Зло в промышленных масштабах

Материал из Викитропов
Перейти к навигации Перейти к поиску

Личное, персонифицированное зло — классическая классика, основа древнейших легенд и первых произведений. Представления о силе зла не как о конкретном злодее, но как о свойстве мира, природы или общества куда моложе — но тоже весьма древние. Хотя при «уходе в народ» они нет-нет, да и стремились персонифицироваться в каком-нибудь конкретном злыдне. И только Новое время с его укреплением государственной власти, промышленной революцией, развитием транспорта и связи породило идею зла как свойства общества, системы. Зачем рубить врагам головы лично, если можно фигурально перемолоть их пенитенциарной системой или даже вовсе физически отправить на убивающий конвейер? Зачем злобный хозяин с плёткой, когда структура общества и экономики заставит почти каждого добровольно стоять по шестнадцать часов у станка, а потом на нём же и спать? И какая роль тут будет у рядового держиморды, мелкого начальника, да даже и большого распорядителя? Ведь разорение, травмирование и убийство производятся слаженной, обезличенной системой, каждый винтик-элемент которой вовсе не обязан быть плохим или, по крайней мере, настолько плохим, как система в целом. Ну а лучшей метафорой и почти неизменным сопутствием подобной обезличенной, угрожающей и подчиняющей мощи будет, конечно, машинизированный завод с людьми-функциями, трудящимися вокруг опасных и страшных машин. Или, может, опутанный записанными правилами бюрократический аппарат, производящий бумаги столь же неумолимо и механистично, как завод — стальные шестерёнки. Благо, переход от ручного ремесленного производства к заводскому, равно как и развитие бюрократии, происходил примерно в те же годы. Это — зло в промышленных масштабах, массовое, упорядоченное и систематизированное, поставленное на поток, совершаемое коллективно множеством людей и при этом обезличивающее и своих жертв, и своих создателей.

Зло в промышленных масштабах поднимает ставки и кратно увеличивает что ужас, что опасность: один убивающий по возможности маньяк — это страшно, сотни ежедневно работающих убийц по должности, устраивающих друг с другом производственные соревнования — кратно страшней. Впрочем, при неумелом отыгрыше миллионы могут слиться, стать статистикой — и будет уже вовсе не страшно, а то и смешно. Троп несколько размывает ответственность: вместо конкретного злодея с оправдывающей весь творимый беспредел мотивацией (которую ещё пойди пропиши) злодействует система, каждый винтик которой имеет куда более простые и приземлённые причины. Поскольку для слаженной совместной работы нужна дисциплина, троп часто отыгрывается через множество мелких законопослушных злодеев или даже вовсе злодеев по должности. С другой стороны, может оказаться, что никакого глобального смысла и вовсе нет, а зло как бы творится само собой из-за ошибок или даже безумия системы; в этом случае троп может идти рука об руку с абсурдизмом.

Наконец, зло в промышленных масштабах способствует подавлению недоверия. Как-никак, те самые «промышленные масштабы» всюду вокруг нас. Суперзлодей, который изобрёл машину по перекачиванию жизненной силы и сидит с ней в обнимку на личном тропическом острове,— это смешно и глупо. Очевидно, что создание принципиально новой технологии скорее всего будет произведено коллективом учёных (и ещё парочка будет топтаться в шаге от прорыва); сборка прототипов потребует множества усилий и ресурсов, а произведено всё это будет на деньги правительства или корпорации. В результате, если машина и заработает — она заработает с ведома и в целях множества людей. Вместо одного злыдня и одного аппарата будет как минимум небольшая омолаживающая клиника для десятков богачей, а то и массовое производство с рекламой по ТВ.

