этом всем понятно, что их держат там исключительно для того, чтоб родственники не думали восстать против власти барона. После побега Агаты как минимум Тео сбегает, а Жульена гибнет; ну а потом Клаусу становится вовсе не до того, и как минимум старшие детишки вырываются на свободу. Возможно, это доставило Гильгамешу дополнительных проблем после того, как Клаус застрял в остановленном времени, а его империя начала разваливаться…
- Гениальный силач — троп распространён повсеместно. Искры в порве вдохновения могут прилагать значительные усилия — например, Агата своего первого, неосознанно созданного клаца собрала в одиночку и за одну ночь, при том, что это была махина размером с трактор из железных деталей. Но некоторые очевидно круче других:
- Отар Тригвассен — мужик косая сажень в плечах, который не столько что-то собирает, сколько приключается лично, то размахивая кулаками, то влезая куда-то.
- Клаус Вульфенбах — силач не меньшего размера, который может не только изобрести что-то гениальное, но и с удовольствием побегать за клацем своими ногами, заломать Отара, разнеся им несколько комнат, вырубить ягера одним ударом кулака.
- его сын Гильгамеш тренировался под присмотром отца и, скорее всего, прошёл модификацию не только против ядов и болезней. По крайней мере, он неплохо фехтует, достаточно прочен, чтоб выстрел из пистолетика Мерло его не сильно поцарапал, на эмоциях может перекинуть через себя машину-шагоход размером с небольшую будку.
- Геоход — меха-крот Deep 6 Model, состоящи й на службе у Вульфенбаха. Выглядит как небольшая машина, у которой во всю переднюю часть располагается один гигантский бур. Может споро перемещаться под землёй и хорошо ориентироваться там, минуя фундаменты и подвалы, за счёт трёхмерного сонарного компаса (что бы это не значило).
- Гигантские членистоногие — много их:
- сами осы-угнетатели, по крайней мере их «воины», подпадают под троп. Королевы слишком модифицированны — вообще не поймёшь, что это за твари. А осы-паразиты не слишком большие. Зато воины размером примерно с человека и атакуют острыми лапами и жвалами.
- гейстердамен катаются на гигантских пауках с очень длинными лапками, из-за чего всадница оказывается высоко над землёй. Один паук может везти несколько человек.
- в замке Гетеродин тоже обитают пауки — не слишком большие (с суповую тарелку размером), зато могут опутывать паутиной и обгладывать обездвиженных жертв.
- на службе у барона есть гигантские бронированные жуки, выполняющие функции транспорта и бронемашины за счёт веса и толстых панцирей.
- Данс-макабр — большая часть местного юмора держится на нём. Если б не этот троп, сеттинг получился бы весьма мрачным. Итак, у нас есть безнравственные безумные учёные, которые творят, что хотят — и настолько давно, что изменили культуру и географию и пролезли во все аристократические роды. Оспорить их власть могут только «простые» аристократы — которые берут хитростью и подлостью. В их войнах гибнут целые города, на свободу выпускаются кучи монстров, результаты экспериментов просят милостыню на улицах… и всё это подаётся смешно. В лаборатории безумного гения прорыв, скоро переборки изолируют помещение? У нас это каждую неделю. Феодал казнит без суда? Посмотрите, он пулемёт в ложу поставил, чтоб расправляться с бездарными актёрами! Зубастые суперсолдаты древних злых гениев бродят по свету в поисках своего повелителя? Их схватили и повесили. Они весят уже какую неделю, болтают с прохожими, раскачиваются со скуки…
- Дефекты речи — ягеры, кроме полснотью человекоподобного «скрытого генерала», обладают весьма характерным акцентом: у них проблемы с буквами «В», «О», «У», «Ю»… Каждый из этих супер-солдат обладает пастью, полной крупных и острых зубов, что не позволяет им правильно выговаривать слова.
- Дешёвая смерть — учитывая количество разных научных чудес и нежелание людей умирать, способов обмануть смерть показано великое множество. Другое дело, что касается это в основном Искр или богатых аристократов, способных заполучить их устройства и применить к относительно целому телу. Воскрешения столь часты в этой среде, что аристократам даже пришлось устанавливать правило, по которому титулы и наследственные права теряются при смерти — а то иммортократия стала бы повсеместной.
- Так, уже в первой арке барон Вульфенбах ничуть не сомневается в возможности воскресить Жюльенну, которой ДюПри только что пронзила кинжалом сердце — и просто просит слуг положить труп в холодное место до тех пор, пока у него дойдут руки.
- Сельников был убит Гилом но после воскрешён в виде головы в банке для допроса. Судя по более раннему упоминанию «людей, а не голов» — таких в замке Вульфенбаха много.
- Агата и Тарвек, подхватив смертельную болезнь, не находят средства лучше, чем помереть и воскреснуть уже здоровыми.
- киборг Доктор Миттелминд вообще помирает так часто, что выучил своих помощников возвращать его в строй за пять минут.
- Панч и Джуди (разорванные фон Пинн в конце первой арки на мелкие кусочки) тоже благополучно возвращаются к жизни стараниями Гильгамеша. Правда, они конструкты, их могли изначально сделать ремонтопригодными.
- Иное не просто воскресает, а с помощью специальной машины записывает себя в чужие тела — и может иметь более одной «восставшей» версии одновременно.
- В гробнице рода Гетеродин есть могила с пятью разными датами смерти. Видно, кто-то из древних Гетеродинов вовсю попользовался тропом.
- Зловещая лошадь — очень, очень зловещая лошадь, которую подцепил Ларс по пути обратно в цирк. Она была совершенно одна на месте ужасного нападения… потому что сама и любит жрать седоков. Днём — обычная коняга, ночью — отращивает зубы и красные глаза, щипы, при случае может дыхнуть огнём или выдержать существенные раны, вплоть до отрубания головы. После встречи с такой страхолюдиной Ларса надолго переклинило на конях…
- Жанровая смекалка — Ларс начал искать — и нашёл — секретный проход в канализации под замком за счёт тропа. Если у нас тут дама в беде, которую нужно спасти из замка злобного феодала, куда не попасть из-за стен и рва — значит секретный проход точно должен быть! И он на самом деле находится, причём далеко не один.
- Жестокий большой ребёнок — много кто, особенно из «искр», то есть местных сумрачных гениев. Для многих из них «начать делать какую-то крутую штуку, потому что она крутая, не думая о последствиях» — основной modus operandi. Даже самые здравомыслящие могут впасть в психоз и начать ТВОРИТЬ, причём во время оно они могут не только совершать чудеса от науки, но и проявлять недюжинную силу. Некоторые, наиболее мудрые, способны себя сдерживать и стараться применить способности во благо, злодейские — даже не пытаются, а особо «яркие» и вне лаборатории отличаются детской непосредственностью. При этом искры — основа местного прогресса и производства, почти все из них так или иначе принадлежат к правящей верхушке, а уконтропупить более-менее окопавшуюся искру для простого человека будет весьма тяжело, так что в большинстве случаев безответственность очередного безумного учёного — не его проблема. Из особо ярких примеров — обнаруживший существ из другого течения времени Гетеродин сначала решил, что это ангелы, спустившиеся с небес покарать его за грехи. А потом он выключил установку и откушал пирога. Даже слуги отмечают, что этот товарищ был прост в некоторых вопросах. Другой из того же славного рода провоцировал атаки, чтоб выскочить из-за угла с криком «Сюрприз!» Кто-то из них же соорудил в фамильном замке атакующих роботов в виде заводных тигров. Другие искры тоже отжигают: кто ложу в театре пулемётом оборудует, чтоб стрелять по плохим артистам, кто «успокоительный пирог» испечёт и лезет ко всем подряд в надежде таки успокоить кого-нибудь метким броском в морду…
- Ягер-монстры, как творение старых Гетеродинов, тоже во многом подходят под троп. Эти крайне сильные и трудноубиваемые суперсолдаты очень любят драки и воспринимают войну как какую-то игру, шутят шутки и обожают шляпки… При этом, как и старые Гетеродины, успели в своё время натворить столько жести, что даже после ухода под крыло де-факто правителя Европы Клауса Вульфенбаха их могут попытаться убить просто по старой памяти. Повзрослеть и стать серьёзными ягеры, в принципе, могут — но для этого должно пройти ну очень много времени.
