Ужасы войны

На тему этого тропа у нас есть набор цитат

«	Война сладка тем, кто её не изведал.	»
— Никколо Макиавелли

Вся история человечества — история войн и конфликтов. Человек против человека, семья против семьи, племя против племени, народ против народа, идеология против идеологии, нация против нации, и нет этому ни начала, ни конца. Войны возникали по тысяче причин: благородных и низких, возвышенных и прагматичных, но вечным спутником войны всегда были разрушения, жестокость и смерть, множество смертей. Продемонстрированные мирной публике, они могут вызвать лишь страх и ужас. Ужас войны.

Ужасы войны — художественное изображение всех тех неприятных явлений и последствий, сопровождающих вооружённые конфликты и войны. Чаще всего в произведениях культуры, описывающих ужасы войны, находят отображение следующие темы:

Реалистичное изображение военных действий: массовые смерти солдат, нечеловеческие условия, в которых приходится выживать военнослужащим, калечащие ранения, воздействие войны на психику её участников (посттравматический стрессовый синдром, военная социопатия).
Положение нонкомбатантов во время войны: отношение солдат к гражданским и гражданских к солдатам, разрушение домов, населённых пунктов и привычного уклада жизни в ходе боевых действий, военные преступления против мирных жителей (массовые убийства, грабежи, изнасилования).
Во время войны стороны конфликта будут всячески высмеивать друг друга в пропагандистких кампаниях, что приводит к расчеловечеванию социальных групп.
Последствия войны: неустроенность послевоенного быта, положение солдат в обществе, отдельно — положение раненых, калек и инвалидов.

Подобные темы находят отражение в произведениях большого количества писателей-гуманистов, как правило, если они сами были свидетелями или участниками военных действий. Особенно, если в войне они участвовали как простые солдаты или офицеры невысокого чина: нередко чем ближе человек к непосредственным боевым действиям, тем менее он склонен романтизировать войну и оправдывать творимые жестокости какими-то высшими целями.

Тема ужасов войны присутствовала в искусстве примерно столько же, сколько и само понятие войны, но обрела наибольший размах в последние два столетия, когда вследствие развития общества вооружённые конфликты стали тотальными, так или иначе вовлекающими большие массы населения. Многочисленные участники этих войн, не лишённые художественного таланта, стремились поведать миру о собственном травматическом опыте, выплеснуть его на листы книг, киноплёнку и холсты картин. Так появилось множество произведений антивоенной направленности, повествующих о бессмысленности войн и их бесчеловечной сущности.

Но если такой подход перевернуть с ног на голову, то получается отдельный извод тропа — смакование гримдарка. В этом варианте война ужасна, но этим она и прекрасна. Товарищу оторвало ноги на минном поле? Мы смеемся и просим ещё. Сожгли деревню во время фуражировки? Смеемся и просим ещё. Где ещё можно увидеть такие красоты и чудеса, как тысячи обгорелых трупов, где еще можно весело пострелять из пулемёта по колоннам беженцев, где еще можно пощекотать себе нервы тем, что в любой момент тебя может снять вражеский снайпер, и поучиться мужеству и выживанию, сидя часами в окопе с ледяной водой? Только на войне! Отсюда Warhammer 40000 и ему подобные сеттинги.

Примеры

Литература

«	Под беспощадно палящим солнцем — кто плечом к чьему-то плечу, кто головой к чьим-то ногам — сотни и сотни раненых заполняли всё пространство на железнодорожных путях и платформах. Их ряды под навесом депо уходили в бесконечность^[1].	»
— М. Митчелл, «Унесённые ветром»

