Копипаста на доработке у участника Филифьонк Данный текст был скопирован из другого ресурса и помещен в личное пространство участника с целью последующего переписывания. Согласно правилу WT:НЕКОПИПАСТА, эта страница должна быть полностью изолирована от основного пространства и будет возвращена туда только после полного рерайта.
«
Шучу…
»
— Шико
«
Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта — Повторю, даже в образе злого шута…
— Шуты не смешны. Они трагичны, — продолжал Ветинари, — и мы смеёмся над их трагедией, как смеёмся над своей. Нарисованный оскал косится на нас из темноты, высмеивая нашу безумную веру в порядок, логику, положение в обществе, реальность реальности. Маска знает, что мы скользим на банановой кожуре, которая ведёт только к открытому люку гибели, и всё, на что мы можем надеяться — это одобрение толпы.
Шут (скоморох, паяц) — один из популярных персонажей при изображении Средневековья или более поздних эпох, включая фэнтезийные варианты. Участник стандартного или смертоносного двора. Во плоти олицетворяет архетип трикстера. Зачастую владеет различными искусствами: танец, пение, ораторское мастерство. Но основная способность, конечно же — искромётно и/или злободневно шутить.
В русской культуре аналог шута называется юродивый. Он реже приближен ко двору (иначе звался бы дурак), живёт преимущественно в нищете[1]. К тому же, юродивый — название лика святости (более «культурно» — блаженный[2]). В целом их черты совпадают. Бывают свои аналоги шутов и на Востоке — теоретически, везде, где есть монархия и, что важнее, поводы для насмешки.
Шута стоит отличать от клоуна: у второго это профессия, у первого — призвание, да и стереотипная внешность различна (хотя бывают пересечения в том и другом). Если шут «добрый», то он будет высмеивать социальные пороки и исподволь помогать монарху советами. У «злого» спектр возможностей повыше — от неконструктивной и совсем злой критики до натурального маньячества (тогда его образ будет смыкаться со злым клоуном). От уличного артиста шут отличается локализацией или хотя бы эпизодическим присутствием в местах, где заседает элита общества. И да. Несмотря на корреляцию, шут не всегда трикстер, а трикстер — не всегда шут. Свои шуты могут быть, в общем-то, в любой вселенной, вплоть до футуристической и техногенной. Главное — амплуа!
Дурашливый или откровенно нелепый облик. Способ передвижения — вертлявый. Внешний вид почти всегда неприятный, иногда откровенно уродливый. Или худой, или толстый, но редко с нормальным сложением. Часто длинноносый. Часто малого роста вплоть до карликовости.
Стереотипное облачение европейского шута включает в себя клетчатый костюм, колпак о нескольких концах и длинноносые туфли, часто с бубенцами, чтобы издавать звук при любом движении. У юродивых — просто лохмотья.
Возможность говорить правду самым высокопоставленным членам социума, включая монарха.
Из данного свойства проистекают ударные дозы ненависти от большей части окружения. Но руки у ненавистников коротки, ибо шуты находятся под личной опекой главы государства.
Что, впрочем, не спасло одного шута от Ивана IV — правда, после этого даже самые верные придворные начали косо смотреть на царя.
Чаще всего — аморальный тип: пьёт много алкоголя, матерится, занимается развратом, делает похабные замечания, откровенно провоцирует окружающих. Если шут — положительный персонаж, то он наверняка будет козлом с золотым сердцем.
В церковных и народных преданиях шутовство связано с магией. «Переворачивание» социальных норм поведения в монотеистической картине мира чётко ассоциируется с дьявольщиной, да и трикстер — зачастую персонаж недобрый.
В Европе шутовству дали ход исподволь. В первом случае раз в год устраивались карнавалы, где шутами, по сути, становились все участники («один раз — не… сатанист!»).
В России шуты преследовались Церковью, но выжили благодаря царской протекции[3].
По некоторым мифоведческим гипотезам, Шут является мистическим отражением архетипа Монарха: только они двое полностью свободны, чего не скажешь ни о крестьянах, ни о вельможах. См. сноски к предыдущему пункту. Потому и не кусают казнят!
