Малазанская Империя/Цитаты
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Антинигилист
| « | Мир заслуживал, чтобы его спасти. Потому что в нем есть любовь и мгновения покоя. Потому что существует сострадание, как цветок в трещине скалы, как яркая истина, как захватывающее дух чудо. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
Атеист-диссидент
| « | Вы оба неправы. Быть богом означает знать бремя верующих. Вы защищаете? Нет. Вы предлагаете утешение, успокоение? Есть ли у вас сострадание? Хотя бы жалость? Для теблоров т'лан имасс, вы были рабовладельцами, нетерпеливыми и голодными, вы требовали многого и ожидали жестоких жертв. И всё это только для того, чтобы насытить свою жажду. Вы были незримыми оковами теблоров. | » |
| — Карса, книга «Дом цепей» | ||
| « | Он презирал религию. Не желал, чтобы боги становились у него на пути. Взошедшие были для него хуже бешеных животных. Зла, что творили смертные, было достаточно; иметь дело с неизмеримо более сильными бессмертными ему и подавно не хотелось. | » |
| — книга «Полночный прилив» | ||
| « | Моя вера в богов такова: к моим страданиям они равнодушны. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Пропадите вы пропадом, боги. Вечно вмешиваетесь и используете смертных в своих целях. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Увечный бог. Падший. Будь моя воля, я бы убил тебя голыми руками. Клянусь, я б убил всех жрецов, всех богов и всех, кто ходит по улицам с камнями. За шлюх и за то, что вы у них отобрали. И ещё за детей. | » |
| — Корик, книга «Увечный бог» | ||
Безумное божество
| « | Столько враждующих поклонников, и все они убеждены, что именно их облик божества — истинный. Представь, что до тебя доходят молитвы десяти миллионов верующих, но ни один из них не верует точно в то, во что его коленопреклонённый сосед. Представь себе множество Священных Книг, Писаний, и все они расходятся другим другом, но каждая утверждает, что лишь она — слово единого бога. Кто бы от такого не сошёл с ума? | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
Готтентотская мораль
| « | В грядущей битве нет правильной стороны, друг мой. Они постоянно сражаются, потому что никто из них не может или не хочет заняться ничем другим. Обе стороны жаждут крови. Мы с тобой уже видели подобное раньше — две стороны конфликта, вне зависимости от того, кто из них и насколько разными были изначально, вне зависимости от того, кто из них и насколько правомерно начал войну — становятся практически неотличимы друг от друга. Жестокость против жестокости, глупость против глупости. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Моральные устои… Натуральный бред безумца. Люди всегда требуют от других достойного поведения, хотя сами же свои требования не исполняют. Любые возражения побеждаются логикой, которая строится на сиюминутной выгоде и вере в собственную праведность. | » |
| — книга «Буря жнеца» | ||
| « | Ещё больше иронии в том, что оба крайних крыла политического спектра сходятся в средствах и методах; очень многое их объединяет — жестокость к колеблющимся, кровь, которую они готовы пролить за «правое» дело, защищая свою версию реальности. Ненависть, которую они высказывают тем, кто проявляет сомнения. Скептицизм, в конце концов, прикрывает презрение, а нет раны глубже и кровавее, чем когда тебя презирает кто-то, у кого нет никаких убеждений. | » |
| — книга «Буря жнеца | ||
Деконструкция
| « | Нет ничего гнуснее тех старинных легенд, в которых могучие благородные путешественники просто продолжают двигаться вперед, от одного абсурдного эпизода к следующему, и у каждого эпизода имеется потайной смысл по крайней мере для одного из этих прекраснодушных болванов — поскольку так требуется для морали, тянущейся иззубренным сверкающим гребнем через всю историю, от головы и до кончика длинного извивающегося хвоста. Легенды, способные жалить. Ну да, они все такие. Для того и придуманы. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
Злодей-бунтарь/Ностальгия по свергнутому тирану