«Алатристе» Артуро Переса-Реверте — протагонист и его наставник-опекун Диего «Капитан» Алатристе, будучи профессиональными солдатами начала XVII века, военное горе хлебают половником. Пули, клинки и ядра голландцев, англичан, турок и французов; скудное и выплачиваемое по большим праздникам жалованье; холодные, сырые, кишащие крысами и вшами траншеи; мародерство, грабежи и насилия в захваченных городах. Не сойти с ума им помогает только хладнокровный стоицизм (местами переходящий в цинизм) Алатристе, передавшийся и протагонисту… ну и, конечно, поглощаемое кувшинами вино (обычно скверное).
«Валерик» М. Лермонтова — Хотя обычно Лермонтов описывал войну совсем в других выражениях (и сам, участвуя в Кавказской войне, откровенно наслаждался риском, командуя отрядом добровольцев, которые «регулярно лезли к чёрту на рога и приносили эти рога отдельно от чёрта в качестве трофея» — как было сказано о совсем другой войне и другом подразделении), но сражение на реке Валерик (примерно 3,5 тысячи русских солдат против 6-7 тысяч горцев) проняло даже его. Тут и мелкие детали (вроде реки, из которой разгорячённый битвой поручик так и не смог утолить жажду: вместо воды там текла кровь), и мысли героя рассказчика: мол, под небом всем хватит места, к чему эта вражда?
Властелин колец — тёмный властелин Саурон знает толк в ужасах войны и умеет применять их для подавления боевого духа своих противников. Например, забросать осажденный город отрубленными головами его защитников, погибших при обороне дальних рубежей, чтобы оставшиеся в живых узнавали знакомые черты с выжженным клеймом Багрового Ока и сходили с ума от отчаяния. Если в экранизации осада Минас-Тирита была больше показана через бодрую перестрелку валунами с требушетов, рубилово на крепостных стенах и прочий экшен при свете дня, то в первоисточнике главным оружием Врага были именно психические атаки, которые дополняла полная темнота от огромной тучи пепла из Ородруина, наглухо закрывшей небо.
«Второй Апокалипсис» Р. Скотта Бэккера — в первой трилогии Святое Воинство во время крестового похода не знает жалости ни к вражеским солдатам, ни мирным жителям, а на страницах книг ярко расписано, как солдаты развлекаются, перекидывая младенцев с одного меча на другой и насилуя всё, что движется. Причём автор даже по сути ничего не выдумал, а просто перенёс в своё произведение события Первого крестового похода, в частности осаду Антиохии и Иерусалима, причём в куда более мягком варианте. Во второй тетралогия солдаты Великой Ордалии, после того как у них закончились припасы, были вынуждены есть мясо местных не орков и по сути превратились в них, то есть в сборище дегенератов, содомитов и каннибалов. В третей книге даже взрыв атомной бомбы присутствует и последствия лучевой болезни у солдат Ордалии. Ну а в финале до Голготтерата дошло всего 30 тысяч из 300, и почти все полегли под его стенами.
«Джонни взял ружьё» Д. Трамбо — средоточие ужасов войны для одного человека и главного героя, молодого американского солдата: призванный на Первую Мировую, он был тяжело ранен в бою, из-за чего потерял все конечности, зрение, слух и способность говорить. Даже возможности умереть и прекратить свои мучения у него нет, так что всё, что ему осталось — бесконечно прокручивать в голове воспоминания своей недолгой жизни, постепенно сходя с ума.
«Капитанская дочка» А. С. Пушкина — захват казаками Пугачёва Белогорской крепости показан во всей красе (в изданиях для школьников, особенно советских, обычно описание сокращается). Родителей Маши убили. Её мать раздели и мучили прямо на её глазах. И возможно, Пугачев убил бы главного героя, если бы не вспомнил, как тот раньше подарил тогда неизвестному «бродяге» заячий тулуп.
«Ленка-пенка» Сергея Арсеньева — про жизнь обыкновенной советской школьницы в первый самый страшный год блокады Ленинграда. Сначала обстрелы улиц и жилых кварталов (в первый же обстрел близким взрывом снаряда разрывает на куски её соседку, бывшую на последнем месяце беременности — у неё должно было родиться двое). Бомбардировки, во время которых уже достаточно взрослая Ленка с другом несли караул на крыше и тушили зажигательные бомбы. Обрушение целого дома, в подвале которого было организовано бомбоубежище для детского сада — к счастью Ленка с другом помогли вытащить детей. Потом холод и голод. Попытка накопать картошки на заброшенном поле, которая закончилась выстрелами с той стороны и гибель матери, своим телом закрывшей Ленку от вражеских пуль. Смерть соседей… Весной её эвакуировали, вот только на Ладоге их баржу начал обстреливать немецкий штурмовик, и Ленку убило наповал. Последняя глава написана от лица маленького мальчика, ещё дошкольника, который всё это время случайно раз-за-разом оказывался возле Ленки, но всё же пережил ужасы войны.
«Мой король» Т. Крюковой — в полуразрушенном городе потерявшая дом и семью маленькая Леська встречает мальчика Густава, который переживает ужасы, воображая себя королем, а уцелевшую башенку своим замком. Леська вовлекается в игру, во сне ей снится волшебное королевство, где нет бедных и голодных, ненависти и вражды, а стрелять может только кукуруза в микроволновке — вот только просыпается она от очередной бомбежки, башенка рушится, Густав умирает, Леська кричит в небо от боли очередной утраты.

«	А в это время на другом конце земли щёлкал затвор, в пушку вставляли снаряд, самолёт принимал на борт смертоносный груз, чтобы разрушить ещё не одно сказочное королевство под названием Детство.	»
— Финальная фраза

«На Западном фронте без перемен» Э. М. Ремарка — повседневные ужасы позиционной мясорубки времён Первой мировой. Вплоть до эпилога, в котором упоминается, что протагонист погиб в один из обычных дней «без перемен». Навеяны личным опытом автора: Ремарк некоторое время воевал как раз на Западном фронте, прежде чем получил несколько осколков и до конца войны оказался в госпиталях.
- «Время жить и время умирать» того же автора — уже о Второй мировой. Отступление, расстрелы партизан и просто попавшихся под руку, в самой Германии — бесконечные бомбёжки, страх, доносы и гестапо…
«Правило муравчика» Александра Архангельского — бог кошек и собак, управляющий их краем, дарующий еду в святилище Кухня из Алтаря, сперва переживает из-за выступления в «пылевизоре» «недоброго человека с красивыми зелеными погонами; на груди у него блестели желтые медали — точь-в-точь как у злобных собак», потом в дом приезжают вооруженные люди, которые забирают бога, богиню и божиков и увозят их, изгнав животных из Рая и породив раскол в их верованиях. Кот Мурчавес желает объединить разрозненных котов, но добивается этого через возгонку ненависти к собакам (давно бежавшим) как общему врагу (включая намеренную провокацию через приглашение залетных псов на охрану и выставление их виновниками голода и недостатка еды на складах), милитаризацию и бросание инакомыслящих в пещеру.
«Путь на Юг» (1981) Бориса Миркина, посвященное войне в Афганистане:

«	В стремительный набег, как в времена былые, Вломились мы сюда без спроса, как враги, Народу той страны ненужные, чужие, С попыткой навязать им строй моей страны. <…> Зачем везут сюда в афганские долины, Из муромских лесов и пензенских степей, Из шумных городов в теплушках грязных, длинных, Как стадо на убой, дивизии парней.	»