- Из людей троп отыгрывает ДюПри, капитанша пиратского корабля и наёмница на службе у того же Вульфенбаха. С огромной радостью тыкает людей кинжалом, обожает драться, а на приказ убить кого-нибудь реагирует как ребёнок на порцию мороженного, а сам старый барон для неё определённо что-то вроде родительской фигуры.
- Закольцованная сцена — на борту Замка Вульфенбах Молох фон Цинцер уверен в себе и крутит хитрые планы, а вот Агата ничего не понимает. Когда она просыпается, Молох закрывает очнувшейся Агате рот ладонью и свирепым шепотом предупреждает: «Тихо! Тихо!! Я тебе ничего не сделаю, если не будешь глупить. Сейчас я уберу руку. Закричишь — пожалеешь. Я предупредил.» Позже, в замке Гетеродин Агата — уже освоившаяся наследница Гетеродинов, которая пришла забирать своё по праву, а Цинцер — пленник, работающий на кухне. Теперь уже Агата затыкает рот Молоху в точности повторяя те же самые слова.
- Затяжная шутка — когда Барон насильно ставит Мерло на должность ректора вместо погибшего Биттла, тот первым же делом со злости исключает Агату. Барон посылает взводного ягера её проводить в обход комендантского часа, но она думает, что того послали её сожрать, и принимается в голос вопить. Ягер пытается успокоить девушку, но спустя три кадра непрекращающегося вопля раздражённо рявкает, что может и передумать, если она не замолчит.
- Зритель в реальной ситуации — ранние арки замешаны на тропе из-за того, что местные жители пишут книжки про реальных искр. Сначала Агата оказалась «в истории про Гетеродинов», когда оказалось, что встреченные ей в замке Вульфенбаха юноши и девушки — дети реальных прототипов персонажей. Потом, когда вскрылась её реальная фамилия, уже воспитанники барона отмечали, что они попали в настоящее приключение, и помогают сбежать настоящей Гетеродинке. Ларс, закрыв собой Агату от удара барона, умирал с улыбкой, говоря, что для простого парня типа него большая удача хотя бы на малое время попасть в историю о Гетеродинах. Троп ещё более подчёркивается тем, что Ларс долго играл в театре Билла Гетеродина и страдал от панических атак — а под конец пересилил себя и стал уже настоящим героем.
- Играть самого себя — частый ход в начале комикса:
- в цирке не слишком одарённые или удачливые Искры… играют искр перед публикой. Просто заявить о своей искранутости без достаточной крутости — верный путь к у толпе на вилы или «помощником» к кому покруче. А если что-то странное показывает, например, фокусник — его никто и не заподозрит в применении волшебной науке. Даже если увидят что-то странное за кулисами — решат, что это часть готовящегося номера.
- ягерша Мама Гкика в Механиксбурге держит заведение с переодетым ягерами персоналом. Появление ягера среди одетых ягерами официанток и певиц никого не смутит.
- музы прятались в бродячем цирке — потому что в своё время, до массового увлечения братьями-Гетеродинами, в моде были искусственные клацы-музы. И настоящие устройства Рейна успешно прятались среди кучи подделок, играя перед зеваками самих себя.
- Гильгамеш, пытаясь собрать толпу, устроил потасовку с Гитой. В итоге его приняли за актёра, отыгрывающего Гильгамеша. Пришлось играть до конца, благо, шпионы барона всё поняли правильно.
- Иммортократия — правление Вольтера в Париже и Альбии в Англии. Первый киборгизирует сам себя и прожил уже столько, что лично встречался с Рембрандтом ван Рейном и настоящим Королём-Бурей, которые для всех остальных — древняя история. Вторая ещё старше. В остальных странах тропа стараются избегать: по обычаю права на престол теряются со смертью, так что править воскрешённому-пересобранному не получится.
- Инсценировка смерти — в арке цирка герои обманывают посланных искать беглянку ДюПри и Гильгамеша, надевая очки и кольцо Агаты на труп циркачки Ольги, которую всё равно убил и частично сжёг какой-то приблудный клац. Девушки были примерно одной расы, возраста, роста и веса — а остальное по изуродованному трупу разобрать сложно. В итоге погоня прекратилась, а барон потратил месяцы на выращивание клона из ДНК Ольги, пержде чем понял, что его обманули.
- сенешаль замка Гетеродин объявил себя погибшим во время атаки на замок, чтоб продолжать править в интересах города и Гетеродинов под фиктивной властью барона.
- Кабацкая драка — почти ежедневное мероприятие у ягеров в заведении Мамы Гкики. Кроме четверга — в четверг вечер поэзии. Оружие запрещено, но подручные предметы — это не оружие. В людском кабаке этажом выше тоже весело — благодаря этому звуки ягеров никому не заметны.
- Канализация — повсеместно большая, пригодная для путешествий и обитания всякой живности, со множеством ответвлений и ходов. В мире безумной науки просто не могли пройти мимо такого штампа. Золотари из родового поместья Тарвека даже удивляются, когда им говорят, что у других городах в канализации не водятся гули, гигантские светящиеся крысы и осьминоги-альбиносы. Что же там едят по-настоящему крупные монстры?
- под Механиксбургом тоже есть гигантская канализация — но местные монстры созданы Гетеродинами и потому им верны. А вот случайные прохожие могут нарваться на аллигатора-альбиноса.
- Париж настолько древний и развитый город, что его канализация плавно переходит в сеть пещер и туннелей, достаточно больших, чтобы там разместились целые подземные государства. Часть жителей которых не то, чтоб не выходили на поверхность — они вообще в неё не верят.
- Кнопка берсерка — много, серьёзных и смешных.
- После эпопеи с Иным, знатно проредившей Европу, Иное и, при осведомлённости, Лукреция Монгфиш стала кнопкой берсерка для многих людей. Особо её «любят» барон Клаус Вульфенбах и ягер-генералы. А уж когда Лукреция предложила ему остаться править в теле Гила…
- фон Пинн взрывается всякий раз, когда кто-то угрожает детям. Вплоть до потасовки с союзниками барона во время побега его врагов — при том, что ДюПри тогда убрала помеху, которая мешала самой Пинн выполнять её приказы.
- сама ДюПри, при всей её весёлой упоротости, крайне серьёзно относится к свободе воли. Убивать людей можно, подчинять — нет!
- золотое трио стоит друг за друга горой, Хиггс — защищает Зиту. Дополнительно Агата серьёзно относится к своим «подданым» в лице Механиксбурга и замка Гетеродин.
- общий случай: занявшаяся творчеством Искра крайне плохо смотрит на любые попытки ей помешать или отвлечь.
- шутки ради: Агата бесится каждый раз, когда упоминаются объёмы её бедёр. Что ещё смешнее, потому что фигурка на самом деле… выдающаяся, и сталкиваться приходится не только с комментариями людей, но и с беспристрастными физическими ограничениями.
- Комиссарша — по меньшей мере две таких:
- Бангладеш ДюПри, капитанша (частично разгромленой) банды воздушных пиратов, перешедшая на службу к тирану Европы, барону Клаусу фон Вульфенбаху. Выполняет операции по зачистке и наказанию, следит за границами, расстреливая потенциальных врагов. Отлично фехтует, носит крутую военную форму… Однако по характеру не холодная властная злодейка, а отмороженная жительница страны тёмных эльфов, которой просто искренне нравится убивать людей.