Примеры

Литература

  • Арда — Толкин родился и вырос в индустриальную эпоху, лично успел застать грязь и нищету тогдашних рабочих кварталов, поучаствовать в мировой войне и вкусить все сомнительные прелести влияния индустриализации на окружающую среду и общество, из чего через всю жизнь пронес крайне скептическое отношение к науке, технике и идеям «рационального устройства жизни», которые в совокупности называл Машиной и пристрастие к которым в своем творчестве приписывал своим отрицательным или по меньшей мере неоднозначным персонажам. В «Хоббите» про орков-гоблинов, злой и варварский нечеловеческий народ, служащий тёмным силам, сказано, что они не делают красивых вещей, но отлично создают множество вещей умных и преимущественно неприятных, таких как оружие, орудия разрушения и инструменты пыток[1]. Саурон, самый заметный злодей всего Легендариума, ученик местного дьявола Мелькора, сам изображается как великий мастер и инженер, как машин, так и душ человеческих, создатель хитроумных, в том числе магических, механизмов и систем деспотической власти и подавления, а своей сверхцелью ставит рациональное переустройство всего мира с собой во главе. Во «Властелине Колец» перешедший на его сторону глава Белого Совета Саруман быстро начинает копировать его манеры, превращает свою крепость Изенгард в город-завод, сводит леса, начинает грезить о том, чтобы править миром, познав его научным путем, когда он лишается магических сил и становится диктатором Шира, то тоже проводит там варварскую индустриализацию.
  • Фантастическая вселенная Эрнста Юнгера — во многом аналогично Толкину, хотя и сложными зигзагами. Юнгер, участник обоих мировых войн, имел все резоны механизированную войну не любить, и в общем-то в свою фантастику нередко включал образ старорежимного офицера-романтика, опционально кавалериста, привыкшего к «джентльменским» войнам Нового Времени и с ужасом смотрящего на тотальную «войну машин» — но в произведениях про саму Великую Войну описывал свои фронтовые годы скорее с теплотой. Столь же противоречивыми были отношения автора с тоталитарными идеологиями — с одной стороны, к национал-социализму он бесспорно примыкал, активно участвовал в создании немецкого фашистского дискурса, а после войны отказался проходить денацификацию, с другой — с нацистской партией как политической организацией он был скорее на ножах и выстроенной ей бюрократической системе истребления людей очевидно ужасался. Как бы то ни было, тема статьи в его творчестве регулярно всплывает: в «На мраморных утёсах» одна из партий в злодейском тайном обществе мавретанцев желает превратить идиллическую Лагуну в «землю для рабов и рабских армий», в «Гелиополе» значимым элементом злодейского режима является Институт Токсикологии, директор которого, неэтичный учёный доктор Мартенс (кстати, тоже мавретанец) проводит жестокие эксперименты над людьми, «Стеклянные пчелы» и вовсе почти полностью посвящены вытеснению людей машинами и перспективам цифрового тоталитаризма, предвосхищая проблематику киберпанка.
  • «В исправительной колонии» Франца Кафки — вместо палача, пытающего осуждённых на потеху публике, тут описана машина, разработанная, чтоб убивать преступников ровно за двенадцать часов. Это подаётся как достижение прогресса, так как машина не устаёт, не ошибается, не держит зла на казнимых — в общем, всегда действует максимально профессионально, так, как живой человек бы не смог. Заключённый может убедиться в беспристрастности правосудия на личном опыте. Кстати, поскольку казнь длительная, обречённому полагается отдых и перерыв на обед во время процесса.
  • «Врата сна» Мерседес Лэки — как скормить невинные души Сатане? Устроить кровавое жертвоприношение? Набиться в менторы и учить плохому? Местный злодей придумал куда более современный, простой и действенный процесс: он стал нанимать бедных девушек работать на свою фабрику по производству красок, а подпольно организовал там же бордель для тех, кому честных грошей мало. В итоге невинные девушки развращаются и обрекают себя на ад — а чтоб злодей не помер от старости, ожидая, пока подготовленная душа попадёт по адресу, свинец из красок за считанные годы сводит работниц в могилу[2]. А на их место становятся новые…
  • «Капитан Крокус» Фёдора Кнорре — по приказу Генерал-Кибернатора (и по заказу его спонсора Главного Ростовщика) в городе-государстве возведена фабрика, где заживо делают чучела из людей (кто недостаточно восторженно относится к власти) и животных (вообще всех в принципе). Причём эти последние «эффективный собственник» ещё и продаёт бывшим владельцам.
  • «Магиер Лебиус» Руслана Мельникова — заглавный магиер и его феодальный покровитель именно что практикуют чёрную магию совместно с промышленностью. Вокруг железных шахт они построили множество коптящих небо заводов, где куётся металл для новых, технологичных големов; после первых военных побед по земле идут хорошо организованные караваны рабов, для безопасности слитые магией в отряды-пачки; массово производятся даже души серийных убийц для оживления машин.
  • Метавселенная Александра Рудазова, например, «Призрак» — прилегающий к нашей Земле тёмный мир Ад крайне перенаселён и прекрасно организован, так что сочетает в себе худшие черты бессмысленной и беспощадной бюрократической машины государства и частных промышленных контор. Причём плохо там всем: работникам-демонам — из-за скученности, низкой оплаты, адского коллектива, наплевательского отношения к жизням работников, постоянных отчётов и дурацких инструкций; демонам-потребителям — из-за отвратного качества услуг, мозголомной организации всего и вся и постоянного навязывания всякой ненужной фигни; потребителям-смертным — от того, что продукты адских производств изначально задумываются как вредоносные. Например, в аду есть фабрика невкусных конфет, призванная лишать детей чувства праздника через добавляемые в наборы-ассорти отвратные сладости, или адская бюрократия, в которой отсидевшая своё в аду душа может застрять ещё на пару лет, пока её таки не передадут в чистилище, или информационные системы, обслуживаемые чертями-администраторами и