«Сага о ведьмаке» А. Сапковского — в таких тонах автором подаётся битва под Бренной, решающее сражение между Империей Нильфгаард и коалицией королевств Севера. «Хотел бы я знать, — подумал Девлин аэп Меара, выдергивая меч из разрубленного капалина и черепа темерского ландскнехта, — хотел бы я знать, — подумал он, широким ударом отбивая нацеленный в него зубчатый наконечник гизармы, — хотел бы я знать, зачем все это. Почему все это. И из-за кого все это». Или:

«	С расстояния в четверть мили, из-за холмов и из-за леса, сквозь рев и лязг железа о железо до обозников долетел чёткий, чудовищный, вздымающий волосы на голове звук. — Кавалерия. — Бибервельд облизнул губы. — Кавалерия напоролась на пики… — Ттт… только, — выдавил побледневший Заика, — ннне зна… в чем у них тттам лллошади провинились… у кккурвиных ддетей!	»

«Севастопольские рассказы» Л. Н. Толстого — сам автор успел повоевать на Кавказе, участвовал в Крымской войне и обороне Севастополя: свои впечатления о войне и армейских порядках он изложил через реалистичное изображение боевых действий и их последствий. Война — не правильный, красивый и блестящий парадный строй с музыкой и барабанным боем, а кровь, страдания и смерть, которые пытаются затушевать своим поведением хорохорящиеся, бравирующие своим равнодушием к смерти офицеры и солдаты.
«Созерцатель» Алексея Пехова — тут хорошо расписаны ужасы местной Первой Мировой, дополнительно усугубленной технологиями «мотории» (да еще и против аналога японцев, которые, возможно, пострашнее немцев в этом плане). Товарищи Итана, выжившие в замерзшем лесу, почти все спились или посходили с ума. Да и сам он, несмотря на регулярные заявления об обратном, явно с головой не дружит (благо еще и поучаствовал в эксперименте по созданию боевых магов, с частичным успехом).
Тарас Бульба Н. В. Гоголя — во все поля. Хоть Гоголь и симпатизирует казакам, запорожцы под предводительством Тараса Бульбы на войне ведут себя не лучше, чем противостоящие им поляки. После жестокой казни его сына Остапа, Тарас и его войско начинают свирепствовать с удвоенной силой. А именно — сжигают заживо мирных польских жителей в их храмах, в том числе женщин и девушек, а также поднимают на копья их младенцев, бросая в костёр вслед за ними.

Музыка

«Johnny, I Hardly Knew Ye» — народная ирландская песня о парне, завербовавшемся в английскую армию и отправившемся воевать за море. А после войны в родном Атае жена с трудом его узнаёт (отсюда и название): вместо бодрого и полного сил мужчины к жене и ребёнку вернулся слепой инвалид без руки и ноги. Но жена рада уже тому, что он хотя бы вообще жив.
Five Finger Death Punch — Wrong Side Of Heaven. В клипе песни наглядно показано, с какими трудностями и ужасами сталкиваются солдаты как на войне, так и после, когда правительство, за которое они сражались, плюёт на них, а их родственники остаются без кормильца. Так же клип сопровождается информация о том, какое количество участников боевых действий приобретают посттравматический синдром и сколько из них становятся бездомными. Да и в целом, творчество группы в целом антивоенное и подобный посыл есть во многих их песнях — Gone Away, Remember Everything, Bad Company, I Apologize и т. д.
GjeldRune — Новый год. Про страшный штурм Грозного в ночь на 1 января 1995 года.
Nightwish — 10th Man Down. «Назовите меня трусом, но я больше не могу этого вынести»
Within Temptation — The Howling. В клипе песни подобный троп показан на контрасте между мирной жизнью в теплых тонах и разбомбленным городом в холодных тонах, среди руин которого лежит игрушка с которой девочка играла в мирное время. Текст песни же повествует о том, что если загнанные в угол начнут убивать, то все вокруг обратиться в прах.
- Песня Wireless, выпущенная в 2023 году, ещё ярче раскрывает данный троп и повествует о солдате, который поддался пропаганде и считал, что воюет за благое дело, однако чуть позже понимает, что в нем видят только захватчика и оккупанта. А сами ужасы войны продемонстрированы в клипе песни, нарисованном нейросетью.
Александр Новиков — «Войнушка». Песня 1989 года про инвалидов Афганской войны, которые не могут из государства выбить даже положенное: «Только вряд ли это здесь им втешешь, бледного бледней — победителем в собесе выйти во сто крат трудней».
«Белая гвардия» — «Песня рядового». О судьбе солдат после войны: «Нас оставили там, обрекая на самосуд. Мы сделали все, как нужно, и теперь не нужны». Ну и воспоминания о пережитом:

«	Мы стояли по горло в трясине, улыбаясь весне, Мы глохли от взрывов, мы видели вещие сны, Мы сжигали деревни, и плавилось солнце в огне, Мы знали слишком много такого, чего знать не должны.	»

ДДТ — «Мёртвый город. Рождество» и «Умирали пацаны». Про Первую Чеченскую войну.

(link)

Личные видеозаписи Юрия Шевчука на Первой Чеченской. Многие из тех, кто был снят в этой записи, домой вернулся в цинковом гробу.