Возможно, поэтому шут почти никогда не бывает женского пола, что повторяет патриархальную норму «правитель — мужчина». В России шутихи (шутессы?) были, но тогда же, когда были и императрицы — в XVIII веке.
В сюжете произведения часто бывает «обрамителем» истории: вводит в курс дела, подводит итоги, делает выводы, выступает гласом рассудка (при том не влияя на сам ход сюжета) или насмешником над ходом событий.
Другая сторона жизни шутов
«
— Может быть, стоит поговорить о мифе. О том рае, где удачливые, язвительные шуты катаются как сыр в масле. Сидя за одним столом с королем, чавкая из его тарелки, безнаказанно издеваются над принцами и мимоходом одаривают господина мудрыми советами. Вынужден разочаровать вас: принцы злопамятны, а короли вспыльчивы. Удавить за неудачную шутку? Лишить языка? Оскопить? Сгноить в темнице?! Вот юмор монархов. И даже везунчикам, кто дожил до старости, кто умер в своей постели, куда чаще доставались пинки и затрещины, чем высочайшие милости. У Шекспира в «Короле Лире» шут просто исчез после бури. Без объяснений. Даже тела не нашли, чтобы похоронить по-человечески.
»
— Генри Лайон Олди, «Шутиха»
Справедливости ради: в некоторых культурах шут считался по определению безумным, а потому блаженным (юродивым), как бы носящим в себе сверхъестественную силу, и потому убивать или мучить шута обычно не полагалось: считалось, что это чревато проклятьем.
Во французском языке слово fou [фу] — это и «безумец», и «шут».
Примеры
Мифология и фольклор
Древнеегипетский бог по имени Бес, выглядящий как рогатый толстый карлик с бородой, шут богов. Имел социальную функцию — заступался за бедных. Вероятно, кодификатор негативного отношения авраамических религий к шутам[4].
У древних греков — Гермес.
Локи, бог-трикстер у скандинавов. Играет роль шута при Асгардском «дворе». Троллил весь остальной пантеон, а в конце времён, согласно преданиям, затроллит весь мир. Несмотря на это, не полностью злой: на пирах он вполне себе справедливо обличал других богов, и Локи даже простили. На сохранившихся изображениях обладает характерной для шута внешностью — точнее, его образ вполне мог повлиять на формирование стереотипа.
Арлекино же! Химический чистый образец и кодификатор внешности. По сюжету постановок, однако, не шут, а слуга знатного господина, выходец из крестьян.
Инверсия традиционного амплуа — его коллега Пьеро. По профессии шут, но по характеру — не трикстер, а добрый и ранимый персонаж.
Русский аналог Арлекино: Петрушка.
Аркан «Шут» (он же Дурак) в картах Таро (и, конечно, Джокер в западной колоде игральных карт, о которых см. #Настольные игры — в русской же как-то не водится).
А. С. Пушкин, «Арап Петра Великого»: у Гаврилы Афанасьевича Ржевского была «дура» Екимовна, упоминалась также «карлица, тридцатилетняя малютка, чопорная и сморщенная».
Л. Н. Толстой, «Война и мир» — Настасья Ивановна (это мужчина).
М. Булгаков, «Мастер и Маргарита»: кот Бегемот — любимый шут Воланда. Коровьев — рыцарь, за неудачную шутку вынужденный отрабатывать прощение в том же амплуа.
К. Булычёв, «Похищение чародея» — Акиплеша.
Он же, «Миллион приключений» — королевский шут Фу-фу.
Братья Стругацкие, «Сказка о Тройке» — Панург. Совершенно непонятное существо. Появлялся рядом с молодыми магами совершенно из ниоткуда, имел колпачок с бубенчиками. Постоянно рассказывал нелепые байки в духе Швейка.
«Хроники странного королевства» — именно шутом значится Жак. Но при этом он не одевается в дурацкий костюм с бубенчиками и к тому же весьма и весьма умный человек, близкий друг короля.