крайне запутанные для любого пользователя… Там даже есть «Пятёрочка» с грубыми продавцами и отвратными продуктами — причём не какое-то подражание, а настоящий оригинал, позже открывший филиалы и на Земле. На любое мелкое или не очень повсеместное зло, от невозможности дозвониться до абонента или помыться под душем и до суда, выносящего приговоры по воле левой пятки достаточно большого начальника, местные жители отвечают «На то и Ад» — в том смысле, что оно тут всегда и везде, и ничего сделать нельзя, потому что так и задумано. Изначально это было затем, чтобы черти были «злыми и вредными» — изначальные его обитатели Ада были ангелами хоть и павшими, поэтому и помешивали грешников в котлах и на сковородках без особого удовольствия. Все эти страдания нужны для вытягивания негативной энергии в мировом масштабе, из которой демоны черпают своё могущество. Именно поэтому в Аду плохо и грешникам и тем, кто их мучает.
  • «Незнайка на Луне» — общество лунных коротышек является корпоратократией, поэтому зло в промышленных масштабах тут само собой разумеется. Наиболее ярким примером является Дурацкий Остров — местное место ссылки бродяг, нищих и некредитоспособных, где они от вредного воздуха превращаются в баранов. Вовсе не ради чистой злобы — в качестве баранов они полезны, от них берут шерсть, которую затем используют в лёгкой промышленности (и неизвестно, точно ли только шерсть).
  • «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли — автор прямо связывает свою антиутопию с индустриализацией, массовой культурой и массовым же потреблением — вплоть до того, что жители дивного нового мира крестятся буквой «Т» и отсчитывают даты от выхода Ford Model T, первого массового автомобиля. На поток поставлена пропаганда, промывание мозгов и даже производство и умервщление людей, включая заведомо ущербных умственных инвалидов из нижних каст. «Девяносто шесть тождественных близнецов, работающих на девяноста шести тождественных станках». И настолько ловко, что мало кто хочет протестовать.
  • «Сага о Ведьмаке» — цикл во многом в постмодернистском ключе переосмысляет каноны фэнтези, заданные Толкином, под троп подходит играющая в конфликте роль Мордора империя Нильфгаард. Развитое промышленное государство, уже прошедшее переход от ремёсел к мануфактурному производству и воюющее за рынки сбыта, в отличие от Северных Королевств смогло вместо феодальной иерархии построить мощную бюрократию и регулярную армию, себя считает носителем цивилизации в отсталые земли. То, что в итоге нильфгаардская цивилизация оборачивается для жителей «отсталых земель» грабежом, зачистками, обращением в рабство и угоном на работы в империю, а в мирное время — еще и разорением под натиском дешевых нильфских товаров, имперцев волнует крайне мало.
  • «Сонхийский цикл» Ирины Кобловой — в северной стране Овбаде есть Закон о Детском Счастье, по которому соответствующая социальная служба может изъять ребёнка из семьи в случае угрозы для его жизни, здоровья и т. д. Вот только критерии «детского счастья» и основания изъятия описаны так размыто, что можно изъять любого ребёнка по любому поводу: даже из за отказа «жестокосердного родителя» немедленно купить мороженое или запрета крошить булочку с нелюбимыми ягодами. Потом ребенка из приюта передают под опеку в бездетным богачам (в лучшем случае — в худшем могут и педофилам). А родители детей от безнадёжных попыток пробиться через бюрократию этой так сказать «социальной службы» впадают в депрессию и становятся добычей пшоров — волшебных существ, которые чувствуют «никому не нужных» людей и уводят в свои пещеры, где окончательно лишают воли и разума, чтобы затем потихоньку сосать из них кровь. Это достаточно известное зло, но под сводами пшорских пещер в глубокой тайне происходит куда более страшное зло — когда Дирвен Кориц проник туда в поисках своей мамы, он обнаружил там огромную фабрику, где множество околдованных пшорами людей с бездумной монотонностью производили ткани, краски и другие промышленные товары, которыми пшоры расплачивались с правительством Овбады. Рабы пшоров совершали одни и те же действия, а в перерывах по команде хозяев рядами прерывали работу на приём пиши или справление нужды (без команды сами уже не могли даже это), а временами уносили умерших на кухню… Сильный амулетчик легко отбил маму (пшоры привыкли иметь дело с безропотными пленниками и сразу капитулировали) — куда сложнее было найти постаревшую за несколько лет женщину среди множества таких же безликих биороботов — но остальных вывести и тем более расколдовать было бы невозможно.
  • «Чёрное Солнце» Г. Макнилла — производство космодесантников по методе Железных Воинов. Доступа к чистому геносемени в большом количестве у них нет, поэтому в ход идёт демонкулаба — живая машина, созданная из тел, приборов и демонической магии и перековывающая рабов по образу космодесанта. Для основы берётся живая рабыня и демонической магией раскармливается до состояния гигантской матки, достаточно большой, чтоб туда помещалось несколько человек зараз. Внутрь загоняется «основа» в виде геносемени (как оказалось — отчасти даже целиковый космодесантник сойдёт) и раба, которого предполагается переделывать. Несколько дней тело взрослого мужика плавает внутри такой «камеры Бочаровского», преображаясь и разрастаясь, а потом извлекается и обследуется врачами. Если продукт признаётся соответствующим нормам — его обтягивают новой «донорской» кожей вместо растворённой, частично киборгизируют и принимают в космодесант; уродливых мутантов просто спускают в канализацию. И таких вот технологий у Железных Воинов порядочно.
  • «Эрик, а также Ночная стража, ведьмы и Коэн-Варвар» Терри Прачетта — новый повелитель ада решает прекратить всю эту самодеятельность с индивидуальным колотьём грешников вилами и превращает ад в гигантскую бюрократическую машину, где каждой пытке предшествует стояния в очередях, заполнение бумаг и инструктаж. От такого организованного и вездесущего зла взвыли и грешники, и демоны. А когда беда миновала — ад стал лучше: пытки-то вернули старые, но теперь все достоверно знали, что может быть и хуже.