- Фон Пинн, она же Оталла, Музы Защиты. Биоконструкт (на самом деле — робот-клац, обшитый органической оболочкой) значительного роста и силы, имеет облик серьёзной и злобной женщины-блондинки. Имеет выдвижные когти, применять насилие может и любит, отвечая на любую угрозу подопечным молчаливой яростью. Ягеры от неё без ума.
- Комическое непонимание сути:
- Гил, прикидывающийся пиратом, ругается с Золой из-за того, что она сразу применила насилие к туповатому злыдню, который пытался спрятать важные детали и торговаться. Замок, слушая их разговор, передаёт Агате, что Гил сочувствует лже-гетеродинке и хвалит её ум.
- в сцене с Агатой, притворяющейся гадалкой, комично именно непонимание. Клиентка рассказывала девушке что-то, судя по всему, касающееся личной жизни — но Агата из-за незнания эфемеризмов ничего не понимает и спрашивает других циркачей, как она может делать предсказания, если даже не в курсе, о чём человек говорит.
- Комичное лицемерие — многократно:
- буквально в первых же сценах пролога безымянный ягер замечает, что встреченные им и Агатой лакеи — это какие-то выведенные, кажется, из хорьков конструкты, которые достались барону «в наследство» от побеждённой искры-создателя. «Прям как ягеры» — подкалывает Агата.
Вы не понимаете,«Это другое» — тут же реагирует ягер. - При первой встрече Кросп сокрушается, что его способности императора котов абсолютно бесполезны, потому что коты — тупицы, которые легко отвлекаются и забывают приказы через минуту. Годы спустя он сам про… терял шанс узнать важную информацию из-за того, что проголодался…
- Зола шутит о том, что у Агаты большая задница… при этом сама она далеко не худенькая в этом отношении.
- Виолета требует у Воула вернуть украденную пушку… которую она стащила у него же, но «по-честному».
- буквально в первых же сценах пролога безымянный ягер замечает, что встреченные им и Агатой лакеи — это какие-то выведенные, кажется, из хорьков конструкты, которые достались барону «в наследство» от побеждённой искры-создателя. «Прям как ягеры» — подкалывает Агата.
- Контроль чужого тела — создаваемые Иным осы влетают через рот и контролируют своего носителя. Осы «первого поколения» превращают жертву в зомбиподобного ревенанта, что уже достаточно плохо, поскольку ос Иное может создавать тучами. Более современные осы позволяют жертве оставаться совершенно нормальной на вид и даже в каком-то смысле понимать своё положение — но всё равно подчиняться приказам. И они могут овладевать в числе прочего и Искрами.
- Лукреция создала машину, которая записывает её сознание в чужие тела и позволяет «оттеснять» предыдущую личность. В случае с Агатой сработало, но та смогла спастись сначала с помощью своего подовляющего Искр талисмана работы Барри Гетеродина, а после уже и на чистой воле. С Золой сработало не по плану, так как сознание той было подкотовленно специально для «ловли» Лукреции; в итоге Зола может продуждать мысли и воспоминания Лукреции по желанию.
- Что-то подобное сделал Клаус Вульфенбах со своим сыном, Гильгамешем. Сам барон стал жертвой осы, а затем застрял в остановленном времени, но, чтоб не допустить развала империи, записал свою личность на пару с сознанием Гила в его тело.
- Замок Гетеродин может говорить, подчиняя тело человека через специальный шлем. Правда, сенешаль надевает его добровольно — у него даже череп заранее просверлен — и, поднапрягшись, может снять.
- Лукреция создала машину, которая записывает её сознание в чужие тела и позволяет «оттеснять» предыдущую личность. В случае с Агатой сработало, но та смогла спастись сначала с помощью своего подовляющего Искр талисмана работы Барри Гетеродина, а после уже и на чистой воле. С Золой сработало не по плану, так как сознание той было подкотовленно специально для «ловли» Лукреции; в итоге Зола может продуждать мысли и воспоминания Лукреции по желанию.
- Король-женщина — Парижем многие сотни лет правил Вольтер — Искра, которая киборгизиловала себя для продления жизни. Он носил титул Владыки Парижа (в оригинале — Master of Paris). О женском варианте никто и не думал, потому что никто вообще не ожидал, что Вольтер умрёт. Однако он был убит, и его власть над системами города перешла внучке Колетт. Казалось бы, если прошлый правитель был мужчина и master, то Колетт должна стать mistress. Однако mistress — это не столько «хозяйка», сколько «любовница» и даже «куртизанка», что в контексте всего Парижа разом звучит ну совсем уж гротескно-пошло. Так что Колетт осталась Master of Paris. В русском переводе пришлось обосновывать лишёнными двойного подтекста коннотациями с «Владычицей морской». Хотя если бы изначально выбрали вариант «Господин Парижа», то игра слов передалась бы в точности.
- Маленькая вещь на память — талисман Агаты — единственная вещь с изображением её родителей, да ещё принадлежащая её матери. Дядя дал его ей, перед тем, как исчезнуть, и взял обещание никогда не снимать. Так девушка и проносила его всю жизнь, не подозревая о том, что на самом деле это глушилка способностей Искры, которая позволяет ей прятаться от взора потенциальных врагов. После она продолжает носить тот же талисман уже для сдерживания Лукреции — но поначалу без былого энтузиазма.
- Метаморф — «конь», которого Ларс нашёл на месте нападения. Притворяется обычной лошадью днём… а ночью проявляет достойные Алекса Мерсера: отращивает оружие по всему телу, шипы и щупальца, меняет форму, дышит огнём. Отрубание головы его не останавливает: тварь просто отращивает гигантскую пасть на теле. Было остановленно только полным взрывом всего тела и сожжением остатков.
- Мисс Фансервис — много кто, Фолгио любят рисовать красивых персонажей. В первую очередь, конечно, протагониста Агата — фигуристая (что особо подчёркивается, например, невозможностью просто переодется в снятые с поверженных вражин штаны) девица, которая то в припадке вдохновения начнёт творить ночью в пижаме, то попытается в ней же выскочить за дверь камеры-спальни (обнаружив там целую толпу других гостей-пленников), то в плен попадёт… Зачастую вместе с ней недобровольный фансерфис генерирует Зита — но она, как амазонка, более привычна к лёгким нарядам.
- Молчун — Панч-Адам нем, причём был таким ещё во времена парней-гетеродинов (по крайней мере ягеры помнят его немым). Изъясняется в основном жестами, но обычно просто позволяет Джуди-Лилит общаться за двоих. После разрывания на кусочки фон Пинн и сборки заново Гилом заговорил, но всё равно болтливостью не отличается.
- Неожиданный наследник — несколько раз:
- Агата даже сама не знала, что она — единственная наследница рода Гетеродин. Более того, весь мир думал, что у Билла и Лукреции был вообще-то сын (на самом деле был, но был убит при атаке на замок и похоронен в склепе Гетеродинов; Агата родилась позднее, по крайней мере, леди Врин помнит, что Лукреция прибыла к ним в храм глубоко беременной). Тайну проихождения пришлось раскрывать лично Лилит-Джуди, приёмной матери и конструкту братьев-Гетеродинов; даже барон догадался раньше.
- Гил рос в замке Вульфенбах вместе с прочими детьми видных династий/заложниками как сирота без рода. Как-то они с Тарвеком влезли в архив барона и обнаружили, что Гильгамеш — сын поздней деревенской Искры, и его отец погиб от рук своего же колбасопроизводящего клаца. После Тарвек нарыл информацию о том, что Гил «на самом деле» сын известного злодея и врага барона Вульфенбаха; и только относительно недавно было открыто, что «сирота» на самом деле сын самого барона. Многие из старых знакомых Гила по Парижу на начало повествования всё ещё не в курсе.
- Неофициальное прозвище — много их:
- мини-клацы Агаты, в оригинале называемые просто «агатиными маленькими клацами» или «карманными клацами», от фанатов получили имя дин-ботов.