Г. Л. Олди, «Шутиха» — субверсия. Здесь существует целая организация, предоставляющая клиентам персональных шутов в психотерапевтических целях. Шуты подбираются индивидуально для каждого клиента на основе психологических тестов, предоставляются разные «уровни доступа», вплоть до побоев средней тяжести — вопрос лишь в цене. Эффект «шут-терапии» поразительный, вот только у окружающих выходки шутов зачастую вызывают совсем не смех. Фантасмагорическая атмосфера и гротескно-карнавальный стиль повествования, временами скатывающийся в откровенную буффонаду и полный вывих мозга — прилагаются.
Тот же автор, «Путь Меча»: Друдл Муздрый (sic!) среди людей и Дзюттэ Обломок среди Блистающих.
Виктор Ночкин — «Странные приключения Ингви, короля-демона из Харькова» и последующие книги серии — Коклос Пол-Гнома.
На других языках
Д. Свифт, «Путешествия Гулливера» — шут из страны великанов, который сильно невзлюбил заглавного героя: из-за него он перестал быть самым маленьким человеком.
Он же, «Квентин Дорвард» — шут Карла Смелого, Тиль «ле Глорье» Ветцвейльтер.
Шико, шут Генриха III из «Графини де Монсоро» и «Сорока пяти» А. Дюма-старшего, под дурацким колпаком спрятался от могущественных врагов. Мастер по части прикинуться шлангом, в государственных делах разбирается куда лучше, чем король, которому постоянно помогает и несколько раз спасает. И, да, драться не любит, но умеет, так что нарываться на него со шпагой весьма опасно для здоровья.
В. Гюго, «Человек, который смеётся»: Гуинплен, в детстве изуродованный компрачикосами, становится уличным актёром и в роли шута обличает элиту общества.
В его же «Соборе Парижской Богоматери» устраивается импровизированный праздник шутов — соревнования уродства. В нём побеждает глухой горбун Квазимодо, который так и не понимает, за что его чествуют, но радуется этим почестям, ведь в жизни бы не подумал, что получит подобное.
«Основание и Империя» Айзека Азимова — шут Магнифико, на самом деле мутант Мул.
Шут Пестряк при дворе Станниса Баратеона, самый близкий друг принцессы Ширен. Прозвище получил оттого, что в клеточку у него не только одежда, но и лицо (татуировки, сделанные в Вольных городах). Пробыл на дне морском несколько дней (в буквальном смысле), отчего потерял почти все таланты, кроме способности исполнять жутковатые песенки. Я знаю, уж я-то знаю!
Донтос Холлард — толстый и неуклюжий горе-рыцарь, пьяница. Король Джоффри планировал казнить его, но, благодаря заступничеству Сансы, Холлард был разжалован в шуты, а впоследствии участвовал в заговоре по убийству оного коронованного садиста.
Субверсия: Тирион Ланнистер, хоть и сын патриарха великого дома (а одно время даже исполнял обязанности канцлера), но по сути выполняет функцию шута. В чём-то педаль в пол: он уродлив, пьёт в три горла, практикует промискуитет, демонизирован народом (кличка Бес). Шутками своими веселит публику совершенно намеренно. Ну, а про характер и речи нет — 100%-ное попадание. Собственно, смелость Тириона в критике и дала повод для всей заварушки в эпопее.
Обращает на себя внимание умный и язвительный Лунатик (он не ходит во сне; прозвище, скорее, значит что-то вроде «Чокнутый»), шут в Красном замке. Мельком появляется и его толстый коллега Маслобой — личный шут леди Оленны Тирелл.
В Ночном Дозоре «неофициальный шут» — Скорбный Эдд, отличающийся восхитительным чёрным юмором. Как и положено настоящему шуту, Эдд отмачивает свои корки прямо в лицо лорду-командующему — особенно при Джоне Сноу, с которым он дружен.
«Плоский мир»: в Анк-Морпорке наряду с другими действует и Гильдия шутовских дел и баламутства. Возглавляет её доктор Белолиц, а среди выпускников — нынешний король Ланкра Веренс II.
Главная особенность Гильдии — шутки её выпускников не смешные.
