Гулаги и рабы

Вкратце Порядки социалистических стран, показанные в чернушно-злодейском свете

«	Мне не нужны доказательства — я говорю ПРАВДУ!	»
— Фильм «Покаяние»

Доказательства? Какие такие ваши доказательства? Cocainum!

Социализм — справедливый и прогрессивный строй, несущий счастье трудящемуся человечеству? «Да как бы не так!» — заявляют авторы некоторых художественных произведений. Знакомьтесь с гулагами и рабами — крайне негативным восприятием социалистической системы, при котором правление коммунистов выведено как форменная антиутопия. Здесь вам расскажут о жестокой красной Госбезопасности, что массово сажает в концлагеря, пытает и казнит невинных людей по самым нелепым причинам; лживой пропаганде, промывающей населению мозги историями о мнимых врагах народа и дутых успехах в хозяйстве; нищей и голодной жизни простых граждан на фоне неимоверных роскошеств партийцев; неадекватных ограничениях в духе «шаг влево, шаг вправо — расстрел», и о многих других «ужасах коммунизма». В итоге социализм показывается кровавым станком, который безжалостно убивает самых храбрых, инициативных, талантливых и высокоморальных и оставляет забитых и затравленных «совков», способных разве что глушить водку и лобызать когтистую лапу, рвущую их на куски. Ну, и, конечно же, не обойдётся без зловещих вождей типа Сталина, расстреливающего десятки миллионов, или Берии, насилующего школьниц целыми классами.

Как сеттинг художественного произведения, ГиР наполнен подлыми доносчиками, свирепыми вертухаями, карателями-отморозками, некомпетентными политруками, тупыми и бескультурными люмпенами и рабочими и прочим мерзким паноптикумом в коммунистической обёртке. Противостоят же этим «краснобесам» невинные жертвы режима, правдорубы-диссиденты и, опционально, добрые иностранцы, пытающиеся помочь бедным обитателям соцлагеря побыстрее сбросить кровавую диктатуру и установить Управляемую Демократию™.

Смежные тропы:

• Красная угроза — когда коммунисты не останавливаются на «гулагах и рабах» в собственной стране (или ещё не организовали ГиР за неимением власти) и покушаются на «свободный мир» с помощью внешней экспансии и/или революционной деятельности.
• Унылый Совок — здесь фокус смещён на товарный дефицит в магазинах (включая необходимость выстаивать долгие очереди или «доставать» товары хитрыми путями), бытовую необустроенность и прочую «серую жизнь» рядовых советских граждан.
• Кино и немцы — параллельный жанр отечественного кино на тему Великой Отечественной Войны.
• Светлое советское прошлое — инверсия ГиР.
• Смердяков — постсоветский вариант тропа любит рассуждать о том, что «большевики расстреляли и сгноили в гулагах всех хороших людей, отчего в стране остался только генетический мусор». На встречный вопрос «А ты, который тоже остался, тоже мусор?» ответы по парадоксу Смердякова могут быть самые разные.

Примеры

«	Я другой такой страны не знаю, Где так вольно больно дышит человек.	»
— Филк на «Песню о Родине»

Фольклор

• Выражение «мазать лоб зелёнкой», как аллегория смерти или казни, пришло именно из сталинской эпохи: зэка того времени любили рассказывать «политическим» хохмы ради, что перед расстрелом заботливые палачи им намажут лоб зелёнкой — чтобы, значица, пуля инфекцию не занесла. На самом деле никакой зелёнкой лоб, конечно, не мазали — в то время умершим (не обязательно от расстрела) зэкам сотрудники лагерей писали зелёнкой арестантский номер на бедре. Соответственно, сначало выражение звучало «намазать зелёнкой ногу», а потом уже трансформировалось в более черноюморной вариант, известный ныне.
• Многочисленные анекдоты советского времени:

«	Советский вариант сказки «Репка»: Вытащил дед репку. Посадили дедку за репку. Бабку — за дедку. Внучку — за бабку. Жучку — за внучку. Кошку — за жучку. Мышку — за кошку… Но мышку посмертно реабилитировали.	»

«	В тюремной камере: — Какой у тебя срок? — Двадцать пять. — За что? — Ни за что. — Врёшь! Ни за что десять дают.	»

«	В 30-е годы мужик заполняет анкету и дошёл до вопроса «Как спите с женой?». Что писать? Напишешь «слева» — пришьют левый уклон. «Справа» — правый уклон. «Сверху» — возвышение над массами. «Снизу» — идешь на поводу у масс. Написал: «Сплю отдельно, занимаюсь онанизмом». Ему дали 10 лет «за кулацкий уклон и растрату семенного фонда».	»

«	Как-то вождь всех народов товарищ Сталин смотрел очередной кинофильм перед выпуском его в массы. После просмотра Сталин раскурил свою трубку, попыхтел и, наконец, произнёс: — А что это у главного злодея усы, как у товарища Сталина? Это что, заговор? Товарищ Берия, расстрелять актёра, гримёра, сценариста и режиссёра. — Есть! Насмерть перепуганный режиссер: — А может, мы ему просто усы сбреем? — Или так.	»

«	Вечер. Сидит семья дома. Вдруг звонок в дверь. Поглядели друг на друга: кому идти? Решил открывать дедушка, ведь он самый старый. Доолго-предооолго идет по коридору. Бежит обратно радостный, ноги за ним не поспевают: «Не волнуйтесь, это пожар!»	»

«	У Сталина пропала трубка. Берия начал расследование. К вечеру арестовали сто человек, а утром уборщица трубку нашла. Сталин звонит Берии: «Лаврентий, нашлась трубка!» — Хорошо, товарищ Сталин, но у меня уже все, за исключением одного, признались, что украли трубку. — За исключением одного? Продолжай расследование.	»

• Субверсия в анекдоте про дедушку, который «за политику сидел — комсомолку изнасиловал» (или вообще пионерку). Отражают тот факт, что в ряде случаях «жертвы режима» оказывались обыкновенными уголовниками, либо совершённые ими преступления действительно имели «политические» аспекты (типа убил председателя колхоза), которые изначально приводили к существенному увеличению срока заключения, однако в последующие десятилетия при пересмотре дела приводили к реабилитации по формальным признакам.
• Приписываемое Сталину выражение «Был бы человек, а статья найдётся». Нечто подобное в 1940-м сказал Вячеслав Молотов в переговорах с министром МИД Литвы, тогда ещё независимого государства: «Прежде всего нужно их арестовать и отдать под суд, а статьи найдутся».
  • Из той же колоды фальшивых цитат: «Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы». На самом деле фраза появилась в романе «Дети Арбата» у Рыбакова в 1987 году.
  • И ещё одна: «Признание — царица доказательств». На самом деле прокурор Вышинский сказал ровно противоположное.
  • И ещё одна, приписываемая Сталину: «Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика». Корни этой фразы — из эссе немецкого журналиста Курта Тухольского по поводу Первой мировой войны. Но из-за ошибочного приписывания Сталину где только не мелькнуло в куче произведений по Второй Мировой вроде Call of Duty 2. Перифраз этой цитаты, чтоб его, оказался даже в русской локализации фэнтезийной видеоигры Baldur's Gate 3, к таким анакосмизмам совершенно не располагающей и в остальном на «смешной перевод» отнюдь не тянущей (переговоры с Кагой при игре за Тёмного Соблазна, чтобы отпустить воровку Арабеллу).
  • И ещё: «Незаменимых у нас нет». Фраза из предвыборных кампаний Теодора Рузвельта и его дальнего родственника Франклина Делано Рузвельта оказалась приписана советскому руководителю — иронично, учитывая, что последнему Рузвельту он выступал политическим оппонентом.
  • И ещё: «Одним страхом нельзя удержать власть. Ложь оказалась не менее необходимой». Лживый и нагло переворачивающий с ног на голову пересказ оригинальной сталинской цитаты из книги М. Геллера и А. Некрича «Утопия у власти» 1982 года (в России выпущена в 1992—1993).
• «Павлик Морозов» — мифический «идеальный пионер, сообщивший в правоохранительные органы о преступлениях отца». Изначально «всем ребятам пример», а затем «подлый доносчик и раб кровавого режима, отправивший в гулаг самого близкого человека». В реальности это был обыкновенный советский школьник в 1932 году, который отца не предавал (отец сам ушёл из семьи задолго до этих событий, бросив жену и детей), а просто подтвердил в суде слова родной матери. Однако потом Павла и его младшего брата (совсем ребёнка) жестоко убили в лесу, причём убил родной дед и другие родственники по отцу. По современному УК такое умышленное убийство со множеством отягчающих обстоятельств потянуло бы на вполне заслуженную высшую меру в виде пожизненного заключения в России (и смертной казни в Белоруссии, если бы происходило на территории неё в современности, а не на Урале тогда), однако в 1932 законы были даже слишком мягкими, поэтому следствие для раздачи свинцовых пилюль всем причастным разыграло «политические мотивы» убийства, а в газетах был растиражирован образ героя-пионера, борца с кулачеством, из которых потом другие силы (а также, чего уж греха таить, массовое сознание, чьё мышление по большей части оставалось традиционалистским) создали яркий образ в духе тропа, который стал персонажем множества нехороших анекдотов и персонажей-аллюзий, вроде Павла Морозова из Metro: Last Light (что он предаст главного героя — общеизвестный спойлер и с учётом имени даже слишком очевидный).
• Анекдот о том, как Сталин пришёл в школу к детям на классный час и один из учеников задал несколько неудобных вопросов. Прозвенел звонок, и Сталин не успел ответить. На следующем уроке уже другой ученик начал задавать те же вопросы и добавил два новых — почему предыдущий звонок прозвенел раньше срока, а также спросил, куда делся предыдущий ученик.
• Анекдот уже конца 90-х годов, отражающий изменение общественного отношения к сталинской эпохе на фоне окружающих «интересных времён»: вернувшийся к жизни Сталин на пресс-конференции озвучивает свой план спасения страны — всех демократов и олигархов расстрелять, а Кремль покрасить в зелёный цвет. В зале — гробовое молчание. Потом один журналист робко спрашивает: «А почему именно в зелёный?» Сталин: «Я так и думал, что по первому вопросу разногласий не будет».

