Криминальный сленг

Материал из Викитропов
Перейти к навигации Перейти к поиску
« — Ты чё, мусор? Какой я тебе чёрт?
— Какой я тебе мусор? Мы не на зоне. Здесь чёрт — сказочный персонаж, а петух — птица, символ свободолюбивой Франции. 		»
— «Каникулы строгого режима», раздел ролей на детском празднике

Криминальный сленг или воровское арго — жаргон, на котором по своим делам изъясняются представители криминальных и маргинальных кругов общества. Обыкновенно предназначен для трёх целей:

  • Во-первых, как и всякий жаргон, позволяет емко и коротко общаться на профессиональные темы, не прибегая к длительным описаниям.
  • Во-вторых, в связи со спецификой профессиональной деятельности его обладателей, разговор на подобном жаргоне должен скрыть от любопытных ушей подробности того, о чем ведётся разговор.
  • В-третьих, криминальный сленг быстро эволюционирует, что позволяет вычислить засланного, обучавшегося по устаревшим пособиям.

В нашей стране у русскоязычного населения есть два подобных арго: воровская «феня» или «музыка», свойственная профессиональным преступникам, и гопницкий сленг, на котором общаются мелкие уличные грабители и нарушители порядка.

Виды

Феня

Криминальный сленг со специфическим лексиконом, употребляющийся профессиональными преступниками. Первоначально зародился как слияние жаргона бродячих торговцев офеней (hence the name), перенятого криминалом в северной России, и сленга одесских воров, бывшего более-менее стандартом для преступников России южной и Украины. В связи с тем, что сотрудники правоохранительных органов феню изучают, а отдельные слова оттуда вполне себе проникают в разговорную речь и молодежный сленг через вернувшихся с зоны сидельцев и блатные песни, «музыка» каждые пару десятков лет стабильно почти полностью обновляется.
Феня включала в себя множество анахронических слов, диалектизмов, а также украинизмов, идишизмов, даже из Германии и Венгрии кое-что пришло, например, «фраер» и «мент» соответственно.

Гопницкий сленг

Упрощенная феня для мелких грабителей и хулиганов, не связанных всерьез с организованной преступностью. Представляет собой мешанину из молодежного сленга, элементов фени, городских просторечий и матерной брани, перемежаемую устойчивыми конструкциями, употребляемыми безо всякого изменения и переосмысления. При переквалификации гопника в настоящего братка подучиваются навыки нормальной фени и исчезает матерная брань — реальные блатные её не любят и за злоупотребление могут и понизить в статусе. Устойчивого гопницкого сленга не существует: в разных районах страны он разный и может включать в себя самые разнообразные заимствования и диалектизмы.

В других странах

Свои жаргоны и арго были и есть и у преступников зарубежья:

  • Thieves' Cant — английский воровской жаргон XVI—XVII вв.;
  • Ротвельш — немецкий средневековый язык нищих;
  • Грипсера — современный тайный язык заключённых-рецидивистов на основе варшавского диалекта польского;
  • Чели — жаргон мадридской маргинальной молодёжи на основе южноиспанских говоров и херманьи — средневекового испанского воровского языка.

Сюда же, по некоторым версиям можно отнести и рифмованный сленг кокни, зародившийся среди бедняков и маргиналов лондонского Ист-Энда. Другие исследователи, впрочем, предполагают, что изначально это было иносказательное наречие торговцев Лондона, которое они использовали, чтобы переговариваться в тайне от покупателей (впрочем, помним, что и феня-то пошла от вполне себе торговцев офень). Суть рифмованного сленга — в замене слова на рифмующуюся с ним короткую, в два-три слова фразу: Money — Bees and honey. Затем последнее слово фразы отбрасывается, а первое и используется в качестве заменителя: There we can get some bees (то есть не «Здесь мы можем достать немного пчёл», а «Здесь мы можем разжиться деньжатами»). Как и с феней, некоторые слова из рифмованного сленга со временем стали частью разговорного английского. Аналог такого иносказания был и у преступников Западного побережья США в начале XX века, он назывался австралийским языком.