Кино

  • «Метрополис» — капитализм, доведённый до абсурда. Стадия, предшествующая делению людей на элоев и морлоков в «Машине времени» Г. Дж. Уэллса. Богачи живут на чистенькой, уютной поверхности, а обеспечивающие им роскошную жизнь рабочие — в трущобах поздемных городов, откуда их гоняют на работу и обратно; троп Верхний город, нижний город как есть.
  • «Звёздные Войны» — главный злодей Палпатин лично убил не так уж много народу. Но опосредованно… В первом эпизоде по его наущению Торговая Федерация нападает на планету, во втором развязывается война галактических масштабов, в третьем под его началом создаётся Империя, которая создаёт мощную армию и мегастанции, способные уничтожать планеты (и уничтожающие их), в четвёртом-шестом эпизодах мятежникам приходится иметь дело преимущественно с вооружёнными силами Императора, а не с ним самим. И, что характерно, проблема не только в злой воле Палпатина. Республика сама (по книгам — с небольшой «помощью» ситхов) довела себя до такого состояния, когда корпорации стремилась захватывать планеты, многие системы хотели выйти из состава галактического государства, а в народе и Сенате созрела идея твёрдой власти, которая спасёт Галактику («Вот так свобода и умирает — под гром аплодисментов»). Главному злодею оставалось лишь чуть подтолкнуть Галактику к нужным для него решениям и сделать так, чтобы во главе этой самой «твёрдой власти» встал он сам. И в последующей войне с мятежниками карательные операции ведут преимущественно не закоренелые негодяи, а злодеи по должности, уверенные, что по-другому нельзя остановить хаос.