Литература

• Общее — подавляющее большинство русских писателей второй и третьей волн эмиграции описывали СССР только так. Из самых известных — Борис Солоневич (все произведения), Сергей Довлатов (преимущество публицистика, но встречается и в художественной прозе), Борис Ширяев (всë творчество, особенно ярко — «Кудеяров дуб», где немецкие нацисты предстают положительными героями и изображаются как благородные рыцари-аристократы, а противостоят им грубые и жестокие садисты-коммуняки).
  • Белой вороной в этой среде смотрелся, внезапно, Эдуард Лимонов, который не стеснялся поливать грязью популярных в эмигрантской среде Сахарова и Солженицына, к СССР относился с симпатией (при этом не отрицая его «гулаговорабость» — просто не видел это в качестве недостатка) и вообще гордился, что родился в такой «Империи Зла». И писал статьи о чём-то подобном.
• Творчество небезызвестного А. И. Солженицына:
  • «Архипелаг ГУЛАГ» (1958—1968, впервые опубликовано в 1973—1975 за рубежом и в 1989—1990 в СССР) как кодификатор тропа. Автор был арестован под конец Великой Отечественной Войны за рассылку по военно-полевой почте (однозначно просматриваемой органами госбезопасности для проверки наличия информации, которая может составлять военную тайну) писем самого сомнительного содержания. Соответственно, из жертв печально известного «тридцать седьмого года» он мог видеть только самых «заслуженных» (со сроками в 10 и более лет), а его соседями были гитлеровские прислужники (пойманные полицаи, шпионы, диверсанты, пленные власовцы, украинские и прочие националисты), а также самые обычные уголовники и расхитители, расплодившиеся в тылу за тяжкие годы войны. Не имея доступа к архивам, писал про «страшную правду про десятки миллионов» (разумеется, реальные историки, работавшие в архивах, называли совсем другие цифры). Заодно свалил в одну кучу и те случаи, которые сам наблюдал, и те, о которых слышал — вплоть до откровенных «лагерных баек».
    • Лучше всего автора характеризует первая глава первого тома, включающая описание его первых сокамерников, которые в прифронтовой полосе напились до полной небоеготовности, и спьяну вломились в баню к двум девушкам-военнослужащим с целью совершения группового изнасилования. Для оправдания этих «тоже жертв кровавого режима» Солженицын тут же выдал чудовищную ложь о том, что (дело было в Германии) все советские военнослужащие массово насиловали всех женщин без разбора, а конкретно тут оказалась «любовница большого начальника». При этом Солженицын явно забыл, что ранее в пьесе «Пир победителей» написал совершенно противоположное.
  • «Пир победителей» (1951—1953, впервые опубликовано в 1981 за рубежом) — первое произведение автора, предопределившее все особенности жанра «кино и немцы», пьеса в четырёх действиях. Что касается данного тропа, то ему соответствуют злой особист, который угрозами обвинения в шпионаже сексуально домогается до русской служанки германского замка, оставшейся после бегства хозяев (при этом служанка действительно является шпионкой), а также обширные рассуждения аватара автора Нержина и его собеседников о том, что большевики обманом принудили русский народ сражаться за гулаги и своё порабощение (за Россию и свободу у автора сражаются власовцы из РОА). И ещё Нержин обвинил злых коммунистов в том, что они «Ивана заманили» дойти до Германии обещаниями вдоволь грабить и насиловать население Германии, но затем под угрозой расстрела категорически запретили совершать подобное.
  • «В круге первом» (1951—1968, впервые опубликовано в 1968 за рубежом и в 1990 в СССР) — здесь автор уподобляет «первому кругу ада» научно-исследовательские институты режимного типа (в просторечии «шарашки»), где заключённые с высшим техническим образованием должны были совершать изобретения под строгим контролем за улучшенное питание и прочие «райские» условия жизни. А поскольку по мнению автора весь СССР представлял сплошной ГУЛАГ, обитатели «шарашки» типа жили лучше и свободнее обычных граждан. Сюжет романа простой и незамысловатый: в первой главе автор описывает, как положительный предатель героически передаёт в посольство США информацию о намерениях советского правительства похитить тайну производства ядерной бомбы; в остальных главах автор пытается убедить читателей в том, что всё население СССР (кроме узников шарашки и того предателя) — сплошь дегенераты и вообще грязные орки, заслуживающие только смерти в огне американских ядерных бомб. Уже во второй главе сотрудники госбезопасности, прослушивающие телефоны посольства США, работают буквально под страхом расстрела, причём один больше думает о том, перешла ли уже болячка на ноге в гангрену или ещё нет — типа медицины в кровавом советском прошлом не было даже для «псов режима». Ну а кураторы работников «шарашки» — сплошь «образованщина», и поэтому в принципе не способны понимать, чем занимаются их подопечные, успевшие или каким-то чудом сумевшие получить «настоящее образование».
  • Что касается обвинений автора в призывах к ядерной бомбардировке русских городов, что поклонники автора усиленно отрицают, то один такой пример есть в этом романе. Нержин разговаривает об этом с одним крестьянином, работающим при шарашке, а тот и говорит, что если б увидел самолёт с такой бомбой, которая бы и его самого убила, и десять миллионов других людей, но и «Усатого» тоже, то без раздумий крикнул бы тому самолету «Бросай!»
  • В последней главе всех «героев» переводят из «первого круга» в обычный гулаг. Причём везут в специальном фургоне, замаскированном под продовольственный, и в это же время по улицам Москвы едет множество таких же замаскированных тюремных фургонов с надписями «Хлеб», «Мясо», «Молоко» и т. д. В реальности такие фургоны действительно ездили по улицам Москвы и других городов, но везли только то, что на них было написано, потому что СССР первым отменил продуктовые карточки. Ну а Солженицын придумал «страшную правду» для иностранных гостей, которые своими глазами видели эти фургоны и удивлялись их количеству.
• «Колымские рассказы», цикл художественных произведений и очерков В. Т. Шаламова. К реальности чуть ближе — Шаламов всё-таки действительно провёл 14 лет в лагерях (на общих работах и как фельдшер лагерного медпункта), потом 2 года работал вольнонаёмным фельдшером, так что насмотрелся… всякого. Без баек, впрочем, тоже не обошлось — по той же причине: например, «Последний бой майора Пугачёва» Шаламов писал, не имея возможности ознакомиться с документами о массовом побеге 1948 года или хотя бы поговорить с очевидцами, поэтому героически описал кубло обыкновенных уголовников и полицаев.
  • Что интересно, сам Варлам Тихонович, несмотря на свою, так скажем, крайне заковыристую судьбу, так и остался убеждённым коммунистом — правда, не официального марксистско-ленинского толка, а скорее троцкистского (во всяком случае, к деятелям Кубинской революции и конкретно к Эрнесто «Че» Геваре он относился с большим уважением). К публикации своих рассказов в журнале «Посев» отнёсся крайне неодобрительно, и открытое письмо в «Литературной газете» по этому поводу написал добровольно (сопроводив это записью в дневнике: «Для „Посева“ не существует другого языка, как брань») И с Солженицыным он в итоге разругался: началось всё с критики рассказа «Один день Ивана Денисовича» («Где этот чудный лагерь? Хоть бы с годок там посидеть в своё время») — кончилось категорическим отказом работать над «Архипелагом ГУЛАГ» и полным запретом на использование своих материалов.
• Владимир Богданович Резун — будучи разведчиком-перебежчиком, под псевдонимом «Виктор Суворов» изображает СССР натуральной Империей Зла, для которой русские и прочие народы РИ были не более чем топливом для того, чтобы устроить Мировую Революцию и захватить весь мир. И Сталин сам собирался напасть на Гитлера, чтобы под удобным поводом захватить Европу, да только не успел. Внезапно, но многие из тех, кто в целом презирает Резуна как историка и просто человека, охотно поддерживают эту гипотезу — если отбросить «коммунисты хуже нацистов, потомушто потому» и завывания на тему того, как хорошо жилось в Российской Империи, то что плохого в том, что СССР собирался нанести превентивный удар по нацистской Германии и еë странам-союзницам? Или у кого-то действительно были сомнения в том «ху из хер Гитлер?», после «Майн Кампф», Холокоста и прочих «чудачеств», чтобы его жалеть? И кстати — как историческую литературу Резуна издавали только в двух регионах — собственно, бСССР и… Польше. В остальном мире на сие творчество смотрят исключительно, как на какое-нибудь типичное фэнтези.
• «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд — на тормозах, потому что никаких злых коммунистов там нет (настоящий «Red Alert» описан в других, менее известных книгах этого одиозного автора), а есть только глупые граждане с манифестом Шарикова «Всё поделить!», популисты-политиканы, которые всячески потакают этим гражданам, и ушлые коммерсанты, которые инвестируют в таких политиканов, чтобы с их помощью устранять конкурентов и получать прибыли от распила бюджетов. Тем не менее, итог этой шариковщины давит педаль в пол: по всей Америке экономика оказалась «поделена» в ноль, производство разрушено, а последний урожай весь сгнил в полях, откуда его не смогли вывезти (все вагоны железнодорожных компаний были задействованы в очередной мутной схеме распила), так что населению даже без гулагов грозит полный голодомор.
• «Без последней главы» Владислава Андерса — поистине эпический пример тропа. Автор — польский генерал, попавший в советский плен в 1939 году; в 1941 был освобождён, чтобы собрать армию из других пленных поляков и сражаться с Германией на стороне СССР, но в итоге сумел добиться вывода свежесформированной армии к англичанам (вопреки изначальным договорённостям и тому, что вооружено и обмундировано оное войско было преимущественно за советский счёт). После войны генерал на правах «чудом выбравшегося живым из Советской России» решил выпустить чернушно-клюквенные мемуары о произошедшем, из которых можно узнать о советских реалиях следующее:
  • Советские пролетарии работают за паёк в 600 грамм хлеба в день, да и тот выдают далеко не всегда.
  • Советские военачальники, прославившиеся на войне, после её окончания (если не раньше) были либо тайно убиты НКВД, либо смещены с постов и заменены «старыми друзьями Сталина».
  • Жители СССР ненавидели большевиков и не хотели воевать с Третьим Рейхом.