Евгений Лукин (который не только писатель-фантаст, но и автор-исполнитель) — песни «приднестровского цикла» (Евгений был в ПМР в 1992 году, вскоре после окончания боевых действий):
- «Городок» — «Городок догорает. Кричат безутешные вдовы. Продолжается бой, и жестоко скрежещет металл…»
- «Прогулочка» — «Вот оплот сепаратизма — детский сад. Перекрытия лохмотьями висят…»
«Зимовье Зверей» — достаточно частый мотив в творчестве Константина Арбенина: «Спи, идёт война», «На Третьем Римском», «Довоенный билет». На тормозах — даже «Спокойной ночи, старики» о ветеранах Великой Отечественной — там всё-таки рассказывается, через что им довелось пройти.
«Ковчег» и Ольга Арефьева сама по себе — а у неё других песен на военную тематику и нет, Ольга по жизни убеждённая пацифистка. И «На хрена нам война» — это ещё изрядно смягчённое её мнение.
Кошка Сашка (А. Павлова) тоже касалась темы неоднократно:
- «Враг», самая популярная её песня — герой вначале воспринимает войну в романтическом ключе («Автомат да вагон удачи, чтобы бой, чтобы ветер в лица…»), но быстро понимает, где он оказался и жалеет, что тот, с кем он воюет, не стал ему другом — потому что они похожи больше, чем братья.
- «Небесный штрафбат» — на небесах тоже идёт война, и там есть даже ангелы-штрафники. «Бог патроном не обидит, кто не сдохнет, тот прорвется».
- «Сохрани (городам Украины)» — песня была написана в мае 2014-го в разгар боёв на Украине. Друзья самой Александры воевали на обеих сторонах конфликта — отсюда и подчёркнутая аполитичность песни: «Города не бывают свои и чужие, когда стонут горящие города, и споры, Россия или не Россия, теряют все смыслы при взгляде туда…»:

«	Когда ты ищешь знакомые лица В сводках с места боёв, Когда переполненные больницы Просят прислать бинтов. Я цепляюсь за струны, чтобы молиться За каждого, кто под огнём: «Сохрани этот город, Господи, И всех, кто в нём».	»

«Армия ада» — тут даже комментарии не особо нужны, название говорит само за себя.

Саша Кладбище (та самая, что прославилась песнями про Warhammer 40,000) — «250»^[2]. Про конфликт вокруг Донецка и Луганска, показанный глазами украинских военных медиков, которые вывозят раненных солдат с поля боя.
Павел Пламенев — «Стадо у телека» про молчаливое равнодушие большинства, готовое ради сохранения своего спокойствия и внимания ТВ на все, и ПТСР реальных участников скрытой за ширмой бравурного ТВ войны.

«	На руинах в дыму догорает покой. Это выбрал не ты, но твоею рукой! Ты же ей обещал вернуться живым, Но ты ей не сказал, что вернёшься другим: Моральным уродом, не способным на созидание и нормальную жизнь… Почему-то всегда Так незыблемы цели: Разрушать города, Видеть в братьях мишени. Эхо войны – Победы истерика. Вы обречены Быть стадом у телека.	»

Radio Tapok — «Мясной бор». О Долине Смерти в Новгородской области, где в ходе Любанской наступательной операции попала в окружение и погибла 2-ая ударная армия. Конкретно у деревни Мясной Бор проходил узкий коридор сквозь линию фронта, насквозь простреливаемый противником. Сколько там полегло советских солдат — неизвестно даже приблизительно. Собственно, и песня — как раз о тех, кто погиб, пытаясь удержать этот коридор.

Кино

«Белый „Тигр“» — уже само начало фильма демонстрирует весь ужас. Поиски оторванных ног солдата, чтобы похоронить их вместе с ним. Главный герой, сгоревший в танке, но по-прежнему живой. Вопли оперируемого без анестезии раненого…
«Зона интересов» — показывается нарочито косвенно. На экране идет повседневная жизнь добропорядочного немецкого семейства — муж и жена добрые католики, примерные родители, регулярно приглашают друзей повеселиться и поплавать в бассейне. Тем более что работа рядом — муж и отец семейства комендант Освенцима, и прямо за забором валит то серый, то черный дым, слышатся шумы, в которых можно угадать звуки выстрелов, взрослые и детские крики…а можно не угадывать, а жить спокойной жизнью истинных арийцев, как и делают герои.
«Иди и смотри» — собирательный образ карательных операций нацистов на территории БССР. Загнать людей в сарай и поджечь, да ещё и включить при этом весёлую музыку, чтобы крики погибающих в огне не особо мешали. Да уж, à la guerre comme à la guerre.
«Майор Пэйн» — смешная и кошмарная одновременно «сказка» Пэйна про паровозик, который смог: отставной майор рассказывает малолетним курсантам известную сказку на ночь, вплетая в текст детской истории про оптимизм и трудолюбие элементы ужасов, пережитых им на войне во Вьетнаме. Да и других моментов, показывающих ужасы войны, в этом комедийном фильме хватает. ^{Уточнить}^{: например?}
«Спасти рядового Райана» — наглядно и натуралистично продемонстрировано, как легко, нелепо, страшно и разнообразно можно погибнуть в ходе боевых действий. А в после захвата Омаха Бич в финале пролога показано, как красные от крови морские волны перекатывают тела бесчисленного множества погибших.
«Чистилище» (1997) Александра Невзорова — пожалуй, один из наиболее жестоких фильмов про войну, снятых в постсоветской России. Афганские наёмники на чеченской службе режут головы пленным солдатам, литовские снайперши стреляют между ног, повсюду грязь, окровавленные тела и выпущенные внутренности. Удивляться не приходится, ибо сам режиссёр фильма участвовал в том самом злосчастном новогоднем штурме Грозного и прекрасно знал, о чем снимает. До этого он также снял документальный фильм «Ад», в котором данный троп тоже присутствует.
«Дежурство» (2018) Ленара Камалова. В этой восьмиминутной короткометражке без единого выстрела или капли крови весь ужас войны показан через один телефонный звонок — солдат вынужден рассказать матери погибшего противника, что её сына больше нет в живых.

