Развитие языков

Любой язык со временем меняется: отпадают одни грамматические формы, появляются другие. Лексика пополняется за счёт новообразованных или заимстованных слов. Если проследить процесс достаточно далеко во времени — неизбежен момент, когда диалекты становятся новыми языками, родственные некогда языки расходятся в разные стороны и перестают быть взаимопонятными. Причём всё это происходит не хаотически, а в соответствии с законами лингвистики (не строгими, поскольку не опираются на саму природу пространства-времени и материи, но тем не менее базирующимися на реально наблюдаемых процессах — пусть даже часто эти законы открываются задним числом по итогам наблюдений).

Автору, описывающему социум, существующий хотя бы тысячу лет, об этом забывать нельзя. Пусть даже местные жители — сплошь бессмертные эльфы: всё равно, даже у них молодёжь наверняка начнёт коверкать язык отцов и дедов, а обособленные группы поневоле по языку удрейфуют в разные стороны.

Также при попытке описать общество прошлого, автор, забывший об этом процессе, рискует пополнить свой труд множеством анахронизмов (чтоб далеко не ходить: не то что княгиня Ярославна, жена князя Игоря Святославовича — даже крестьянка XIX века не может сказать: «Ой, я так переживаю о своём муже!»; вплоть до примерно середины XX века глагол «переживать» не означал «испытывать душевное волнение» — и надо было уточнять: «переживаю горе», «переживаю радость»).

Если грамотно пользоваться этим приёмом, можно добиться многого: скажем, старый и мудрый наставник будет говорить на слегка архаичном языке, а молодой да ранний сын героя — напротив, пользоваться сленгом и формами, которые отец не вдруг поймёт.

