| «
|
— О, я сама могу его нести, — отвечала девочка весело. — Он не тяжелый. В нем все мое земное имущество, но он совсем не тяжелый. И потом, я знаю, как надо держать, чтобы ручка у него не отваливалась, — так что я лучше сама понесу. Это очень старый саквояж. Ах, я очень рада, что вы приехали, пусть даже и было бы приятно спать на дикой вишне. Нам далеко ехать, да? Миссис Спенсер сказала — восемь миль. Я рада, потому что люблю ездить. Ах, как это чудесно, что я буду жить у вас и буду вам принадлежать! Я никогда не принадлежала никому… по-настоящему. Но приют был хуже всего. Я провела там лишь четыре месяца, но и этого было достаточно. Я думаю, вы никогда не были сиротой в приюте, так что, скорее всего, не можете понять, что это такое. Это хуже всего, что только можно вообразить. Миссис Спенсер сказала, что нехорошо так говорить, но я ведь не имею в виду ничего дурного. Очень легко сделать нечаянно что-то нехорошее, даже не догадываясь об этом, правда? Понимаете, они были добрые, эти воспитатели в приюте, но там так мало простора для воображения… разве что другие сироты. Было довольно интересно воображать разные вещи о них: вообразить, например, что девочка, которая сидит рядом, на самом деле дочь какого-нибудь графа, украденная в младенчестве у родителей злой нянькой, которая умерла прежде, чем успела в этом признаться. Я обычно не спала по ночам и воображала что-нибудь в этом роде, потому что днем у меня не было времени. Может быть, именно поэтому я такая худая… ведь я ужасно худая, правда? Одни кости. Я люблю воображать, что я хорошенькая и пухленькая, с ямочками на локтях.
|
»
|