- гейстердам (в оригинале немецкое Geisterdamen), бледно-призрачных помощниц главной злодейки, фанаты перевели как духобаб (от Geister — призрак, и damen — дама). На самом деле куда проще выговаривать.
- злодейку Иное, на самом деле — Лукрецию Монгфиш, фанаты назвали Лу. Соответственно, личность Лукреции, записанная в чужое тело, получает приставку в виде прозвища: Лукреция в теле протагонистки Агата — Лугата, в теле клаца, которым раньше пользовалась сестра Тарвека Аневка — Луневка.
- Зола, бывшая певичка и лже-гетеродинка, получила кличку «Золушка» и, в обличье Королевы Зари — Зарина.
- Андроник Валуа, первый и настоящий Король Бурь, вернулся к людям в весьма плохом состоянии, так что получил кличку Андроид.
- Нечаянная правда — многократно:
- При первой встрече Отар называет Агату «прекрасной дочкой злодея», которая «пришла как раз вовремя», чтобы его спасти. Девушка, конечно, не дочь Клауса… но её мать — Иное, злодей из злодеев. И она на самом деле спасла Отара — на свою же голову.
- В первой арке Тео рассказывает детям сказочку, где логово Иного оказывается в подвале замка Гетеродин, а Клаус подцепляет осу. В реальности Иное — это Лукреция, жена Билла Гетеродина, которая на самом деле жила в замке. А Клаус весьма скоро после рассказа на самом деле заражается осой нового типа, которая может контролировать даже искр и позволяет носителям до поры вести себя совершенно нормально.
- Когда Гил пытается собрать толпу, чтоб войти в замок у всех на глазах, его — и Зиту — принимают за артистов. Когда он заявляет о себе как о сыне барона, из толпы в шутку называют дочкой барона и Зиту. Значительно позже авторы подтверждают, что Чамп, отец Зиты — это и есть Клаус фон Вульфенбах. Впрочем, и без этого показано, что Клаус знает язык амазонок и тренировал сына по методикам амазонок. Там же Гила обозвали чёртовым Королём Бурь — а затем выяснилось, что барон и вправду хотел подать сына как наследника древней династии, но не сложилось.
- После подселения Лукреции-Иного Агата решила передать сообщение о случившимся всем вокруг. Иное изменило сообщение, объявив «заражённым» Клауса Вульфенбаха, на тот момент — главную угрозу её планам. Однако позже Клаус на самом деле перешёл под контроль Лукреции, случайно подхватив осу, а Агата, наоборот, подавила злодейку своим талисманом. В итоге вышло, что Лукреция разоблачила свои же планы… ещё до того, как они сложились.
- Неэтичный учёный — много их. Многие Искры при проявлении дара сходят с ума, относительно адекватные часто ставят свои эксперименты выше морали, а оставшихся развращает власть, которую они получают за счёт своих чудо-изобретений. Особо выдаются старые Гетеродины — тёмные властелины даже по меркам сеттинга, где совершенно законно можно расстреливать актёров на подмостках за плохую игру — и Иное, попытавшееся превратить в управляемых ревенантов вообще всё население Европы и уничтоженное общими усилиями.
- Орёл — суперсила, решка — могила — несколько связанных вариантов. Во-первых, когда-то на месте замка Гетеродин был небольшой источник, которому поклонялся культ богини войны. Выпивший из него обычно дох в муках, но иногда исцелялся от ран. Первый Гетеродин, придя на это место, выпил — и обрёл повышенную живучесть, а после объявил эти земли своими. В дальнейшем источник был расширен до целой реки Дины, чудодейственная энергия из воды была использована для питания систем замка, и та самая, оригинальная вода стала основным компонентом ягер-пойла — напитка, который может превратить человека в сверхсильного, сверхпрочного, живучего и нестареющего ягера — но обычно просто убивает.
- Отказ от Зова — приключения Агаты начинаются, когда перед ней раскрывается портал и клац-фигура объявляет: «Это она!». Первое, что делает «она» — с криком забивается в первую попавшуюся подворотню, подальше от всяких странностей. Где её как раз и ждут фон Цинцеры, которые отожмут блокирующий способности талисман. После девушка будет раз за разом пытаться вернуться домой, к обычной жизни — но не получится.
- Поймать стрелу рукой — Йенка при первом же появлении ловит рукой стрелу, пущенную стражником. И говорит, что прощает только один раз. После этого стража устранилась и позволила ягеру на здоровенном медведе пройти в город.
- Пинн настолько крута, что ловит руками пули, которые руками же бросает Панч.
- Постоянная шутка — много. Некоторые живут одну арку, другие повторяются снова и снова или привязаны к конкретным персонажам.
- Гильгамеш говорит, что в него кинули бомбу. Снова и снова. Потому что он на самом деле не хотел убивать профессора Биттла, или расстраивать Агату, или лишать отца возможности покапаться в мозгах Искры — Биттл кинул в него бомбу, а он просто отбил её обратно!
- Отара Тригвассена выкинули в окно, и он, падая, кричит «Нечестно!» или, в другом переводе, «Негодяй!». Отар считает себя героем-спасителем мира от злых Искр, и потому сражается «честно» и негодует на тех, кто использует «грязные приёмы». Весь остальной мир сражается практично, и не считает хитрость в бою чем-то зазорным. Особенно в бою с сильной Искрой, которую по-честному не так-то просто унять.
- Никто не воспринимает всерьёз Агату из-за её пола. Барон, Молох, да даже замок Гетеродин — все ожидают, что крутые искровые штучки сделал мужчина (последний даже предположил, что Агата — наследник Гетеродинов, который любит одеваться в женскую одежду. Не самая большая странность, как для Гетеродинов…)
- Кроме того, Агата часто переживает из-за объёмов своих нижних девяносто. И страдает из-за них — например, не может снять с врага штаны по размеру.
- Никто не воспринимает всерьёз Гильгамеша, пока он не разозлится и не продемонстрирует свою силу. Но стоит надеть ягерскую шляпу…
- Искры пытаются командовать своими творениями: «Я создал тебя! Ты обязан мне подчиняться!». Это никогда не работает. Агате ещё повезло, что её мини-клацы просто надавали ей по ноге. Зато можно ввести очередное чудище в конгитивный диссонанс, если заявить, что вы _не_ его создатель.
- Понимание барона. Когда кому-то приходится иметь дело с идиотами, своевольными Искрами и прочей неудобной публикой, которую приходится брать авторитетом и насилием, он начинает «понимать» барона Вульфенбаха, который установил мир примерно такими же методами.
- Очередной крутой парень негодует, что ему доставляют проблемы и его же выставляют злодеем за то, что он сокрушил нападающего.
- Смертельные раилганы как метафора чего-нибудь пошлого.
- В арке Парижа многие студенты местных заведений поминают свою учёбу к месту и не к месту. Почему ты сделал это? Мне нужен был зачёт!
- Когда авторы хотят что-то показать читателям, они используют «Элегантную и тонко выполеннную» ссылку в тексте.
- Почему я тикаю? — во время привлекающей внимание драки Гил приклеивает Гите на спину волновой дестабилизатор. Эта бомбочка размером с гранату должна была уничтожить весь металл… но Гил перепутал боеприпасы, и в прах рассыпалась ткань.
- Прикинуться шлангом:
- ягеры как класс. Впервые появляются как туповатые громилы на подхвате у злодея, доставшиеся ему «в наследство» от других злодеев. Обожают драться и стрелять, имеют много зубов — и всё. Однако постепенно образ раскрывается, и оказывается, что ягеры вполне себе себе на уме, могут интриговать (в частности, хранят верность создателям на службе у барона), обладают чувством юмора и часто намерянно тролят окружающих. А на счёт драк и атак «в лоб» — то с их прочностью и силой они могут позволить себе такие развлечения. Огги прямо проговаривает троп: когда Пейн говорит: «Ты не можешь на самом деле быть таким тупым», ягер отвечает: «Могу, если захочу».