| « | Собирай своих бунтовщиков, своих невежд и болванов. Набей им головы благородной славой несуществовавшего прошлого и посылай вперед, пусть их глаза горят идиотским — но зато столь для них приятным — огнём. Тут-то и начнётся новый золотой век, находящий буйную радость в репрессиях и тираническом контроле за всеми и каждым. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
Злое человечество
| « | Захлебнитесь своим высокомерием, людишки. Это всё, чего вы заслуживаете. | » |
| — Чистая Преподобная форкрул ассейлов, книга «Увечный бог» | ||
| « | Среди древних рас доминирующими мы рассматриваем четыре: имассы, ягуты, к'чейн че'малли и форкул ассейлы. Прочие, обитавшие в те былинные времена, или были крайне малочисленны, или их наследие совсем исчезло из мира. А мы, немногие жившие тогда люди, таились, словно крысы, в стенах и укромных местах. |
» |
| — Предположительно, отрывок из примечаний переводчика к утерянному изданию «Блажи Готоса» Генабарис, 835-й год Сна Огни, книга «Увечный бог» | ||
| « | Эти люди омерзительны. Их жестокость потрясла её до глубины души. Нет конца их готовности к злобному разрушению, нет конца их желанию нести ужас и смерть. Мир вздохнёт спокойно, когда их наконец не станет. Вздохнёт с благословенной невинностью. | » |
| — Чистая Преподобная форкрул ассейлов, книга «Увечный бог» | ||
Куда заводит месть
| « | Месть поднесла зеркало ко всякой жестокости — и в отражении понятия добра и зла размылись, утратили всякий смысл. | » |
| — книга «Память Льда» | ||
| « | Несчастные дураки. Сделали себя слугами войны. Отказались от всего. Похоронили свою память. Притворились, будто совершили благородный поступок и нынешнее жалкое существование того стоит. Вот только с каких пор месть помогает чего-то добиться? Чего-то поистине ценного? ...
|
» |
| — Рутан Гудд о т'лан имассах, книга «Увечный бог» | ||
Мастер пыток
| « | Ох и любил же он пытать людей. Не ради истины — он-то отлично понимал, что это всё — поверхностная чушь. Нет, его интересовали более существенные вопросы. Как далеко можно увести душу, пока она ещё не вырвалась из темницы изувеченного тела? Как далеко? Как далеко до того рубежа, из-за которого она уже не сможет вернуться? | » |
| — Дознатчик о Фалах'д Кризасанане, книга «Охотники за костями» | ||
Нигилист-мизантроп
| « | Уродливые люди в уродливом мире. Вот что понимаешь, когда видишь мир таким, каков он есть. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Ваш цинизм кроется в сознательном надругательстве над другими, чтобы утвердить собственное превосходство. Мой цинизм относится к сознательной слепоте человечества, не замечающего собственного вырождения. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Хочешь смысл? Придумай его. Хочешь истину? Изобрети. Разницы никакой, нигде. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
| « | Когда понимание дарует бескрайнюю пустоту, единственный выход — погрузиться в чёрную пучину. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Я наконец раскрыл главную тайну прошлого, и вот она. В истории мира было гораздо больше форм жизни, чем мы можем себе представить. Они жили и умирали и единственное, что напоминает об их существовании, — окаменелые скелеты, погребенные в земле. В этом-то и кроется ужасная истина. Всё бессмысленно. От нас останутся лишь кости. Всё бессмысленно. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
Ницшеанский сверхчеловек
| « | Не делай поспешных выводов. Ни о чём. Никогда. Сохраняй остроту ума, друг мой, и ничего не принимай на веру. При этом не пугайся сложности. | » |
| — Бугг, книга «Полночный прилив» | ||
Новая власть не лучше старой
| « |