Вымышленные примеры

Литература

  • «Время как спираль из полудрагоценных камней» С. Дилэни — жаргон из одного Слова, которое регулярно меняется. Все Слова — названия полудрагоценных камней. Слово может означать самые разные вещи, в том числе и противоположные: «Нужна помощь», «Могу помочь», «Бежим!», «Стой где стоишь» и т. д. Подразумевается, что правильно употреблённое Слово можно понять только однозначно. Если же Слово можно понять по-разному, значит, со сказавшим его что-то не так.
  • «Год крысы» О. Громыко — старый друг главной героини Жар сбежал когда-то с хутора в город, где стал довольно успешным вором и мошенником. В результате словечки из криминального жаргона в его речи мелькают регулярно — хотя в тот момент, когда происходит основное действие дилогии, Жар и вынужден был завязать с преступным заработком.
  • «Капитанская дочка» А. С. Пушкина — на характерном иносказательном наречии общается с жителями постоялого двора в приграничной степи проводник главного героя, неизвестный казак (тот самый Емельян Пугачёв):
« «Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошел к нему и, взглянув ему в лицо: „Эхе, — сказал он, — опять ты в нашем краю! Отколе бог принес?“ — Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркою: „В огород летал, конопли клевал; швырнула бабушка камушком — да мимо. Ну, а что ваши?“

— Да что наши? — отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. — Стали было к вечерне звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте. — Молчи, дядя, — возразил мой бродяга, — будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит».