Телесериалы

«Вьетнам, до востребования» (Vietnam) — мини-сериал об участии австралийских войск во Вьетнамской войне и о судьбах членов одной семьи: отец-политик проталкивает в правительстве решение об отправке солдат, сына призвали в армию и послали воевать, а дочь (первая яркая роль актрисы Николь Кидман) из обычной школьницы превращается постепенно в ярую антивоенную активистку. Среди прочего показаны такие милые сцены, как групповое изнасилование австралийцами пленной вьетконговской девушки, совершённое с разрешения командира (специально ссадил их с автобуса, затем застрелил её старого отца и сжёг их документы). Одному из молодых солдат приказали добить её и принести командиру в доказательство смерти отрезанное ухо. Он застрелить беспомощную женщину не смог и пальнул просто в сторону, но ухо отрезал и предъявил — неудивительно, что она после этого действительно ушла в партизаны.
«Грозовые ворота» — почти вся четвёртая серия, когда огромная толпа чеченских боевиков (хотя там большей частью всякий сброд) штурмует заглавный горный перевал, где держит оборону лишь рота мотострелков-срочников при поддержке отряда спецназа и нескольких БМД, а обещанное подкрепление задержали пособники террористов в тылу. Под плотным миномётным огнём отлетают руки и ноги, кричат и истекают кровью раненные, иных погибших вообще разорвало на куски прямым попаданием. В общем гуро на все 18+. Однако гибель врагов показывают без подробностей, ибо нечего жалеть таких сволочей, которые режут глотки раненым и гонят пленных на минные поля.
«Поколение убийц» — на тормозах. Сериал не замалчивает ни потерь, ни военных преступлений обеих сторон, но войну зритель видит глазами морпехов роты Браво, для большинства которых происходящее — скорее просто неприятная и нервная работа, да и сценарист явно воздерживается от моральных оценок происходящему, перекладывая их на плечи зрителя. Сами проявления ужасов войны порой настолько правдоподобно нелепы, что ходят по грани тропа Так грубо, что уже смешно.
«Фоллаут» — начало Великой войны в виде уничтожения Лос-Анджелеса атомной бомбардировкой показывают в самой первой серии во всей красе, отлично передавая зрителю ужас обычного человека, который видит характерные «грибные шапки» над родным городом. В конце первого сезона штурм Братством Стали резиденции Молдавер тоже оформлен в такой стилистике — с перемалыванием винтами винтокрылов выпавших из летающих машин послушников и прочими жестокостями. War never changes…

Мультфильмы

«Большой Тылль» — ужасы сражений коренного населения Прибалтики и пришедших завоёвывать их рыцарей-датчан и немцев смакуются только так: сражения с жестокими убийствами, кровищей, натуральной расчленёнкой, насаживанием голов и конечностей убитых на мечи и копья, поля брани с множеством окровавленных трупов как солдат, так и крестьян, останки которых поедают волки. Сам великан Тылль, пришедший на помощь своим землякам, с врагами тоже не церемонится: с помощью гигантских колёс и телег он расшвыривает рыцарей, в процессе чего их разрывает на куски, либо раздавливает их своими ручищами. Советские мультики — самые добрые и безобидные в мире, ага.
«Крепость: щитом и мечом» — несмотря на то, что этот полнометражный российский мультфильм имеет возрастной рейтинг «+6», сцена штурма Смоленска — пожалуй, самая страшная батальная сцена в истории постсоветской мультипликации. Да, крови нет — зато наглядно показано, как залп наёмников-мушкетёров выбивает защитников крепости, на что способен опытный фехтовальщик против храбрых, но неумелых стрельцов и пушкарей в узком «боевом коридоре» на гребне стены (его в итоге смог зарубить лишь сам воевода) — и как ответный артиллерийский залп ядрами и мортирными бомбами накоротке выбивает атакующих. Вплоть до того, что мальчишка-знаменосец, чудом уцелевший после падения со стены, запаниковал, кинулся в тыл — и солдаты, привыкшие следовать за знаменем, кинулись вслед за ним, избивая и рубя офицеров, пытающихся остановить паническое отступление.
«Муравей Антц» — муравьёв-солдат отправили на войну с термитами, под предлогом, что те планируют напасть на муравейник. Сражение двух армий напрямую отсылает к «Звёздному десанту» — тут вам и муравьи растворённые кислотой, расчленённые тела, а одному солдату оторвало голову и она какое-то время была жива. В этой битве выжил только-муравей-рабочий Зи, да и чисто случайно.
«South Park: Большой, длинный, необрезанный» — в фирменной пародийной манере South Park. Развязав войну с Канадой, все мужчины Саус Парка с радостью вступают в армию, поют героические песни и думают, что это победа над Канадой будет лёгкой прогулкой, но реальный бой остается кошмаром с разорванными телами, оторванными конечностями и множеством жертв. Позже в сериале было упомянуто, что в той войне было убито 8 миллионов человек.

Комиксы

«Унесённые взрывом» — да, представлены в юмористическом ключе, но они есть: бессмысленная и бесконечная война, разрушенный применением ОМП умирающий мир, психически искалеченные бойцы, изрядно растерявшие свою человечность и готовые умирать и убивать по самому пустяшному поводу. В экранизации, где юмор присутствует в следовых количествах, троп воспринимается намного острее, а депрессивность пробивает пол.