Примеры

Литература

• Арда — Толкин, будучи не только гениальным писателем, но и очень и очень хорошим лингвистом, описал это в полной мере. Его эльфийские и человеческие языки меняются со временем, и даже бессмертные эльфы, оставшиеся в Средиземье и говорящие на синдарине, не вдруг поймут квэнья вернувшихся из-за океана нолдор. А уж тёмные и полудикие авари и вовсе за тысячи лет превратили изначальный эльфийский язык минимум в шесть диалектов аварина (похожие на квэнья даже не как русский на польский, а скорее как русский на литовский — основа общая, но тысячи лет развития никуда не денешь). В общем, для толкинистов разбирать тонкости лексики и грамматики эльфийских языков — отдельное удовольствие, которое горячо одобрил бы и сам Профессор: по большому счёту, он языками и занимался, тексты — это так, описание мира, где его любимые языки могли бы существовать — то есть нечто второстепенное.
  • Да и в Амане скорость эволюции фонетики местных диалектов квенья сильно опережала продолжительность жизни эльфов. Мать Феанора — Мириэль своё второе имя Тэриндэ требовала произносить именно так, а не Сэриндэ как оно стало звучать со временем в нолдоринском квенья. Впоследствие произношение Сэриндэ для Феанора стало кнопкой берсерка и дополнительной подпиткой ненависти в итак непростых отношениях со сводными братьями и мачехой Индис.
  • С этим же столкнулась одна из племянниц Феанора — Артанис, в Средиземье ставшая известная как Галадриэль (де-факто это прозвище из-за её крайне редкого для тамошних эльфов золотого цвета волос), а после эмиграции в будущий Лориэн тамошние аборигены неправильно поняли значение её имени и стали называть Галафриэль, от слова galadh — дерево (точнее вместо «ф» злополучный th, который ей было тяжко выговаривать в имени Therinde).
  • Кроме того, к Третьей эпохе в квэнья как книжном языке нолдор Средиземья начисто пропал носовой «н». Слово «нолдор» изначально произносилось именно с этим звуком, и по-английски писалось бы Ngoldor, но на изменившемся наречии самих нолдор оно стало звучать с обычным «н», и писаться Noldor.
  • Аналогично исходно имя Галадриэль было связано с *ñgalatā- «сиять» и звучало примерно как Ñgalatārigelle «Дева коронованная светом», что намекало на золотые волосы и позже упростилось до Алатариэль. После возвращения в Средиземье она перешла на дориатский синдарин и адаптировала имя под него в Галадриэль и наконец после переселения в Дол-Амрот, ее имя было ассоциировано с Galadh «Дерево» и Rien «королева» на нандорском синдарине
  • Вообще преназализация согласных была характерной особенностью исходного эльдарина и последующего квенья. Частое окончание имён -ndil значит «любящий» и происходит от корня *NDIL «Любить». Elen + ndil = Элендил «любящий звезды» или Eare + ndil = Эарендил «любящий море», Толкин не скрывал, что тут влияние древнегреческих имен на -phyl-, так что тут до Астрофила и Талласофила недалеко. В дальнейшем окончание часто ассимилировалось и отсюда квенийским именам Галадандил и Эарендил соответствуют синдаринские Геленнил и Гаэрдил
  • Квенья куда более архаичен, чем синдарин. Степень фонетической эволюции можно оценить в сравнении кв.valarauko и син.balrog, они однокоренные.
  • Хоббиты в Эриадоре усвоили вестрон, но очень по-своему. Хоббиты же в своем диалекте вестрона основным сделали «прямолинейно-напористый» стиль речи, а вежливый стиль… уменьшительно-ласкательным. Поэтому-то Перегрина Тука и Мериадока Брендибака с их оборотами речи, звучащими на общепринятом вестроне примерно как «эй, холоп, подойди-ка сюда» гондорцы и принимали за знатных хоббитских вельмож. Фродо, как более образованный и начитанный, при необходимости легко переключался между «хоббитским» и «нормативным» вестроном.
• «Дверь в лето» Р. Хайнлайна — протагонист провёл в заморозке с 1970 по 2000 год, и после пробуждения ему потребовались курсы по адаптации к изменившемуся языку. И даже так он один раз нарвался: оказалось, что совершенно приличное в его время слово «kink» («изгиб») теперь настолько неприлично, что ему чуть не дали в морду за употребление этого слова при женщине. Удивительно здесь то, что слово «kink» в XXI веке действительно получило дополнительное неприличное значение, хотя за него и не бьют: теперь так называют разного рода необычные сексуальные вкусы, особенно фетиши. А вообще в нашей жизни скорее всего вышло бы сродни одежде в фильме «Назад в будущее 2»: можно было бы и не заморачиваться вовсе.
• «Джамхух — сын оленя» Ф. Искандера — шутки ради: друзья Джамхуха со временем начинают ему жаловаться, что не понимают, о чём говорят их собственные сыновья.
• Квантовый волшебник — наличие множества версий языков многократно подчёркивается. В основном это, конечно, касается языков сверхдержав типа Англо-Испанской Плутократии (использующих, естественно, английский и испанский) или Венерианской конгрегации (изъясняющейся на французском). Для различий диалектов даже используются номера версий, как если бы язык был программным обеспечением. Например, шпионка Конгрегации в Свободном Городе Кукол говорит на французском 8.15, похожем на венерианский французский, но с лёгким акцентом столицы одной из провинций — но владеет и англо-испанским. А высшие чины Кукольной Теократии по официальным поводам изъясняются на старинном англо-испанском — языке двухсотлетней давности, таком, каким он был вскоре после слияния английского и испанского.
• «Книга Страшного суда» (из «оксфордского цикла» об исследованиях прошлого) К. Уиллис — практикантка кафедры медиевистики Киврин, отправляясь в 1320 год (что в итоге она попадёт не туда, она узнает позже), перед «погружением» учит средневековый вариант английского… но, прибыв на место, не понимает ничего: ещё в своём времени Киврин заразилась гриппом, и в горячечном бреду фразы типа «Hawey fond enyowuh thissla dey?» — «Enwodes fillenun gleydund sore destrayste. Ayeen mynarmehs hoor alle op hider ybar» ей ничего не говорят. А местный священник отец Рош, выхаживавший путешественницу, вообще решил, что нашёл упавшего с неба ангела: девушка с вещами появилась посреди заснеженного поля, никаких следов от повозки или коней, а сама она говорит на «божественном языке» (современном английском).
• «Машина времени» Г. Уэллса — работает в обе стороны:
  • Сам Путешественник не понимает языка людей далёкого будущего — хотя географически он остаётся в старой доброй Англии.
  • Один из гостей, с которым Путешественник обсуждает своё изобретение, наивно предлагает: мол, а так можно изучать древнегреческий из уст Гомера или Платона! Более знающий собеседник его унимает: мол, ни Гомер, ни Платон вас просто не поймут, то, что считается древнегреческим сейчас (в XIX веке), и близко не лежало с живым языком классического периода Древней Греции (а наш современник бы добавил: «Да и Платон, встретившись лицом к лицу с Гомером, его вряд ли понял бы. При общей письменности, сохранившей текст классических поэм, произношение весьма сильно изменилось за века»).
• «Паргоронские байки» А. Рудазов — язык демонического мира Паргорон, судя по намёкам, создан на основе родного языка их прародителя Древнейшего. Точнее родного языка его человеческой ипостаси до обожествления. Почти все древнейшие обитатели Паргорона — ожившие части его тела и усвоили этот язык ещё при рождении, если позволял разум. Но к событиям Баек с того момента прошло уже более 50 тысяч лет и язык изменился. С этим столкнулся маг Дегатти: благодаря призыву, он отлично понимает текущий язык Паргорона, а сильно изменившиеся и исчезнувшие слова старопаргоронского он воспринимает чисто фонетически, не понимая смысла. Имена всех первородных, титулы и названия имели изначально «прозрачную» этимологию. Например демоны-простолюдины «храки», что значило «холоп», а куда более поздние творения: демоны-лекари звучат уже просто как «Жертвенные», а демоны-слуги — «Безликие».
• «Письма с воздушного корабля „Жаворонок“», шуточный рассказ Э. По — действие происходит через тысячу лет после времён По; английский («ингличский») язык уже не понимают без перевода — а вот американский (точнее, «амрикканский») жив, но так сильно поменялся, что учёные не уверены, действительно ли он произошёл от английского.
• Плоский мир, «Пирамиды» — общаясь с мумиями правителей Джелибейби, иногда вопрос приходится пропускать по цепочке: не все мумии понимают современный язык.
• «Попытка к бегству» братьев Стругацких — Саул Репнин, попаданец в будущее из 40-х годов XX века, и сам говорит архаично по меркам XXII века («А отец ваш кем будет?» — «Наверно, так и останется мелиоратором»), и разбирается в архаичных фразеологизмах (вроде «банного листа») лучше, чем профессиональный лингвист. Вадим и Антон, впрочем, списывают это на «профессиональную деформацию»: Саул представился историком — а постоянно работая со старинными текстами, легко подхватить некоторую старомодность речи.
• «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта — со временем все струльдбруги, бессмертные, но впавшие в вечную старость, становятся иностранцами в своей стране: язык меняется, а они уже не способны успевать за изменениями.
• «Робин Гуд с оптическим прицелом» Б. Орлова — и снова попаданец, спортсмен-лучник (и служивший в своё время в спецназе — как же без этого-то?), угодивший в старую добрую Англию времён Ричарда Львиное Сердце вместе с верным блочным луком, далеко не сразу понимает, где и когда оказался: «Язык у них какой-то сложный: вроде что-то от английского есть, но вроде и немецкий. И латынь, кажись, до кучи» (см. Реальная жизнь). Ну а как ещё охарактеризовать речь типа: «Нихт фойтер бетвайн ас, Робер!» (втык от главаря шайки разбойников, к которой примкнул герой, за то, что он попытался внедрить хоть малейшую дисциплину и накостылял караульному, уснувшему на посту). И да, когда герой на смеси немецкого с английским (благо, он оба знает) спрашивает, как называется страна, в ответ слышит загадочное «Деналагу».
• «Чёрный Властелин» А. Морту — наш современник-попаданец, оказавшийся в теле эфиопского царевича времён Средневековья и сохранивший знания современного русского языка, договаривается с пленником с Руси, через цепочку перепродаж оказавшимся на галере в Индийском океане. Правда, пленник дивится: мол, князь, кто тебя языку учил? У тебя кроме русских слов — слова сербские, польские и вообще незнамо какие!
• «Эления» и «Тамули» Д. Эддингса — большинство героев говорит на современном эленийском, который передаётся просто английским. Но вот монолог из старинной пьесы звучит примерно как отрывок из Шекспира, только в нём меньше забытых существительных и больше «thee» и «thou». На подобном же староанглийском — то есть, конечно, староэленийском — говорят дэльфы, прожившие несколько столетий в изоляции, отчего их язык «законсервировался».