- Зола давит педаль в пол. Девочка-блондинка в розовом платьице на розовом дирижабле, которая говорит о платьицах и вечеринках, бывшая певичка… И при этом она уже была в замке Гетеродин и покинула его, назубок знает карту, отлично дерётся и без раздумий стреляет. Подсвечивает троп сама, когда без умолку обсуждает праздник и платьица… а потом говорит, что область, где замок может слышать их разговоры, закончилась.
- Проверка на вшивость — несколько раз:
- Гил сажает Агату, которая всё ещё притворяется помошницей-любовницей Цинцера, в свой самолёт, который падает из дирижабля… и не заводится. В итоге девушка моментально забывает о притворстве и начинает чинить машину на ходу.
- Карсон фон Меккан, сенешаль Механиксбурга, при личной встрече спрашивает Агату, говорил ли Панч что-нибудь о мастеле Гелиотропе. Правильный ответ — нет, потому что Панч немой. Но это мало кто знает из тех, кто не встречался с ним лично. Да и предположить сложно — парни-Гетеродины не смогли даровать своему творению речь?
- Тарвек, прячась под мантией-невидимкой от клацев-тигров, которые поймали Агату и Цинцра, спрашивает протагонистку, что она сделала с леди Врин. Дело в том, что Агата делит тело с Иным-Лукрецией, но память у них раздельная, так что этим вопросом можно отличить один разум в теле от другого.
- Профессор Героикус — положительные Искры невольно подпадают под троп. Самые известные — братья-Гетеродины, о подвигах которых до сих пор пишут книги и ставят спектакли. Были искренними альтруистами, которые к тому же переломили наследие своей семьи — потомственных злодеев. Их ближайший сподвижник, барон Вульфенбах, видит себя тропом — хотя получается у него всё не особо по-доброму, и репутация хромает на обе ноги.
- Отар Триггвассен (авантюрист и джентельмен) — обратный случай. У него репутация отличная — про него даже приключенческие книги пишут. Однако при личном знакомстве оказывается, что Отар — весьма опасный житель страны эльфов, мыслящий штампами бульварной литературы и пытающийся уничтожить всех Искр, чтоб освободить «простой народ». При том, что сам — Искра.
- Размножение обращением — ягеры, суперсолдаты, создававшиеся старыми Гетеродинами для службы в их армиях. В дело шли верные солдаты-люди и ягерпойло — особая смесь, получаемая из вод реки, на которой стоит замок Гетеродин. В результате значительная часть подопытных умирала — но некоторые выживали и становились ягермонстрами, оркоподобными гуманоидами с суперсилой, крайне прочным телом и неограниченным сроком жизни. Обычный ягер хочет драться и иметь крутую шляпу; самые старые несколько умеряют пыл и становятся более вдумчивыми ягергенералами.
- Рассказ в рассказе — в веб-комиксе часто встречаются врезки, посвящённые историям, которые рассказывают другие персонажи. Обычно это делает Рассказчик — но есть и гетеродинская история от Тео про рободракона с Марса, и другая гетеродинская история вообще от неизвестной МТА-авторши, и синопсис оперы про короля бурь (появившийся задолго до того, как в кадр попал настоящий король…). Это даже имеет определённое влияние на сюжет: так, Клаус использует переданную через рассказчика сказку как зашифрованное иносказательное послание для сына.
- Реализованная метафора — в шуточной врезке про Королеву Ласок Агата использует обезоруживающее (de-arming) устройство. Которое буквально отрывает монстрам руки.
- Робот под личиной человека — Аневка Штурмфораус, странный случай робота без всякой маскировки, который, тем не менее, столь хорошо «скрывался», что даже сам удивился тому, что он робот. Изначально Аневка была настоящей девушкой, чьё тело пострадало во время несчастного случая. Её уложили в поддерживающую жизнь капсулу, а для взаимодействия с миром присоединили к ней аватара-клаца в виде рободевушки. Со временем Аневка слабела, болела — и мыслительные способности всё больше происходили в клац-теле, а не в «мясном» мозге. Однажды биологическое тело умерло, а робот продолжил жить, как прежде, таская за собой труп в камере поддержания жизни и считая себя человеком, который взаимодействует с миром через роботизированное тело.
- Отилия фон Пинн, которая занимается защитой детей-заложников на дирижабле Вульфенбаха. Выглядит как человек с модификациями (а кто тут без них?), кто-то из детей считает её Лукрецией, к ней пытаются клеиться ягеры… но на самом деле это Муза Защиты, клац, сделанный легендарным Рембрандтом ван Рейном.
- Ружьё Чехова — много чего выстреливает годы спустя после появления.
- Талисман Агаты сначала просто теряется, потом оказывается подавителем сознания, который сдерживал её способности… а ещё погодя он вернулся уже как средство сдерживания Иного, которое записало свою личность в Агату.
- В самом начале фон Цинтер и Агата получают в «помощники» дурачка-уборщика «доктора» Вапнула, который даже говорить нормально не может. У него есть коллекция игрушечных мишек, о которых он «не сказал барону», чтоб тот их не отобрал. Позже выясняется, что Вапнул — на самом деле доктор, Искра, потерявшая разум после экспериментов барона. А ещё погодя — что он на самом деле создал кучу настоящих разумных медведей, о которых не сказал барону.
- Позже Лилит обосновывает необходимость скрывать дар Агаты даже от неё самой тем, что девушки-Искры просто пропадают. В следующей же арке показывается принц Ааронев Шестой, который похищал девушек-Искр и пытался записать в них личность Иного… обычно с плачевным результатом.
- Едва раскрыв секрет циркачей, Агата решает дать им эффективную защиту. Потом это забывается, а улучшения сводятся к увеличению проходимости повозок… но когда барон попытался устроить засаду в цирке, выяснилось, что Агата руками дин-ботов таки реализовала планы по превращению почти всего цирка в оружие.
- В бродячем цирке Агата находит Моксану — одну из Муз Ван Рейна, крайне сложных, почти живых клацев, которых до сих пор повторить не могут. В дальнейшем творчество Ван Рейна будет встречаться очень часто — вплоть до того, что Муза времени как-то замешана в путешествиях во времени, из-за которых и начался весь сыр-бор.
- В самой первой арке Гил замечает, что его письма друзьям из Парижа кто-то перехватывал, из-за чего им показалось, что он оборвал с ними контакты. Позже выясняется, что Гил давным-давно вёл переписку при участии его будущей невесты Ксерксефонии фон Блитценгаард, которая давным-давно читала письма и отличается крайней заинтересованностью в Гильгамешее.
- Сказитель — сабж периодически возникает в сюжете. Он появляется на первом листе, рассказывая детям сказку о братьях-Гетеродинах и выдавая читателю кусочек сеттинга, мелькает то тут, то там, подрабатывает снотворным в больнице, где в итоге сходится с Вульнебахом, который использует сказителя для передачи зашифрованного послания в виде легенды о Короле Бурь.
- Сыворотка правды — использовалась на Агате Аароневом, который пригласил её на обед по праву феодала, хозяина города. В итоге «актриса» моментально рассказала о том, что она наследница Гетеродинов, которая сбежала из замка Вульфенбаха. И ещё кучу всего, вплоть до того, что Тарвек милый — она буквально не останавливалась. А потом ей поплохело от передозировки.
- Технология получения сверхспособностей — тут способов проапгрейдить человека множество, от киборгизации до химеризации. Особо ярко показаны ягеры. Эти бойцы создавались старыми Гетеродинами из людей с помощью ягер-пойла, изготавливаемого из текущей рядом с замком Гетеродинов воды. Многие умирали, но кто выживал — становились ягер-монстрами: физически сильными, трудно убиваемыми, почти не стареющими суперсолдатами с инстинктивным презрением к смерти и верностью своим создателям. У некоторых из них помимо этого ещё и особые способности имеются, типа способности Гкики менять цвет кожи.