А. Виейра, «Меч короля Афонсу» — дон Бибаш, тот ещё нытик. Куплеты, сочинённые детьми-попаданцами, оказались куда смешнее и задорнее его собственного творчества.
Кристофер Мур, «Дурак» — собственно протагонист, шут короля Лира Карман, и отчасти его ученик, Харчок.
«Чародей поневоле» — Бром О’Берин, король эльфов, среди людей известен как личный шут королевы.
Шут — один из главных героев серии романов Робин Хобб о Мире Элдерлингов. Трикстер по призванию Белые Пророки, одним из которых и является Шут, приходят в мир, чтобы направить его по новому пути. 100%-ное попадание в образ, особенно в первой трилогии серии — «Саге о Видящих». Со временем персонаж меняется, при этом сохраняя свою суть, но демонстрируя ее менее явно.
А. К. Толстой, «Смерть Иоанна Грозного». В финальной сцене царский шут — эпизодическая, но по-своему важная фигура. Однако, по замечанию автора, «он есть не более чем арабеск, оттеняющий сцену, и оттого не должен хотеть занимать собою публику. Когда говорят другие, шут должен теряться в толпе».
Л. Филатов, «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Скоморох-потешник — это именно оно. Он же и рассказчик, обрамитель истории. Особенно круто и многозначно звучит в его исполнении ударный финал: «А что сказочка дурна — то рассказчика вина. Изловить бы дурака да отвесить тумака, ан нельзя никак — ведь рассказчик-то дурак! А у нас спокон веков нет суда на дураков!»
Нянька, в принципе, исполняет роль стандартного шута, который напрямую никак не влияет на сюжет, зато мастерски (и без последствий для себя) троллит царя, а под конец и свергнувшего самодержавие Федота.
Его же «Любовь к трём апельсинам» (стихотворная пьеса по мотивам Гоцци, у которого в свою очередь по мотивам народных сказок и комедий дель арте) — шут Труффальдино.
И его же «Ещё раз о голом короле» — жёсткая инверсия. Георг Постылый Шестисотый сам-то готов хоть с показанного пальца смеяться, зато в шутах держал довольно мрачного типа.
«Новые похождения Кота в сапогах» — шут шахматного королевства, погрустневший и поникший от болезни принцессы и методов лечения — чтения страшных «Рассказок», которые ему и приходится читать.
Тот же шут, но сыгранный уже другим актёром в «Смехе сквозь слёзы».
«Остров погибших кораблей»: Шолом-Трепач — приспешник, глашатай, идеолог и личный шут тирана Слейтона.
«Побег из Нью-Йорка» — субверсия: роль шута при криминальном боссе трущоб Герцоге играет вертлявый припанкованный типчик.
Игра с амплуа в Repo! The Genetic Opera: Гробовщик (он же Стервятник) высмеивает всех и вся, носит лохмотья, является рассказчиком, но работает он не на короля (которым можно было бы считать Ротти Ларго), а на его дочь, принцессу. И не шутом, а драгдилером.
«Раз, два — горе не беда!» — царский шут Митька.
«Принц за семью морями» — шут герцогини, один из центральных персонажей.
«Руслан и Людмила» (реж. Птушко) — в отсутствие Руслана самым дальновидным стратегом и самым крутым разведчиком и бойцом в окружении князя Владимира оказывается… шут (блестящее исполнение Алексея Крыченкова).
Советский мультфильм «Капризная принцесса» — маленький шут Карлуша выступает резонёром, обрамителем истории, говорит стихами.
Ещё один советский мультфильм «Очень синяя борода». Шут герцога — антропоморфный пёс — иронически комментирует рассказ хозяина:
«
— И снова прежние мечты… — И снова та же блажь!
»
— Юлий Ким, «Очень синяя борода» (тексты песен)
«Шут Балакирев» — уже постсоветский мультфильм (1993), экранизация исторических анекдотов о шуте Петра Первого (см. раздел «#Реальная жизнь»).