Кино

• «Иван Васильевич меняет профессию» — на тормозах: и предки, и потомки друг друга, в общем-то понимают. Даже сам Иван Васильевич Грозный больше ржёт над попытками режиссёра Якина говорить на церковно-славянском («Житие моё…» — «Какое „житие твое“, пёс смердящий?»), хотя сам говорит довольно старомодно. Впрочем, в письменной речи (письма Курбскому) реального Ивана Грозного из-под возвышенных церковнославянизмов регулярно прорываются просторечные выражения («Таких собак везде казнят») — так что, не исключено, что реальный царь подивился бы говору потомков, но всё понял бы.
• «Пришельцы (фильмы с Жаном Рено)» — инверсия: как комедии, все три фильма великолепны, но с лингвистической точки зрения — полный бред. То, что там выдаётся за старофранцузский, на самом деле в лучшем случае слегка архаизированный французский литературный (примерно то, что по отношению к русскому сейчас в интернете называется «Боярскiй языкъ»). Современные французы своих предков из XII века просто не поняли бы (к тому же, никакого единого французского языка тогда не было, было два языка — северофранцузский ойль и южнофранцузский ок, каждый с кучей диалектов). А вот в третьем фильме, где немного наблатыкавшиеся в современном французском Годфруа и Жакуй попадают во времена Великой Французской Революции, им это знание реально бы помогло: язык Людовика XVI и Робеспьера отличается от современного французского куда меньше, чем средневековый.