Телесериалы

  • Star Trek: The Original Series — в одной из серий Энтерпрайз прилетел в систему, где цивилизации двух планет вели непримиримую войну. Вот только чтобы не тратить зазря ресурсы на создание реальной военной техники, они соорудили крайне близкую к реальности виртуальную модель системы и запустили два компьютера рулить стратегией виртуальных войск. Чтоб реальность не отходила от модели, люди, погибшие в виртуале, уничтожались в реальности — причём многие шли на смерть добровольно, веря, что такое решение предотвращает мировую войну. В итоге же обе планеты находились под постоянным террором информационной системы, регулярно казнящей людей по своим внутренним причинам — но не осознавали ситуацию как ужасающую.

Мультсериалы

  • «Легенды Острова сокровищ» — Джон Сильвер попал в ад и быстро выбился там в руководители, механизировав и оптимизировав процесс страданий для грешников.
  • «Незнайка на Луне»: здесь градус антикапиталистической критики сбавили по сравнению с оригиналом, но тему Дурацкого Острова раскрыли глубже, чем в оригинале. Как выясняется, с его жертв тут берут не только шерсть — остров является станцией по перекачке «энергии сердец», от которой работают заводы Спрутса по производству хлорвиниловой пастилы и прочей дряни, и по исчерпанию этой самой энергии коротышка и превращается в барана.

Настольные игры

  • Warhammer 40000 — проще сказать, какая сторона конфликта тут не подходит под троп, потому что им занимаются буквально все:
    • Империум (условно-положительная сторона!) тропом живёт. Тут и гигантские города-ульи, где ради производства вся планета превращается в завод, а рабочие — в приложения к машинам, и миры-кузни Механикус, где «отработавших свое» рабов буквально переделывают в подобия роботов на заводах, и несчастные псайкеры, которых используют в качестве быстро расходуемых «батареек» для Астрономикона, поддержания жизни Императора и в генераторах поля Геллера. В эту же копилку создание освящённого оружия и доспехов — для благословения каждого антидемонического болт-патрона требуется отдельная человеческая жертва (а в бою с Нерождёнными эти заряды расходуются сотнями и тысячами), а для нанесения антиварповой защиты на силовые доспехи необходимо сжигать в специальных печах всё тех же псайкеров живьём. Десятками на каждый комплект.
    • Сторона хаоситов, ренегатов Империума, подавшихся на службу к тёмным силами сеттинга, умеет всё тоже самое, но ещё жёстче. Там и людские фермы, поставляющие рабов для жертвоприношений, и работающие на душах артефакты, и в целом бесчеловечное отношение к простым смертным со стороны равно демонов, космодесантников и избранных хаосом.
    • А в Варпе существует Кузница Душ — буквальное воплощение тропа под руководством Вашторра, демон-принца Хаоса Неделимого, который черпает силы в любопытстве и инновациях, которые приводят к трагичным и аморальным последствиям — например, в совершенствовании оружия, бесчеловечных экспериментах, губительном и перемалывающем рабочих производстве. В плавильнях Кузницы горят проклятые души, а выпускаемые там «товары» сливают воедино демонов и машины, что позволяет первым свободнее действовать в Материуме, их хозяевам — усилять свои армии, а Ваштору — гарантировать свою неприкосновенность через торговлю со всеми сторонами Вечной Войны. И благодаря стараниям жителей Материума Ваштор столь отъелся, что хочет жахнуть особо мощным оружием и перековаться из демон-принца в пятого бога хаоса.
    • У орков угнетение слабейших вписано даже не в структуру общества, а в генокод. Впрочем, орки считают это должным, а снотлинги слишком тупы — зато крики пинаемых гретчинов над любым стойбищем не стихают, и по мере роста и развития орочьего поселения троп становится всё более выраженным в виде разнообразных производств с рабочими-рабами и нулевой техникой безопасности. Могут поучаствовать и прочие расы — но им это точно не понравится.
    • Тёмным эльдар страдание необходимо для выживания, так что рейды за рабами и зверский рабский труд на заводах — неизменная часть общества, пыточные камеры — в том числе и автоматизированные — весьма распространены, а гемункулы специально производят максимально болезненные преобразования, создавая иногда постоянно страдающих кадавров. Причём не только из рабов, но и из Эльдар, включая своих ассистентов-Развалин, друг друга и самих себя. Фабий Байл, главный апотекарий хаоситов, обучаясь у их спецов, отплатил учителям целой башней, сделанной из плоти — постоянно воспалённой в местах крепления механических деталей, постоянно регенерирующей и постоянно страдающей. Вообще даже своё боевое оружие комморитцы стараются с возможно меньшей летальностью и наносящим болезненные раны, не приводящие к смерти либо убивающим максимально мучительно, они буквально питаются страданиями живых существ и этим объясняются вроде бы бессмысленные акты насилия и набеги, даже в ситуациях когда не удается взять пленных.
  • Warhammer Fantasy Battles — тут за троп отвечают Гномы Хаоса. По сути, вместо городов у них отравляющие окружающие земли заводы, вместо правителей — разнообразные мастера, на производстве живут и гибнут бесчисленные рабы, часть из которых идут на прокорм создаваемого демонического оружия. Чуть пониже труба у скавенов с их стоящем на угнетении, предательстве и людоедстве обществе, основанных на нестабильном варп-камне производствах и полном отсутствии техники безопасности. Причём пониже из-за меньшего уровня организации и «индустриализации», а не из-за большего гуманизма. Значительная часть скавенского зла творится на совершенно бытовом уровне, когтями и зубами. С другой, стороны именно скавены доросли до настоящей техномагии, использования лучевого оружия, огнемётов, химического оружия и даже какой-никакой бронетехники!
  • «Оборотень: Апокалипсис» — корпорация «Пентекс», управляющаяся советом директоров из людей (а также вампиров и оборотней-предателей) и стоящих за ними пятерых тварей Змея. Весьма разнородна по целям и планам, но в общем занимается уничтожением природы и человечества посредством и под видом промышленного производства. Действует, соответственно, с большим размахом и корпоративными методами. Проклятые и одержимые предметы производятся специальными станками, рабочие корраптятся в рамках программ по производству или переобучению, территории оборотней занимаются под видом, например, электрификации. Попутно через дочерние фирмочки организуются вредные производства, уничтожение редких видов животных или лоббирование выгодных Пентексу законов.