»
  • «Наука побеждать» Б. Сапожникова — для уголовников в одной из глав автор не поленился сочинить феню в стиле XIX века: «Кивер при хрустах. Потрошим?»
  • «Приют героев» (цикл «Чистая фэнтези», он же «Реттийский цикл») Г. Л. Олди — уголовная «кафка». Что любопытно, ей виртуозно владеет обер-квизитор («на наши деньги» — следователь по особо важным делам) барон Конрад фон Шмуц. Под личиной матроса с уголовным прошлым выдаёт столь виртуозные пассажи, что местная шпана заслушивается. Правда, за базаром барон не следил, и в итоге ему пришлось за бойкий язык отвечать: «Это мы гофрены, мачта?.. Мы шпуцеры?!.. За форзель тямишь, чё макуют?» — и вплоть до решающего: «Макуй[1] плывуна!», после которого пришлось уже не съезжать на базаре, а всерьёз отбиваться от бандитов, намеренных убить собеседника. Что характерно, чуть позже, когда спасённый «матросом» от наехавших не по делу коллег вор-рецидивист выпивает со своим спасителем и рассказывает ему странную историю об отрубленной и отросшей заново руке, из-за которой куча проблем, «кафка» почти не употребляется, максимум — отдельные слова: «Ты меня за гофрена[2] не возьмёшь, если расскажу?»
    • У них же в «Маге в законе» — «воровская квэнья», жаргон преступников альтернативной Российской Империи. И да — это не случайность: Толкина Громов и Ладыженский точно читали.
  • «Подземная канцелярия» С. Мусанифа — люберецкая братва говорит гипертрофированной феней. Настолько, что демону, чтобы понять суть их претензий, пришлось обращаться к специалисту по культуре постсоветских стран.
  • «Трудно быть богом» А. и Б. Стругацких — знаменитый диалог дона Рэбы и главаря преступного мира Ваги Колеса. В своё время для переводчика Борису Стругацкому пришлось даже делать «подстрочник» на нормальном языке, поскольку в этом диалоге из общеупотребительных слов только местоимения и числительные. Из письма можно узнать, что «двадцать длинных хохарей» — это обещанная Вагой помощь Рэбе в виде двадцати сотен бойцов, а «хохари облыго ружуют» переводятся как «всей моей банде за это взяться страшновато».
  • «Урукхай или Путешествие туда» А. Байбородина. Гхажш и некий Черный «квакают» на весьма заковыристом «кваканьи», обсуждая резко возросшую по причине непомерных рисков цену на предоставленный этим самым Черным товар, на вырученные деньги от которого он планирует порвать с семейным бизнесом палача, эмигрировать и заняться лекарским делом. Объект купли-продажи - Кольцо Короля-Чародея. Да, того самого. Диалог настолько прекрасен, что заслуживает приведения целиком как эталон:
«
– Он в пути? – спросил человек в чёрном, вместо ответа, кивнув на меня.
– Мимо идёт, – ответил Гхажш. – Не чешись, тушкан без примеси. Головастик, не жаба болотная. Поквакаем – лупками хлопнет.
– Зарубись!
– Топоры пусть зарубаются, – похоже, Гхажш обижался. – Булдеть намазался или заплетёмся?
– Ладошками потрём, – Чёрный отхлебнул из кружки. – На помазке весь в мыле, двойные колёса по чинарю, и ветки сплетаем.
– Не лопать! – возмутился Гхажш. – Запарились на зуб глазастый. Погремушкой тряс, с какого булда по чинарю?
– Я ж квакнул: в мыле не до бритвы, – пояснил Чёрный. – Чуть не вскипел.
– Не мой понос, – покачал головой Гхажш. – По звону и маза, зуб глазастый, и попрыгали.
– По такому дристу зуб глазастый не мажет, – Чёрный тоже качнул головой. – Я рыжую торбу у ходули на скок взял. За это – без лупы, что заплечник – покраснеешь без знакомства. Двойные колёса по чинарю в пятку, как на ладонь. Ты по-щучьи плаваешь, по-жабьи квакаешь, головастиков пасёшь, а мне в кипятке лупки мыть.
– Не вскипел же.
– А по поносу блудни стирать? Пар уже шёл. Чуток не в мазу, и к дубу на шкворень, по-рыбьи петь.
– Ты же жёлудь.
– Дубу по корням, что жёлудь. Перед камнем с зеленью на ногтях пляшет. Струны растянет – не споёшь, так станцуешь. Был жёлудь у дуба, стал овёс в торбе. Двойные колёса по чинарю или не смажемся.
– Не лопать. Мазь к лупам прикладывай, а потом ботало намыливай. Двойные колёса по чинарю против мазилова. Спаримся, если смажешь.
– По-щучьи зеваешь, – Чёрный довольно ухмыльнулся. – Мазилово без булды скользит. Лупайся.
Чёрный достал из-за пазухи крохотный кожаный мешочек. Гхажш потянулся было к мешочку, но Чёрный отдёрнул его и предупредил: «Лупайся, а ветки не гни, заплетёмся, потом хоть листья мажь». Гхажш поглядел несколько минут внутрь мешочка, а потом задумчиво произнёс: «По лупкам – мазилово. А если не пляшет?»
– Пляшет, – уверенно ответил Чёрный. – Всё по кваканью: на углях грел, корябово лупит.
– Корябово? – Гхажш стал ещё задумчивей и пододвинул к себе свечу...
– ...Чего ты так на звенелки жвалы точишь, – лениво говорил Гхажш, глядя, как Чёрный тщательно пересчитывает разложенные по столу монеты. – Ты ж заплечник, у тебя каменный бубен с такой погремушкой, что топоры за этот звон себе лупки вырвут.
– На каменный бубен дуб ветки раскинул, – отвечал Чёрный, пробуя одну из монет на зуб. – Мне не гремит. Маза-то на роще, а я жёлудь, кроме меня целое свиное корыто. Весь звон – на листьях, а мне – две дырки от колеса и хоть умри без танцев. А зубы с тушканами помыть? А гнездо с клушами погреть? Нет звона – нет стона.
– А три по шесть – не девятнадцать? Тушканы твои не захлебнутся на два колеса по чинарю зубы мыть? Или гнездо рыжее ищешь?
– Тушканы с клушами без мазы. Хочу плавниками в полночь взмахнуть. Рога к копытам приросли за плечами стоять. Мне лекарить по мазе, а дуб на ветру гудит, ветками машет. Вся роща у камня с зеленью в заплечниках, от пеньков до листиков. Мне не пляшет. Погремушку соберу и копытами по камню, к волосатым.

.