- Технофэнтези — Фоглио предпочитают термин «газоламповое фентези». С одной стороны, никакой магии тут нет, а все одарённые — гениальные учёные. Но количество всяких вундервафель и их шизотехнологичность не позволяют считать произведение фантастикой. Тут в одном стрипе могут быть роботы-клацы, мутанты, суперсолдаты нескольких видов, лёчемёты, загримерованные под людей конструкты…
- У нас не такие орки — ягермонстры. Собирают черты нескольких архетипов. Созданы тёмным властелином для того, чтобы сражаться в рядах его армии; сильны, прочны, зубасты; кровожадны и любят поединки, если и обладая какой-то моралью, то — моралью рыцаря крови; имеют крайне плохую репутацию у людей, вплоть до казни по факту принадлежности к виду; не бывают детьми или стариками, потому как делаются сразу из взрослых головорезов и, обратившись, не стареют; растут всю жизнь; бывают разноцветными, в том числе частенько и зелёными; объясняются на людском языке, но с очень своеобразным акцентом.
- Умный — не значит мудрый — местные гении-Искры крайне умны — настолько, что могут, например, разработать энергетическое оружие, генноинженерных конструктов или силовые поля в сеттинге Нового времени. Однако за пределами суперспособностей они крайне не мудры. Начиная с того, что значительная часть искр банально сходит с ума при активации способностей, многие оставшиеся имеют видимые даже непрофессионалу акцентуализации, и даже самые вменяемые имеют выраженную профдеформацию в сторону своей любимой специальности. Ситуация, когда куча Искр стоит вокруг пропасти и придумывает разные техномагические способы спуститься при том, что рядом лежит катушка с верёвкой — весьма типична.
- особо стоит упомянуть Мерло. Человек на наши деньги весьма умный: университетский профессор из мира, где высокая наука благодаря Искрам шагнула далеко вперёд, правая рука профессора Биттла — Искры и правителя города, и всё это — без читов в виде врождённого таланта. Он ещё и боевым клацем как минимум управляет, а то и вовсе сам его собрал. Однако:
- Сначала сдал патрона барону просто от обиды на то, что его использовали как тест-тренажёр для Гила, а не для настоящей работы;
- Затем выпнул из университета Агату — просто так, чтоб сорвать злость и использовать только что полученную власть;
- Потом выяснил из расшифрованных архивов Биттла, что Агата — Гетеродин, и вместо того, чтоб сразу донести — испугался, что его накажут за её отчисление, и начал поиски лично;
- Ничего не найдя — потому что Агата в это время была пленницей в замке Вульфенбаха, которому Мерло должен был служить — убил команду дешифровщиков и уничтожил записи, в попытке скрыть своё участие.
- Попал в самую смертельную тюрьму барона, замок Гетеродин, со сроком «пока замок не починится или пока баллов для освобождения не наберёшь». Когда в замок заявилась Агата, наследница Гетеродинов, что весьма скоро обещало или починку замка, или как минимум его уход из-под власти барона — полез мстить ей верхом на клаце с пулемётами. Потратил все патроны, стреляя в белый свет, как в копеечку. Помер.
- особо стоит упомянуть Мерло. Человек на наши деньги весьма умный: университетский профессор из мира, где высокая наука благодаря Искрам шагнула далеко вперёд, правая рука профессора Биттла — Искры и правителя города, и всё это — без читов в виде врождённого таланта. Он ещё и боевым клацем как минимум управляет, а то и вовсе сам его собрал. Однако:
- Тот случай, когда мозги и амбиции только мешают персонажу жить. И он мог бы справится куда лучше б, если б не делал вовсе ничего.
- Унисон — перед прибытием четы Вульфенбахов в университетскую лабораторию доктор Мерло сваливает на Агату задачу прибрать лютый бардак за полчаса. Та методом «затолкать всё лишнее в кладовку» справляется за 29 минут, вызывая у Мерло и Глассвича дружное «Ого».
- Фантазийные дирижабли — характерны для сеттинга. Большая часть аппаратов тут легче воздуха. Особо отмечается замок барона Клауса фон Вульфенбаха — построенный целиком поверх гигантского дирижабля.
- Фейспалм — много кто:
- Гил, оставленный отцом разбираться в мастерской Клеев, сперва раздражённо трёт переносицу от спора двух ягеров, кто будет грузить в телегу вырубленную усыпляющим газом Агату, а во время нападения клаца — уже полноценно хватается за лицо после неудачной попытки остановить ягера-блондина от уничтожения машины.
- Актёр, игравший Панча, шлёпает себя рукой по лицу после того, как не понимающие разницы между реальной историей и художественным произведением ягеры начали расказывать ему, что он играет неправильно. Панч не был идиотом, он был крутым! И это в постановке, где перебрасывание пирогами между Панчем и Джуди — самый простой способ нагнать юмора и отвлечь зрителя от просчётов прочих актёров.
- Позже, впрочем, он же вынужден выслушать критику за слишком топорную игру от актёра, играющего Клауса. Так что может быть, ягеры были и правы.
- Во флэшбеке Зита вгоняет в троп сама себя, когда вырезает целую крепость воздушных пиратов… не оставив в живых никого, кто знал бы, откуда именно шёл захваченный пиратами дирижабль. Так и ходит до сих пор в поисках того, кто хотя бы слышал о её родине.
- Гил демонстрирует троп, когда доктор Сан говорит ему, что история с гетеродинкой и ранением Клауса Вульфенбаха уже пошла в народ.
- Агата фейспалмит, когда Виолетта начинает обсуждать платья для вечеринки, которую герои устроят, когда разрешат все проблемы… при том, что проблем немерянно и вообще не понятно, кто доживёт до конца.
- Гкика фейспалмит, когда Агата использует мощную искронутую технику для расчистки пути к наблюдательной башне… настолько мощную, что та сносит не только завалы, но и саму башню.
- Агата снова фейспалмит, когда оказывается, что разумный поезд, который любит обжираться и ненавидит расписание, отдали пунктуальным и аскетичным монахам-железнодорожникам ордена Корбелитов.
- Димо, назначенный генералом после того, как все старые генералы застряли в остановленном времени Механиксбурга, фейспалмит, когда понимает, что ему теперь отвечать за всех прочих идиотов. И следить за тем, чтоб они не дрались между собой, пока перед лицом нет врага.
TV-Tropes/Упоминания
A
- A Hero to His Hometown — runs along more believable characterizations, so there’s a lot of this.
- «Sure, the Heterodynes were dangerous lunatics — but they became our dangerous lunatics!» The Heterodyne lords of the past, until Agatha’s father and uncle, raided surrounding territory, sometimes far afield, pillaging, looting, and causing a lot of destruction even aside from the lords' Sparkiness. But they always took care of their people.
- You may compare the preferred treatment of the Jägermonsters away from, under and in Mechanicsburg. Jaegers are heroes and well-loved inside Mechanicsburg and Heterodyne territory, but because they were the super-soldiers who rode closest to the Heterodyne lords on their raids, many people still fear and hate them. It doesn’t help Barry and Bill dismissed them and confined them to Mechanicsburg, rather than try to redeem their reputations; Jaegers will do anything for their lords -including putting up with Bill’s wife Lucrezia treating them like objects.
- Opinion of Klaus Wulfenbach varies greatly. Many higher-ranking noble resent being subordinated to a mere baron. Commoners are more likely to appreciate the (relative) peace he brought to Europa, since they now tend to get caught in the middle of fewer Spark feuds and petty wars.
- Abandoned Info Page — «The Story So Far.» The rest of the info pages are kept up-to-date, though, including separate cast lists for each book (with updated descriptions for even pointless one-shot characters).
- Abduction Is Love (Кража невесты) — Gender-flipped, when Old Man Death tells his granddaughter about the time he was sacking a castle, only to be kidnapped and ravished by a wild princess. She really didn’t want to hear any of it.