Видеоигры

  • Amnesia: A Machine for Pigs — собственно, глобальная машина символизирует собой троп. Это гигантское подземное образованием из труб и шестерней служит для автоматизированного жертвоприношения множества людей — и было создано под влиянием видений об индустриализации, массовых войнах и расстрелах двадцатого века. Посмотрев на будущее, творец машины разуверился в людях и решил пустить их всех под нож.
  • Dwarf Fortress — вообще, тут есть множество способов поставить злодейство на поток. Как-никак игра про, с одной стороны, развивающийся фентезийный мир с именованными персонажами и своей историей — а с другой про дворфийскую крепость, полную всяких механизмов. Можно топить караваны других рас, например. Но наиболее меметичной стала русалочья ферма. Вкратце о задумке: русалки живут в благостных океанах, они чуть больше дварфа, имеют хвосты и дышат только под водой. А ещё у них очень ценные кости — но охотится на русалок в глубокой воде тяжело, надеяться найти их косточки — бесперспективно. Один игрок заметил, что русалки с приливом заплывают в лагуну и задыхаются на отливе, и решил автоматизировать процесс. Итак, рядом с морем выкапывается большой и маленький прудики, последовательно соединённые между собой. Русалки случайно заплывают в большой пруд — чем больше, тем лучше, но мужской особи хватит и одной. Затем перемычка между морем и прудами закрывается. Русалки плодятся, и периодически заплывают в маленький пруд. Когда там оказываются мелкие русалочьи детишки — переход закрываем, воду откачиваем в большой пруд, и скоро русалки задыхаются. Костей от мелких русалок из-за игровых условностей остаётся столько же, сколько и больших, даже если им всего пару дней — а основное стадо в озере скоро рожает новых. Можно даже автоматизировать откачку воды при попадании кого-то в мелкий бассейн — бойня будет работать сама собой, а дварфы — сами собирать и разделывать туши. Просто представьте такой механизм — и набитые тотемами из костей малолетних русалочек караваны, идущие от крепости игрока во все концы мира. В общем, на этом месте даже разработчик решил, что это перебор, и цену русалочьих костей в следующих версиях обнулил.
  • XCOM 2 — алиены завоевали Землю, но делают вид, что несут людям благо и цивилизацию. Полицейское государство? В интересах безопасности. Мёртвые города, населённые озомбевшими от зелёной жижи бывшими людьми? Да кто о них знает — большинство людей живёт в городах будущего! И вообще инопланетяне заботятся о здоровье людей — открывают новые клиники. (Где пациентов не столько лечат, сколько перерабатывают на генетический концентрат.) Кстати, в первой игре серии, если организация «X-COM» не справится с отражением нашествия, Земля тоже превратится в сабж: загрязнённая до предела биосфера, мутанты, когда-то бывшите людьми… Причём не исключено, что то же произошло и с планетами, откуда родом другие алиенские расы, используемые эфириалами как солдаты-пушечное мясо.
  • «Чёрная книга» — ад предвосхищает ужасы Земли, так что наступающий вместе с двадцатым веком троп отражается там созданием концлагерей, механизацией пыток и модой на усы[3].