Настольные игры

• «Warhammer 40,000» — Высокий и Низкий Готик. Высокий обычно передаётся латынью, Низкий — современным английским — но это переводческая условность. В общем же, Высокий Готик — это официальный язык Священной Терры времён Великого крестового похода, а Низкий — это как-бы его современная версия, распространенная на Терре. Их разделяет более 10 тысяч лет и неудивительно, что они совершенно взаимонепонятны. Сам же высокий Готик — это как-бы потомок всеобщего земного языка эпохи ТЭТ, Император как мог его пригладил и архаизировал, так как за время Эры Раздора он даже на самой Терре распался на многие языки. Человечество других планет обычно тоже говорили на разных его языках-потомках, которые тоже за 5 тысяч лет разошлись. К 42-му тысячелетию Низкий Готик тоже везде свой и разный и люди с отдаленных планет обычно друг-друга не понимают. А Высокий Готик — язык культа и официоза и проще найти человека владеющего им, чем пытаться понять местную версию Низкого Готика.

Сетевой оригинальный контент

• «Гарри Поттер и методы рационального мышления» — когда по просьбе Гарри Драко Малфой опрашивает портреты в Хогвартсе о том, сколько в прошлом рождалось магов и сквибов в магических семьях (сам Гарри этого сделать не может для чистоты эксперимента) — иной раз приходится приглашать персонажей с соседних портретов: не все понимают современный английский.
• Мать ученья — троп отыгрывается масштабно и даже влияет на сюжет. Так, когда-то Икосианская империя занимала Миазину и имела многочисленные колонии в Альтазии, её язык — икосианский — стал языком элиты, науки и культуры на землях половины мира. Затем империя рухнула, и язык разделился вместе с ней. Консервативная «правильная» речь, высокий икосианский, осталась языком науки и магии, общим для всей икосианской традиции, хотя и постепенно выходящим из употребления. Современный икосианский начал меняться, обзавёлся диалектами, но остался языком торговли. На основе его обособляющихся диалектов и икосианстко-местных суржиков зародились национальные языки. В итоге герои говорят на нескольких языках внутри своей страны, могут сносно общаться с иностранцами ближнего зарубежья на икосианском. Прилетев в Миазину или дальше, в Кос, они уже нуждаются в переводчике и проводнике (хотя это всё ещё бывшие земли империи, и их речь считается икосианской), а вот на так и не освоенном икосианцами Блантире без толмача не справится. Протагонист, Зориан, владеет высоким икосианским (как маг и учащийся престижной магической академии), бытовым икосианским, а также диалектом Каски, распространённым среди крестьян его малой родины, но не в городе, куда переехало разбогатевшее семейство, и тем более не в Сиории.