Аниме и манга

86: Eighty Six — местная война с «Легионом» — ужас сразу на нескольких уровнях. Во-первых, потому что враги — это безжалостные и бездушные машины, имеющие свойство жестоко убивать и расчленять тела (в целях поиска целых мозгов). Во-вторых, потому что условия местных солдат хуже, чем скотские. Оружие — ржавые и слабенькие «джаггернауты», а еду, по большей части, приходится искать самим, нежели рассчитывать на пайки. Ну и самое жуткое — что родина в лице Республики Сан-Магнолии не особо радует своих защитников, видя в них расходный материал и животных. Более того, эта самая родина в итоге даже не хочет сохранения их жизней и видит лучший сценарий в тотальной гибели всех восемьдесят шестых от металлических рук «Легиона».
Attack on Titan — яркий пример, когда этот троп сочетают с противоположным. Главные герои очень круты, битвы показаны зрелищно. И в тоже время смотреть на то, как великаны пожирают людей вживую очень страшно.
- Масла в огонь подливает постоянная атмосфера «войны за жизнь» — титанов много и они крайне смертоносны, а достойных героев можно посчитать по пальцам. Самый сильный из них — Леви, так вообще считается надеждой человечества. На самом деле весь этот катаклизм с титанами происходит в пределах одного крупного острова, а остальной мир живет своей жизнью, но для убежденных в обратном жителей Парадиза все именно так.
Berserk — Кэнтаро Миуре удавалось удивительно точно передать нас страницах своей манги передать ужасы средневековой войны. На фоне действий солдат Тюдорской Империи, Мидланда и Кушанского Царства, действия Длани Божьей и апостолов выглядят не такими уж и шокирующими, а лишь обыденностью зла в столь суровом мире.
Darling in the FranXX — в общем-то за всеми выпирающими роботами, пришельцами и фрейдистским символизмом на поверку скрывается вполне типичная история «про нефтяную войну» на тему непонятного солдатам конфликта за ресурсы который им старательно обрисовывают как борьбу добра со злом, скотское отношение начальства, беспредел охранки и бюрократии, непонимание со стороны гражданских и постоянную угрозу смерти. А пилоты мех всегда юные не потому что ими могут быть только подростки, а потому что они постоянно заканчиваются… Вместе с тем, проходит и по ведомству «смакование гримдарка», приближаясь к противоположному тропу.
Hadashi no Gen — полуавтобиографическая манга Кэйдзи Накадзавы, в центре повествования которой — атомная бомбардировка Хиросимы в августе 1945 г. Подробно рассказывается о судьбах жертв бомбы, пережитых ими мучениях, отчуждении и дискриминации в послевоенном обществе. Однако автор достаточно критически проходится также и по японскому милитаризму, пропаганде, армейской жестокости и реваншизму, в открытую заявляя о многочисленных военных преступлениях японской армии в Китае и Корее (за что мангу и самого Кэйдзи Накадзаву очень не любят современные японские националисты).
Sōin Gyokusai Seyo! — почти полностью автобиографичная манга Сигэру Мидзуки о том, что ему удалось пережить в Императорской армии во время боёв на юге Тихого океана: жестокость офицеров и сержантов, палочная дисциплина, постоянные призывы к самопожертвованию, не важно, сколь бессмысленным оно бы ни было. На островах к этому добавилась выкашивающие солдат малярия, голод и крокодилы. А потом на острове высадились враги, и герои начинают один за другим погибать в бессмысленных самоубийственных атаках, выполняя приказ о «благородной смерти».
Nausicaä of the Valley of the Wind состоит из сабжа чуть менее, чем полностью. Собственно, еще на первом своем патрулировании Навсикая встречает физитский корабль с беженцами, в спешке вынужденный пролететь через опасный участок Гнилого Леса и оказавшийся облепленным местными насекомыми, причем спасти его не удается. Потом Навсикае ещё придется лицезреть, как об обшивку ее истребителя будут разбиваться выпавшие с подбитого тольмекского корабля солдаты, что с людьми делает спровоцированное дорокскими военными нашествие насекомых, как химико-биологическое оружие массового поражения по ошибке оказывается применено дороками на собственнойвтерритории и как солдат выбивают снайперы и разносит артобстрел. Периодически ужасы внешней войны дополняются ужасами внутрифракционной вражды — так, Ксяну с ее войсками выдал дорокам боящийся ее отец-император, а император дороков вообще устроил разборки со сторонниками совета жрецов посреди войны.
Neon Genesis Evangelion — мысль о том, что война — это кошмар, в котором выгоду получают сплошь те, кто не участвует в боевых действиях непосредственно, а сами бойцы зарабатывают в основном психологические и физические травмы, а то и бесславную смерть, проходит красной нитью через весь сериал. Протагонист Икари Синдзи в итоге потерял всех своих друзей и сошел с ума, судьба остальных пилотов ЕВ тоже была незавидной, рядовых военных и персонала НЕРВ, не говоря уже о попавших под раздачу гражданских, просто никто не считал.
One Piece — арка Битвы за Маринфорд, несмотря на её зрелищность, вся об этом. Люди умирают направо и налево, главного героя почти все серьёзные противники «рвут как тузик грелку» и несмотря на все усилия, Эйса всё равно убивают. А самое ужасное, что даже после смертей Эйса и Белоуса адмирал Акаину все равно оказывается прекращать бой и война едва не скатывается в банальную резню.
Tetsujin 28-go (2004) — казалось бы, экранизация старой наивной манги про мальчика с пультом ДУ от самого первого супер-робота… ага, как же. Действие происходит во второй половине пятидесятых, Вторая мировая жива в памяти людей (флэшбэки с тяготами и лишениями прилагаются), а каждый второй антагонист — несчастный человек, которому война всю жизнь искалечила.

