Сине-коричневая сволочь/Цитаты

Латинская Америка

«	Права человека — это очень хитрое изобретение коммунистов.	»
— Аугусто Пиночет, Председатель Правительственной хунты Чили

«	Богатые приносят деньги. Поэтому их надо беречь, чтобы они приносили больше денег.	»
— Аугусто Пиночет, Председатель Правительственной хунты Чили

«	Я не угрожаю, я не привык угрожать. Я предупреждаю один раз. В день, когда тронут кого-то из моих людей, правовое государство закончится.	»
— Аугусто Пиночет, Председатель Правительственной хунты Чили

Западные

«	Настоящие консервативные либертарианцы, в отличие от левых, должны не только признавать и подчеркивать тот факт, что в либертарианском обществе, где права частной собственности полностью во власти владельцев частных домохозяйств; что еще более важно, они должны будут признать (и консерваторы и консервативные взгляды могут помочь в достижении этого) то, что должна быть строгая дискриминация, если кто-то хочет достичь цели анархии частной собственности (или чисто частноправовое общество). Без постоянной дискриминации либертарианское общество быстро разрушится и переродится в социализм государства всеобщего благосостояния. Каждый общественный строй, в том числе либертарианский или консервативный, требует механизма принуждения. Социальные порядки (в отличие от механических или биологических систем) не поддерживаются автоматически; они требуют сознательных усилий и целенаправленных действий со стороны членов общества, чтобы предотвратить его распад.	»
— Ханс-Херман Хоппе

«	Нынешняя ситуация в Соединенных Штатах и в Западной Европе не имеет ничего общего со «свободной» иммиграцией. Это принудительная интеграция, и она является предсказуемым результатом демократического правила «один человек – один голос». Отмена принудительной интеграции требует дедемократизации общества и, в конечном итоге, отмены демократии.	»
— Ханс-Херман Хоппе

«	Общество, в котором право на исключение полностью подконтрольно владельцам частной собственности, было бы глубоко неэгалитарным, нетерпимым и дискриминационным. Было бы мало или совсем не было бы «терпимости» и «непредубежденности», которые так дороги левым либертарианцам. Вместо этого можно было бы пойти по верному пути к восстановлению свободы ассоциации и исключения, подразумеваемых в институте частной собственности, если бы только города и деревни могли и делать то, что они, как само собой разумеющееся, делали до девятнадцатого века в Европе и США. Там были знаки, показывающие требования въезда в город, и, как только в городе появляются те, кто не отвечает требованиям (например, нищие, бомжи или бездомные, гомосексуалисты, потребители наркотиков, евреи, мусульмане, немцы или зулусы), они выгоняются как нарушители. Почти мгновенно культурная и моральная нормальность восстанавливается. Левые либертарианцы и экспериментаторы из разных или противоположных слоев общества, даже если они не были вовлечены в какое-либо преступление, снова должны были бы заплатить цену за свое поведение. Если бы они продолжали свое поведение или образ жизни, они были бы отстранены от цивилизованного общества и жили бы физически отдельно от него, в гетто или на окраинах общества.	»
— Ханс-Херман Хоппе

«	Либертарианцы должны отличаться от других, практикуя (а также пропагандируя) самую крайнюю форму нетерпимости и дискриминации по отношению к эгалитаристам, демократам, социалистам, коммунистам, мультикультуралистам, защитникам окружающей среды, людям с плохими манерами, проступками, некомпетентностью, грубостью, вульгарностью и непристойностью.	»
— Ханс-Херман Хоппе

Постсоветские

«	Мы не могли выбирать между «честной» и «нечестной» приватизацией, потому что честная приватизация предполагает четкие правила, установленные сильным государством, которое может обеспечить соблюдение законов. <...> Нам приходилось выбирать между бандитским коммунизмом и бандитским капитализмом.	»
— Анатолий Чубайс, организатор реформы приватизации в начале 1990-х

«	Если попытаться поставить вопрос о том, а кто, собственно, мог бы быть инициатором, драйвером [перемен], у меня и здесь тоже взгляд пессимистичный, потому что в моем понимании бизнес им по определению быть не может: бизнес про бабки, не про страну. Общество в моем понимании глубоко инфантильно, оно за 20 лет не удосужилось даже один раз сказать бизнесу спасибо за все, что тот сделал: он отстроил страну, восстановил безнадежно обрушившиеся советские предприятия, он вернул зарплату людям, наполнил бюджет деньгами, создал условия, чтобы интеллигенция получала средства на поддержку культуры, науки, образования. Все это сделал бизнес российский. Это все сделали те, кого общество называет олигархами. Доброго слова даже о бизнесе нет у общества. Можно ли ожидать, что общество дозреет и скажет: «Ой, спасибо, я забыло его сказать?» — Нет, нельзя.	»
— Анатолий Чубайс

«	Меня совершенно не волнует, сколько ракет выпустит демократическая Америка по недемократическому Ираку. По мне, чем больше, тем лучше. Так же, как меня совершенно не ужасает неприятность, приключившаяся с Хиросимой и Нагасаки. Зато смотрите, какая из Японии получилась конфетка. Просто «Сникерс».	»
— Валерия Новодворская

«	Апартеид — нормальная вещь. ЮАР ещё увидит, какой строй будет установлен коренным большинством, развлекающимся поджогами, убийствами, насилием. Мало не покажется…	»
— Валерия Новодворская

«	За последние 7 лет человечество утратило с нашей помощью такой золотой эталон, как фундаментальный критерий «прав человека». Оказалось, что человек далеко не универсален и что права — не ваучер, их нельзя раздавать всем поголовно. Я лично никогда и тешила себя такой погремушкой. Я взрослый человек. Я всегда знала, что приличные люди должны иметь права, а неприличные (вроде Крючкова, Хомейни или Ким Ир Сена) — не должны. Право — понятие элитарное. Так что или ты тварь дрожащая, или ты право имеешь. Одно из двух…	»
— Валерия Новодворская

«	Я лично правами человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и развала СССР. Эта идея отслужила своё, и хватит врать про права человека и про правозащитников. А то как бы не срубить сук, на котором мы все сидим…	»
— Валерия Новодворская