Реальная жизнь

• Очень часто развитие языков идёт не только в сторону распада некогда единого языка, но и вторичного складывания довольно далеко разошедшихся диалектов в некий один язык:
  • Классический пример — немецкий язык, он сложился из потомков старых германских племенных языков: франконского, саксонского, тюрингского, баварского, швабского. Отдельные различия между ними фиксировались уже на основе данных ономастики ещё во времена Римской империи. Современный общенемецкий формировался долго и со скрипом и, вопреки популярным легендам, далеко не только одномоментно Мартином Лютером, даже стандартное произношение сформировано только в первой половине XIX века, уровень же различия крайних его диалектов — например нижнефранконского из окрестностей Кёльна и южнобаварских сравним или даже превосходит различия между любыми двумя славянскими языками
  • Английский язык — диалекты англов и саксов на момент переселения на остров ничем не отличались от древних саксонских и генетически ближе к ним, чем те скажем к швабским диалектам своего же немецкого языка, но за полторы тысячи лет языки разошлись до полного отсутствия взаимопонимания. Началось всё с влияния скандинавского языка, а после норманнского завоевания английский подпал под очень мощное влияние романских языков (нормандского диалекта старофранцузского языка, литературного французского и латыни). Достаточно сказать что нормандский до самой Столетней войны был родным языком знати и ещё минимум двести лет рабочим языком администрации. Именно он (вместе с церковной латынью, разумеется) обогатил изначально германский язык обширным пластом романской лексики.
  • Английский шекспировских времён только внешне схож с современным английским и нужно осознавать что Шекспир издается не в оригинальной орфографии, а более-менее в адаптированном виде. Одно дело, когда слова поменяли значения, то можно обойтись сноской. Например, слово deer во времена Шекспира значило не «олень», а «животное» (сравните с немецким «tier» и латинским «therium»). Любое животное. Например, цитата из «Короля Лира»: But mice and rats and such small deer Have been Tom’s food for seven long year. Здесь не говорится о том, что мыши и крысы — маленькие олени, здесь говорится о том, что они мелкие животные. А есть и более глубокие изменения:
    • В его эпоху притяжательное местоимение its ещё было диалектизмом и вместо него употреблялось his, вдобавок в ту эпоху апостроф ещё не употреблялся и it’s в оригинале везде писалось как its, что с учетом более свободного порядка слов шекспировского языка могло бы местами вызвать недоразумение и в 18-м веке пришлось адаптировать рукописи.
    • Спряжение глагола to be в оригинале местами может удивить:`Thou wert born a fool — вместо современного you’re born a fool и при этом I think thou never wast where grace was said. Прямо в ходе жизни великого драматурга происходило изменение языка, так как в самой поздней переписке употреблял и ar(t) в подобных случаях.
    • В те времена английский был еще больше насыщен французщиной, чем сейчас и для многих слов германские синонимы появились уже после его смерти, например нынешний архаизм amity тогда употреблялся в значении «дружба» вместо friendship.
    • Коньюктив на -ing еще не появился, в те времена слова с этим окончанием были просто отглаголенными существительными равнозначными немецким на -ung. Есть лишь несколько случаев показывающих пути вхождения в систему спряжения глагола: I’m in doing вместо современного I’m doing. Неспроста тогда категория состояния была развита и употреблялась шире: Вместо нынешнего He is cold Шекспир писал Tom’s a-cold, тут aне артикль, а префикс равнозначный и родственный немецкому er-. Реликтами его употребления являются слова вроде awake, arise, amaze, а в эпоху Шекспира он еще употреблялся весьма широко.
    • Уильяма Шекспира вовсе не ради красного словца называют одним из создателей английского литературного языка. Великий драматург отличался богатой фантазией и обожал придумывать и вводить в оперы новые слова либо использовать старые в качестве неожиданных эпитетов или синонимов, поэтому то что сейчас считается банальным в его эпоху было невиданным новаторством уровня более поздних футуристов. Dawn в значении «рассвет», до него оно было исключительно глаголом и со временем вытеснило исконное dawning в этом значении. Примерно за 2-3 поколения до Шекспира английские глаголы окончательно потеряли окончание инфинитива -(е)n и фонетически совпали с английскими существительными утратившими свои окончания еще ранее. Считается, что Шекспир был одним из первых крупных авторов, который стал очень широко использовать «конверсию» для образования новых глаголов от существительных и наоборот, по аналогии с получившимися дублетами.
• Французский язык — здесь даже веселее, чем с немецким. Мало того, что существовали две большие группы уже не диалектов «народной латыни», а вполне себе региональных языков (языки ойль на севере и языки ок на юге, возникли ещё в римский период), так они ещё и друг в друга проникали, образуя франко-провансальские языки. Свою долю «пряностей» в этот котёл добавили германские языки (франконский, швабский, древнегреческий и даже чуть-чуть готский и бургундский), кельтские (в Бретони) и даже баскский, который вообще не индоевропейский. На языки «ойль» огромное влияние оказали германцы — франки, скандинавы и алеманны, которые в Темные века практически вытеснили романскую речь севернее Сены исключительно в города, но уже к их концу мощнейшая волна романизации накрыла всю бывшую северную Галлию и даже выплеснулась за ее пределы — большая часть валлонов, пикардийцев, франкошвейцарцев и значительная нормандцев на самом деле бывшие франки, швабы, норманны перешедшие на романский язык. Но усвоили ее криво и с сильными искажениями — знаменитое каrтавое «r», носовые звуки и крайнее упрощение слоговой структуры слов унаследованы от них. О том насколько изменился французский можно судить по латинским словам calidus, piscator и persica, по-французски получилось chaude (шо), pêcheur (пэшо), pêche (пэш). Для сравнения испанский — caliente, pescador, persico. В диалектах же языка ок (провансальском, окситанском) латыни слышится заметно больше, а каталанско-валенсийский язык так вообще произошел от них («реконкистированные» Арагоном области подвергались куда более жёстким этническим чисткам, чем Леоном и Кастилией, поэтому кастильский язык стал этаким мосарабско-астурийким суржиком и стал заметно отличаться от языка «ок») и до XVI века практически не отличался.