Настольные игры

Warhammer 40,000 — постоянно. Здесь сжигают целые планеты и солнечные системы, гвардейцы сражаются и умирают в боях с воплощёнными ужасами вроде демонов и тиранидов, а жизнь среднестатистического человека не стоит и гроша. Это мрачная тьма далёкого будущего, где есть только война. И всё это смакуется, смакуется, смакуется, что привлекает к сеттингу тысячи юных Аркашек, пускающих слюни на то, как в мире «Молота Войны» кого-то обклювывают и проворачивают в ранах лазерные палицы, обмазанные смертным ядом. Что и создало вселенной весьма неоднозначную репутацию.

Видеоигры

Final Fantasy VI — имперская армия во главе с генералом Кефкой не знает жалости ни к солдатам противника, ни к мирным жителям. Отравить целый замок, вместе с женщинами и детьми — раз плюнуть для Кефки. Но этого ему оказывается мало, имперский орднунг ему кажется скучным, он обретает божественность и превращает мир в выгоревший постапокалипсис с постоянной войной всех со всеми.
Final Fantasy Tactic — местная церковь развязала в Ивалисе кровавую гражданскую войну, желая заполучить власть в свои руки. А главный герой Рамза настолько разочаровался в действиях своих родственников аристократов, что ушёл в наемники.
Jagged Alliance 2 — некоторые наёмники, несмотря на свой род деятельности, впечатлительны и при виде особо отвратительных проявлений войны (клюющие гнилые трупы вороны или взрыв головы при попадании крупнокалиберной пули) произносят вслух что-то о том, как им это не нравится. Игорь цитирует Толстого (желающие могут поискать, откуда взята цитата «Война… Зачем она?»), а Иван по поводу того же Игоря отмечает, что из-за подобных вещей тот стал алкоголиком. Снайпер Рысь тоже говорит, что раньше шутил об этом, но увидел этого слишком много смертей, и теперь ему больше не смешно.
Spec Ops: The Line — игра посвящена этому тропу. Занесённый песком мегаполис, на руинах которого выжившие местные и недобитые американские дезертиры беспощадно бьются за выживание; применение запрещённых видов вооружения; массовые казни и издевательства с обеих сторон; хитрый план ЦРУ, заключающийся в захвате последних запасов воды только для того, чтобы по итогу город остался вообще без воды и вымер окончательно.
В Starship Troopers: Terran Command ужасы войны поданы в пародийно-комичной форме, но настолько ярко и фактурно… Скажем так, в других стратегиях предательство игрока собственным командованием сошло бы за серьезный сюжетный поворот, а здесь это абсолютная норма жизни, происходящая чуть ли не каждую вторую миссию. Помимо этого, командование постоянно подзуживает игрока жертвовать жизнями подчиненных ради выполнения боевых задач. Впрочем, если сохранять человечность и выручать попавших в беду товарищей, можно получить неплохую награду в виде дополнительных войск или ресурсов.
The Legend of Heroes: Trails of Cold Steel IV — здесь смогли показать как ужасна война еще до того, как эта война началась: в течение игры герои видят, как все больше людей призывается, причем это и молодые люди, у которых семьи, и старики. И герои, в отличие от них, знают, что это будет не маленькая победоносная война, а в лучшем случае кровавая мясорубка, которая унесет тысячи жизней, а в худшем она просто проглотит весь Континент. Кроме того в обществе расцветает недоверие, граждане страны-оппонента подвергаются репрессиям (пока мягким), разлучаются семьи, а разные личности уже начинают ловить рыбку в мутной воде или сводить счеты под шумок.
This War of Mine — вся игра о выживании мирного населения в охваченном гражданской войной полуразрушенном городе Погорень. Нужно латать жилище, как-то обогревать его, добывать еду и воду, ходить на вылазки за материалами, сталкиваться с почти всегда враждебно настроенными солдатами и совершать моральный выбор (красть припасы у других выживших ради собственного выживания? Убивать исподтишка солдата или мирного человека, чтобы завладеть ценнейшим оружием или медикаментами?). Если игра за молодых и здоровых мужчин еще сравнительно легка, то выживание за пару пожилых пенсионеров Антона и Свету представляет настоящие проблемы — они не обладают выносливостью, умением готовить или мастерить полезные вещи, они не могут таскать на себе много вещей (и потому здесь игра оборачивается другой стороной — соседи, в других сценариях просящие помощь, тут сами приносят пенсионерам то немного еды, то еще чего-нибудь, чтобы помочь старикам). Изначально основана на историях жертв Боснийской войны (в частности, осада Сараева), но вобрала в себя опыт других войн 20-21 вв.