«Горбун из Нотр-Дама» — Клопен. В книге (см. раздел литературы) его «шутовская» роль ограничивалась организацией праздника шутов (и участием в нём, лицо располагало), здесь же он архетипичный шут. Открывает историю. Оказывается не так прост.
Венгерский мультфильм о Короле Артуре «Дракон и тапочка Королевы» — шут открывает и закрывает историю.
«Замок лгунов» — король лгунов похож на шута, а его замок — на цирк.
Джокер же! Пример откровенно злобного шута. И субверсии по антуражу. Мотивация «обличения» присутствует… А кто крутой его периодическижалеет? Бэтмен, конечно!
«Спаун»: На тормозах. Осквернитель, безусловно, злой клоун и вообще полное чудовище, но в присутствии своего босса Мэльбольджии ведёт себя именно как шут при адском дворе.
Skyrim — Цицерон. Он и носит шутовскую одежду (так и называется) и ведёт себя как шут (если взять его в спутники, то может в любой момент начать плясать на месте). Все персонажи называют его не иначе как шутом. При этом смертельно опасен, один из самых полезных компаньонов.
Cardinal Syn — злой и безумный шут Хеклар.
Смеха ради: в MOBA-игре «Heroes of the Storm» от Blizzard колдуну Назибо из Diablo можно купить костюм шута. По прикрученному псевдо-лору он именно профессиональный шут при дворе графини-вампирши Сары Керриган.
Fighting Eyes — Мастер Пьеро (причём он ещё и русский).
The legend of Kyrandia — Малкольм. В первой части — антагонист, обидившийся на весь свет, в третьей — герой, правда, с ничуть не улучшившимся характером. (Во второй — статуя, но выражение улыбальника намекает.)
В игре «Берсерк: вселенная магических битв» есть карта «Шут».
В принципе, почти любая колода карт. На карте «джокер» с высокой вероятностью будет изображен шут/скоморох, хотя встречаются и варианты с цирковым клоуном (достаточно редко), либо с кем-то/чем-то достаточно неожиданным (король на велосипеде — уже своего рода классика бренда «Байсикл», кони — такая же классика от «Маверик», эмблема производителя, глобусы, анимешные русалки, джентльмен в цилиндре и пр.).
Забавно сравнивать игральные колоды англо-американского шаблона, особенно от разных производителей. Все карты данного шаблона очень похожи (почти одинаковые), а основное различие таких колод заключается в рубашках, пиковых тузах и джокерах.
Про фокусы с джокерами см. в «Эстрада и цирк»
Во Франции фигура шахматного слона называется «Дурак» (Шут).
Для нестандартных шахмат под влиянием карты Джокера придумали и отдельную фигуру шута: копирует ход фигуры, которой только что сходил противник.
Warhammer 40000 — Арлекины эльдар имеют стереотипную внешность шута. Собственно, один из титулов их бога Цегораха так и звучит «Великий Шут». Другой вопрос, что шутки он предпочитает достаточно злобные.
Ария Мистера Икс из оперетты «Принцесса цирка»: «Да, я шут, я циркач, так что же?»
В данном случае субверсия, вызванная устаревшим значением слова: мистер Икс на современные деньги гимнаст-каскадер.
Песня «Арлекино», прославившая Аллу Пугачёву — тоже субверсия. При всём своём легкомысленном, на первый взгляд, настрое повествует о нелёгком бытии циркового клоуна.
Маскот и герой многих песен «Короля и Шута», на что намекает само название. У них бывают и добрые, и злые.
Тему «королей и шутов» обыгрывает и песня «Короли ночной Вероны» — самый известный номер из французского мюзикла «Ромео и Джульетта»: «И в этом мире бывает порой / Не разобраться, кто шут, кто король!»
Немецкая индастриал-фолк команда Tanzwut: «Der Eselkoenig» («Ослиный король»).
«Хару-Мамбуру» от группы «Ногу Свело». В варианте клипа, сыгранном живыми актёрами, в образе злого-буйного-ехидного (демонического?) шута предстал сам Максим Покровский.
«Шут» белорусской группы «Ляпис Трубецкой».