»

Кино

  • «Ворошиловский стрелок» — герой, отчаявшись в милиции, решил купить на чёрном рынке винтовку и пару патронов, и не сразу понял, что такое «плеть» и «маслята».
  • «Джентльмены удачи» — кто не помнит сцену, как Трошкин в поезде под руководством сотрудника милиции сдаёт зачёт по знанию уголовного сленга? Или когда он же, уже работая в банде под личиной авторитета Доцента, составляет «русско-воровской» словарик и заставляет Косого перевести его речь со сленга на литературный язык?
    • Надо отметить, что изрядная часть словечек там выдуманная: режиссёр Александр Серый успел посидеть и знал реальную феню, но и цензура, и один из авторов сценария (Г. Н. Данелия — да, тот самый) оказались категорически против. Впрочем, часть настоящего жаргона в фильм просочилась, хотя и не всегда актуальная (например, слово «шухер» («тревога») в то время реальными уголовниками уже почти не употреблялось).
    • Некоторые выражения и вовсе непонятно как характеризовать. К примеру, «петух гамбургский». С одной стороны, в старом арго это означало что-то вроде «пижон, расфуфыренный человек, типичный терпила для вора»[3]. С другой — во времена, когда происходит действие картины любое выражение со словом «петух» в уголовной среде толковалось однозначно — да, именно как сейчас, в этом плане жаргон с тех лет не менялся. Скорее всего, это словосочетание (как и слово «Навуходоносор», отродясь ни в каком арго не присутствовавшее, а попавшее в фальш-феню исключительно по созвучию с фразой «на ухо доносит») — импровизация главного героя, которому весьма повезло (за «петуха» не по делу, если что, и убить могут, и перевести в эти самые петухи; Алибабаевичу тоже повезло, что другие зэки его петухом не сделали по принципу «молчанье — знак согласия»)
  • «Каникулы строгого режима» — Виктор Сумароков то и дело выходит из образа и переходит на феню, опять же, гротескно кинематографическую. А ведь они с Кольцовым прячутся не где-нибудь, а в пионерлагере! К концу фильма это постепенно исчезало из его речи.
« — А весла нет?
— Какого весла?
— Виктор Сергеич ложку просит. 		»
    • Впрочем, Кольцов тоже попался. Он не вор в законе, а милиционер (потому и решился бежать, на зоне ему смерть), так что жаргон знает. Когда вожатая прибегает с круглыми глазами и говорит, что Виктора Сергеевича «пришили», он в ужасе, потому что что уверен: Сумрак убит. Однако тот жив и здоров, хотя слегка напуган: его пришили за одежду к матрасу, классический пионерский прикол, а он спросонья не понял, что к чему, думал, парализовало.

Видеоигры

  • «S.T.A.L.K.E.R.» — сталкеры-бандиты поголовно носят чёрные плащи и разговаривают исключительно гопницким жаргоном с характерными интонациями. «Братан, я маслину поймал», «Валыну убери, быро» и так далее. Речь главарей типа Султана более разнообразна, но всё до «блатной музыки» не дотягивает.
  • «Санитары подземелий» — действие игры происходит на планете Матросская Тишина, где население — уголовники, а феня — общеупотебительный язык. А что вы ждали от игры от ст. о/у Гоблина?

Настольные игры

  • Warhammer 40000 — язык местных орков по сути состоит из множества заимствований, в том числе и из языка Империума. Но, так как физиология их речевой системы не позволяет им полноценно говорить на готике, то этот вариант напоминает именно язык гопников.

Примечания

  1. ↑ Поскольку сразу после этих слов в висок обер-квизитора полетел свинцовый кистень — это явно что-то вроде нашего „Мочи!“, в смысле — „Убивай!“
  2. ↑ По контексту — то ли „лжец, пустобрёх“, то ли „псих“.
  3. ↑ А если брать ещё более старый еврейский жаргон — то «Неоднозначная ситуация, повод для спора». Восходит, по легенде, к спору двух раввинов из Гамбурга о том, является ли петух кошерной птицей.
Внешние ссылки
TV Tropes Thieves' Cant
Источник — https://wikitropes.ru/w/index.php?title=Криминальный_сленг&oldid=375092