Визуальные новеллы

Насуверс — несмотря на то, что Война Святого Грааля больше похожа на «королевскую битву» между несколькими магами и их Слугами, её ужасы показаны во всей красе. Ведь маги ради получения Святого Грааля готовы пойти на всё, а некоторые участники (включая местного арбитра Котоминэ Кирэя) и вовсе преследуют откровенно злодейские цели. Те же серийные убийцы Рюноскэ и Кастер просто похищают и убивают детей самыми изуверскими способами, ради своих религиозно-философских изысканий. Под конец Четвёртой Войны случился массовый пожар, в котором Кирицугу успел спасти только одного ребёнка, коим и является главный герой Fate/stay night Эмия Сиро.
«Не может быть!» (LDJAM 2022) — Саша едет домой на автобусе по проселкам, на каждой остановке связываясь по таксофону со своей давней подругой Агнией, живущей в соседней Атлантии. Вот только если для Саши проходят часы, то для Агнии дни и недели — страна Саши напала на Атлантию, город Агнии бомбят все больше, от голода и бессилия умирает ее бабушка, сама Агния все больше отстраняется от Саши, которая никак не может поверить в происходящее. Да и в автобусе публика все более радикализируется — вплоть до того, что не люди там обычные, а сплошь зомбированные излучением, потому и бомбим, чтобы нормальными стали и вмиг к нам присоединились, чтобы мы их перевоспитали. В итоге Саша, угрожая ножом, заставляет водителя повезти ее в Атлантию — а там только пустая остановка, разбитый телефон и бесконечно падающий с неба пепел…

Реальная жизнь

Вторая мировая война и связанные с ней события стали кодификаторами многих штампов о военных ужасах, надолго отразившись в коллективной памяти десятков народов:
- То, что узрели советские войска, освободив нацистские концлагеря, пробрало даже тех, кто был в курсе творимых нацистами зверств (советские, к слову, ещё сдерживались; американцы же, посмотрев, устроили «Бойню в Дахау», перестреляв к чёртовой матери «при попытке к бегству» тех эсэсовцев из охраны лагеря, до кого не успели добраться сами заключённые). Более того, до освобождения этих мест никто не мог до конца поверить в творящийся там ад — настолько он казался абсурдным по меркам человека.
- Воспоминания выживших в блокаде Ленинграда, от которых по телу пробегает холодок — настолько страшной оказалась жизнь блокадников, которые от голода нередко просто теряли рассудок… Один только дневник Тани Савичевой в этом плане чего стоит.
- События в Нанкине 1937 года, получившие емкое название «Нанкинской резни». Бесконтрольные убийства военнопленных, женщин и детей, изнасилование всех вышеперечисленных невзирая на возраст и положение, и даже склонение под угрозой убийства членов семей к инцесту на глазах у всей семьи (!) — все это повергало в шок всех присутствующих, включая и, казалось бы, закаленных к этому местных представителей Нацистской Германии. В частности, представитель «Сименс» в Китае, просто ярый нацист и верный сторонник фюрера Йон Рабе…, пользуясь своим положением представителя союзного Японии Рейха, под угрозой попасть в горнило мясорубки спасал немыслимое число китайских мирных жителей, буквально вырывая из похотливых японских рук женщин и детей, войдя в историю как «китайский Оскар Шиндлер». По свидетельствам тех иностранцев, что вместе с ним пытались спасти местное население Нанкина в рамках «Безопасной зоны Нанкина», даже американцы смогли проникнуться искренним уважением к ярому нацисту. Ужасало даже исследователей — Айрис Чан, популяризировавшая события на западе, которая спустя несколько лет после публикации, от полученной депрессии (и от травли, устроенной японцами, обвинившими ее в «осквернении памяти предков») пустила себе пулю в висок, за что была причислена к нарративу о Нанкине как его «последняя жертва».
- Реалии так называемого «Независимого Государства Хорватия», режима, установленного хорватской ультраправой организацией усташей на части территорий бывшей Югославии, в плане высокооктанового топлива ночного кошмара могут посоперничать с Нанкинской резнёй, если даже не превзойти её. Печально знаменитая фраза «треть убить, треть изгнать, треть окатоличить», которой охарактеризовал смысл политики усташей по отношению к проживающим на территориях НГХ сербам один из видных деятелей этого движения Милле Будак, не передаёт и сотой доли того ада, что там творился. Творимые усташами зверства, включающие в себя массовые изуверские казни «на скорость», отсекание конечностей, кастрацию, лишение заключённых носа, ушей и даже глаз (!), детские концентрационные лагеря, массовое сбрасывание цепочек из десятков связанных проволокой людей в карстовые ямы и реки, а также прочие зверства, и всё это просто в апокалиптических по меркам Балкан масштабах — это повергало не в шок, а в неизмеримый ужас просто всех. Муссолини, узнав о том, что творит режим Павелича, искренне ох***ел и дал дислоцировавшимся в Далмации частям итальянских войск приказ помогать бегущим от зверств сербам. А что касается отношения к усташам нацистов — в начале июня 1941 года генерал вермахта Эдмунд Глаус фон Норштейн описал обстановку в НГХ двумя словами: «Усташи обезумели», и кроме прочего, были зафиксированы случаи, когда члены посылаемых для «обмена опытом» с хорватами делегаций от СС от лицезрения «процесса» падали в обморок. Кроме того, в немецких документах зафиксирован факт расстрела нескольких хорватских карателей из полка «Франчетич» (в том числе одного католического священника) за издевательства над сербским населением.

Примечания

↑ Lying in the pitiless sun, shoulder to shoulder, head to feet, were hundreds of wounded men, lining the tracks, the sidewalks, stretched out in endless rows under the car shed.
↑ Армейский жаргон ещё времён СССР: «груз 200», «двухсотый» — убитый («Кому-то „двести“ — и покой…»), «груз 300», «трёхсотый» — раненый («Кому-то „триста“ — и домой…»). Соответственно, на этапе эвакуации с поля боя «груз 250» — нечто промежуточное: человек помирает, но мы ещё попробуем его вытащить, «Готовьте стол, пока мы держим пульс!»