• Славянские языки — традиционное деление на южные, восточные, западные является чисто условным и географическим, практически все из них составлены из рандомных племенных славянских диалектов оказавшихся внутри одних государственных границ, а их генетические взаимоотношения скорее всего крайне сложны и осложняются многократными миграциями и конвергенциями. Например, генетически сербский, хорватский и словенский языки куда ближе к чешскому, чем к болгарскому, но разрыв их связей и многостолетняя конвергенция их сблизила. Чешский и польский языки лишь не намного ближе к друг-другу и скорее всего также связаны общими конвергентными процессами, чем происхождением.
  • Язык древних новгородцев связан по происхождению с племенными диалектами северных кривичей и видимо несколько столетий развивался в сильной изоляции от прочих славянских, к нему примыкали прочие диалекты кривичей от Полоцка и до Владимира, участвовашие в формировании великорусского языка — видимо от них он с одной стороны усвоил часть специфической архаики, а с другой в результате конвергенции уровень их отличий от общего древнерусского уменьшился и они вошли в его диалектный континиум. Часть характерных русизмов являются унаследованными от него архаизмами, вроде сохранение палатальных велярных звуков кь,гь,хь(носки, ноги, хижина), дь, рь, ль. Сохранение неслоговых в и л тоже в конечном счете связано с его архаичной фонетикой, как шибболет для восточнославянских можно взять слово волк, а для польского лодка/лодья.
  • Сербо-хорватский язык. Изначально сербы и хорваты говорили хоть и на родственных, но разных и постепенно расходящихся языках. Своим же формированием сербо-хорватский обязан турецкому нашествию, когда большая часть сербского народа переселилась западнее своих этнических земель и на обширных землях стали жить чреполосно с хорватами и жителями Боснии, в результате в течении XV—XVIII веков сформировался общий сербо-хорватский язык, а малая часть собственно сербских (тех кто не переселялся) и хорватских(слишком далёких от зоны контакта) диалектов… стали считаться его захолустными говорами, хотя исторически это совершенно не так. Когда сербы в XIX веке создали свой литературный язык, то хорватская интеллигенция всего-навсего создала ему письменность на основе латиницы и тоже стала им пользоваться. После распада Югославии начались совершенно нелепо выглядящие попытки разделить единый язык на хорватский, сербский и боснийский — которые, впрочем, идут без особенного успеха.
• С крайне большой вероятностью протогреческий язык сложился путем конвергенции двух групп сильно разошедшихся диалектов, образовавшихся при распаде позднего общеиндоевропейского языка уже на территории самой Греции при их независимой и разновременной миграции туда, некоторые фонетические и грамматические различия диалектов древнегреческого языка адекватно объяснимы только их независимым происхождением от общеиндоевропейского языка.
• Даже при распаде праязыка развитие его потомков не всегда происходит исключительно путем накопления различий, а в некоторых отношениях они как-бы по инерции продолжают его тенденции развития и часто с очень схожими результатами:
  • Классический пример — артикли в романских и германских языках. Ни в латыни, ни в общегерманском их ещё не было. В английском и немецком артикли образованы от слов одного и того же происхождения — а/an против ein/eine и thе против der/das/die. В самых ранних текстах древнеанглийского языка никаких тенденций к употреблению артиклей ещё нет. Только в текстах примерно норманнского завоевания фиксируется начало их формирования.
• Далеко не всегда можно достоверно восстановить структуру древнего праязыка, обращаясь только к данным его непосредственных потомков.
  • Классический пример — таже латынь. Опираясь на данные только современных романских языков ее структуру можно было бы восстановить только очень-очень приблизительно, искажения возникали бы из-за того что вульгарная латынь на разных территориях формировалась на основе далеко не одной и той же латыни и в разное время. Классическую латынь пришлось бы восстанавливать только при сравнении с прочими индоевропейскими языками.
  • Со славянскими языками попроще так как они сохранили довольно много архаики и вполне бы можно было восстановить большую часть его структуры примерно периода середины первого тысячелетия.
  • Китайский язык — на основе данных фонетики его диалектов восстановление его звучания даже на период примерно 1000 года очень сложно и ненадёжно.
• В своё время общий праиндоевропейский язык (реально он нигде не зафиксирован — его обнаружили задним числом, проанализировав кучу современных языков) дал начало тем языкам, на которых говорят жители территорий начиная от Португалии, кончая Северной Индией. Реально же носители этих языков если что-то и поймут на языке чужаков — то разве что счёт и слово «нет»: числительные и простое отрицание менялись меньше другой лексики. Из современных языков наиболее близким к праиндоевропейскому считается литовский язык в первую очередь, в куда меньшей степени родственный ему латышский и далее славянские языки (если их брать по от отдельности, то не сказать чтобы есть уж очень архаичные языки, но если рассматривать все совместно, то они сохранили немало и кое в чём больше, чем даже литовский). Уже к концу XIX — началу XX века индоевропейские языки были настолько недурно изучены, что восстановление и расшифровка любого неизвестного древнего индоевропейского языка при условии известности его письменности стала возможна даже вполне средними лингвистами