  • Советский Союз использовал свои нацменьшинства в качестве пушечного мяса (привет, Muv-Luv Alternative: Total Eclipse!). В такой роли выступили, в том числе, украинские партизаны, которых для защиты Москвы аж специально вывезли из УССР.
  • Главной причиной провала блицкрига стали русские морозы и бездорожье. «Да, Генерал Мороз — великий генерал! Самый лучший в Советской России» ©.
  • Ворошилов и Будённый организовывали в советском тылу массовые карательные экспедиции, оставляя после себя «только пепелища, развалины и рвы, забитые тысячами безымянных трупов» ©. Будённый, например, подавил «восстание туркмен и узбеков» перебив сотни тысяч и выслав в лагеря миллионы, причём последствия этого Андерс-де видел лично.
  • Депортация поволжских немцев сопровождалась массовой резнёй, которую устроили переодетые в нацистскую форму НКВДшники.
  • «С Колымы не возвращаются» — в самом буквальном смысле. Мало того, что там погибают все зэки без исключения, так даже работающие в тех местах советские чиновники и силовики отправляются на Колыму на всю жизнь!
  • Без «лишних ноликов» тоже не обошлось: по «сведениям» Андерса, власти СССР депортировали из бывших польских территорий, по меньшей мере, миллион человек, большинство из которых погибли, на строительстве канала имени Москвы умерли сотни тысяч заключённых, а в тюрьмах и лагерях Союза томится одновременно по 17—20 миллионов человек. Более того, если верить этим мемуарам, из советских тюрем вообще никого никогда не освобождают — единственное исключение сделали в войну для уголовников, вступающих в Красную Армию!
• «Властелин Колец» в муравьёвском переводе (1992) — махровая отсебятина переводчика, который намеренно придал «мерзко-совковый» колорит Саруману, Лотто и их банде, захватившим власть в Шире. Лотто носит титулы «Вождь» и «Генералиссимус», отсылающие на Сталина, Сарумана же именуют «Шаркич» с намеком на Ильича, у них есть тюрьма с пародийно-советским названием «Исправноры», а их охранцы используют типичные сталинистские выражения типа «когда вам вынесут приговор, вам дадут высказаться». И если в оригинале охранцы просто «изымали и распределяли» продукты (с уточнением, что изымали много, а распределяли мало), то у Муравьёва это называется не иначе, как «развёрсткой», и уточнения не требуется — все же знают, что такое эта их продразвёрстка!
• «Жёлтый Князь» Василия Барки — книга про голод не то в УССР, не то на Кубани 1932—1933 годов. Особенно выделяется «бравый» коммунист Отроходин, готовый без тормозов грабить, морить голодом и сдавать гэбне своих односельчан ради «светлого будущего».
• «Задача трёх тел» Лю Цысиня — как ни странно для книги из КНР, маоистский Китай показан в ней именно в духе тропа. Хунвейбины выведены как сплошь сборище обезумевших храмовников и садистов, мучающих и истребляющих интеллигенцию сугубо ни за что; производственно-строительный корпус во Внутренней Монголии занимается бессмысленным уничтожением лесов, а будущего главгада — дочь убитого хунвейбинами профессора — почти что угробили по ложному доносу, причём отвечала за её дело эталонная псевдодружелюбная злодейка из народного суда.
• «Метро 2035» Дмитрия Глуховского — если в первых двух книгах Красная Линия упоминалась мало, и конкретно с неё фигурировал буквально один персонаж, то вот в финальной части трилогии автор сделал каноном события игры Metro: Last Light, где красные выступают форменной Империей Зла, хуже даже здешнего закоса под Рейх, устраивающей диверсии с биологическим оружием на другие станции, а затем под предлогом «помощи» сжигающей вообще всех жителей, не разбирая здоровых и заражённых, а после захватывая станцию. Это не говоря уж об их планах по захвату всего Метро — ну а пока они его не захватили, то их боссы не против крепкой дружбы с буржуями Ганзы в деле обдирания народа. И Глуховский эту линию продолжил — в книге Красная Линия выставлена карикатурным ГУЛАГ-ом, где арестовывают за любой чих, внутренняя граница охраняется многократно жёстче внешней, и бушуют голодные бунты. А полученные во время гибели урожая в качестве гуманитарной помощи от других стран патроны (здесь служат эквивалентом денег) красные используют по прямому назначению — для расстрелов бунтующих, трупы которых потом ещё и пускают на комбикорм свиньям. Добавим сюда ещё и то, что тутошнее руководство — лицемеры, купающиеся в роскоши, и любящие деньги и власть. Впрочем, в «Метро 2035» автор прошёлся в таком ключе по всем крупным фракциям Метро — что неудивительно, ибо согласно сюжету над всеми ними стоят Невидимые Наблюдатели из остатков правительства России, сидящие в секретных бункерах, и тиранящие всё население просто потому, что им доставляет наслаждение власть над людьми и их страдания. И руководство Красной Линии тоже у Наблюдателей в ежовых рукавицах — более того, оно, может, и радо избежать лишних жертв, да только среднее и низшее чиновничество, а также особисты, не в курсе маскарада, и творят всю дичь из совершенно искренних побуждений. А Наблюдателям такие управляемые конфликты только на руку — они позволяют держать всё Метро в рабстве, не давая людям задуматься о том, чтобы к примеру уйти от своих «истинных хозяев» на поверхность.
  • Кстати, сами Наблюдатели тоже немного отыгрывают троп — в частности, их главная база расположена в бункере ГО-42 на Таганке, где до войны (и в нашей реальности тоже) был музей Холодной войны. И Наблюдатели сохранили антураж музея, более того — у них воссоздан кабинет Сталина, в котором имеется восковая кукла последнего, выступающая самым главным экспонатом. Кроме того, в разговоре с протагонистом один из Наблюдателей, Бессолов, в ответ на заявления Артёма, что они тут устроились, как аристократы, заявляет — нет среди нас никаких аристократов, всех расстреляли сто лет назад. Тем самым намекается, что аристократия равно «лучшие люди», и что «людоедский сталинский СССР» уничтожил «цвет нации», на смену которому и пришли уроды вроде Бессолова.
  • Кроме того, в «Метро 2034» Леонид жалуется на строгие порядки «Красной Линии», да и проездом там с Сашей успел побывать — хорошего там мало, но всё же не трэш уровня типичных «Гулаго-рабов» последней книги. Плюс в «Метро 2035» говорится, что недавно старого Москвина, внезапно погибшего честно-честно своей смертью, сменил другой, новый Москвин — что заставляет предположить, что откровенно людоедские порядки установились на Красной Линии сравнительно недавно, в 2035-м году. Как раз в третьей же книге и многие другие фракции резко оскотинились. А причина — те самые Внутренние Партийцы Невидимые Наблюдатели покрепче сжали кулак своей власти, сменив пусть долбанутые, но идеи фракций «как улучшить жизнь наших людей» на зло во имя самого зла.
• «Москва 2042» Владимира Войновича — на грани пародии. Все советские штампы доведены до максимума — от полной паранойи по поводу врагов, которые заполнили даже службу безопасности — ту самую, которая с ними борется — до скудной еды, для получения которой надо сдавать сладкий хлебушек «вторичный продукт». А из книг — исключительно сочинения бессмертного и бессменного лидера Гениалиссимуса и посвящённая ему писанина. Лозунг «каждому по потребностям» доведён до абсурда — специальные комиссии «Пятиугольники» определят, какие у тебя есть потребности, а если захочешь чего-то большего, так это метафизика и гегелянство. Впрочем, если ты живёшь на окраине Москвы, то возможно, тебе разрешат выращивать на балконе свиней. Дизельный транспорт, современные компьютеры ушли в прошлое, из-за деградаций технологий здесь некое подобие стимпанка. Причём всё это — жизнь в самой Москве, в остальных частях социалистического мира жизнь ещё хуже (хотя, кое-где за счёт местных свиней может и получше), даже своё же социалистическое замкадье коммуняне неиронично называют «Первым Кольцом Враждебности», а другие социалистические республики — «Вторым кольцом враждебности». Всё это на самом деле оказывается грандиозным социальным экспериментом того самого Гениалиссимуса, друга главного героя и бывшего высокопоставленного советского чиновника с широкими взглядами, который когда-то хотел построить настоящий коммунизм — со всеми советскими достоинствами, но без советских недостатков. Но в итоге окончательно разочаровался, и на практике решил доказать невозможность/зловредность коммунизма. Заканчивается коммунистическая республика печально: из-за манипуляций с временной петлёй и недопонимания между партией и главным героем шизик Сим-Серафим воскрес из мёртвых и смог свергнуть этот карикатурный злодейский коммунизм, а затем установил ещё более карикатурный и ещё более злодейский монархизм во главе с собой. Но по крайней мере главный герой смог вернуться домой в родное время, и написать саму книгу в качестве романа-предупреждения.
• «Непоседа» Сергея Лукьяненко — пародийная эксплуатация тропа и деконструкция. В школе ассасинов на уроке эксглумации (эксгумация + глумление) учитель прочитал лекцию о том, что порой «клиента» требуется не просто убить, но ещё и всячески оболгать посмертно. Затем на практической части урока учитель предложил Триксу эксглумировать Страшилу Мудрого, и Трикс под одобрительные комментарии учителя практически дословно повторил всё, что «люди с хорошими лицами» привыкли говорить про Сталина.
• «Омон Ра» Виктора Пелевина (1991, первая публикация — 1992) — черноюморная пародия на троп: автор здесь сознательно доводит до абсурда все байки про «суровое советское тоталитарное прошлое» вроде одной винтовки на троих, «секретных» сгоревших космонавтах и мистификации полетов в космос.