« |
Old Man Death: Even today, your grandmother is a remarkable woman. |
» |
- Absurdly Cool City — Mechanicsburg (also see the next page). It became a modern city filled with tourists after the disappearance of its former rulers. However, when Agatha, the rightful heir, returns and the Doom Bell is rung, the city reverts back to its old self. Also, the city is controlled by a sentient castle and all residents are automatically loyal minions of the Heterodyne.
- Absurdly Sharp Blade (Офигенно острое лезвие) — Occam’s Razor, forged by Occam Heterodyne. In the words of a Jägergeneral «Dot ting ken cut through anyting!»
- Abuse Mistake — Bangladesh DuPree has a bit of an obsession with Tarvek, apparently dating from when they were both in Paris and Bang had kidnapped him. It seems to be Played for Laughs at the start but when you start thinking about what she’s actually saying — «Hey, do you still have those little scars?» — Fridge Horror starts to set in. It’s recently been confirmed that yes, Bang did physically torture him, and the fact that Gil has now set her to work as his bodyguard whilst he’s asleep is more than a little worrying.
« |
Bang: I wanna see if he's still got those beautiful scars! Gil: I told you — the chrono spillage healed everything. Bang: Nooo! I worked hard on those! |
» |
- Academy of Adventure (Школа с секретом?) — the school aboard Castle Wulfenbach. It provides schooling and training for the future rulers of Europe and further afield (at least one from China, one from India and one from the Middle East), and the fact that a lot of them are Sparks or the children of Sparks means that there are a lot of shenanigans. Their carer/teacher/mother figure is Super-Soldier and Dark Action Girl Von Pinn, which doesn’t improve things. Baron Wulfenbach just generally seems resigned by it all.
- The University of Paris is another one due to the large percentage of sparks in the student body. The Master seems to like using the sparks in the student body to deal with the troublemaking sparks that Paris attracts as a means of keeping both groups occupied and out of his hair.
- Accent Slip-Up — does this as a Wham Line to reveal that a character is more than the Unfazed Everyman he has up to this point appeared to be: when the woman he’s becoming sweet on is badly hurt right before his eyes, Airman Higgs lets just the tiniest edge of a Jägermonster accent show as he prepares to take on her attacker.
- Accidental Kiss — Agatha kisses Gil in the thrill of victory.
- Achilles' Power Cord — Anevka is a clank (robot) body created for a fatally injured noblewoman. She needs to stay connected to the large container where her actual body is kept in stasis. Near the climax of the story arc, the cables are cut and she freaks out when she feels no different — it turns out the real body is long dead inside the container and she has become an autonomous A.I. with Anevka’s memories.
- Acting in the Dark — In-Universe: When Agatha Heterodyne is posing as an actress in a traveling show, a local governor requests a command performance of «The Socket Wench of Prague» — implied to be a filthy bawdy play. Agatha’s more worldly castmates have her learn the dialogue without any context, which leads to a hilariously realistic performance since she has no idea what’s coming.
- Adam and/or Eve — The promethean constructs Punch and Judy live as regular people under the names Adam and Lilith Clay. In this case, every part of both names are significant. Lilith was traditionally (in Apocrypha) the first woman, and made from clay like Adam, instead of from Adam himself. This makes the two constructs equal to each other.
- Adaptational Comic Relief — In-Universe. The Heterodyne Boys books portray Punch as The Klutz and Dumb Muscle and Klaus Wulfenbach as a Cowardly Sidekick and The Comically Serious. («Klaus keeps his dignity, or tries to. That’s what makes him funny!») The real Genius Bruiser Punch doesn’t like the stories much; the real Anti-Villain Baron Wulfenbach sometimes seems to feel the same way, although he’s also been known to say they’re Actually Pretty Funny. (The general public don’t really seem to make much of a connection between the comedy character they laugh at in the stories and the Baron who rules the continent with an iron fist, although it’s implied to be a bit of catharsis on their part.)
- Adopted into Royalty — Jiminez Hoffman was adopted by the Mole King for suggesting a way for them to end their war with the Argurons: Altar Diplomacy. They decided that he should do it, since he was now a Mole Prince, and also the same species (human) as the Argurons. It turns out to be a Perfectly Arranged Marriage in the end, although it takes them most of the Paris arc before Hoffman figures it out—Princess Larana has a bad case of Cannot Spit It Out.
- Adorable Evil Minions (Милые головорезы) — has a (so far) non-evil example: Agatha Heterodyne’s clanks. They’re also surprisingly (maybe dangerously) competent.
- Advantage Ball — Most stretches of dialogue in Girl Genius can be described according to this, with the butt of the jokes being the ones not currently possessing the humorous Advantage Ball.
« |
Tarvek grabs the ball! Gil struggles, but Tarvek gets in a solid jab! But who’s that? Bangladesh Dupree tackles Tarvek from out of nowhere, grabs the Ball and starts piling on the humiliation… But then Vole appears, charming Bang’s pants off with a bloodthirsty Villainous Rant, and picks up the ball. Ball occupied, Gil and Tarvek are able to have a conversation on equal terms, until Othar Trygvassen, GENTLEMAN ADVENTURER!, gets the drop on Vole! But what’s this?! Gil goes for the dropped ball, grabs it with both hands, runs with it AND HE SCORES, dropping three of his opponents down a trapdoor to a long fall, and wounds the last — Bang — with a vicious playground taunt! What a game, ladies and gentlemen, what a game! |
» |
- Adventurer Outfit — Lord Moonbark, who’s been «skulking about collecting the notes of dead sparks» for Her Undying Majesty but has still found the time for some adventure, no doubt likely because he’s a spark himself is introduced wearing a pith helmet, and a herringbone suit with leather elbow patches.
- After-Action Healing Drama:
- Gil collapses after he stands off the attackers, and the jaegers get him to Mama Gkika’s. This at first appears to be just sneaking about, but there we learn that Mama resorted to some heavy duty medicine to save and revive him.
- Resplendent Immolation, caught from invading the Castle or more likely an assassination attempt on Tarvek, leads to a truly epic arc involving curing no less than three people before they explode.
- After Captain Hawkins, some Smoke Knights, Martellus’s spark hounds and his chief assassin and Gil and Bang have a battle over Tarvek, with Martellus’s faction trying to assassinate him, Gil patches up Tarvek from his many poisoned knife wounds.
- After-Action Patch-Up (Перевязка ран после битвы):
- Zola starts one with Gil right after the fight with Dr. Merlot, and talks about past ones, where Gil also moved too much. Agatha is not pleased, but can’t stop to make a girly fuss over him.
- Agatha insists on one with Gil before they treat Tarvek — he was shot and thrown across the room, and she’s not going to take his word for it that he’s fine.
- Higgs lugs Zeetha to Mama for treatment. Which lets the Castle heckle him about him and her.
- A non-romantic version: Moloch bandages Agatha’s hand as she tells him about the test.
- Snaug, on the other hand, deliberately plays up the romantic aspects as soon as she realizes she can use the black eye.
- After Hoffman electrocutes himself one panel shows Larana tending to him.
- Against My Religion — Today is the feast of St. Bungi: my religion forbids vertical travel today!
- Air Quotes — Tarvek uses air quotes to mock the purportedly inescapable death trap he’s just watched someone easily escape:
« |
Tarvek: Oh, by the way nice «death trap.» |
» |
- All Amazons Want Hercules — Captain Bangladesh DuPree — the only time she shows any sort of attraction to anyone is to the ex-Jaeger Vole, more specifically once he starts talking about why he’s changing his allegiance.