— Просто вы, смертные, знаете только две крайности — либо подчиняться, либо управлять. И ничего более. — Погоди-ка. Я видел в деле консорциумы и кооперативы. Это же кошмар. — Да-да, именно в них берут начало такие ваши достоинства, как жадность, зависть, двуличие и так далее. Потому что каждый стремится навязать свою собственную иерархию правителей и управляемых. — Где же выход? — Прости, не в тебе. И не в вашем роде в целом. Только не считайте себя виноватыми. Выхода пока ещё никто не находил. Но кто знает, что произойдёт в будущем. — Тебе легко говорить. — Вообще-то не очень. На протяжении многих поколений я наблюдаю одно и то же. Проще говоря, творится полный и бесповоротный бардак. |
» |
| — Бугг, книга «Полночный Прилив» | ||
| « | Десятилетия засухи. Восстания, гражданские войны, перевороты... и богатые когда-то страны оказались на грани вымирания. В такие времена процветают пророки. Бурные революции, головы королей и королев торчат на пиках, кровь течет по улицам. Но сухое небо без дождя непобедимо, ни один великий вождь из толпы не может предложить спасения, так что уже вскоре и его голова украшает пику. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
Отсутствие эмпатии
| « | Бесстрастность — это порок, а не добродетель. | » |
| — книга «Память льда» | ||
| « | Освободиться от цепей сожалений значит освободиться от самой человечности. И стать чудовищем. | » |
| — книга «Дань псам» | ||
| « | Тесные цепи, в которые ты сам себя заковал, не повод для гордости. Невозможность чувствовать — не доблесть. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
Полное чудовище
| « | Сладчайшее дитя. Увы, свирепый воин Матока не так давно испытал ласку Рашана. Теперь же здесь только я. Только смиренный Бидитал остался, чтобы приветствовать тебя. Чтобы испить все удовольствия из твоего тела, не оставив ничего, кроме горечи, кроме внутреннего омертвения. Так надо, понимаешь? Я не получаю сомнительного удовольствия от того, что должен сделать. Дочерей Вихря нужно выхолостить, дитя, чтобы сделать их совершенным отражением самой богини, — о, ты не знала об этом, верно? Богиня не может творить. Лишь разрушать. В этом, несомненно, источник её ярости. То же должно случиться с её детьми. Это мой долг. Моё бремя. Тебе остаётся лишь покориться. | » |
| — Бидитал, книга «Дом цепей» | ||
Порядок и Хаос
| « | Хаос всегда одерживает верх над порядком, когда тот разваливается под весом собственных правил и ограничений. | » |
| — книга «Память льда» | ||
| « | Он встретил Хаос всей яростью своего существа, ощетинившись бронёй гнева, защищавшей от любых атак. Он пришёл в бурные моря безумия, крепко держась за свой разум. И вот он наконец стоит один, непокорный, и спорит с самим мирозданием. Законы лгут, доказательства фальшивы. Камень, через который проходит рука. Вода, в которой можно дышать. Воздух, непробиваемый как стена. Огонь, утоляющий смертельную жажду. Свет, который не даёт видеть, темнота, которая освещает. Зверь внутри — сердце достоинства. Разумное «я» — средоточие дикости. Жизнь содержит коды смерти. В смерти — семена жизни. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Порядок — лишь иллюзия. И скрывает свою ложь прямо в ваших глазах, искажая всё, что они видят. Потому что видеть — значит изменять увиденное. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Вскорости Хаос уплотняется до такой степени, что производит впечатление простоты и уверенности. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Хаос против порядка – как просто и как банально. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Галар Барас знал, что форулканы всей душой ненавидели беспорядок и хаос. Многие поколения их жрецов-ассейлов посвятили свою жизнь созданию законов и правил поведения, насаждая мир во имя порядка. Но с точки зрения Галара, они взялись за меч не с того конца. Мир вовсе не служил порядку — всё обстояло наоборот, а когда порядок становился священным и нерушимым, подобно некоему божеству, завоёванный подобным образом мир превращался в тюрьму, а те, кто стремился к свободе, неизбежно делались врагами порядка, и уничтожение таких врагов означало конец мира. | » |
| — Трилогия Харканаса, книга «Кузница Тьмы» | ||
Последний из могикан
| « | Единственное настоящее проклятье — остаться последним из своего рода. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