• «Отчаяние» Ю. Семёнова (1990) — последняя по времени написания книга об Исаеве-Штирлице (темы сталинских репрессий Семёнов касался и в более ранних книгах, но именно здесь она на первом плане). Вернувшись после войны в СССР, Исаев попадает прямиком в подвалы Лубянки, где «злой следователь» Сергей Сергеевич мучает его лишением сна и подвергает бессмысленным допросам (разительный контраст со старыми чекистами вроде Сыроежкина, которые у Семёнова предстают настоящими рыцарями в сияющих доспехах). Затем сталинские МГБ-шники меняют кнут на пряник: «добрый следователь» Аркадий Аркадьевич в дружественной обстановке начинает расспрашивать, кем Штирлиц был в Рейхе, и в ответ на категоричное «К гестапо я никакого отношения не имел» искренне недоумевает, почему нет, и заявляет, что не видит ничего плохого в работе в гестапо. Всю дорогу Исаев рассуждает о том, какой Сталин мерзавец («Даже Наполеон свой профиль на медалях не чеканил, а Сталин не постеснялся!»), и, наблюдая монументальную сталинскую архитектуру, замечает, что сталинский СССР чем-то походит на гитлеровскую Германию (про архитектуру арт-деко и американские небоскрёбы он либо не знает, либо «это другое»). Да и в начале «Отчаяния» Штирлиц признаётся себе, что вместо того, чтобы вернуться в СССР, он дал дёру в Испанию бороться с нацистами там в том числе из страха перед репрессиями на родине. В наличии и «всем известные» чернушные истории о советских функционерах — например, про Деканозова сказано, что он попытался изнасиловать стенографистку в своём кабинете, но она сумела убежать, предварительно выкинув в окно его брюки, чтобы он не пустился в погоню (видимо, он перед тем, как вызвать секретаршу в кабинет, аккуратно повесил брюки на спинку стула, а потом молча смотрел, как девушка бежит с ними к окну — очень правдоподобно, да). Девушку после этого, конечно же, расстреляли, сфабриковав обвинение в вывозе ценностей за границу, а к Деканозову с тех пор приклеилось насмешливое прозвище «долбарь». Ещё Берия вскользь упоминает, что смерть Чкалова подстроил лично Сталин, потому что был влюблён в жену Ежова, которая встречалась с Чкаловым втайне от мужа, а вот Сталину отказала. Зато с крайней симпатией здесь показан Хрущёв, который, согласно Семёнову, точно знал, как лучше, но боялся пойти против воли Сталина.
• «Прошедшее время» из цикла «Великий Гусляр» Кира Булычёва — редкий пример злого НКВД в советской литературе. Один из персонажей во время испытания машины времени общался с 30-летней знакомой, с которой был знаком, когда ему было десять лет, а когда он вернулся, его жена учуяла чужие духи и учинила ему допрос. Ей всё объяснили, позволив отправиться в прошлое с условием, что она никому об этом не расскажет, а когда она вернулась, то растрезвонила всему городу, как закупалась дефицитом. Женщины со всего города рванули в прошлое, где их арестовал лейтенант НКВД, добившись признания в заговоре. Спасло ситуацию то, что один из персонажей-пенсионеров оказался этим лейтенантом, и ему удалось убедить себя-прошлого закрыть дело и уйти из НКВД.
• «Роза Мира» Д. Андреева (1958 год, первая публикация в 1991) — Андреев писал труд своей жизни в тюрьме Владимирский централ, куда был посажен по политической статье, и это не могло не наложить отпечатка.
  • В главе «Тёмный пастырь», посвящённой Сталину, педаль вдавливается в Галактическое Дно — Андреев ненавидит, нет, НЕНАВИДИТ Сталина до зубовного скрежета. Даже маленького Сосо Джугашвили на знаменитой фотографии он называет исключительно «существом», умудряется разглядеть в его взгляде «заведомую враждебность ко всему» и утверждает, что, будучи рождённым в Грузии («стране суровой, горной, культурно отсталой, где человеческая жизнь стоит дёшево, а всякий конфликт перерастает в кровавое столкновение»), он был в России «инородным телом». С точки зрения Андреева, Сталин как государственный деятель был бесконечно бездарен (он называет его «дурным хозяином, дурным дипломатом, дурным руководителем партии, дурным государственным деятелем, не полководцем вообще»), и только талант к интригам и покровительство злых сил позволяли ему оставаться у власти. Голод 30-х годов, утверждает Андреев, мог случиться только при Сталине, который «возложил все упования на механизацию сельского хозяйства», и любой другой человек на его месте справился бы гораздо лучше. Великую Отечественную войну он характеризует как бессмысленную гибель «по крайней мере десяти миллионов российских солдат», которыми Сталин пожертвовал «для спасения своего никем и ничем не благословлённого престола». А атомную бомбу СССР создал не в качестве ответа на возможную угрозу со стороны США, а потому что злой Сталин мечтал первым устроить ядерную войну и превратить Россию в «лунный ландшафт». Наконец, Андреев описывает битву, достойную манги Berserk, которая произошла в тонких слоях мира в 1953 году. Добрые силы, с колоссальным трудом пробившиеся через окружавшую Сталина сплошную тьму, показали ему на миг, что в посмертии его ждёт даже не лежащее ниже всех уровней Ада одномерное Дно Шаданакара (место наказания для особо преуспевших во зле деятелей, к которым Андреев причисляет Берию и Наполеона — именно с последним он сравнивает Сталина), а сбрасывание на Дно Галактики, где монада выпадает из Космического Времени — страшнейшее наказание во вселенной «Розы Мира», которого не удостаивался никто из людей (а вот демонические сущности — да, в частности, именно это произошло с демоном католической инквизиции). Ужас, охвативший Сталина, был таким, что он взмолился о спасении себя от такой участи, тяжело заболел и вскоре испустил дух (к чему приложил руку не названный по имени «Малюта Скуратов XX века» — то есть, Берия). Затем злая душа Сталина устремилась в Друккарг (российский филиал Ада), где демоны-игвы готовились встретить его как героя. Но у самых ворот Друккарга добрые силы, представленные духами Авраама Линкольна и царя Александра I, остановили его и после долгого сражения низвергли на Дно (из текста неясно, Галактическое или Дно Шаданакара — Андреев говорит о падении Сталина, но на этом глава обрывается, и где оно закончилось, не сказано). Что характерно, о Гитлере, который у Андреева тоже кандидат в Антихристы, в той же главе говорится в совсем других выражениях: автор говорит о его личной отваге, с некоторым сочувствием изображает его истерики от поражений и находит «некоторый налёт романтики» в его самоубийстве при «приближении орд врага уже к самому центру столицы». А Освенцим и Бухенвальд упоминаются только в том ключе, что они-де меркнут перед сталинскими лагерями, где, по Андрееву, одновременно сидела «не то одна восьмая, не то одна пятая часть населения страны», растлеваясь и попадая прямиком в ад.
  • К другим советским вождям Андреев относится скорее положительно. О Ленине он отзывается с теплотой, как о человеке большой личной скромности. Согласно Андрееву, Ленин после смерти должен был присоединиться к демоническим силам (и Сталин этому поспособствовал, построив Мавзолей), но добровольно отказался и предпочёл вернуться на Дно Шаданакара, и за это был спасён добрыми силами и помещён в Чистилище — спустя много лет Ленин, освободившись от груза кармы, будет принят в круг величайших умов, строящих единый рай для человечества — Аримойю. Хрущёва он называет «простым человеком, любившим жизнь и искренне желавшим, чтобы хорошо жилось не только ему, но и всем». Хрущёв, по Андрееву, с радостью прекратил бы Холодную войну и пустил все производственные силы на благоустройство Советского Союза, но американский империализм, олицетворением которого на страницах «Розы Мира» является демон-спрут Стэбинг, не оставлял ему другого выбора, кроме как продолжать гонку вооружений (опять же, разительный контраст с тем, как Андреев описывает схожие действия Сталина). Жругр (демон российской государственности, покровитель Сталина), мечтавший о новых завоеваниях, остался крайне недоволен деятельностью Хрущёва и предпринимал попытку заменить его на Жукова.
• «Совсем не прогрессор» Марика Лернера — автор в образе своего альтернативного СССР пофантазировал на тему того, как выглядело бы советское государство без своих главных «недостатков» — любви к безвозмездной помощи всяким нацменьшинствам и голодающим Занзибара вкупе с «тупой уравниловкой». Получилась националистическая диктатура, где нацмены низведены до роли натуральных рабов, всех евреев выселили в Израиль (под соусом «а ну брысь защищать свою историческую родину от арабов») и идёт очень агрессивная политика ассимиляции не-русского меньшинства. А вместо уравниловки здесь сложная многоуровневая система, в которой граждане разделены на категории снабжения в зависимости от того, какую пользу они приносят государству. Система в целом получилась настолько людоедской, что даже сталинские времена там вспоминают как золотой век — но на диво жизнестойкой и самодостаточной: тамошний СССР вполне здравствует и в 21-м веке.
• «Чёрная свеча» Л. Мончинского и В. Высоцкого (1992) — главный герой, бывший моряк торгового флота и боксёр-любитель, угодил в лагеря за то, что посмел в американском порту принять участие в товарищеском поединке с зарубежным спортсменом — а советскому человеку не пристало бить притесняемых негров!
• «Что делать, когда придут русские. Пособие по выживанию» — былинный образец сабжа пополам с красной угрозой, написанный Робертом Конквестом в 1984 году по поручению президента Рейгана. В «пособии» описывается, как-де будет выглядеть жизнь в США в случае советской оккупации и установления социализма, и даются «советы» на тему того, что следует делать человеку, желающему остаться при этом в живых и на свободе. Разумеется, в новой красной Америке господствуют повальная бедность, недостаток еды («мясо можно будет достать на один обед в неделю, если повезёт»), отсутствие всех и всяческих свобод, репрессии с отправкой в арктические лагеря 25 % граждан и массовыми расстрелами, произвол «пьяных русских солдат» и т. п. Автор приводит список различных групп населения Штатов с их перспективами при советской власти — как несложно догадаться, на улучшение не придётся рассчитывать никому, кроме предателей, психопатов, доносчиков и прочих подобных личностей. Сам «труд» написан внешне спокойным, но крайне угрожающим тоном, откровенно нагнетающим панику, и завершается словами «СОЖГИТЕ ЭТУ КНИГУ» (якобы для случая, если коммунисты-таки захватят власть).
• «Эра милосердия» братьев Вайнеров (1975) — на тормозах, потому что в светлый сюжет восстановления страны после войны и борьбы с бандитизмом авторы напихали нехороших закладок. Глеб Жеглов из наставника быстро становится соперником «честному офицеру» Шарапову, а в финале вообще раскрывается, как «сталинский палач», которому просто нравится сажать и убивать людей (не важно, кого и за что). Ну а Варю Синичкину авторы убили «за кадром» бессмысленно и беспощадно, лишая победившего злодеев Шарапова заслуженного счастья (потому что нельзя было жить в те годы счастливой жизнью). В общем, остаётся только сказать спасибо людям, которые убрали всё это из куда более знаменитой экранизации.
  • Их же «Евангелие от палача» — изначально писалось «в стол», поэтому уже без всяких тормозов. Достаточно сказать, что начинается оно с главы под названием «Успение великого Пахана» (sic!). Причём с первых же строк идут грубейшие ошибки, вроде описания «растерянного генерала Власика», который никак не мог там присутствовать, потому ещё в мае 1952 года был снят с должности начальника охраны.