• «Язык — это диалект, у которого есть армия и флот». Афоризм, приписываемый лингвисту Максу Вайнрайху, говорит о том, что разница между отдельными языками и диалектами одного языка часто зависит от политической воли носителей, а не от реальности.
  • Так, во времена Российской Империи (велико)русский, белорусский и украинский языки считались наречиями единого русского языка. После её распада украинский и белорусский стали считать отдельными от русского языками, а местные авторы нередко старались отдалить их ещё больше, заменяя общую и интернациональную лексику неологизмами или словами из отдалённых диалектов (с разной успешностью).
  • Если бы не общий политический контекст, межгосударственные союзы, СМИ, фильмы и литература — нынешний английский имел бы все шансы развалиться на американский, великобританский, австралийский и новозеландский языки. Различие иной раз такое, что носители языка ухохатываются над речью соседей, а фильмы приходится дублировать. Впрочем, с точки зрения англичан как изначальных носителей языка, есть «Royal English» («Королевский английский», рафинированно-правильный язык) — и есть всё остальное (если брать русский аналог, то что-то на уровне «Я твой дом труба шатал») — и даже речь образованных американцев считается неправильной.
  • Португальский язык Португалии и Бразилии заметно отличается по фонетике (не только по произношению отдельных звуков, но и по общему строю — в европейском безударные гласные сильно короче ударных), в лексике и грамматике тоже есть различия. Африканские диалекты ближе к европейскому, однако благодаря масс-культуре имеющий больше носителей бразильский вариант влияет и на них. Тем не менее, орфографическую реформу 1990 года согласовали все португалоязычные страны (хотя существовавшие и до нее различия на письме сохранились). А еще есть близкородственный галисийский язык, который «реинтеграционисты» пытаются максимально приблизить к португальской норме, а то и именовать «português da Galiza».
  • Различия между вариантами испанского менее заметны, однако также существуют, в особенности своеобразен аргентинско-уругвайский диалект (риоплатенсе) с сильным влиянием итальянского.
  • Литературный японский язык сформировался на основе токийского говора, каким тот был в период Мэйдзи. В свою очередь, в разных регионах Японии часть населения по сей день говорит на местных диалектах, часто лишённых взаимопонимания со стандартным японским. Например, сацугу — сацумский (он же кагосимский) диалект — настолько отличается от литературного языка, что его использовали во время Второй мировой войны для составления шифровок. Диалект Хоккайдо сформировался от смешения различных диалектов поселенцев и литературного японского, диалект Цусимы испытал некоторое корейское влияние. А рюкюсские языки много веков развивались независимо от японского благодаря королевству Рюкю: их отличия от японского ещё сильнее, поэтому современные лингвисты считают их полноценными языками, а не диалектами (тем более, рюкюсцы вплоть до ХХ века вообще не считали себя японцами, и императорскому правительству приходилось насильственно их ассимилировать).
    • Отметим японский «китайский» — в древности жители «Страны карликов» заимствовали из него не только иероглифы, но и очень много слов и до сих пор очень многие иероглифы озвучиваются «по-китайски», но современные китайцы скорее всего не поймут ни слова. Частично это объясняется тем что их заимствовали из китайского языка второй половины первого тысячелетия, да и сам японский за полторы тысячи лет изменился. Но есть и иные факторы, например то что тогдашний китайский литературный язык имел произношение на основе диалекта Сианя, а не Пекина и то что последняя волна китайского влияния была от гуандунского (кантонского) диалекта в XI—XIII веках.
  • На слух казахский, каркалпакский и ногайский языки не различимы. Различаются лишь алфавиты, и неологизмы созданные после распада СССР, а базовая лексика идентична.
  • Китайские диалекты настолько сильно различаются, что, если бы не было единой страны КНР и официального путунхуа (гоюй на Тайване, хуаюй в Сингапуре, он же «китайский мандаринский» в западной и старой русской литературе), лингвисты считали бы их отдельными языками, даже не шибко родственными. Их носители зачастую друг друга не понимают — накопившиеся различия между диалектами иной раз даже больше, чем, скажем, между русским и чешским языками. Собственно, единое китайское языковое пространство поддерживается лишь благодаря тому, что большинство языков-диалектов Китая никогда не имели своей литературной традиции и функционируют лишь на разговорном уровне.
• Своеобразная лексика чешского (все эти «падло на плавидле») во многом обусловлена именно политикой: получив независимость, чехи начали чистить свой язык от абсолютно естественно возникших германизмов, заменяя их пусть архаическими, но зато чисто чешскими словами. Заимствовали, кстати, и русизмы: лучше хоть чужая, но славянская лексика, по мнению чехов, чем германская
  • Аналогичные процессы проходили и в болгарском языке после освобождения Болгарии от османского ига. В разговорном болгарском тех времён турецкие заимствования составляли чуть ли не половину лексикона, потому их активно заменяли как церковнославянскими, так и русскими словами. При этом, учитывая этногенез болгаров, часть тюркских слов в их языке была изначально задолго до появления турок. В результате, сходства между русской и новой болгарской лексикой оказались столь велики, что русские и болгары могут вполне успешно читать тексты на языках друг друга (даром что по грамматике они совершенно не близки, да и по фонетике — тоже).