| « | Да, каждый умирает в одиночестве. И бывает печаль. Бывают сожаления. Но все это ничто рядом с тем, когда приходит конец роду. Тогда неизбежна правда поражения. Полного, сокрушительного. Это поражение наваливается со всех сторон на последние плечи грузом, который не способна выдержать ни единая душа. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
Проституция
| « | На шлюх всегда можно положиться. Среди шлюх он обучился основам религии, среди этих женщин, тесно связанных с его матерью, разделявших между собой все страхи и другие горести, которые приходили вместе с древнейшим ремеслом. Их прикосновения были добрыми, искренними, этот язык они знали лучше всего. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Шлюший дом. Я видел всё, и мне хватило. Это лучше любого учителя, бесконечно нудящего об истории. Лучше любых мудрецов, пророков, агитаторов и повстанцев. Да, тех, кто потрясал кулаками против несправедливости и долбил ими в стены. Только стены-то были от тех ящиков, которые они сами себе построили и в которых поселились. Для многих весь мир был таким ящиком. Они даже не знали, что за его пределами есть жизнь. А вот шлюхи знали. Можете смеяться, но посмотрите на них через призму лет, и ваше сердце кровью обольётся. Женщина отдает своё тело, как мужчина — последний медяк: лишь когда отдать больше нечего. В глазах у шлюхи можно прочесть всё, что мы творим друг с другом. Всё. |
» |
| — Корик, книга «Увечный бог» | ||
| « | Есть тайна, о которой мало кто подозревает. В шлюшьем доме нет ничего более святого, чем любовь к детям. Всякая насмешка над этим сравни богохульству, ведь каждая шлюха помнит себя ребенком. Да, воспоминания может быть и печальными, и горькими но когда отдаешь себя, кроме них, у тебя ничего не остается. Так что они знают: Священна только невинность. И больше ничего. | » |
| — Корик, книга «Увечный бог» | ||
Развращающая сила власти
| « | Интересно, почему такой организацией, как ваша, управляют люди-неумехи? Слабоумные психи. Которых, без сомнения, в детстве унижали ровесники. Или мучили родители-извращенцы — я уверена, ты скрываешь много постыдных тайн из несчастной юности. А теперь власть у тебя в руках, и страдать придётся остальным. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Сама власть — в политике, в семье, где угодно — содержит в себе угрозу насилия. Против тех, кто выбрал сопротивление. И помните вот что: если насилие возможно, оно осуществляется. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Я убеждён лишь в одном. Власть меняет лицо мира. Сама по себе она не добра, ни зла; власть — просто средство, с помощью которого её носитель изменяет всё вокруг, изменяет для собственного… комфорта. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Власть и неприкосновенность — самое смертельное сочетание. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Власть — насилие, на словах и на деле. Власти нет дела до здравого смысла, справедливости, сострадания. Напротив, она категорически отрицает всё это, и как только последний покров обмана сорван, данная истина открывается во всей красе. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||
| « | Государство, применяющее пытки, скатывается в варварство и заслужено пожинает плоды собственных излишеств. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
| « | У власти тысяча лиц, и трудно среди них найти хоть одно красивое. Нет, они все уродливы, и если удастся им создать что-то чудесное, память о творце от этого только хуже. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
| « | Вся власть по самой своей природе — иллюзия, выдумка, результат обширного заговора. Чтобы иметь над собой правителя, нужно принять, что тобою должны управлять, и это выдвигает на первый план понятие неравенства — пока оно наконец в некотором смысле не формализуется. Не станет краеугольным камнем в школьном образовании, не сделается необходимой связующей силой для всего общества — в конце концов всё оказывается лишь подпоркой для власть имущих. | » |