Музыка

• «Ария», «Раб страха» и «Что вы сделали с вашей мечтой?» — песни были написаны в разгар «перестроечной гласности», когда вовсю обсасывалась «страшная правда» советского «грязного белья», так что звучащая в них резкая критика советского прошлого и настоящего более чем понятна.
  • «Обман» — «Это всё обман, что он был самым добрым царём. Это всё неправда — он правил огнём и мечом!» Про неназванного древнего правителя, которому после смерти устроили роскошные похороны, но потом начали резать ломтями страшную правду. Профессиональные историки, специализирующиеся по Дальнему Востоку, смогли бы определить этого правителя, но у простых слушателей однозначно возникала аллюзия на Сталина.
• Группа «Красные Звёзды», «Русский порядок» и «Шагает ГУЛаг» — внезапно, аверсия: сотрудники НКВД показаны хоть и жестокими, но справедливыми защитниками страны от куда как более жестоких бандитов и контрреволюционеров.
• «KYPCK» — несмотря на то, что финская группа поёт свои песни исключительно на русском языке, использует цвет хаки и красные звёзды в оформлении сцены, гитары у них в форме автомата Калашникова, а музыканты носят сценические костюмы, имитирующие гимнастёрки Красной Армии, основа их творчества — это именно что «Гулаги и рабы».
• «Машина времени», «Странные дни» — троп с ноткой противоположного, воспоминания о времени «когда еще читали книги и боялись ЦК, когда не знали слова „киллер“ и прокладок OB». Парень-хиппарь объясняется девушке в любви, но она его отвергает и убегает на комсомольский актив. Парень с горя и обиды толкал какие-то диссидентские речи, «пока товарищ в чем-то штатском не зашил ему рот».
• Группа «Мракобесие» — коммунизм вперемешку с хеви-металлом и сатанизмом. «Вперёд, вперёд, товарищ Сатаналин!» Выглядит как шутка юмора… впрочем, сейчас не разобрать, кто в интернете шутит, а кто всерьёз.
• «Nautilus Pompilius», «Эти реки» — бытовой советский ужас. Тут и Васька-Кривой, который зарезал троих рыбаков, добыв при этом «без малого четыре рубля» мелочью и полбутылки дрянного вина, и «страшный герб из литого свинца» («А на нём кровью пахаря залитый серп и молот в крови кузнеца»), и финал — «Но с кафельной плитки Васькину кровь смыл водою из шлангов конвой»… Хм, тройное убийство с целью ограбления — тут Васька вместо расстрела должен был получить талоны на усиленное питание?
  • «Скованные одной цепью» — трудно жить в царстве сплошной несвободы, где даже говорить приходится с оглядкой: «Одни слова для кухонь, другие для улиц».