« |
Vole: Dot’s gonna be some var! Messy, terrible, civil var! De empire vill be in flames! De pipple vill be crushed between hyu! Hyu vill unleash an ocean ov blood! Dis is more den Hy effer could heff hoped for! IT VILL BE GLORIOUS! |
» |
- It only gets better once Gil pulls Vole out of the timestop and he ages hundreds of years in a few minutes — since Jaegers are immortal, this means him getting twice as tall, twice as broad, teeth as long as your hand, spikes growing out of his shoulders…
« |
Gil: DuPree, I’m really sorry about this. I’m doing my best to- Bang: Oh… Oh wow! Gil! Is it Christmas? My birthday?! |
» |
- All Theories Are True — Gaslamp Fantasy Girl Genius is all about this, but then, at least one character states that a strong spark is actually a Reality Warper.
- Alliterative Title — Girl Genius.
- Alone in a Crowd — this strip, shortly after Lars dies from jumping in front of an attack meant for Agatha. While the battle continues to rage around her, it’s all washed out and out-of-focus as she kneels over the body in stunned shock.
- Already the Case:
- Kjarl Thotep calmly explains that the temporal blockage in Mechnicsburg can’t be very serious, because if it was «then -heh- you would have Dreen». Someone explains to him that they’ve had Dreen for a long time before the blockage, and he freaks out.
- An English Spark warns that Agatha will be in danger if she continues her current line of research. Even the comparatively cautious Tarvek brushes this off since Agatha is always going to be in some degree of danger due to her being the Heterodyne.
- Alternate Identity Amnesia — an alternative version, with Big Bad Lucrezia’s possession of Agatha. Neither of them can remember anything that happened while the other was in control of Agatha’s body, which leads to more than a few issues when Lucrezia puts plans in place that no-one then knows about — one example being the wasping of Baron Wulfenbach, leaving him susceptible to Lucrezia’s commands. No-one knows that he’s been compromised and could potentially be used as Lucrezia’s puppet, at least at first, and he can’t talk about it.
- This amnesia has been useful to Agatha though, allowing her to build a device to project a message to the world (or at least a localised part of it) that she has been possessed and that people should aid the Baron. The Manipulative Editing that follows and completely reverses the meaning of her message is more the fault of Tarvek than Lucrezia.
- Alternate Species Counterpart — while they don’t look like them, when Tarvek and Gill wonder if Dingbot Prime and Dingbot Deuce somehow have the Spark, since they’re so good at building secondary Dingbots, they wonder if they act like Sparks in other ways. They look at how the two Dingbots are fighting and threatening each other and declaring themselves king, and then look at each other. The parallel is completed when Agatha builds a Dingbot Queen who gets them to stop fighting by heterodyning.
- Alternative Number System — in world of mad science, there’s bound to be examples showing up: «Tell the landlord that he is to stop trying to make change in base eight, or he’ll pay his taxes in base twelve.»
- Amabie — a page from April 2020 depicted a sailor/submariner background character with a large, colorful chest tattoo of Amabie (beneath a tattooed banner that helpfully reads «AMABIE»).
- Ambiguous Syntax — in side-story «Ivo Sharktooth: Private Jaegar», Sharktooth tells his Friend in the Black Market «Hy iz here for a client». The black marketeer replies that they don’t sell people, so he’ll have to find one the old-fashioned way.
- Amplified Animal Aptitude — subverted. Krosp the talking cat is a mad scientist’s creation, endowed not just with intelligence and speech but also the ability to command all other cats, creating an unseen army of spies, messengers and saboteurs wherever he goes. Emphasis on «mad»: cats obey Krosp, but they’re animals. They’re not sapient, they can’t reason, and if they understand their orders they have an attention span of seconds. Krosp’s «ability» to command cats was his intended purpose, but the only problem that was solved by creating Krosp was the issue of communication. Cats can understand him and vice versa, but he still has to get their attention, get them interested enough to do what he’s asking, and care enough to do it for long enough to actually finish the job. Seeing as they’re cats, it was this last one especially that caused problems. According to Krosp himself, he easily gets their attention and gets them interested but he can’t always make them understand what he wants, and then the attention span causes them to forget about what he told them to do.
- Amulet of Concentrated Awesome — inverted with Agatha’s locket before it’s used to shut down Lucrezia. With it, she’s an ordinary girl that can’t build a clank to save her life. Without it, she’s one of the most powerful sparks in the entire world.
- An Ice Suit — in a winter seasonal poster, Agatha is walking in a winter scene, and dressed in a fur-trimmed coat full of strange mechanical trimmings, including a crown made of small, old fashioned power conduits.
- Ancient Order of Protectors — The Corbettites are a monastic order who both run a Europa-spanning railway system, and collect and store away dangerous Sparky artifacts in their catacombs.
- Ancient Tomb — the Family Crypt of the Heterodynes is hidden deep beneath Mechanicsburg and is full of tombs decorated with imposing statues, skulls and apparently has the occasional vampire wandering its halls.
- And I’m the Queen of Sheba:
- When Gil tries to introduce himself to a crowd in Mechanicsburg as the son of Baron Wulfenbach, the crowd (who had just seen him in a rather humorous fight with Zeetha and had started to throw coins at him) immediately shout, «And that’s (Krosp, a cat) the Baron’s dog, is it? And she’s (Zeetha) the Baron’s daughter and those (Theopolis and Sleipnir) are your oafish minions, and you’re the gol-dang Storm King!» Since Gil needs a crowd to witness him entering Castle Heterodyne in order to add legitimacy to Agatha’s claim to be the new Heterodyne heir, he answers, «Ha! Ha! That’s right! So follow me, folks! 'Cause the show’s just starting!» For bonus points Phil Foglio later confirmed that Zeetha is indeed the Baron’s daugther. Extra bonus points it’s being hinted that Gil is a contender for the Storm Crown. Waiting for Krosp to start barking at this point.
- A copy of Lucrezia’s mind has been downloaded into Agatha’s body:
« |
Lucrezia: Ow! Tarvek! Don’t be a fool! Aid me! I am the Agatha girl! Tarvek: Yes, and I’m the Queen of Skral.note |
» |
- Jorgi the Jägermonster uses this towards an uppity airship captain.
« |
Captain: Nonsense! We are a communications— Jorgi: Pft. Und hy am de princess Hasenpfeffer ov Spätzle! |
» |
- And again, when a chef in Queen Albia’s kitchens tries to remove Krosp, assuming he’s a pet, or a lab animal, or a circus animal. Eventually Rakethorn intervenes:
« |
Rakethorn: Sorry for the trouble, but I am Commander Hadrian Rakethorn, and this is Krosp the First, the Emperor of All Cats. Chef: Emperor? And you are saying he is the Commander Rakethorn? Krosp: Yeah, what do you think of that, pal? Chef: I think «And I am Jack Tarr.» I think the Commander Rakethorn needs no trained monkeys. No circus animals in the kitchen! Shoo!! |
» |
- And Then I Said — this scene has a Jaeger tying to talk about how he got his hat (Jaegers care a lot about their hats) but gets shut down by his companions, who know the story because they were all present.
- And Then What?:
- Lots of Sparks have plans along the lines of "Create invincible army of lobster-constructs And Show Them All, " without considering what happens after they’ve conquered the kingdom just to prove that they can. Most of them end up attacking the Baron Wulfenbach. Assuming they survive the experience, they’re mostly happy in his labs, where they don’t have to worry about anything but inventing.
- Subverted with Othar. His plan of «Kill all Sparks, then myself, ending the threat of Sparks forever» isn’t exactly genius, but at least he has an answer.
- Angry Fist-Shake — after Dimo crushes one of the Geisterdamen’s giant riding spiders she shakes her fist skyward while angrily yelling in her unknown language.
- Animal Espionage — Krosp is an uplifted cat who was created specifically to bend ordinary cats to his will and make them serve as spies and saboteurs. The experiment succeeded in giving Krosp human-level intelligence and making other cats desire to obey him, but the project ultimately failed because ordinary cats couldn’t understand complex commands, and they have terrible attention spans anyway (so if he could get them to understand what he’d wanted they’d set off intent on doing it… and then promptly get distracted by an interesting glint of light or similar and forget about it).