| — книга «Увечный бог» | ||
| « | Труп — это чистейший символ власти. Доказательство власти жизни над смертью, перед лицом которого сопротивление теряет всякий смысл, превращаясь в бесполезное падение в яму с известью, куда попадают все неудачники. | » |
| — «Малазанская книга павших», цикл о Бошелене и Корбале Броше | ||
| « | Труп, друг мой, являет собой обнажённую истинную суть власти. Незамаскированную, очищенную от всех дымовых завес. Собственно, труп существует при любых формах правления. Не важно, покоится ли он под мягким бархатом или на позолоченном возвышении или поднят на украшенных драгоценными камнями мечах, — он остается самым горьким, пусть и молчаливым упрёком в адрес всех абсурдных идей о равенстве, столь распространённых среди смутьянов. Труп может быть другом лишь облеченного властью. Подобно наложнице, холодной любовнице, костяному штандарту, трону из липкой плоти. | » |
| — «Малазанская книга павших», цикл о Бошелене и Корбале Броше | ||
| « | Что такое эта самая вожделенная власть, которую столь многие, похоже, полны решимость захватить? Пока ты не держишь в руках чужие жизни или хотя бы не угрожаешь им, во власти нет никакого смысла. А если всё сводится к столь простой грубой истине, то невольно возникает вопрос: какую жажду хотят утолить все те, кто стремится к власти? Кто среди всех этих глупцов, суетящихся во дворцах королевства, окажется настолько отважным и честным, чтобы сказать: «Да, именно этого я хочу. Заполучить власть над жизнью и смертью стольких из вас, сколько возможно. Разве я не заслужил этого? Или, может, не посмею ею воспользоваться?» | » |
| — «Малазанская книга павших», «Трилогия Харканаса» | ||
Революционный пролетариат
| « | Тираны с императорами приходят и уходят, цивилизации достигают расцвета и гибнут, но рыбаки всегда будут забрасывать сети, крестьяне пахать землю, а пастухи пасти стада. Мы — те, с кого начинается цивилизации, а когда очередной из них приходит конец, новая опять начинается с нас. | » |
| — книга «Полночный прилив» | ||
Ужасы войны
| « | Всегда найдутся глупцы, готовые вести других в битву, чтобы возликовать в кровопролитии, оставляя позади набухший, всхлипывающий след мучений, страданий и горя. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Захватчики считают себя цивилизованными. И поэтому они убивают. Почему? Да потому, что могут. Им не нужны другие причины. | » |
| — книга «Охотники за костями» | ||
| « | Война — это травма. Кому-то удается после нее восстановиться, а кто-то навеки остается в плену. И для многих подобное обстоятельство — вовсе не дефект личности. Не разновидность слабости, душевной болезни. Нет, в действительности это лишь следствие того, что морально цельная личность неспособна примирить противоречия в собственной душе. Такое не исцелит никакой лекарь, поскольку и исцелять-то нечего. Зуд не унять эликсиром. Шрамы не смыть притираниями. Единственный путь к примирению заключается в том, чтобы призвать виновных к ответу, отдать их в руки правосудию. Но, как учит история, подобное случается довольно редко. Поэтому шрамы у ветеранов никогда не бледнеют, раны не заживают, гнев их не утихомиривается. | » |
| — книга «Дань псам» | ||
| « | Солдат уходит на войну. Солдат приносит её домой. Если бы лидеры могли полностью осознать, какой вред наносят своим гражданам, ни за что не посылали бы их на войну. А если бы осознавали и посылали несмотря ни на что — движимые жаждой власти, — то пусть подавятся своей добычей. | » |
| — книга «Дань псам» | ||
| « | В конце концов, у войны нет другого языка. На войне мы призываем собственную кончину. На войне мы наказываем собственных детей кровавым наследием. | » |
| — книга «Пыль грёз» | ||
Шея мёрзнет без ошейника
| « | Они — просто рабы, которых выгнали на свободу, словно овец в лес из загона, и они не ждут впереди ничего, кроме нового рабства. Или смерти в безлюдных пущах. Они уже проиграли. Всю свою жизнь. | » |
| — книга «Буря Жнеца» | ||