Кино

• Собственно, уже упомянутый жанр «кино и немцы», про который есть отдельная статья.
• Да и в целом, начиная с перестроечных времён большая часть отечественного кино о соответствующей эпохе представляет собой сабж — тренд на антисоветизм то усиливается, то ослабевает, но en masse остаётся для отечественных киноделов константой. Когда же снимают нечто про советские достижения — ухитряются так вывернуть историю, что всегда всё получается вопреки советскому государству.
• «Ближний круг» (1991) — во все поля и измерения: главный герой работает киномехаником у Сталина, и вблизи видит весь тот ворох негодяев, приспособленцев, карьеристов и прочих «Тварей Божьих», которые страной управляют. Его соседей, еврейскую семью, репрессируют по непонятной причине (ну в смысле «непонятной» — евреи же! Сталин начал Холокост задолго до Гитлера — всё по секретным архивным документам, я те отвечаю!). Жена главного героя в принудительно-принудительном порядке становится любовницей Берии, беременеет от него и вещается. А Сталин тут в одной сцене изображён как натуральный чёрт. И, нет — последнее не оскорбление, а буквальное описание: у Иосифа Виссарионовича там натуральные копыта из-под галифе выглядывают. Может, и рога есть — просто под фуражкой не видно.
• «Крымский мост. Сделано с любовью» (2018) — хотя это вроде как любовная [вроде как] комедия с элементами производственного романа, действие которой в основном происходит в современности, отечественные киноделы и сюда умудрились впихнуть троп: пожилой крымский татарин Дамир Надырович в 1945 году потерял всех родных, которых выслала кровожадная советская власть, и разлучился с первой любовью, родителей которой репрессировали.
• «Покаяние» (1984, вышел в 1987 году) — явно неадекватная бабка с упорством, достойным куда как лучшего применения, раз за разом раскапывает могилу бывшего городского главы Варлама Аравидзе (выглядит смешением обликов Сталина и Берии) и приносит его труп к дверям родного дома. Когда осквернительницу могил задерживают, она рассказывает, что в годы сталинского террора Варлам Аравидзе приказал арестовать еë отца-художника Сандро Барателли и родную мать. А на резонный вопрос судьи «Какие ваши доказательства?» престарелая женщина произносит ту самую пафосную фразу из эпиграфа. При этом зрителя всячески призывают жалеть Сандро Барателли, который яростно боролся против постройки на месте старой церкви научно-исследовательского института и отверг предложения Варлама писать свои картины в более «идеологически правильном» стиле. А теперь взглянем на эту историю с точки зрения Варлама: ты уважаемый глава поселения, которому доверяют и простые люди, и высокое начальство. И вдруг у тебя на территории завёлся религиозный мракобес, чуть ли не прямым текстом кричащий о том, что нафиг эту науку — надо только молиться и поститься! И это — в государстве воинствующего атеизма! Как бы поступил другой на месте Варлама? Да просто бы просигналил «куда надо» и постарался максимально дистанцироваться от такого человека, чтобы и его ненароком каток репрессий не задел. Как поступил Варлам? Пришёл к художнику и попытался его убедить… нет, не отказаться от своих взглядов, а хотя бы не мутить воду и выказывать власти верноподданическое «Ку», чтобы точно избежать репрессий. По тем временам — это просто чудовищный риск для Варлама: если хоть кто-нибудь из жителей донесёт «куда надо», что глава якшается с «контрой»… и то, что никто не донёс на него, опять же характеризует Варлама только с лучшей стороны — люди ему доверяют и ценят как руководителя. А когда художник с негодованием отверг эту попытку помочь, то какие варианты оставались у Варлама? Просто покрывать художника? Так это ещë хуже — скрывать долго в любом случае не получится (потому что этот недоумок тихо сидеть и не отсвечивать отказался), а когда всë выяснится, то по этапу пойдёт не только Сандро с семьёй, но и сам Варлам, и все остальные жители поселения — за укрывательство. Стоит ли один блаженный художник, живущий в своём выдуманном маня-мирке (это у него, если судить по дочке, явно наследственное) и не понимающий, какое вокруг него страшное время, этого? Явно нет!
  • И мета-пророчество в финале. По фильму внук Варлама, наслушавшись «правды» от главной «героини», совершает самоубийство. А по жизни такая «страшная правда» стала одним из компонентов нагнетания межнациональной розни с погромами, убийствами и гражданскими войнами по окраинам СССР, после чего вообще наступили лихие девяностые, которые, при всей кровавости сталинских репрессий, на всех графиках численности населения видно намного сильнее «тридцать седьмого года».
• «Стиляги» (2008) — зигзагом. С одной стороны да, троп во всей своей красе: родители одного из «стиляг» поставили на видном месте уже собранный чемоданчик «сухарей» (точнее, комплектом вещей, которые пригодятся человеку в СИЗО) и рассказывают сыну истории про родственников, уехавших далеко и надолго по самым ничтожным поводам (имя «Адольф», портрет Сталина напротив туалета и т. д.). И да, его самого в финале действительно арестовали за покупку джазовых пластинок у иностранца. Вопрос только, чем он за них собирался платить? У него вполне могли попросить принести какой-нибудь документ из кабинета дома, где они регулярно тусовались.. А с другой стороны, вернувшийся с Войны отец Мэлса и его соседи по большой коммунальной квартире живут вполне счастливой жизнью (даже утрированно-счастливой: сцена «Утро в коммуналке» под «Человек и кошка» в исполнении Сергея Гармаша), зато те самые стиляги со своим карго-культом низкопоклонничества перед Западом показаны кучкой натуральных фриков (даже круче, чем в советских карикатурах, где над ними обезьяны в зоопарке смеются), а вернувшийся из командировки в США бывший «главный стиляга Фред» подсвечивает это прожектором: «У меня для тебя плохие новости. Там нет стиляг. Если бы нас таких вот выпустили на Бродвей… На настоящий Бродвей, нас бы через два квартала забрали бы в психушку»
  • Даже в главной любовной дихотомии фильма это заметно. «Тёмная» комсомолка и активистка Катя здесь показана девушкой, которая искренне любит главного героя и готова ради него даже поступиться некоторыми своими принципами. А «светлая» Полина — это расфуфыренная вертихвостка, которая не любит никого, кроме себя, зато охотно раздвинула ноги перед первым встречным иностранцем, «обрадовав» женившегося на ней Мэлса чернокожим ребёнком. И какая же ту мораль? «В стиляги из мужиков идут только куколды — и не всегда только политические — а из баб там обретаются только [женщины пониженной социальной ответственности]»?
  • И наконец, показанную деградацию главного так сказать героя сопровождает опять же подсвеченная «десталинизация» его имени («Был советский студент Мэлс… Теперь перед нами… стиляга Мэл. Казалось бы, всего одна буква. Правда товарищи? Такая малость. Но давайте вспомним, что означает имя Мэлс. В нем зашифрованы святые для нас имена. Маркс… Энгельс… Ленин… Сталин»), что можно трактовать, как символ начала деградации государственной идеологии после XX съезда.
• «Черновик» по роману Лукьяненко — Нирвана с гигантскими одуванчиками, распространяющими в воздухе наркотический расслабон, в экранизации внезапно стала карикатурным ГУЛАГом, где вместо гигантских одуванчиков — борщевик, а вместо наркотической пыльцы — пыльца, подавляющая критическое мышление. А Кимгим, в оригинале бывший миром маленьких княжеств, где научный прогресс застопорился на эпохе пара, напротив, превратился в стимпанковый хруст французской булки.

Телевидение

• «Городок» — рубрика «Вернисаж», скетч «Большевики ликвидируют безграмотность»: революционеры проблему с неграмотностью населения решили просто — расстреляли всех неграмотных.
• «Нереальная история» — скетчи про Павлика Морозова и советских учёных: в первом случае тот самый злобный пионер пытается найти повод, чтобы написать донос в органы на свою бабушку и захапать себе еë жилплощадь. Во втором случае сюжеты вертятся вокруг парочки учёных, которые работают в советской «шарашке», создавая намного опережающие время изобретения вроде смартфонов или лазерных мечей, но приставленный к ним куратором злобный НКВДшник из-за своей тупости и некомпетентности не понимает всего потенциала этих вещей и просто их уничтожает, потом наказывая учёных за то, что они создали такую «глупость».

Телесериалы

• «Крик совы» (2013) — показано зигзагом: с одной стороны, чуть ли не все главные герои упоминают репрессированных в прошлом родственников, а Балахнин постоянно обзывает Митина «заградотрядовцем», намекая на его военную биографию (один раз он даже рассказывает, как заградотряды стреляли наступающей пехоте в спину (впрочем, Балахнин говорит это, будучи в стельку пьяным, а Митин возражает, что такого не было)). Однако персонажи сериала (кроме откровенных антагонистов) не замечены ни в стенаниях под гнётом кровавых большевиков, ни в антисоветских настроениях. Хотя тут, конечно, стоит учесть, что на дворе уже «оттепель»: пик массовых репрессий давно позади, культ личности Сталина осуждён, многие были реабилитированы.
• «По ту сторону волков» (2002) — пример относительно лайтовый, но могущество и самодурство советских руководителей здесь доведено до предела (собственно, один из персонажей и иронизирует — мол, паны дерутся, у хлопцев чубы трещат): оказывается, Лаврентий Берия в 1945 году мог из чистой вредности загнать поезд с вывезенными из Германии трофеями, предназначавшийся Василию Сталину, в глухую подмосковную деревню, где его быстренько растащили местные жители. Когда правда вскрывается, все местные чиновники, нагревшие руки на разграблении эшелона, попадают под арест (хотя именно подчинённые Берии изначально пустили слух, что имущества из поезда никто не хватится, и берите что хотите). А среди подчинённых Василия Сталина есть некий особист, живущий в квартире с видом на Кремль, для которого по специальному заказу отливают серебряные пули — нет, он не охотник на нечисть, ему просто нравится стрелять серебряными пулями (что уж не золотыми сразу, как Франсиско Скараманга). Он тоже крайне могущественен — по просьбе главного героя-участкового, который раздобыл для него тетрадь с полной описью груза эшелона, он всего за несколько часов добивается освобождения местного врача, арестованного вместе с остальным начальством, хотя сам к МГБ/МВД никакого отношения не имеет. И да, в сцене с арестами на фоне звучит радио с пафосными славословиями в адрес дорогого товарища Сталина — вдруг зритель не поймёт, кто тут Самый Главный Гад.
• «Сказки золотого века» — черноюморной сборник историй о жизни простых людей в социалистической Румынии 1980-х годов, времён «политики жёсткой экономии» Николае Чаушеску. В принципе, в ту эпоху хватало… всяких интересных вещей, но здешние истории являют собой именно концентрированную выжимку тех времён. Одна только история с тем, как людям на новый год удалось из под полы купить свинью (а в свободной продаже одни только свиные копыта — к сожалению, в реальности нередко именно так и было), и те, привезя животное в свою квартиру, пытаются убить его так, чтобы никто их не услышал — иначе сдадут милиции, чего стоит.
• «Чернобыль» (2019) — полным-полно:
  • Главное действующее лицо академик Легасов предстает перед нами как героический, но предельно простой в своем быте ученый, который живет, как и все советские люди, в некой убогой коммуналке. На деле же Легасов был сыном номенклатурщика и членом Президиума АН и жил скромно лишь по меркам верхушки — в двухэтажном коттедже в стиле сталинского неоклассицизма, ныне памятник архитектуры.
  • Омерзительно-карикатурная сцена с мнимым разрывом между чиновником и простыми рабочими во время «встречи» министра угольной промышленности Щадова с шахтерами с автоматчиками за спиной. Беглый взгляд даже в Википедии показывает, что семитоидный тщедушный хлыщ с внешностью офисного клерка не имеет ничего общего с реальным Михаилом Ивановичем — суровым дядькой под два метра и богатырской стати, с 17 лет работавшим в шахте. Шахтеров не забыли обрядить в рванину и вымазать гавном… В СССР шахтерский труд был высокооплачиваемым и престижным, вдобавок встреча была в Туле, а там никаких коксующихся углей не добывали.
  • Красной линией по всему сюжету идет идея о том, что все, от Легасова до Щербины, находятся под колпаком КГБ и даже кассеты, записанные академиком до его гибели, были спрятаны гебистами. На деле же материалы на основе этих кассет были опубликованы в официальных материалах газеты «Правда» и журнала «Коммунист». Даже более — в августе 1986 года на конференции МАГАТЭ в Вене лично Легасов сделал подробнейший доклад о ситуации и причинах Аварии. За него он едва-едва избежал суда за госизмену так так раскрыл уйму сверхсекретной информации с грифом секретно.