В клипе на песню Daze группы Poets of the Fall вокалист выступает в образе демонического шута, хозяина карнавала. Заканчивается все… эпически.
Композиция Fool’s Gold группы Blackmore’s Night тоже обыгрывает тему королей, шутов и их взаимоотношений.
Эстрада и цирк
Павел Прытких (Тюмень) выступает с файер-шоу в образе шута-джокера, причем совершенно незлого (этот номер был в «Минуте славы»).
«Магик-шоу» (1994 г., 1-й канал Останкино) выпуск с условным названием «карточные фокусы». Последнюю часть выпуска ведущий Владимир Руднев вел в образе шута-джокера.
В продолжение к теме джокеров и игральных карт из «настольные игры». Карточные фокусы с джокерами выглядят несколько необычно по сравнению с другими карточными трюками. Самое главное, что четыре и больше джокеров вызывают меньше раздражения и недоверия, чем такое же число червовых дам/пиковых девяток/червовых троек. Один из достаточно ярких примеров — фокус Александра Попова с восемью джокерами («Магик-шоу» 1994 г., выпуск с условным названием «вечер в парке», на Ютубе этого выпуска нет). Другой — Владимир Ростовский превращает в тузы четырех джокеров (https://www.youtube.com/watch?v=joWvq69jUxc с 2.40), в другом фокусе он завершает перемещения тузов и короля превращением «короля в шута», а вслед еще и демонстрирует «окрашивание» гигантской карты-джокера (см. https://www.youtube.com/watch?v=_g15ywW_BVc с 0.50 до 2.08). Причем на джокерах обычно изображены шуты, клоуны, в крайнем случае — король на велосипеде. Кое-кто из карточных манипуляторов не признает на джокере иного изображения, кроме шута/клоуна/скомороха; даже привычный и общепризнанный «байсикловский» король-велосипедист их раздражает.
Нередкий эффект, когда джокер в руках фокусника «выполняет свои прямые обязанности», т.е. превращается в какую-либо карту (обычно выбранную/названную зрителем).
Шут сокрушается о судьбе польской державы за спиной веселящейся шляхты
Шико (Жан-Антуан д’Англере) — шут при дворе Генриха III; помимо этого — крутой фехтовальщик.
Шут петровской эпохи Иван Балакирев. Не боялся троллить самого Петра Великого[5].
Для добровольно-принудительной свадьбы князя (разжалованного в шуты) М. А. Голицына и профессиональной шутихи («дуры») А. И. Бужениновой по приказу императрицы Анны Иоанновны был построен Ледяной дом. Стоял, пока не растаял. Остался в истории как своего рода символ предписанных унижений — и «весёлых» самоунижательств, из которых к тому же устраивают целое шоу. Отражён в целом ряде художественных произведений, среди которых:
И. И. Лажечников, повесть «Ледяной дом».
В. С. Пикуль, роман «Слово и дело».
Песня «Баллада о ледяном доме» (слова Анны Саед-Шах, первым исполнителем был В. Леонтьев).
Шут польских королей Станчик.
Примечания
↑Есть и эпичные исключения: известнейшего Василия Блаженного приглашал ко двору царь Иван Грозный. После петровских реформ при дворе русских государей появились и шуты западного образца.
↑Только не стоит путать со значением «мудрец», как в случае с Блаженным Августином. Заминка в том, что западное христианство святых насмешников не знало, исторически это — черта Византии и России.
↑А иногда в этой роли выступал сам царь. Иван Грозный писал часть сочинений под псевдонимом Парфений Уродивый. Про забавы молодого Петра I и речи нет: его кощунственный Всешутейший собор вызывал праведный гнев духовенства, вплоть до ассоциирования монарха с Антихристом.
↑Для правоверного монотеиста любые языческие боги, хоть сто раз плодородия, жизни и любви, враждебны, так что подсвечивать это каждый раз смысла нет.
↑Известен исторический анекдот: когда Пётр, разозлившись, запретил Балакиреву появляться на русской земле, тот стал ездить в карете, положив под ноги мешок шведской почвы. Царь посмеялся и простил.