Сетевой оригинальный контент

  • SCP — заглавная организация живёт этим тропом. Тайное общество с сотнями созданных по образцам и регламентам баз, где существуют процедуры и стандартные средства для изъятия людей, уничтожения трупов и стирания памяти. Многие процедуры сдерживания включают в себя систематическое и организованное убийство людей, зачастую — весьма жестокими способами. Или, наоборот, изуверские страдания разумных «объектов» типа девочки, которая беременна чужеродным чудовищем и которой ни в коем случае нельзя позволить разродиться. И при всем при этом Фонд — таки геройская организация, которая, пусть и такими изуверскими методами, все же защищает мир от паранормальных угроз.
    • в сопряжённых реальностях троп тоже цветёт и пахнет. Как вам идея всенародного гинекологического обследования, в рамках которого женщинам имплантируют генетически модифицированные эмбрионы, которые вырастают в деток-бомб, которых, в свою очередь, изымают в родильных домах, дооснащают необходимыми механическими частями и сбрасывают на вражеские города? И всё это подаётся как естественный, от большого патриотизма происходящий процесс?
  • «Пакт» Вилдбоу — тут маг во многом получает силу, заключая контракты с Иными — разнообразными обитателями потустороннего мира. Встречаются среди них мирные — например, сохранившие большую часть человечности «свежие» призраки. А встречаются совсем неблагие фейри, которые не прочь убивать и мучить людей всякий раз, как только появляется такая возможность. Один из крупных фигур в Якобс-Бэлл, бессемейный практик-одиночка Йоханнес Лиллегард, захапал себе значительную часть новых районов города и создал её отражение-копию. В итоге Иные могут заходить на его территорию и развлекаться, преимущественно пытая и убивая их, без всяких обычных ограничений — а Йоханнес получает взамен магическую силу. По сути, он построил сафари-парк для охотящихся на людей Иных.

Примечания

  1. ↑ По признаниям автора, образы орков были во многом навеяны как раз опустившимися люмпенами и гопниками из рабочих кварталов, озверевшими от войны солдатами и прочими характерными типажами жертв индустриальной эпохи.
  2. ↑ Прозрачный намёк на громкую историю о «радиевых девушках» и более ранние скандалы, связанные с производством белофосфорных спичек.
  3. ↑ Имеется ли в виду то, что благодаря использованию химического оружия в годы Великой Войны стали популярны характерные усы «щёточкой», не мешавшие носить противогаз, и ставшие «визитной карточкой» фронтовиков и ветеранов, или то, что усы носили два самых знаменитых диктатора XX века (причем один из них — как раз те самые «солдатские усы щёточкой») — неизвестно, не исключено, что и то, и другое.
Внешние ссылки
TV Tropes Industrialized Evil
Источник — https://wikitropes.ru/w/index.php?title=Зло_в_промышленных_масштабах&oldid=390654