Комиксы

• «Тинтин в Стране Советов» (1929) — именно таким здесь показан СССР, с милиционерами, норовящий расстрелять из пулемёта нарушителя, совершившего пустячный проступок, и секретными базами Коминтерна, в которых сложена взрывчатка для терактов. Автор комикса после войны пытался оправдаться, что был просто молодым и глупым, а эту пропаганду, достойную Геббельса, ему вливал в уши плохой редактор с фашистскими взглядами… Но вот верить ему или нет — это уже пусть каждый решает сам.

Аниме, манга, ранобэ и манхва

• Fate/Apocrypha — троп внезапно появляется в ранобэ, когда дело доходит до описания прошлого Румынии. Если верить сказанному там, Николае Чаушеску не только снёс немало красивых зданий в Бухаресте, но и заставлял каждую румынскую семью иметь хотя бы пять детей, что привело к обилию сирот, которые становились жертвами преступлений и работорговли (?!).
• Muv-Luv Alternative: Total Eclipse — педаль в пол. Местный Советский Союз — откровенно злодейское государство, которое объединяет с положительными героями лишь общий враг в лице инопланетных чудищ-БЕТА. В нём царят массовые репрессии и настоящий апартеид, при котором нерусское население посылают на фронт, а русские отсиживаются в тылу, причём своих солдат советское командование ни во что не ставит и всячески мордует: авиация может разбомбить их вместе с БЕТА, а за измену или провал одного бойца под трибунал отдают всё его подразделение. Помимо этого, советские власти изымают детей у родителей, дабы неэтичные учёные путём бесчеловечных опытов и боевых наркотиков сделали из них солдат (стоит ли говорить, что подопытные находятся на правах расходников и большей частью гибнут?), а также строят интриги против Свободного Мира™ собственных союзников. Протагониста, попавшего в руки Советам и заподозренного в шпионаже, вообще собирались пытать чуть ли не дрелью и выпустили лишь с большой неохотой.
  • Schwarzesmarken — спин-офф про Восточную Германию 80-х, где роль антагонистов играют деятели из МГБ ГДР, более известного как Штази. Они установили в стране режим тотальной слежки и террора, а впоследствии и вовсе сместили правительство, чтобы править ГДР напрямую (справедливости ради, сдерживать БЕТА у восточных немцев получается неплохо, но это заслуга не столько Штази, сколько более положительной Национальной Народной Армии). В оригинальном ранобэ штазисты уделывают по злодеяниям даже советских коллег из примера выше — так, Лиза, сводная сестра главного героя, подверглась в застенках Штази не только зверским пыткам, но и групповому изнасилованию, а потом была принудительно завербована на службу, где её начальник специально заставлял девушку убивать стариков, женщин и детей! Характерно, что единственная среди положительных героев идейная коммунистка — политрук Гретель — в итоге разочаровывается в прежних идеалах. Байки о злобном Сталине и советской военной технике, которая хуже западных аналогов, но выезжает на лживом пиаре, прилагаются. В аниме-адаптации ряд наиболее одиозных моментов из первоисточника был опущен… зато появилась сюжетная линия со зловещим планом СССР. Союз собирался остановить продвижение БЕТА массированными ядерными ударами по граничащим с ГДР районам, наплевав на возможное заражение территории своего союзника, и лишь провал главного советского агента в рядах Штази не дал этому замыслу осуществиться.
• Odoru! Kremlin Kyuuden (а.к.а. Танцевать! Кремль дворёц) — просто зашкаливающее количество чернушной ахинеи про СССР, вроде того, что в советских родильных домах всем детям отрубают руки и ноги, когда рождается ребёнок без рук и ног — чтобы «все были равны». Ну, и постоянное нытьë по поводу возврата Курил — но это общий тренд японцев. Впрочем, подано это в настолько карнавальном виде, что обиды не вызывает — чего стоит чемпионат по русской рулетке или атака клонов Горбачёва.

Настольные игры

• Holodomor — настольная игра, посвящённая, как понятно из названия, массовому голоду в 1932—1933 годах на территории Украинской ССР. Главные герои — крестьяне, пытающиеся дожить до следующего сбора урожая в условиях, когда еды нет, а если есть — за неё могут убить. Из всех версий о данном историческом событии выбрана самая антисоветская (та, по которой Голодомор — сознательно устроенный геноцид самобытного украинского народа).

Видеоигры

• «Анабиоз: Сон Разума» — действие происходит в 1981 году, на борту потерпевшего крушение в Арктике ледокола «Северный ветер». Поскольку это шутер, тут должно быть огнестрельное оружие, но откуда взялся огнестрел на борту мирного судна? Оказывается, на борту ледокола перевозят заключённых (откуда и куда?), и оружие нужно для их охраны. Одна из глав как раз и посвящена тюремному блоку и неудачной попытке побега зэков (а куда бежать-то, если кругом Арктика и пронизывающий ледяной буран). Кроме того, некоторые из монстров олицетворяют собой страхи заключённых. Например, мини-босс Пулемётчик появляется под звуки лагерной сирены, а вместо глаз у него слепящие тюремные прожектора. Во флэшбеках появляются и сами тюремщики, среди которых выделяются Надзиратель (злой GAR) и его помощник (пухлощёкий трус). По их обмундированию и вооружению можно решить, что на дворе не 1981, а в лучшем случае 1951 год — вместо автоматов Калашникова они вооружены ППШ, а то и вообще «мосинками». Хотя стоит отдать Надзирателю должное — вне своих обязанностей он начитанный и вполне сочувствующий человек и в одной из концовок именно его решение проявить человечность может спасти Корабль. Проблема в его глубокой профдеформации из-за работы с зеками, состоящими отнюдь не из прекраснодушных интеллигентов и трусливым подлым помощником.
• GULAG — выживалка про побег из Гулага, с последующим выживанием в тайге, а затем в Монголии с… тропическим пальмами.
  • Escape from GULAG — клюквенный мишка в ушанке (но без баллалайки) бегает по… окопам, образующим лабиринт, но почему-то это называется «побег из ГУЛАГа».
  • Special Gulag Rescue Operation — откровенно трэшевая стрелялка с видом сверху про странный лабиринт из кубических камер а ля Куб.
  • Bound: Gulag Getaway — откровенно трэшевый платформер про побег.
• «Партизан» (не путать с игрой «Партизаны 1941»!) — главный герой Сергей Петров отбывал до ВОВ наказание в лагере за то, что во время советско-финской войны вывел свои войска из-под огня, дабы уменьшить потери, и это было расценено командованием как проявление трусости.
• Black the Fall — действие игры разворачивается в восточноевропейской стране, неприкрыто (вплоть до флагов и портретов) срисованной с социалистической Румынии времён Николае Чаушеску, а стилистика сеттинга выполнена в духе тропа, но ещё и с гротескно-фантастическими элементами. Люди тут в поте лица горбатятся на заводах, вырабатывая электричество динамо-машинами, пропаганда работает на полную мощность (отгрохать павильон с искусственным полем пшеницы, чтобы снимать в нём «успехи сельского хозяйства» — да пожалуйста) в оформлении локаций часто встречаются портреты вождей партии на стенах, а также серпы и молоты. От реальности (какой бы она ни была) игру отделяет наличие боевых роботов, а также громил-охранников с дезинтегрирующими дубинками.
• Company of Heroes II — игра про Великую Отечественную войну от канадских разработчиков, содержащая просто зашкаливающее количество тропа. Тут тебе и упыри-красные, способные воевать исключительно пушечным мясом и расстрелами отступающих по Приказу 227 (даже в 1945 году, ага), и удар в спину добрым полякам Армии Крайовой (про Армию Людову, что характерно, ни слова), и возможность сжечь заживо даже собственных граждан при отступлении, и якобы бессмысленное взятие Рейхстага ради фотографии на его фоне (!), и аресты с отправкой в штрафбаты талантливых и тех, кто говорит ПРАВДУ. Собственно, главный герой игры — это как раз такой правдоруб, отбывающий пожизненное где-то в Воркутлаге, и рассказывающий историю ПРАВДЫ о войне, в которой «победили, но КАКОЙ ЦЕНОЙ?!» своему бывшему сослуживцу. Неудивительно, что про эту игру ходит шутка — мол, это тактика по Вархаммеру с космодесантниками и корпусами смерти Крига, которую просто забыли перескиновать. Это при том, что в первой Company of Heroes, посвящённой Западному фронту, в нейтрально-уважительном ключе были показаны даже немцы, не говоря уж о странах-союзниках. Игра в итоге вызвала возмущение не только в СНГ, но и даже среди ряда западных игроков, и издатель 1С перестал поставлять диски с игрой на прилавки.
• Hearts of Iron IV — зигзаг. После долгожданного DLC No Step Back СССР обрел на тот момент крупнейшее древо фокусов и огромное количество контента в целом, но его ангажированность была довольно противоречива. С одной стороны, Сталин на историческом пути показан заведомо как параноик, расстреливающий генералов и прочих членов ВКП(б), чему уделена целая ветка фокусов и отдельная механика. С другой — сталинская паранойя отнюдь не беспочвенна и на вождя народов тут готовят целый ворох заговоров и прочих происков троцкистов. А сам СССР, особенно в руках опытного игрока — весьма крепкий «мажор», способный устоять перед натиском Рейха, не потеряв ни одного километра территорий. А финальные бонусы делают его уже безапелляционно одной из сильнейших стран игры.
  • The New Order: Last Days of Europe — местный СССР хоть и сохранил ГУЛАГ и от НКВД не отказался, но показан как даже слишком мягкий и либеральный, а потому и проигравший нацистам режим Бухарина. И даже среди клик полно светлосоветских наследников, будь то идеалист Саблин, синдикалистка Бухарина, герой войны и защитник отечества Жуков или даже наиболее позитивный исход у Жданова с построением откровенной утопии. Но на них хватает и весьма жестоких режимов и лидеров — сторонник военного коммунизма и троцкизма Тухачевский, который превращает страну в огромную красную казарму, строитель тоталитарной секьюрократии с налетом идей Дэн Сяопина Ягода и наследник опального Сталина в лице Кагановича, который может устроить ограбление деревни и довести до голодной смерти многие тысячи граждан ради индустриализации.
• Last Train Home — мирный и благородный (ну да, конечно) Чехословацкий корпус бежит от злых большевиков, которые дня прожить не могут, кого-нибудь не расстреляв, во главе с генералом Морозовым (который явно сбежал из первого Red Alert). Игру пытались запретить в России, но решили, что это лишь сделает ей рекламу.
• Red Alert — русские любят Red Alert за вторую часть, где США получают тотальный реванш за лихие девяностые. А вот первая игра (точнее видеоролики к ней) — просто концентрат тропа. Во-первых, здесь после стирания Гитлера из истории Вторую Мировую войну начинает СССР — явно для того, чтобы всех поработить и загнать в гулаги. Во-вторых, в кампании СССР ещё перед первой миссией ставка верховного гадокомандования слушает доклад об испытании химического оружия массового поражения… на жителях какого-то города, где все в итоге померли (причём самого химического оружия по игре не будет — движок не поддерживал). Ну а в последующих видеороликах все участники этого совещания будут усиленно травить, стрелять, душить друг друга.
• Red Alert 3 Paradox — типичная эстетика социализма с водкой вместо лекарств, унылым коммунальным фондом, полицейским произволом и, почему-то, разваливающимся КГБ. Впрочем, стоит отдать должное местному СССР — его возглавляют искренне верящие в то, что делают люди, которые действительно пытаются улучшить жизнь советского человека. Проблема в том, что немалая часть этих желающих пытаются сковырнуть нынешнее правительство, заменив на более социалистическое, отчего ему приходится закручивать гайки, да и война не была благосклонна к СССР, разрушив территории от Владивостока до линии Ленинград-Москва-Одесса. С другой стороны, широко используется робототехника и магнитно-электронные технологии, в результате чего ситуация выглядит примерно так: ваша серая квартира загорится из-за нарушения норм, после чего её потушат герои-пожарные в передовых костюмах, а робот-спасатель доставит вас на магнитную железную дорогу, где вас доставят в московскую больницу и вылечат ожоги лучшей водкой, а виновник пожара поедет в ГУЛаг и помрет от того, что ему плоскогубцами отрежут обмороженные пальцы.
• Singularity — Каторга-12 представляет собой миниатюрную версию типичной советской антиутопии в духе американской пропаганды 50-х. Слежка за работниками комплекса, цензура их писем на материк, бесчеловечные опыты на детях и зачистка потерявших пользу учёных. В плохой концовке упоминается, что захвативший мир Демичев загнал всех гражданских по трудовым лагерям.
• Torn Away — в самом конце игры, когда героиня всё-таки из немецкого концлагеря сбегает на Родину, её ждёт в фильтрационном лагере злой НКВДшник и только из-за отца героя отправляют не в детдом на переобучение, а на все четыре стороны. Бездомную сироту, ага.
• Workers & Resources: Soviet Republic — с репутацией самого сложного градостроительного симулятора, тайтл в руках среднего игрока позволит построить именно сабж с постоянными дефицитами, безработицей на фоне стремительно нищающего города, где даже автобусы не могут выехать из автобусного депо.