  • Сейчас похожий процесс идёт и с украинским языком. В советское время литературный украинский базировался больше на полтавских говорах, сейчас же активно используется западноукраинская (львовская) лексика по принципу «Лучше полонизм, чем русизм». Впрочем, корни, заимствованные из https://t.me/bbbreaking/119819 языков, тоже не щадят по принципу «або не як у москалей».
  • Педаль в пол — события в Турции, где в ходе кемалистских реформ 20-х был полностью переделан вообще весь литературный язык. Из него активно вычищали арабизмы, иранизмы и даже грамматические конструкции, заимствованные за века исламского влияния, в пользу «исконно турецких». Большая часть порождений времён Ататюрка в итоге прижилась.
• Иранские языки — когда-то на них говорили от долины Дуная и почти до центральной Монголии, от долины Оки и до Персидского залива. Но большая часть из них остались бесписьменными и как ни поразительно, но точные взаимоотношения между ними и даже выжившими языками, например осетинским, фарси с вариантами, пушту, большая часть курдских, и иранские Ирана (гилянский, мазандеранский и т. д.) очень сложны и недостаточно изучены: 
  • Большая часть современных иранских языков густо заполированы мощнейшим влиянием фарси, причем фарси разных эпох и приходится тщательно его отделять. Вдобавок в раннем средневековье среднеперсидский язык очень сильно изменился под влиянием арабского языка — заимствованы до 40-50 % словарного запаса, исказилась историческая фонетика и заимствованы оттуда даже грамматические обороты и конструкции. А персы разнесли эту арабщину по соседям.
  • «Курдский» язык оказался при ближайшем рассмотрении группой даже не всегда близкородственных языков (предполагается, что часть его «диалектов» исторически были вообще совершенно отдельными иранскими языками не происходящими от общекурдского). Также традиционно считается что общекурдский и азери (язык, на котором говорили жители северо-запада Ирана до отуречивания) происходят от древнего мидийского языка, но по их данным он плохо восстанавливается и имеет много расхождений с историческим звучанием, известным по античным данным.
  • Древние иранцы были кочевниками, и нередки были массовые переселения и образование разных гибридных языков — точные взаимоотношения древнемидийского и древнеперсидского языков дискуссионны, как и их связи со скифо-сарматскими языками. Даже не удаётся однозначно доказать, к каким из этих языков был ближе самый древний из иранских, авестийский. Видимо, от смешения древнеперсидского и мидийского происходит, например, мазандеранский язык, а на курдский предполагается мощное влияние языка переселившихся в Иран восточно-скифских племен, основавших Парфянское государство.
  • Традиционно считавшийся одним из памирских диалектов ягнобский язык при ближайшем рассмотрении оказался резко от них отличен, если кратко — пушту и большая часть памирских языков были в родстве с древним бактрийским языком или даже от него происходящим, а ягнобский оказался потомком согдийского языка, а тот происходил от одного из диалектов восточно-скифского. Таким образом ягнобский исторически более родственен осетинскому, чем соседям-памирцам.
  • Армянский язык так густо насыщен влиянием иранских языков разных эпох, что на заре индоевропеистики его относили к иранским языкам.
• Диалекты арабского языка изначально были хоть и очень похожими, но всё же различными и вполне самостоятельными семитскими языками, которые после принятия ислама стали называться диалектами и на которые в качестве литературного языка наложился язык Корана.
  • Единого арабского языка не было уже в глубокой древности ещё до рождения Пророка, но диалекты северной Аравии были всё-таки больше друг на друга похожи, чем южноарабские на них. Например, известная из Ветхого завета, царица Сабы — Билькис говорила на химьяритском языке, который исторически в общем-то никакой арабский, а скорее промежуточный между общим предком ханаанского с арабским и семитскими языками Эфиопии. Северные арабские, как более близкие были поглощены в ходе Джихада, а южноарабские — долго, упорно и часто насильственно сближались с ним.
  • Широко распространившийся в ходе Джихада арабский язык потом распался на уйму местных диалектов, различающихся поболее чем любые романские языки, но отношение к ним у местной интеллигенции было ещё хуже, чем у раввинов к идишу — только тот язык, на котором написан Коран истинный, а всё прочее — просторечие, не более. Французская колониальная администрация Алжира в 1930-50-е годы широко пыталась внедрить образование на местном диалекте арабского, так-сяк это терпели, пока французы не додумались на алжирском диалекте арабского издать Коран. Такая откровенная попытка вытеснить литературный арабский из Алжира привела местных в ярость, что не очень-то хорошо сказалось на колониальном режиме.
• Уголовная феня постоянно меняется чтобы распознать Полицейского под прикрытием. Плюс ещё и со временем меняется состав самого преступного мира — и молодые уголовники могут совершенно не понимать, о чём им толкует чудом ещё живой старенький «законный вор»

Примечания

[ + ] Язык

Страницы в категории «Язык»  Canis Latinicus, Das ist раздолбайство!, Авторские неологизмы, Аналог языковых различий, Билингвальный бонус, Всеобщий язык, Высокое наречие, Заклинание, Игровой сленг, Имитация языка, Ингриш, Искусственный алфавит, Искусственный язык, Настойчивая терминология, Неграмотность, Неприлично для иностранца, Оккультрёп, Омонимы, омографы и омофоны, Пафосные иностранные словечки, Переводческая условность, Песня на иностранном языке, Пиджин, Пишет с ошибками, Развитие языков, Руны, Руны грибных эльфов, Тарабарский язык, Технотрёп, Фэнтезийный апостроф, Чёрное наречие, Шибболет, Экзотический лексикон, Язык варваров Подкатегории для категории «Язык»  Выражения, Голос и тембр, Имена, Переводы, Стили речи, Языковой барьер

	Внешние ссылки
TV Tropes Language Drift