Интернет

• BadComedian — чекист Вопреки, одно из альтер-эго обзорщика. Любит расстрелы и всяческие бессмысленные злодейства. Появляется, когда в обозреваемом фильме на сцену выходит троп статьи.

Прочее

• Организованная нацистами с 8 мая по 21 июня 1942 года в Берлине пропагандистская выставка «Das Sowjet-Paradies», то бишь «Советский Рай», на которой в самых чернушных красках описывалась якобы «жизнь» обычных граждан СССР, и оправдывалось ведение войны на уничтожение против «большевистской угрозы цивилизованному миру». В павильонах были воссозданы землянки из мусора, в которых якобы ютилось большинство граждан СССР, построен целый квартал, изображающий нищий, голодный и разрушенный советский Минск, имелись панорамы Воркутлага и расстрельные комнаты НКВД, в которых в роли жертв «кровавого жидобольшевизма» позировали заключённые вполне нацистского концлагеря Заксенхаузен. Для большего погружения в павильонах специально поставили источники всяких неприятных запахов, а заодно — приволокли трофейную бронетехнику, сопровождаемую плакатами якобы о том, что СССР все средства тратит на вооружение, с помощью которого хочет погрузить весь мир в такое же состояние нищеты и страданий, как у себя. При этом, по мнению пропагандистов, у населения нет денег даже на чашки, а в магазинах продают исключительно бумажную одежду. Нет, справедливости ради, в довоенном СССР действительно жили не очень богато, заметно беднее, чем немцы, но выставка раздула это до гротескных масштабов, ещё и объявив намеренной политикой (а не ситуацией, вызванной объективными причинами вроде нехватки средств на развитие сразу всего в условиях индустриализации) «мирового еврейства». Ну и выводы о том, что эти «русские дикари» не способны создать ничего путного, а потому все богатства этих земель должны принадлежать и приносить пользу «цивилизованным немцам», в наличии. Впрочем, чего-то другого от неё ожидать было бы глупо — нацисты же. Всего выставку посетило 1.3 миллиона человек, причём менее чем через две недели после открытия её пытались сжечь (безуспешно).

Примечания

[ + ] Злодеи

Страницы в категории «Злодеи»  Антизлодей, Антипаладин, Апокалиптический бедняжка, Апокалиптический властелин, Апокалиптический маньяк, Безразличное чудовище, Безумный учёный, Благонамеренный экстремист, Боевик-отморозок, Был никем, стал кошмаром, Великолепный мерзавец, Властелинчик, Волк в овечьей шкуре, Гад из экспозиции, Герой оказался злодеем, Гнусное семейство, Головорезы, Грозная репутация, Громила, Гулаги и рабы, Дамбигад, Диктатор-демагог, Диктатор-милитарист, Древнее зло, Дружелюбный злодей, Жестокий рабовладелец, Заточённое зло, Злобный варвар, Зловещий дикарь, Зловещий клоун, Злодей, Злодей в отставке, Злодей до мозга костей, Злодей по должности, Злодей поневоле, Злодей-бунтарь, Злодей-визионер, Злодей-консерватор, Злодей-недобиток, Злодей-недотёпа, Злодей-полицейский, Злодей-прагматик, Злодей-республиканец, Злодей-эстет, Злодейский глашатай, Злодейский план, Злое человечество, Злой гений, Злой Демиург, Злой джинн, Злой калека, Злой начальник, Злой охотник, Злой повар, Злой Санта, Злой толстяк, Красная угроза, Маленькие гадёныши, Меня обидели, мне всё можно!, Мерзкий нищеброд, Монстр недели, Мраккультист, Назначенный злодеем, Нацист, Не совсем благонамеренный экстремист, Незримый антагонист, Нелетальное устранение злодея, Непонятное зло, Непростые головорезы, Одна сатана, Озлобленный ботаник, Озлобленный на весь мир, Паранормальное дитя, Пассивный главгад, Пастырь недобрый, Плохая девчонка, Подземное зло, Полное чудовище, Правая рука главгада, Правая рука двигает головой, Притворно дружелюбный злодей, Продажный чиновник, Протагонист-злодей, Разрушитель миров, Самопровозглашённый злодей, Самоуверенный мерзавчик, Самый заметный злодей, Сатанинский архетип, Спасение через уничтожение, Ставка верховного гадокомандования, Суперголоворезы, Супостат на связи, Тоталитарный миротворец, Трагический злодей, Тупой приспешник, Угроза с Дальнего Востока, Хитрый план срывается только в конце, Храмовник, Чернокнижник-манипулятор Подкатегории для категории «Злодеи»  Главгады, Злодейская атрибутика, Злодейские объединения

[ + ] Россия и СССР

Страницы в категории «Россия и СССР»  Rus' Catholica, Альтернативная Россия, Гулаги и рабы, Закат Российской империи, Исламская Россия, Контркультура эпохи застоя, Лихие девяностые, Перестройка и гласность, Россия — западная страна, Россия, которую мы потеряли, Русские сказки, Светлое советское прошлое, Советская сверхнаука, Эпоха застоя, Эпоха первых пятилеток Подкатегории для категории «Россия и СССР»  Эстетика девяностых

	Внешние ссылки
TV Tropes Dirty Communists The Gulag